При расставании как будто часть души

Отходит с отъезжающими вместе.

И цельное приходится нам с жалостью крошить,

Ведь мы не курицы с помётом на насесте.

Так Бог устроил: да оставит мать,

Отца покинет выросшее чадо,

Написанному в Библии приходится внимать

И делимся со скоростью нещадно.

При расставании присядут бестолково,

С молчанием таким же погребенье.

Вгоняют счастье в бедную подкову,

Которую истёр нам при потере кремний.

А надо бы молитвой путь свой застолбить,

И осчастливить благовестьем тропы.

Благословением бы освятить нам лбы,

Никто пусть на молитве не торопит.

Поклон родителям, родным и всем, кто рядом,

Просить прощения, молитвенной поддержки.

Нас по уму проводят, а не по нарядам,

Ни с кем, нигде не расставаться дерзко.

Мы, христиане, с чудным ритуалом,

Встав на молитву, искренне простим.

Кто насолил нам – вот пора настала,

Пусть крестным знамением сложатся персты.

Мы все здесь странники, но с вечностью в запасе,

От временных утех нам стоит отгребаться,

И Страшный Суд не помнить столь опасно,

Да не утонем в вожделеньях страсти!

Мы расстаёмся, может быть, на век,

Препоручая ближних Божией защите.

И будем слать молитвенный привет,

Без этого ты одинок, вполне ощипан.

Здесь расставание – не просто быстрый миг.

С Христом повенчанные соберёмся в небе.

Кончается так быстро отпущенный лимит,

Пусть путь к Христу не заграждает мебель.

              ИгЛа (Игнатий Лапкин) 03.08.10

 

 При самой злобной сатанинской власти.doc

 

При самой злобной сатанинской власти

Как будто чтили Пушкина, Толстого.

Живи они при ней, избегли бы напасти?

Наверняка бы каждый был растоптан!

Они бы так же предъявляли счёт

«На смерть поэта», так же «После бала;

Лишь за Мандельштама власть их пропечёт,

 И к стенке с Гумилёвым их поставит.

Про Гоголя, Крылова и Лермонтова с ними

Нам не приходится гадать и толковать.

Остались бы в досье на память только снимки,

Их слово вместе с трупом сумели б расклевать.

И так всех по порядку в слезах перебери,

Они свои труды писали при соввласти,

Изъяли книги их из библиотек, витрин, –

«Чихали» коммунисты на чеховские страсти.

Остались бы лишь Горький с Маяковским,

Демьян Придворов с прочей мелюзгой,

Где каждый совесть пнул, продал, забросил,

Готов над душами людей творить разбой.

На этом фоне только Солженицын

Смог устоять, душой не покривить.

Сей биографии всем стоит поклониться,

Он чудом сохранён, как царь Давид.

Поэты прошлого смутьяны, бунтари,

Такие как Некрасов и Радищев;

Их не за что придирчивым сегодня укорить, –

Таких вот Достоевских и поищем.

А прихлебателям драконьей зверской власти,

Желал бы всем дожить до Октября,

Костями сытыми ГУЛаг, родив,, украсить,

А Герцен с Чернышевским не д о жили так зря.

На благовестие Евангельское ни один не звал,

Так далеки все были от рожденья свыше.

Развей же, Господи, их книг пустой развал,

В сердцах людей пусть о Христе напишут. 14.01.09. ИгЛа (Игнатий Лапкин)

 

 

 Приблизилось начало к завершенью.doc

 

Приблизилось начало к завершенью,

Младенец превратился в старика;

Коснулась пуля из ствола мишени,

Знаменье крестное закончила рука.

 Земля в космическом пространстве черноты,

Слезинкой синей, льдинкою кровавой

К далёкой вечности приблизилась впритык,

Бортами полюсов качаясь влево вправо.

Закончилась борьба - судьбы делёж

По континентам, нациям и верам.

На миллиарды вопль дитя умножь,

Подсчитывая прибыли, потери.

Учились убивать, родить опять,

Тянуть за одеяло до причала,

Не зная воли Божьей гнали вспять,

Не соловьями пели - выли и рычали.

А надо было всей земле, всем людям

Чтить Иегову, Библией прикрыться.

Весь шар земной цветочной сделать клумбой,

Доверившись Иисусу - не сектантским крысам.

На что ни глянешь, тянет всё к концу.

К последнему поклону, повороту;

Морщинами дорог по скорбному лицу,

Пугающие вести текут с кровавым потом.

Летит последний тополиный пух

Осеменять пустыню бесполезно.

Рыдайте не таясь, вопите вслух,

Быть может. отдвинется возмездье.

Так не хватает слёз - они не популярны -

Валютой платят клоунам за смех.

Сион встаёт звездой зловеще яркой -

Три с половиной года отпущено на всех.

Рассядутся сердца былых героев.

В преддверии пришествия Христа.

Тьма скорби трауром всех выживших накроет,

Час Воскресенья мёртвых и Суда настал..                  28.5.4. ИгЛа (Игнатий Лапкин)

 

 Приблизилось.doc