Джордж Рук «Последний огонь Данко»

 

Тихий день, звезды теченье

Лучом в росящейся листве

Дарует сердцу просветленье...

В той жуткой темной пелене

 

Мечты, застлавшей ливнем очи

Под грохот ярости небес,

Вернувшись вновь под своды ночи,

Вернув и жажданье чудес.

 

Горит огонь, пылает ярко

У каждой сникшейся души,

И лишь в покрове темном Данко
Забывшись смотрит в чревь глуши.

 

Забыв про все: про боль, невзгоды

Про голод, тьму и непогоды,

Утраты всех прошедших дней,

Немую злость в сердцах людей.

 

А гнев блистал в сердцах все ярче,

И отражаясь в их очах,

Тот свет мерцал совсем иначе,

Сверкал хладнее, чем свеча.

 

Пылало сердце всё светлей

У Данко от любви священной

К толпе безжалостных людей,

Томимых местью безразмерной.

 

Прочел лишь смерть в их лике Данко,

Лишь зверством очи их полны,

Но жизни ради них не жалко,

Дабы спасти их от беды.

 

И с той же мыслью, грудь порвавши,

Достав лучину из себя,

Теперь, когда-то упрекавши...

Полны надежды их глаза.

 

И он повёл их за собой,

Как Моисей в Завете Ветхом

А сердце яркою звездой

Дарило путь, надежду мельком.

 

Но здесь сурувее рассказ,

Здесь голод, карой неминучей

Спустился в самый гиблый час,

Не взяв лишь тех, кто всех живучей.

 

Сквозь дождь и гром,

Сквозь свист и мрак,

Голодный стон,
Животный страх...

 

Но вдруг, всех резко ослепляя,

Ударил свет, лучом играя,

По чистым и цветным полям,

Проплыв улыбкой по устам.

 

Залилось поле ликованьем

Кто жив и цел вдруг вспомнят вновь

Всех жертв, что пламенным страданьем

Истерли с ними душу в кровь.

 

Забыли все пока невзгоды

И их священного героя,

Ушедший с памяти на годы,

Хранитель племенного роя.

 

А сердце тухло рядом с ним,

Последним блеском озаряя,

Любовь людскую освещая,

Смывая с них тот зверский грим.

 

И кто-то очень осторожен,

Заметив тусклый блеклый свет,

Разбив на множество горошин,

Забросив в лету память лет,

 

Взгласит без слов на бренный мир:

“Ему не нужно состраданье,

А нам - увенчаный кумир”

Сынок

Дивная Нина «Сынок»

Сынок, однажды всем нам
Прыжок совершить предстоит
Через атомное пространство,
Через звезды и сквозь постоянство,
Через мрамор и через гранит.
Выйти нужно в открытый космос
Без скафандра, ракет - прямо к звёздам,
Сразу в вечность за тысячный миг.
Ты не бойся, у мира свои законы:
Жизнь продолжим с другой стороны Вселенной,
Млечный Путь обратится пеной,
Но откроется путь другой
Между светом и тьмою где-то.
Здесь оставим разрушенный дом свой,
Станем легче, чем пёрышко птицы,
Дома окна закроют, смежат ресницы,
Ибо больше жильца в нем нету:
Он летит высоко над планетой,
Он так лёгок, он легче ветра,
Он невидимый зыбкий парус,
Он поднимется выше на ярус...
Он родится, быть может, в мире
На другой планете, и силой
Неземной будет наделён,
Может, станет потоком ветра,
Чистым звуком, энергией, светом,
И рекой, что воротится вспять…

Ты не бойся полёта в вечность,
Не страшись покидать атмосферу,
Да, принять это трудно на веру,
И поэтому я пойду первой,
Ну а ты не спеши догонять...

Доктор Адов «Юг и Север»

 

Все мне твердят - езжай на Юг:

Там крики чаек, моря звук

И даже яркий солнца круг

Неделями не заслоняют тучи…

 

Но знаешь, что тебе скажу я, друг?

Без Севера не жив мой дух!

 

- Да что же ты?! - мой друг, ты разразишься -

Что Север твой: снега без краю только!

Да только, разглагольствовать тут нету толка!

Что расскажу тебе - всего лишь долька…

 

Ты скажешь мне: на Юге солнце в облаках не прячется недели…

Ну, а на Севере оно и вовсе - месяц не заходит!

На Юге вы плясали, пели..

На Севере от ветра пляшут ели!

 

Да, что там, ели! Ветер песни там поёт такие,

Что песня та разносится на мили!

Покажешь мне загар, мол ты тут нарасхват…

А я приеду бледный с Севера, мол, я аристократ!

 

Ты мне расскажешь про костры до неба,

Что вы там жгли до самого конечка лета…

А у меня на Севере костры на небе!

Такие, что со мной смотреть ходили даже белые медведи!

 

Не веришь? Сам иди и посмотри!

На фотографиях не врут горящие огни!

Ты там лежал, обрюзг, диета снова…

Ну, а на севере почти режим Ежова!

 

Борясь со вьюгой, бурей, снегом

Я стал, смотри, почти атлетом!

Ты мне расскажешь про курортные романы…

А я тут - познакомился с Романом!

 

Что толку от твоих подруг?!

Теперь есть у меня мой лучший друг!

С таким и в бурю и в мороз!

С тобой же не согласны будут встретиться без роз…

 

Ты мне расскажешь про медуз и море…

Ха! А у меня не море было - Моооре!

Тебя акулами отели все пугали?

Мы там, на Севере, китов видали!

 

Ты мне расскажешь как кормил ты ишачка…

Вот это да, так даааа!

Не то, что мы - кормили ягелем оленей

И погоняли их к едреней-феней!

 

Ты мне расскажешь как на Юге было жарко…

Я расскажу, как Север снегом слепит ярко!

Как снег горяч и, боже, как приятно,

Когда согреешься костром из елок ароматных!

 

Не мил мне аромат гвоздики или фимиама:

Шаман заварит лучше чай на травах!

Смолой тугой и терпкой север пахнет,

Да так, что каждый парфюмер учуяв - ахнет!

 

Ты хвастаешься дивными садами…

А Север… Там цветут ведь даже камни!

Видал ли ты такое на югах?!

И ты мне говоришь о чудесах?!

 

Донор «Каменный»

Если стану черствее камня,
Если песня из сердца вылетит,
То пускай унесёт река меня,
И пусть будет поток губителен.

Я не стану мешать течению
И пытаться спастись у пропасти.
Если ветер утих, то зачем ему
Ворошить перегнившие лопасти?

Если встану я, словно вкопанный, -
Просто туловище железное, -
То пускай пропадёт всё пропадом,
Ведь себя искать - бесполезно мне.

Если стану я, словно статуя,
Потерявшая душу и плоть свою,
Раскрошите меня на атомы.
Всё равно ничего не почувствую.

И в груди моей, словно в омуте,
Ни за что не мелькнёт волнение.
Если стану таким, вы пропойте мне
Панихиду по лучшему времени.

Я откликнусь замками камеры,
И молчание будет нарушено.
Только я, как и прежде, каменный.
Но и это, пожалуй, к лучшему.

Донор «Солнце, ты помнишь?...»

Солнце, ты помнишь? Раньше светало в девять.
Темень ковала в наручники кисти рук.
Не было силы, чтобы хоть что-то делать.
Не было силы двигаться поутру.

Взгляд перманентной ночи в дверях балкона
Комом вставал. Расширялся Луны зрачок.
Даже над пропастью вместе шагать легко нам,
Главное - только касаться плеча плечом.

Солнце, ты помнишь? - было вчера буквально -
Пепельный купол сыпался, как халва.
Не было страшно. Пусть и пугал январь, но
Я согревался, слыша твои слова.

Только недавно озеро было мёртвым.
Нынче потрескался слой ледяной брони.
Солнце, пускай снегопады провалят к чёрту
И по Весне здесь останемся мы одни.

Я без тебя как призрак, тоскливый Каспер,
Верящий в пиршество в самый разгар чумы.
Солнце, скажи, кто огню не позволит гаснуть,
Если не Мы?