Почему Мензелу не удалось закрыть дискуссию о НЛО?

Однако ныне, как и 35 лет назад после выхода книги Мензела на русском языке, споры о природе НЛО не прекращены. Почему же веские аргументы астрофизика не убедили людей? Для этого существует несколько разных причин.

С одной стороны, следует иметь в виду, что опыт человеческого общества далеко не равнозначен индивидуальному человеческому опыту. Даже на самом примитивно" уровне общественного развития коллективный опыт родг и племени богаче, чем отдельной личности. Специализация и профессионализация, усиливая интеллектуальну(мощь общества, дробит общественный опыт, оставляя отдельным индивидам лишь узкий набор специальных по знаний и слишком общие, нередко весьма приблизительные представления об интеллектуальном богатстве всего общества. Вследствие этого может возникать парадоксальное, но закономерное интеллектуальное обеднение отдельной личности в обществе с высоко развитой наукой, техникой и культурой.

Все в большей степени принимая как должное обслуживание своих потребностей специалистами в узких областях, человек, живущий в высоко развитом обществе, может не заметить, как сузился его собственный интеллектуальный горизонт, как поверхностны его познания о многих предметах. Вместе с тем, являясь таким же узким специалистом, современный человек, получивший хорошее образование и знакомящийся с текущей информацией, обретает иллюзорное ощущение знакомства с вершинами человеческих знаний. Он ощущает себя на равных со специалистами в других областях и начинает излишне доверяться своим поверхностным представлениям о предметах, требующих иных, чем у него, познаний и навыков. Ему начинает казаться, что в оценках явлений, выходящих за пределы круга его знаний и опыта, он также может довериться своим органам чувств, а то и эмоциям, и интуиции. Незаметно для себя современный человек начинает следовать «двойному стандарту»: решительно критикуя тех некомпетентных людей, которые вторгаются в сферу его знаний и опыта, он позволяет себе выносить суждения по предметам, о которых сам имеет поверхностное, а порой и неверное представление. По этой причине по мере общего развития науки и накопления общечеловеческих знаний в современном мире так легко распространяются лживые версии, не обременяющие ум освоением специальных знаний, но воздействующие на непосредственное восприятие и эмоции.

С другой стороны, коллективный опыт человечества является его мощным орудием лишь постольку, поскольку он развивается и пополняется. Однако убежденность специалистов в том, что никто, кроме них, не может разобраться в тех или иных явлениях природы и общества, приводит к тому, что круг знаний в той или иной области оказывается закрытым для новых идей, мнений, критических оценок. Вследствие этого научные знания догматизируются, способы оценок действительности утрачивают гибкость, наблюдения, ставящие под сомнение сложившиеся установки, отвергаются, а наука перестает служить активной силой развития общества.

Превращение науки в кастовое занятие ставит успех ученого в зависимость от чисто формальных показателей, что еще дальше уводит науку от разгадок глубоких тайн природы и общества. Этому же может способствовать ориентация научных и технических проектов на решение чисто конъюнктурных задач. К тому же осуществление этих проектов без учета всего комплекса природных и общественных связей может превращать науку и технику в силы разрушения природы и общества.

Начиная с того времени, когда ученые французской Академии наук высмеяли невозможность существования метеоритов (камни, дескать, не могут падать с неба) и снегов Килиманджаро (снег, мол, обязательно растает на экваторе), столпы мировой науки многократно умножили список догм, которые были опровергнуты жизнью. Вместе с тем за пару столетий существенно расширился перечень дел, в которых ученые мира нанесли огромный ущерб природе и человечеству.

Стремление значительной части современных ученых следовать проторенными путями, обеспечивающими им спокойную и обеспеченную жизнь, стало главным препятствием на пути развития научной мысли. Говорят, среди отечественных физиков был один необычный ученый, следовавший такому принципу: если на 99 процентов опыты подтверждали его гипотезу, то он занимался тем одним процентом случаев, который не укладывался в его предположение. В этом «неудобном» проценте ученый обычно открывал неизведанный и наиболее перспективный путь, уводивший его от очевидного к гениальным открытиям.

К сожалению, это внимание к явлениям, не отвечающим раз и навсегда установленным правилам, редко отличает современного ученого. Удовлетворяясь теми данными, которые статистически подтверждены в большинстве наблюдений, современные ученые зачастую проходят мимо необычных явлений и нестандартных решений.

Заметно, что главное в изысканиях Мензела — это стремление найти универсальное объяснение странным явлениям. Возможно, что на основе объяснений Мензела можно отгадать природу почти всех неопознанных летающих объектов. Но даже если среди тысяч явлений найдется хотя бы десяток случаев или хотя бы один случай, не укладывающийся в обычные объяснения, мы можем совершить грандиозное открытие, которое кардинально изменит наши представления о мире. Справедливо заботясь о здравомыслии своих граждан и предлагая им те верные объяснения таинственных явлений, о которых они не подозревали, профессор Мензел даже не пытается искать среди массы наблюдений те, анализ которых может привести его, а вместе с ним и мировую науку к невиданным достижениям.

Хотя трудно возразить логичным и эрудированным доказательствам Дональда Мензела, но нельзя не заметить, что в своих решениях загадочных явлений он порой подменяет «вероятностное» «несомненным». Возможно, по этой причине стремление Д. Мензела «закрыть» проблему НЛО не осуществилось. Новые данные о природе, полученные за пределами тех методов астрофизики, которыми пользовался Мензел, показали недостаточность его объяснений.

Выход человека в космос позволил взглянуть на нашу планету из ми.ра, где нет атмосферы, искажающей восприятие предметов. Между тем один за другим космонавты и астронавты передавали сообщения о странных предметах, перемещающихся в высших слоях земной атмосферы. Советские космонавты первыми заговорили о так называемых «серебристых» и «горчичных» облаках.

Эти явления, не укладывающиеся в представления о миражах, возникали редко, а поэтому вызвали жадное желание космонавтов поближе познакомиться с ними. В 1978 году космонавт Коваленок открытым текстом передал в эфир: «Проходя над Фолклендскими островами, наблюдали серебристые облака, перемещавшиеся кильватерной колонной. Просьба изменить траекторию полета, чтобы лучше наблюдать это явление». Вернувшись на землю космонавты пытались осмыслить увиденное, но при этом версии миража были отвергнуты. Космонавтом Гречко была выдвинута гипотеза, исходившая из вещественной природы «серебристых» и «горчичных» облаков. Он, в частности, считал их газовыми образованиями, перемещающимися между различными слоями атмосферной оболочки Земли. Эта гипотеза не была опровергнута, но и доказать ее с бесспорной точностью не удалось. Тайна непонятных небесных явлений сохранялась.