Июня 1999 г. 16.10. В полутора милях от Детройта

 

Этот заводик, серый и неприметный, стоял вдалеке от города, скрытый от любопытных глаз высокой бетонной стеной. Если бы все-таки кому-нибудь любопытному удалось перебраться через нее, по ту сторону стены его бы встретили злые, натасканные на людей собаки и вооруженная охрана. В этом варианте тело несчастного нашли бы нескоро, если бы вообще нашли. По документам этот завод давно пришел в упадок и закрылся, хотя любой удивился бы суете, царившей здесь. Владел этими постройками некий Донован Страйкер. Подставное лицо, которого никогда не существовало в природе. Фактическим хозяином завода был Сэм Кристоферсон. Воротила наркобизнеса. А на этом самом заводе производился и расфасовывался героин. Продукция этого предприятия не имела фирменного клейма или торговой марки. Наоборот. Все это тщательно скрывалось. Зелье расползалось по всему городу, проникая в кинотеатры, школы, колледжи, на заводы и даже в некоторые государственные учреждения. Любителей «белой смерти» гораздо больше, чем может показаться с первого взгляда. Даже на центральных улицах можно было встретить подростков с белыми пакетиками, торопливо скрывающихся при виде форменных касок или патрульных «поршей».

Несколько сотен работников трудились на этой «фабрике смерти», следя за тем, как скрупулезно взвешивается и упаковывается драгоценный порошок.

Кларенс Бодигер присел на аккуратный вращающийся стул, а Джо Кокс и Стив Минш замерли у него за спиной, держась за теплые рукоятки пистолетов. Напротив, за столом, объемный мужчина в джинсах и красной в крупную клетку рубашке лениво распотрошил чемоданчик, вывалил на стол груду пластиковых пакетиков, наполненных белой пылью.

Это был Сэм Кристоферсон. Лысый, с красной физиономией, на которой красовались пшеничные усы, он напоминал моржа. Охранники расположились по всему цеху на балконных переходах второго этажа. Их было не меньше двух десятков, и еще двое стояли за спиной Сэма, сжимая в руках тупорылые короткоствольные «узи». Здесь было за что волноваться. Совершалась крупная сделка на семь миллионов долларов. Только вот, разговор получался уж больно напряженный.

Оглядев товар, Кларенс откинулся на спинку, достал сигарету и закурил, выпустив дым к потолку.

— Нет, Сэм. Не думай, что я заплачу такие бабки. Мне плевать на то, что ты говоришь. Здесь я устанавливаю цены. Я контролирую весь Детройт, и ты это знаешь. А значит, мне положена скидка.

Кокс быстро положил на стол «атташе-кейс», щелкнул замками и вывалил перетянутые бумажными лентами толстенькие пачки. Все купюры были достоинством не меньше ста долларов.

— Ну-ка, глянь, что мы тебе принесли, Сэм. Я могу забирать твой товар оптом, большими партиями, и тебе не придется подставлять свою задницу. Что скажешь! Подумай как следует, приятель. Тут большой бизнес.

Сэм поскреб подбородок и сплюнул на пол.

— Может быть, мы и смогли бы договориться. Но вы убиваете слишком много полицейских, Боди. У тебя, конечно, есть связи в центре города («Связи в центре города» (сленг) — аналогично русскому: «У тебя есть связи наверху»), но люди недовольны. Они нервничают. Многие хотели бы видеть меня во главе дела, а не тебя.

— Нуууу… не знаю… — протянул Кларенс, отшвыривая окурок в сторону. — Не знаю, не знаю. Даже и в голову не приходит, что сказать. Я вроде бы достаточно ясно выражаюсь. Мне не очень охота связываться с тобой, Сэм. Да. Но ты, конечно, прав. Прав. Связи у меня есть, это верно. У меня все схвачено. — Тон его изменился. Из расхлябанно-ироничного он стал жестким и холодным. — И уж конечно, у меня есть мускулы, чтобы раздавить урода вроде тебя!

В ту же секунду по залу прошел шум. Двадцать стволов смотрели на Бодигера. Но два упирались в потный лысый череп Кристоферсона.

— Спокойно. — Прошипел один из охранников Кларенсу. — А то мы тебе башку отстрелим.

Теперь все зависело от того, как точно он сыграет. Кларенс тихо засмеялся. Он любил такие моменты. Обожал их. Риск, когда ты бежишь по краю пропасти с завязанными глазами. Близость возможной смерти щекочет нервы. Прекрасное чувство. Ради таких моментов стоило жить.

Бодигер засмеялся, на этот раз громче и, наклонившись вперед, выбил ладонями звонкую дробь о крышку стола.

— Ух ты! — Весело выкрикнул он, подмигивая Сэму. — Пушки, пушки, пушки. Кругом пушки. Ну что, парень, станцуем наш последний танец сегодня вечером, а?

Сэм молча уставился на него. Он ожидал любой реакции, кроме этой. И теперь решал, что же лучше-то! Стрелять или согласиться на предложенные ему условия. С одной стороны, весомая потеря в деньгах, а с другой… неизвестно, как обернется дело, если начнется пальба. Скорее всего, один из этих парней, стоящих за спиной Бодигера, успеет нажать на курок. Хотя можно попробовать спастись, нырнув под стол. Реакция врага совершенно выбивала его из колеи. Почему он смеется! Ладно. Из двух зол, как говорится…

— Я ведь еще не отказался от предложения?.. — Словно ничего не произошло произнес Сэм, подавая знак своим «гориллам» убрать оружие.

— Я уж понял! — Усмехнулся Кларенс. Пистолеты его приятелей скользнули за поясные ремни. — Мы просто шутим…

Гулкий удар в дубовую, обитую железом дверь потряс здание.

Все обернулись. Снова появилось оружие, но на сей раз оно было обращено в сторону выхода.

ГУУУУУУУУММ! — Еще один удар расколол тишину и, прокатившись эхом под низкими сводами, замер.

— Какого черта? — Прошипел Сэм. Из ящика стола он достал пистолет и взвел курок.

КРАНГ!!!! — Дверь наконец, не выдержала мощного натиска и слетела с петель. Густое облако пыли поднялось в воздух, кружась в лучах солнечного света.

Кларенс тоже приготовился стрелять. Он ожидал, что сейчас в проем ринется целая армия копов и начнется настоящая война, но…

Вместо этого — единственный человек. Выглядел он довольно странно, но это вовсе не смутило Кларенса. Ему даже захотелось расхохотаться, но смех вдруг застрял у него в горле.

Подожди-ка, а не про эту ли хреновину рассказывал Нэш, а? Если это так, то дело серьезное, хоть здесь и двадцать с лишним стволов.

 

Робокоп уверенно шел через зал, оглядывая охранников, выискивая Бодигера.

Нэш, хоть и был умным, — он так ни в чем и не сознался — но все-таки намекнул, где можно найти босса. Правда, сделал это только после того, как получил хорошую взбучку.

Робот насчитал не меньше пятнадцати человек, и у всех было автоматическое оружие. И, почти наверняка, ни у кого из них не было на него разрешения.

«Система наведения на цель: включена.

Система слежения: включена.

Задействовать все системы обнаружения».

Увеличив громкость голоса до максимума, Робокоп произнес:

— Бросайте оружие! Вы арестованы!!! В ту же секунду в его мозгу сформировались новые фразы, которые —? сами собой? — и прозвучали в гулком зале:

— Советую сдаться по-хорошему, ребята! Иначе у вас возникнут серьезные проблемы!

«Подсчет целей произведен. Обнаружено 26 человек».

— Пошел ты к такой-то матери! — Заорал Сэм, вскидывая пистолет. Ему вовсе не улыбалось быть арестованным, да еще на своем заводе, где улики, как говорится, налицо.

Поэтому и выстрелил он первым. Пуля звонко щелкнула по нагрудной пластине Робокопа, и взвизгнув, ушла рикошетом в сторону.

И тотчас открыли огонь остальные «гориллы». Это, действительно, было похоже на войну. Пули отбивали куски бетона, впивались в ящики, наставленные штабелями здесь же, со звоном вылетали изрешеченные стекла. Куски арматуры раскатились по полу. Клубы порохового дыма стелились по цеху, а сквозь них то там, то здесь виднелись яркие всполохи выстрелов.

Пули щелкали по бронированному панцирю робота, не причиняя никакого вреда. Робокопу не нужно было целиться. Достаточно того, что система наведения уловила цель. Дальше все происходило автоматически. Палец только нажимает курок.

БАНГ! — Один из охранников, выронив автомат, сползает вниз. На груди его расплывается бордовое пятно.

БАНГ! — Еще один, перевалившись через парапет, полетел с высоты второго этажа на бетонный пол.

Робот продолжал вертеть головой, осматривая вероятные мишени. Бодигера нужно было исключить из их числа. Он должен остаться живым.

БАНГ! — Выскочивший из-за стены ящиков человек мешком рухнул на пол.

Сэм несколько раз подряд нажал на курок. Опустошив обойму, он отшвырнул пистолет и метнулся к столу. Даже слепой понял бы, что их пальба не причиняет полицейскому никакого вреда. А значит, оставалось одно — бежать. Раскрыв чемоданчик, Сэм принялся сгребать туда пакетики с порошком и тугие пачки денег. Крышка едва захлопнулась, ему даже пришлось навалиться на нее всем весом.

Подхватив «кейс», он рванулся к выходу. Пробежав по узкому проходу между двух высоченных штабелей из ящиков, Сам выскочил в коридор, угодив прямо под перекрестный огонь полицейского и своих же телохранителей. Потоки раскаленного свинца прошили его насквозь и отбросили к стене. Из раскрывшегося от удара «кейса» посыпались пакетики. Тонкие струйки порошка брызнули в воздух, когда пуля сорок пятого калибра попала в полиэтиленовые упаковки. Стодолларовые банкноты разлетелись по полу, покрыв его серо-зеленым бумажным ковром.

Кокс и Минш тоже не отставали от остальных. Минш уже успел подхватить «узи» кого-то из мертвых «горилл» и сейчас поливал пространство внизу свинцом. Как садовник поливает свою любимую клумбу. Тщательно и аккуратно. Держа автомат перед собой на вытянутых руках, страшно оскалясь, он выкрикивал китайские ругательства пополам с американскими.

Робокоп увидел его и тотчас же вспомнил. Один из его убийц! Без всякого сожаления робот вскинул пистолет и нажал на курок. Минша подбросило в воздух, и, перелетев через перила мостика, он рухнул с пятиметровой высоты в нагромождения ящиков.

Коксу повезло больше. Следующая, выпущенная Ро-бокопом пуля, ударила в пистолет. Правда, негру сильно отбило обе руки, но он, по крайней мере, остался жив. Упав на пол, он застыл, притворившись мертвым.

Мало-помалу огонь начал стихать. Робокоп продолжал идти через цех, отыскивая Бодигера. Те из «горилл», кому посчастливилось остаться в живых, предпочли спрятаться, прекратив стрелять. Цех был усеян телами. На полу валялись обломки досок, осколки стекла, и кучи стреляных гильз поблескивали желтоватыми боками.

Кларенс, спрятавшись за штабелями ящиков, наблюдал за гигантской, остановившейся посреди зала фигурой. Он оставил надежду пристрелить робота и теперь просчитывал пути к отступлению.

Можно попробовать выбраться через окно в соседний цех. Оттуда — на улицу, и смыться. Хотя, смешно думать, что этот парень не заметит его. Но если попытаться добежать до выбитой двери, металлический урод его просто-напросто пристрелит. Как быть?

Он выбрал первый вариант. Не зная, что представляет из себя Робокоп, Бодигер не мог даже предположить, что уже обнаружен. Оглянулся он только тогда, когда зычный голос раздался над самым ухом.

— Кларенс Бодигер, Вы арестованы!

Убийца рванулся, но железная рука легко приподняла его в воздух и швырнула в окно соседнего цеха.

Описав фантастическую дугу и выбив стекло, Кларенс упал на усеяный осколками бетон.

Робот надвинулся на него и, забрав в титановую ладонь ткань рубашки, притянул бандита к себе.

— У вас есть право хранить молчание!

— Да пошел ты к… матери, ублюдок. — Просипел Кларенс.

В следующую секунду его тело опять взмыло в воздух. КЛАЦ! — Огромная перегородка брызнула стеклами, а он вновь приземлился на пол, подвернув руку.

— Эй, погоди! Погоди!!! — Испуганно заорал Бодигер, глядя на приближающегося Робокопа. — Меня защищают! У меня есть «крыша»! И

Он в третий раз описал дугу и рухнул спиной на стол, отчего тот хрустнул и развалился на куски. «Режим записи включен».

— Все, что вы скажете, может быть использовано против вас!

В мозгу Робокопа проснулся ЧЕЛОВЕК. Он завладел телом и теперь, задыхаясь от ярости, гнал своего собственного убийцу, как волк раненого кролика.

— Что за дерьмо такое!!! — Простонал Бодигер. — Слушай меня! Слушай меня, урод!!! У меня есть парень в «Оу-Си-Пи»! Аааааааааааааа!!!!!!……

БЛАМС! — Стеклянный вентиляционный шкаф дрогнул, когда тело, перевернувшись в воздухе, врезалось в него.

Из разбитого лица преступника текла кровь. Переносица опухла и напоминала объемную грушу.

— У вас есть право на адвоката! — Спокойно заявил Робокоп, подходя к Кларенсу.

Тот испуганно попятился, прикрываясь руками.

— Это Дик Джоунс! Ясно тебе, урод! Это Дик Джоунс!!!

Робот легко ухватил его за шею и резко притянул к себе. Кларенс лицом врезался в стальную маску, оставив на ней алые пятна.

Он что, не понимает ни хрена, этот железный ублюдок? Не знает, чем ему это грозит? Да Дик Джоунс его в порошок сотрет!

Нестерпимо ныло разбитое, изрезанное стеклами лицо.

Бодигер поднялся на ноги. Очки сползли набок, одна из линз треснула, тщательно набриолиненные волосы растрепались; дорогой пиджак порван, заляпан кровью и пылью. Словом, задержанный представлял из себя довольно жалкое зрелище. Тем не менее ему удалось выпрямиться и выдавить злобно:

— Слушай ты, сосунок! Я работаю на Дика Джоунса! Он второй человек в «Оу-Си-Пи». «Оу-Си-Пи» контролирует полицию, а ты — полицейский!

Робокоп несколько секунд изучал его, а затем спокойно подтвердил:

— Да. Я — полицейский.

В нем боролись две силы: человек, которым он был когда-то, и заложенная в компьютер программа, гласившая:

«Директива N3. Утверждать правопорядок».

Это значило, что робот не может нарушить закон. Программа победила.

Мерфи, наверное, поддался бы искушению и пристрелил Бодигера. Робокоп же только крепко ухватил его за плечо и невозмутимо добавил:

— А ты — убийца. И пойдешь со мной.

Бодигер сплюнул на пол кровавый сгусток и, злобно ухмыльнувшись, пробормотал:

— Ладно, засранец. Пока один: ноль.