Возвращение Короля и первые реформы.  

.

Девятого (22) июля после битвы при Ватерлоо союзники вторично вступили в Париж, и вторично вслед за ними под охраной генерал-фельдмаршала и Андреевского кавалера Герцога Артура Колея Уэлсли Веллингтон (1769-1852) вернулся на родину Король Луи XVIII Бурбон. Полученный урок стремительной утраты власти произвел на Монарха неизгладимое впечатление, а потому еще находясь в г. Камбре, на севере Королевства, 16 (29) июня 1815 года Государь подписал Манифест, в котором обещал исполнять конституцию и забыть все прошлое. Вслед за тем Король объявил всеобщую амнистию, из которой, однако, совершенно справедливо исключены были "все изменники и виновники вторичного воцарения Наполеона".

Король немедленно назначил новые выборы в Палату депутатов, на основе хартии 1814 года и изданного в форме ордонанса – Королевского Указа избирательного закона. Первым Министром-президентом после Реставрации назначен был Герцог Шарль Морис Перигор (1754-1838), Князь де Талейран, Князь де Беневент, Герцог Дино, а позднее, в сентябре 1815 года – Герцог и кавалер Арман Эммануэль София Септемани дю Плесси де Ришелье (1766-1822).  

Избирательная система, на основании которой была избрана Палата депутатов, отличалась крайней сложностью, соединяя в себе некоторые принципы наполеоновской эпохи (многостепенное избрание и влияние власти на выборы) с новым принципом имущественного ценза. Всего избирателей (5 миллионов, числившихся при узурпаторе Наполеоне) во все время действия Хартии 1814 года было от 88 000 до 110 000.

Крупная буржуазия стала рядом с дворянством, господствующим классом страны. Для избрания депутатов избиратели группировались в окружные и департаментские избирательные коллегии; первые избирали кандидатов, списки которых дополнялись новыми лицами единоличной властью префекта, а департаментские коллегии из этих списков избирали уже депутатов. При условии публичной подачи голосов, эта система обеспечивала твердому правительству покорную ему Палату депутатов. При выборах 1815 года действовал, вдобавок, страх перед реакцией, грозившей местью сторонникам павшего режима. Естественно, поэтому, что выборы дали крайне реакционную Палату депутатов (une chambre introuvable, по выражению Короля). Опираясь на нее, правительство могло смело расправляться со своими врагами: не мало политических противников Короны предано было военному суду и казнено или подверглось другим наказаниям.

В особенности жесток был "белый террор" на юге, но и в Париже, по приговору пэров, был расстрелян герой битвы при Аустерлиц маршал Мишель Ней (1769-1815), Герцог Эльхинген, Князь Московский за переход на сторону узурпатора Наполеона во время Ста дней. Начались чистки в государственном аппарате, в результате чего уволено было более 50 тысяч служащих и чиновников. То и дело делались попытки ограничить конституционные права, гарантированные Хартией. Все это в глазах бонапартистов противоречило торжественному обещанию Короля Луи XVIII Бурбон не карать за политические преступления.

При Монархе проведен был закон об "амнистии полной и совершенной", однако, с исключением целых категорий лиц, перечисленных в законе, в том числе всех "цареубийц", т. е. членов Конвента, вотировавших казнь несчастного Короля Луи XVI Бурбон, если при этом они приняли какую-либо должность от узурпатора. Такие «двойные предатели» навсегда подвергались изгнанию из Королевства Франция.  

Сам Монарх настроен был сравнительно миролюбиво и предпочитал не обострять отношения между правительством и оппозицией; но среди возвратившихся и получивших господствующее положение эмигрантов главенствовала партия решительных монархистов, стремившаяся к полному восстановлению дореволюционных порядков. Именно во главе этой партии стоял Граф д'Артуа, Августейший младший брат и наследник Короля. Именно эта партия свергла первое после Реставрации Министерство, хотя никто не сделал столько для восстановления власти Бурбонов, как именно Князь де Талейран.  

«Король умер. Да здравствует Король!»

 

Первый Король Франции, Высочайше пожалованный Императорским орденом Святого Апостола Андрея Первозванного, Луи XVIII Станислав Ксавьер Бурбон скончался шестого (19) ноября 1824 года на 70-м году от рождения. Вдовствующий Государь пережил Венценосную супругу Принцессу Марию Джузепину Луиджиу ди Бурбон (1753-1810) на 13-ть с лишним лет и не оставил Державного потомства.

Монарх, столь много испытавший в жизни своей скорбей и лишений, занимал престол Франции без 13 дней лишь 10 лет, в то время как его Августейшие предки и сродники самодержавно правили Францией десятилетиями! Так прапрапрадед Король Луи XIV «Великий» Бурбон (1638-1715) занимал престол 72 с лишним года (1643-1715), дед Король Луи XV «Возлюбленный» Бурбон (1710-1774) – чуть менее 59-ти лет (1715-1774), а старший брат Король Луи XVI Бурбон – немногим более 18-ти (1774-1793). Однако его Августейшему младшему брату предстояло управлять Францией и того меньше.  

Когда Король Шарль X Филипп Бурбон взошел на престол, будучи лишь четвертым в ряду престолонаследия, ему уже исполнилось 66-ть лет. Однако Государь полон был сил и решимости воплотить в жизнь все свои политические проекты и восстановить во Франции тот, Богом установленный строй, который существовал до кровавого переворота в июле 1789 года и свержения Монархии в сентябре 1793 года. 

То была единственная мирная и регулярная смена власти во Франции в XIX веке.

 

Незабываемая Коронация.

 

Пиком Реставрации старшей линии Дома Бурбон и позиций Церкви в Королевстве оказался, безусловно, 1825 год. 

В отличие от старшего Августейшего брата, так и не Короновавшегося, торжественное, грандиозное и роскошное восхождение Шарля Х Филиппа Бурбон 16 (29) мая 1825 года на престол в знаменитом Реймском кафедральном соборе Нотр-Дам де Реймс (Notre-Dame de Reims), в самом крупном городе региона Шампань, что на северо-востоке Франции, в котором еще в 496 году осуществилось Священное Таинство Крещения Хлодвига I (466-511), будущего Короля франков из Дома Меровинг, Царствовавшего в 481/482 гг. Именно здесь в Реймсе Король Хлодвиг I положил начало Коронациям Государей Франции. Коронация Шарля X Филиппа Бурбон именно в таком соборе символизировала возвращение религии в качестве одной из основных опор государственной власти.

Воспроизводившая мельчайшие детали средневековых Коронаций церемония, привлекла большое внимание современников, но вызвала и значительную критику. В частности, это касалось обряда исцеления золотушных больных, произведённого Монархом за два месяца до торжества, 19 марта (1 апреля) 1825 года, по настоянию провинциальных монархистов и части духовенства, хотя поначалу Двор и склонялся к тому, чтобы отменить обряд.

К несчастью французское дворянство в немалой части своей неоднозначно восприняло усиление позиций официальной Церкви, поскольку в основном их волновало восстановление во Франции Ордена Иезуитов и рост активности Конгрегации: религиозно-благотворительной сети организаций, созданной в 1801 году аббатом Жаном-Батистом Дельпюи (Jean-Baptiste Delpuits, 1734— 1811). Многих возмутила идея религиозных миссий в различные регионы Франции, реализованная в начале 1820-х годов.

Однако в целом Палата депутатов, кабинет, а уж тем более Король вполне соответствовали монархическим взглядам друг друга, а потому трудно было ожидать каких-либо конфликтов. Однако на то и существует враг рода человеческого, чтобы руками врагов престола и веры попирать Богом установленный порядок и осквернять престолы.

Во время чина Коронации Государь поклялся быть верным «законам Королевства и Конституционной хартии», не отказавшись, как многие из недругов Монархии опасались, от присяги на верность конституции. Тем не менее, Король поставил конституцию на второе место. 

 

Первое правительство.

Мнение и чувства общества в Королевстве Франция и за границей по отношению к Государю оказались противоречивы.

С одной стороны, у Монарха устойчивая была репутация консерватора и врага гражданских, а по сути революционных свобод, намеренно игнорировавшего, в отличие от почившего Короля, т. н. «завоевания революции и наполеоновского времени». С другой стороны, личность нового Государя, безусловно, вызывала симпатии, поскольку давно на французском престоле, после политической пассивности предшествующих Государей Дома Бурбон, не оказывался такой волевой и целеустремлённый Монарх, полный искреннего желания лично участвовать в политике. Первое время с интересом относился к личности Короля Шарля X Филиппа Бурбон, в частности, поэт Александр Сергеевич Пушкин (1799-1837).

Государь сохранил у власти консервативный кабинет Жозе Виллель (1773-1850), сформированный его почившим Августейшим братом. Уже в 1825 году в области иностранной политики глава кабинета пошел на решительное сближение с Российской Империей. Жозе Виллель с одобрения Монарха провел Закон о вознаграждении эмигрантов, потерпевших убытки во время революции, миллиардом франков. Сумма эта должна была быть покрыта займом. Многие из монархистов находили эту меру недостаточной, требуя возвращения им самых недвижимых имуществ, в чьих бы руках они ни находились. Но так далеко не могло пойти даже Министерство преданного слуги Короля.

Столь законный и долгожданный шаг на средства государственного казначейства вызвал сильное недовольство оппозиции, хотя финансы к тому времени были настолько упрочены, что одновременно премьер Жозе Виллель мог приступить к конверсии 5% государственных облигаций в 3-х процентные. Эта мера вызвала недовольство среди собственников облигаций, т. е. как раз в том классе, который властвовал в стране в силу избирательного закона.

В 1826 году Королем  главой кабинета проведен был Закон о святотатстве, каравший смертной казнью за кражу в церквах и осквернение священных предметов – Святых Даров. Однако даже в среде монархистов обнаружилось сильное разногласие по вопросу об отношении к Церкви (?). Так верные Королю подданные распались на роялистов церковных и светских. Монарх, безусловно, был на стороне ортодоксальных католиков. Государь торжественно заявил о восстановлении во время своей Коронации всех средневековых обычаев, до возложения Королевских рук на нескольких больных для их исцеления.

В том же 1826 году Королем сделана была попытка вновь возродить некоторые отмененные монархические институты, к примеру, право первородства при разделе наследства.

Не находя себе противодействия в Палате депутатов, Жозе Виллель встретил его в Палате пэров. Так, необходимый Закон о печати 1827 года, сдерживавший неистовство т. н. «свободной» прессы, хотя и прошел в Палате депутатов, но вызвал такое организованное негодование в обществе, что Палата пэров сочла нужным подвергнуть его изменениям, а кабинет взял его обратно, потребовав взыскания с чиновников и членов французской Академии, протестовавших против законопроекта. Тем временем во французском обществе, развращенном свободой и духом бунтарства ревностно наблюдали за всеми действиями Короля и министров в их стремлении к возрождению абсолютной Монархии во Франции.

Умело подготовленное врагами престола недовольство все возрастало и выразилось в целом ряде демонстраций, из которых самой внушительной была демонстрация национальной гвардии на Королевском смотре 17 (30) апреля 1827 года. В тот день гвардейцы приветствовали Монарха восклицаниями «виват» в честь хартии, а, возвращаясь со смотра, уже кричали: "Долой министерство!".

Вслед за тем по распоряжению кабинета, утвержденному Королем, национальная гвардия была распущена. Из французской армии уволены были 250 наполеоновских генералов. Премьер возымел желание сломить сопротивление Палаты пэров, назначив в нее сразу 76 новых пэров. Но так как эта мера ослабляла министерское большинство в Палате депутатов, из которого взяты были новые пэры, то последняя была распущена и назначены новые выборы. В этом и была главная ошибка главы кабинета, приведшая вскоре к его отставке.

Образовавшаяся Палата депутатов решительно была враждебна кабинету Жозе Виллель. Никакие частные уступки и пожертвования отдельными лицами не могли спасти правительство. Вскоре после выборов в январе 1828 года министерство Виллель, прозванное ministè re déplorable, и ступило свое место министерству горячего роялиста, адвоката по профессии, бывшего генерального прокурора, великолепного оратора и по отзыву современников благородного человека 49-летнего Виконта Жана Батиста Гэ де Мартиньяк (1778-1832).