Проповедь и чудеса в Бозрате

 

                2 октября 1945

 

                … И мир так близок со своими волнами ненависти, предательства, скорби, нужды, любопытства. Волны приходят, как в морской гавани, чтобы умереть здесь, во дворе трактира в Бозрате, который его почтительный хозяин, чье сердце лучше, чем это можно предположить, глядя на его лицо, очистил от навоза и мусора. Здесь собралась большая толпа людей, как местных, так и пришлых, но из того же региона. Здесь есть также люди, из чьих разговоров я понимаю, что они пришли очень издалека, из района озера или из-за озера. Я слышу названия поселений и обрывки скорбных историй из разговоров этих людей, ожидающих Иисуса. Гадара, Гиппия, Гергеса, Гамала, Афек, Наин, Эндор, Изреель, Магдала и Хоразин, упоминаются многими людьми вместе с историями о причинах, которые заставили их прийти из такой дали.

                «Когда я услышал, что Он прошел через Транс-Иорданию, я был обескуражен. Но пришли несколько учеников, когда я был уже готов вернуться в Изреель, и они сказали нам, ожидающим в Капернауме: «Он сейчас, конечно, за Герасой. Не теряйте времени, идите в Бозрат или в Арбелу», и я пришел с этими людьми…»

                «Я, напротив, увидел нескольких фарисеев, проходивших через Гадару. Они спрашивали о том, где был Иисус из Назарета. Который, как они знали, находится в этом регионе. Моя жена больна. Я присоединился к ним. Затем сегодня в Арбеле я услышал, что Он сперва пришел в Бозрат, потому я пришел сюда».

                «Я пришел из Гадары из-за этого мальчика. Его забодала взбесившаяся корова. И он остался в таком состоянии…» - и он показывает своего сына, который чрезвычайно иссох и неспособен двигать своими руками.

                «Я не смогла привести своего. Я пришла из Мегиддо. Как вы думаете? Может ли Он исцелить его также и отсюда?» - стонет женщина с красным от плача лицом.

                «Нет, больной должен присутствовать».

                «Нет, достаточно иметь веру».

                «Нет. Пока Он не возложит Своих рук, никто не исцелится. Его ученики тоже делают это».

                «Ты прошла долгий путь напрасно, женщина».

                Женщина начинает плакать и говорит: «Бедная я! Я оставила его, когда он был почти при смерти, надеясь… Он не исцелит его, и я не утешу его в час его смерти…»

                Другая женщина успокаивает ее: «Не верь этому, женщина. Я пришла поблагодарить Его, потому что Он сотворил для меня великое чудо, не покидая горы, на которой Он говорил».

                «Что случилось с твоим сыном?»

                «Это был не мой сын. Это был мой муж, который сошел с ума…» - и две женщины продолжают говорить тихими голосами.

                «Это верно. Мать из Арбелы тоже вновь обрела своего сына, хотя Учитель не видел его», - говорит мужчина из Арбелы и продолжает разговор со своими собеседниками.

                «Дайте дорогу, во имя сострадания! Дайте дорогу!» - кричат несколько людей с носилками, которые полностью покрыты тканью.

                Толпа расступается, и носилки проносят с их скорбным грузом и кладут в конце двора, почти за стогом соломы. Мужчина или женщина лежит на носилках? Кто знает?

                Входят два фарисея: они тщеславны и хорошо сохранились и более горды, чем когда либо. Они набросились на бедного хозяина, как сумасшедшие, крича: «Ты, проклятый лжец! Почему ты сказал нам, что Его здесь нет? Ты Его сообщник? Как ты посмел презреть нас, святых Израиля, чтобы оказать поддержку… Кому, прежде всего? Знаешь ли ты, кто Он? Что Он для тебя?»

                «Что Он? Он то, чем вы не являетесь. Но я не солгал. Он пришел через несколько часов после того, как вы ушли. Он не скрывал Себя, и я не скрывал Его. Но так как хозяин здесь я, то я сразу говорю вам: «Пошли вон из моего дома!» Не оскорбляйте здесь Назарянина. Вы поняли? А если вы не поняли моих слов, я могу поговорить с вами более доходчивым образом, вы, шакалы!»

                Сильный трактирщик, как кажется, решил перейти к тумакам, так что два фарисея переменили свой тон и стали подобны ползающим щенкам, которым грозят плеткой. «Но мы ищем Его, чтобы почтить Его! Как ты мог так подумать? Мысль о том, что мы можем не увидеть Его из-за твоей ошибки, привела нас в ярость. Мы знаем Кто Он. Святой и благословенный Мессия, на Которого мы недостойны поднять наши глаза. Мы – пыль, Он – слава Израиля. Отведи нас к Нему. Наши души жаждут слышать Его слова». Трактирщик изумительно подражает их голосам и жестам: «О! Конечно! И как только я мог заподозрить, что это не так, ибо мне хорошо известна репутация фарисейской справедливости. Конечно! Вы пришли поклониться Ему! Вы жаждали этого! Я пойду и скажу Ему! Я иду… Нет, черт бы тебя побрал! Ты не должен следовать за мной! И ты тоже, иначе я так сильно изобью вас, ваши ядовитые мумии, что одним ударом вобью одного из вас в другого. Оставайтесь. Ты стой здесь, куда я тебя поставлю. А ты здесь. И мне жаль, что Я не могу вбить вас в землю по самые ваши шеи и употребить вас в качестве колышков, к которым привязывают забиваемых свиней», - и он перешел от слов к делу, схватив тощего фарисея за подмышки, подняв его в воздух и так яростно опустив его на землю, что если бы она была не очень твердой, то несчастный погрузился бы в нее по щиколотки. Но грунт твердый, и фарисей остался стоять как кукла, после такого сильного сотрясения. Затем трактирщик поднял другого фарисея, и хотя он был гораздо упитаннее, он поднял и опустил его с такой же яростью, и так как фарисей старался уклониться от его хватки, то он сбил его с ног и заставил его сесть: узел из плоти и тряпок… Затем он ушел произнося неприличные слова, которые были заглушены стонами этих двоих и смехом гораздо большего числа людей.

                Он прошел через коридор в малый двор, поднялся по маленькой лестнице, достиг крытой галереи и вошел в большую комнату, где Иисус и его группа вместе с купцом уже заканчивали свою трапезу.

                «Пришли двое из четырех фарисеев. Тебе лучше знать, что Ты должен делать. Сейчас я позаботился о них. Они хотели прийти вместе со мной. Но я не нуждался в них. Сейчас они внизу, во дворе, со многими больными людьми и многими другими».

                «Я сейчас же иду. Спасибо тебе, Фара, ты можешь идти».

                Все встали. Иисус приказал Своим ученикам и женщинам оставаться на месте, за исключением Своей Матери, Марии Клоповой, Сусанны и Саломеи. Но при виде печальных лиц оставшихся, Он сказал: «Поднимитесь на террасу. И вы точно так же услышите Меня».

                Он вышел вместе с апостолами и четырьмя женщинами, прошел по тому же пути, по которому пришел трактирщик, и вошел в большой двор. Люди вытягивают свои шеи, чтобы увидеть Его, а те, кто похитрее взбираются на стога сена, на телеги, стоящие по сторонам двора, или на края бассейнов…

                Два фарисея подходят и церемониально приветствуют Его. Иисус приветствует их Своим обычным приветствием, как если бы они были Его самыми преданными друзьями. Но Он не останавливается, чтобы ответить на их вкрадчивые вопросы: «Вас так мало? И к тому же без учеников? Значит, они покинули Тебя?»

                Иисус продолжает идти, серьезно отвечая: «Никто не покидал Меня. Вы пришли из Арбелы, где вы встретили тех, кто предшествует Мне, а в Иудее вы встретили Иуду Симонова, Фому, Натаниела и Филиппа».

                Дородный фарисей больше не осмелился следовать за Ним и остановился, внезапно покраснев. Другой, более бесстыдный, настаивает: «Это верно. Но так как мы знали, что, что Ты был с преданными учениками и несколькими женщинами, мы были удивлены, увидев Тебя с немногими людьми. Мы желали видеть Твои новые завоевания и поздравить Тебя с ними», - и он фальшиво улыбается.

                «Мои новые завоевания? Вот они!» - и Иисус делает широкий жест, указывая на толпу вокруг Себя, которая в большинстве своем из области за Иорданом, то есть из того региона, где находится Бозрат. И, не дав фарисею времени для возражений, Он начинает говорить.

                    

                «Те, кто раньше не знали обо Мне, искали Меня. И те, кто раньше не искали Меня, нашли Меня. И Я сказал: «Вот Я» народам, которые не призывали Моего Имени. Слава Господу, Который провозглашает истину устами пророков! Глядя на толпу, которая собралась вокруг Меня, Я воистину радуюсь в Господе, потому что вижу, что обещание, которое Вечный Отец дал Мне, когда послал Меня в мир, исполнилось. Эти обещания, которые Я Сам, вместе с Отцом и Утешителем, влагаю в мысли, в уста и сердца пророков, обещания о которых Я знал перед тем как стал Плотью и которые воодушевили Меня стать плоть. И они воодушевили Меня. Да, они дали Мне силу противостоять ненависти, злобе, недоверию и лжи. Те, кто раньше не спрашивали обо Мне, стали искать Меня. И те, кто не искали Меня, нашли Меня. Как же это случилось, если Я, напротив, был отвергнут теми, к кому Я протягивал Свои руки и говорил: «Вот Я»? А ведь они знали Меня, тогда как эти люди здесь не знали Меня. Так как же?

                Здесь находится ключ к этой тайне. Это не ошибка незнания, но это вина отрицания. Слишком многие из тех, кто знали Меня и к кому Я протягивал Свои руки, отвергли Меня, как если бы Я был незаконнорожденным или вором, порочным демоном, потому что их гордость погасила их веру и они заблудились на плохих, извилистых, греховных путях, покинув путь, который Мой голос указывал им. Грех в сердце, на столе, в постелях, в сердцах, в умах этих людей, которые отвергли Меня и которые, глядя на свою собственную грязь отраженную повсюду, видят ее также и на Мне, и их злоба все более возрастает, и она говорит Мне: «Уходи, потому что Ты нечист».

                Итак, что же скажет Тот, Кто приходит в одеяниях, окрашенных в красный цвет, красивый в Своих одеждах, шагающий во всевластии Своих сил? Завершит ли Он уже то, о чем сказал Исайя, не прервет ли Он Своего безмолвия, не прольет ли Он на их колени то, что они заслужили? Нет. Он этого не сделает. Вначале Он будет один топтать виноград, покинутый всеми, чтобы приготовить вино Искупления. Вино, которое веселит праведников и приводит их в блаженство, вино, которое оживляет виновных в великих грехах, сокрушая в крошево их кощунственную власть. Да, Мое вино, которое созревает с каждым часом на солнце Вечной Любви, будет крушением и спасением для многих, так как о нем говорится не только в записанных пророчествах, но оно хранится в нерасколотой скале, из которой Виноградная Лоза производит Вино, текущее в Жизнь вечную.

                Вы поняли?  Нет, вы, врачи Израиля, не поняли. Но не имеет значения, понимаете ли вы. Тьма, о которой говорил Исайя опускается на вас: «У них есть глаза, но они не видят. У них есть уши, но они не слышат». Вы загораживаете Свет своей ненавистью, так что можно сказать, что Свет был отвергнут тьмой и мир отказался познать его.

                Но ликуйте, вы, пребывающие во тьме и верующие в Свет, о котором вам было провозглашено, и вы пожелали его, искали его и нашли его. Ликуйте, преданные и верные люди, которые идут к Спасению, пересекая горы, долины и озера, и не принимая во внимание тяготы долгого путешествия. То же самое относится и к другому духовному путешествию, которое предприняли вы, люди Бозрата, от тьмы невежества к свету Мудрости.

                Ликуйте, о люди Аврана. Ликуйте в радости знания. Поистине это относится также и к вам, и к вашим соседним народам, когда Пророк поет что ваши верблюды и дромадеры заполнят улицы Нефалима и Зевулона, чтобы поклоняться истинному Богу, и быть Его слугами в святом милостивом законе, который ничего не навязывает для того, чтобы даровать божественное отцовство и вечное счастье, но находится в согласии с десятью заповедями Господа: любить истинного Бога всем своим существом, любить своего ближнего как самого себя, соблюдать Субботу не оскверняя ее, почитать своих родителей, не убивать, не воровать, не совершать прелюбодеяний, не лжесвидетельствовать, не желать жены или собственности других людей. О! Вы благословенны. (И вы прокляты)[6], если, придя издалека, вы следуете за теми, кто принадлежит дому Господа и пришли оттуда, побуждаемые десятью заповедями Сатаны: ненавистью к Богу, любви к самому себе, осквернением культа, грубостью и суровостью с родителями, с желаниями убивать, попытками украсть святость других людей, прелюбодеянием с Сатаной, ложными свидетельствами, завистью к природе и миссии Слова, и ужасным грехом, который бродит и созревает в глубине сердец, в столь многих сердцах.

                Ликуйте, вы, жаждущие! Ликуйте, вы, голодные! Ликуйте, вы, страждущие! Вас отвергли? Вас осудили? Вас презирают? Вас считают чужаками? Придите! Ликуйте! Это уже не так. Я даю вам дома и домочадцев, богатство, отцовство и отчизну. Я даю вам Небеса. Следуйте за Мной, потому что Я – Спаситель! Следуйте за Мной, потому что Я – Искупитель! Следуйте за Мной, потому что Я – Жизнь! Следуйте за Мной, потому что Я Тот, Кому Отец не откажет ни в какой милости! Ликуйте в Моей любви! Ликуйте! И чтобы вы могли понять, что Я люблю вас, вы, которые пытались найти Меня в ваших скорбях, вы, которые поверили в Меня даже прежде, чем увидели Меня, и чтобы этот день мог стать днем истинного ликования, я молюсь таким образом: “Отче, Святой Отче! На все раны, болезни, телесные язвы, на печаль, на муки, на сердечные угрызения, на всех верующих, которые произросли, на всех колеблющихся и сомневающихся, на всех, которые укрепились и стали более сильными, да низойдут здоровье, милость, мир! Мир – во Имя Мое! Милость – во Имя Твое! Здоровье – благодаря Нашей взаимной любви! Благослови их, о Пресвятой Отец! Собери и образуй одно стадо из этих потерянных детей Твоих и Моих! Пусть они будут там, где буду Я, пусть будут одно с Тобой, Святой Отче, с Тобой, со Мной и с Пресвятым Духом”».

                Иисус, со Своими крестообразно протянутыми руками, с ладонями, обращенными к небу, со Своим поднятым лицом, со Своим голосом, ревущим как серебряная труба, неодолим в Своей речи… Умолкнув, Он остается в этой позе несколько мгновений. Затем Его сапфировые глаза перестают взирать на небо, чтобы окинуть взором широкий двор, заполненный людьми, которые глубоко вздыхают, тронутые словами Иисуса, или трепещут в надежде. Он соединяет Свои кисти протянув их вперед и с улыбкой, преобразившей Его, Он издал последний крик: «Ликуйте, вы, кто поверили и надеялись! Люди страданий, восстаньте и возлюбите Господа вашего Бога!»

                Исцеление от болезней одновременное и всеобщее. Трели голосов (женщин) и ревущие возгласы (мужчин) восхваляют Спасителя. Женщина, которую пронесли через толпу, в дальнем конце двора, волоча за собой простыню, которой она была покрыта, рухнула у стоп Иисуса. В это время ужаснувшаяся толпа издала другой вопль: «Мария, прокаженная жена Иоахима!» - и бросилась бежать во все стороны.

                «Не бойтесь! Она исцелена. Соприкосновение с ней не причинит вам вреда», - говорит Иисус, убеждая их. Он говорит распростершейся женщине: «Встань, женщина. Ты вознаграждена за твою великую надежду, и ты прощена за пренебрежение осторожностью по отношению к твоим братьям. Возвращайся домой после благотворного омовения».

                Женщина, которая молода и довольно красива, плача встает. Иисус показывает ее толпе, которая вернулась обратно и восхищается чудом, крича от изумления.

                «Ее муж, который обожал ее, построил для нее убежище у границы своих полей. И каждый вечер шел к этой границе и плача давал ей немного еды…»

                «Она заразилась из-за своей жалости, позаботившись о нищем, который не сказал, что он был прокаженным».

                «Но как Мария, хорошая женщина, оказалась здесь?»

                «На этих носилках. Как мы не заметили двух слуг Иоахима?»

                «Они избегли риска быть побитыми камнями за это».

                «Их госпожа! Они любят ее, она так добра, что они любят ее больше, чем самих себя…»

                Иисус делает жест, и все умолкают: «Вы можете видеть, что такая любовь и великодушие порождают чудеса и радость. Поэтому будьте хорошими. Иди, женщина, Никто не причинит тебе вреда. Мир тебе и твоим домочадцам».

                Женщина, в сопровождении слуг, которые сожгли носилки в центре двора, уходит и многие люди следуют за ней.

                Иисус отпускает толпу, после того как выслушал нескольких людей, и удаляется в дом, сопровождаемый теми, кто был с Ним.

                «Какие слова, Учитель!»

                «Как Ты преобразился!»

                «Какой голос!»

                «И какие чудеса!»

                «Ты видел, как сбежали фарисеи?»

                «Они ушли, подобно двум ползающим ящерицам, сразу же после первых слов».

                «Народ Бозрата и всех здешних деревень будет иметь чудесные воспоминания о Тебе…»

                «Мама, что Ты говоришь?»

                «Я благословляю Тебя, Сын от их имени и Моего».

                «Хорошо, Твое благословение будет сопровождать Меня, пока мы не встретимся снова».

                «Почему Ты так говоришь, Господь? Женщины нас покидают?»

                «Да, Симон, завтра на рассвете, Александр направится в Аэру. Мы пойдем с ним до дороги на Арбелу, а затем расстанемся с ним. И с сожалением, поверь Мне, Александр, потому что ты был добрым проводником для Паломника. Я всегда буду помнить тебя, Алекандр».

                Пожилой человек тронут. Он стоит с руками сложенными на груди, в глубоком восточном приветствии, слегка склонившись перед Иисусом. Но услышав Его слова, он говорит: «Прежде всего, вспомни меня, когда Ты будешь в Твоем Царстве».

                «Ты желаешь этого, Мисах?»

                «Да, мой Господь».

                «Я тоже хочу кое-чего от тебя».

                «Чего, Господь? Если я смогу, я дам это Тебе, даже если это будет самая драгоценная вещь, которой я обладаю».

                «Она самая драгоценная. Я желаю твою душу. Подойди ко Мне. Я сказал тебе в самом начале нашего путешествия, что Я надеюсь дать тебе дар в конце его. Моим даром является Вера. Ты веришь в Меня, Мисах?»

                «Я верю, Господь».

                «Тогда освящай свою душу, чтобы эта вера не стала для тебя не только пассивным, но также вредным и пагубным даром».

                «Моя душа стара. Но я буду стараться обновить ее. Господь я старый грешник. Прости меня и благослови, потому что с этой минуты я начинаю новую жизнь. Я возьму с собой Твое благословение как лучшую охрану в моем путешествии к Твоему Царству… Мы когда-нибудь встретимся вновь, Господь?»

                «Не на этой земле. Но ты слушал Меня и ты стал верить гораздо больше, потому что Я не покинул тебя не сообщив тебе Благой Вести. До свидания, Мисах. У нас завтра не будет много времени, чтобы попрощаться друг с другом. Давай сделаем это сейчас, прежде чем в последний раз вместе примем пищу». Иисус обнимает и целует его.

                Апостолы и ученики тоже делают это. Женщины приветствуют его все вместе.

                Но Мисах опускается на колени почти перед Марией со словами: «Пусть Твой свет чистой утренней звезды сияет в моем уме до самой моей смерти».

                «До Жизни, Александр. Люби Моего Сына, и ты будешь любить Меня, а Я буду любить тебя».

                Симон Петр спрашивает: «Но сможем ли мы пойти из Арбелы в Аэру? Я боюсь, что нас может застичь плохая погода. Здесь так много тумана… Мы были в нем в течении трех дней на рассвете и заходе солнца…»

                «Это потому, что мы здесь спускались. Ты не думал, что мы значительно спустились? Это так. Завтра вы начнете подниматься к горам Декаполиса, и там больше не будет тумана», - объясняет Мисах.

                «Спустились вниз? Когда? Это была ровная дорога…»

                «Да, но она постепенно спускалась. О! Так медленно, что это незаметно. Но на протяжении многих миль…»

                «Как долго будем мы оставаться в Арбеле?»

                «Ты, Иаков и Иуда даже ни одного часа», - решительно отвечает Иисус.

                «Иаков и Иуда… я… даже ни одного часа? А куда же я пойду, если я не останусь со всеми вами?»

                «Вы пойдете дальше. До области, которая находится под попечительством Хузы. Вы доставите туда Мою Мать и женщин вместе с другими. Затем они пойдут сами со слугами Иоанны, а вы вернетесь и присоединитесь ко Мне в Аэре».

                «О! Господь! Я разгневал Тебя и Ты наказываешь меня… Как Ты меня опечалил, Господи!»

                «Симон, тот, кто чувствует, что он наказан, знает за собой вину. Ты должен печалиться о вине, а не о наказании самом по себе. Но Я не думаю, что сопровождение Моей Матери и учениц на их обратном пути домой является наказанием».

                «Но разве не лучше бы было, если бы Ты пошел с нами? Не беспокоился бы об Аэре и этих местах и пошел с нами».

                «Я обещал пойти туда, и Я пойду».

                «Тогда я тоже пойду».

                «Ты должен повиноваться без жалоб, как поступают Мои братья».

                «А если Ты встретишь каких-нибудь фарисеев?»

                «Ты определенно не самая подходящая личность для их обращения. Именно потому, что Я встречусь с некоторыми из них, я хочу, чтобы ты, Иаков и Иуда ушли с женщинами и с Иоанном из Эндора и Марцианом перед тем, как мы придем в Арбелу».

                «Ах!... Я понял! Все в порядке».

                Иисус повернулся к женщинам, и благословил их одну за другой, дав каждой из них соответствующий совет.

                Магдалина склонившись, чтобы поцеловать стопы своего Спасителя спрашивает: «Увижу ли я Тебя вновь, перед тем как я вернусь в Вифанию?»

                «Обязательно, Мария. В месяце Этаним Я буду на озере».

 

 

Прощание с ученицами

 

                3 октября 1945

 

                Благоговейное почтение Мисаха проявилось на следующее утро, когда он предоставил паломникам возможность проехать первые мили их пути верхом на верблюдах, подогнав соответствующим образом их грузы и превратив их в удобные колыбели для неопытных наездников. И довольно забавно видеть темные или светловолосые головы среди узлов и ящиков с длинными волосами, достигающими ушей у мужчин, или с косами, виднеющимися сквозь вуали женщин. Так как верблюды движутся очень быстро, ветер то и дело сдувает вуали и ярко-золотые волосы Марии Магдалины или более мягкого тона светлые волосы Благословенной Девы сияют в солнечных лучах. На темных или каштанового цвета головах Иоанны, Синтихии, Марфы, Марселлы, Сусанны и Сары эти лучи являют отблески индиго или темной бронзы. А седые головы Элизы, Саломеи и Марии Клеоповой в ясном теплом солнечном свете кажутся припорошенными серебряной пылью. Мужчины храбро едут на новом транспортном средстве, а Марциан радостно смеется.

                Они поняли, что купец был прав, когда, обернувшись, увидели Бозрат внизу, в долине, с его башнями и высокими домами и лабиринтом узких улиц. Низкие холмы показались на северо-западе. Вот и дорога на Аэру легла к их стопам. Караван остановился, чтобы паломники могли спешиться и разделиться. Верблюды опустились на колени, сильно раскачиваясь, что заставило нескольких женщин взвизгнуть. Сейчас я вижу, что женщины были предусмотрительно прикреплены к седлам ремнями. Женщины несколько оглушены от такой быстрой езды, но они хорошо отдохнули.

                Мисах также спешился; он вез Марциана на своем седле, и пока погонщики располагали грузы обычным образом, он подошел к Иисусу, чтобы еще раз попрощаться с Ним.

                «Спасибо тебе, Мисах. Ты сберег нам много сил и времени».

                «Да. Мы покрыли двенадцать миль в короткое время. У верблюдов длинные ноги, даже если их иноходь не плавная. Я надеюсь, что женщины не слишком страдали от этого». Все женщины заверяют его, что они хорошо отдохнули и нисколько не страдали.

                «Мы сейчас в шести милях от Арбелы. Пусть Небеса содействуют Тебе и сделают твое путешествие гладким. До свидания, мой Господь. Позволь мне поцеловать Твои святые ноги. Я счастлив, что встретил Тебя, Господи. Помни меня». Мисах целует ноги Иисуса, снова садится верхом и его крик побуждает верблюдов встать… И караван пустился галопом по ровной дороге в клубах пыли.

                Хороший человек! Я весь в синяках, но в качестве компенсации мои ноги отдохнули. Но какая сильная тряска! Шторм на озере, вызванный северным ветром, ничто в сравнении с этим! Вы смеетесь? Но у меня не было подушек, как у женщин. Долгая жизнь моей лодке! Это все же чистейшая и надежнейшая вещь. А теперь давайте разберем наши сумки и двинемся в путь».

                Они соперничают друг с другом, стараясь взять как можно больший груз. Победителями оказались те, кто должны остаться с Иисусом, то есть, Матфей, Зилот, Иаков и Иоанн, Эрмастиус и Тимоний, которые забрали все, чтобы сберечь силы троих, которые пойдут с женщинами. Или, скорее, четверых, потому что с ними также Иоанн из Эндора, чья помощь весьма относительна из-за болезненного состояния, в котором он находится.

                Они быстро прошли несколько миль. Когда они достигли вершины низкого холма, подобно ширме загораживающего вид на запад, за ним открылась панорама плодородной равнины, окруженной кольцом холмов, более высоких, чем тот, на который они взобрались. В центре равнины находится длинный изолированный холм. Это город на равнине – Арбела. Они сошли с холма и скоро оказались на равнине.

                Они шли еще некоторое время, затем Иисус остановился со словами: «Здесь мы разделимся. Давайте вместе примем пищу, а затем разойдемся. Здесь проходит дорога на Гадару, пересекающая главную. Вы пойдете по этой дороге. Она наикратчайшая и к вечеру вы будете на территории, за которой надзирает Хуза».

                Это не вызвало большого энтузиазма…  Но они подчиняются.

                Во время еды Марциан сказал: «Ну, это также подходящее время, чтобы дать Тебе этот мешочек. Купец дал мне его, когда я был в седле вместе с ним. Он сказал мне: “Ты отдашь его Иисусу, прежде чем вы расстанетесь, и скажешь Ему, чтобы Он любил меня так, как любит тебя”. Вот он. Он тяжелый, здесь, в моей тунике. Он, кажется, полон камней».

                «Дай нам посмотреть! Деньги тяжелые!» Любопытствуют все.

                Иисус развязывает тонкие плетеные кожаные ремешки, которыми завязан мешочек, сделанный из шкуры газели, как я думаю, потому что он выглядит как замша, и опустошает его содержимое на Свои колени. Оттуда выкатились несколько монет. Но их меньше всего. Из него выпало также множество маленьких мешочков из очень тонкого биссуса. Это маленькие свертки завязанные нитями. Прекрасные блики просвечивают сквозь очень тонкую льняную ткань и солнце, кажется, зажигает крошечные огоньки в каждом маленьком свертке, как если бы они тлели под тонкой вуалью пепла.

                «Что это? Открой их, Учитель».

                Все склонились над Иисусом, Который спокойно развязывает узел маленького свертка сияющего золотыми отблесками. В нем топазы разных размеров, еще необработанные, свободно искрящиеся на солнце. В другом маленьком свертке рубины – сгустки запекшейся крови. В следующем – драгоценная восхитительная россыпь зеленых изумрудных обломков. В следующем – кусочки неба в чистых сапфирах. В следующем – бледные аметисты. В следующем – фиолетовое индиго бериллов. В следующем – чудесные черные ониксы… И таких свертков двенадцать. В последнем, самом тяжелом, с золотыми искрящимися хризолитами находится маленький пергамент: «Для Твоего нагрудника истинного Первосвященника и Царя».

                Колени Иисуса похожи на маленький луг, усыпанный яркими облетевшими лепестками… Апостолы погружают свои руки в этот свет, которым стала многоцветная материя. Они в замешательстве…

                Петр шепчет: «Если бы Иуда из Кериофа был здесь!...»

                «Замолчи! Это лучше, что его нет», - решительно говорит Фаддей.

                Иисус попросил кусок ткани, чтобы сделать один пакет только для камней и задумался, пока остальные продолжают комментировать.

                Апостолы говорят: «Тот человек был действительно богатым!» А Петр рассмешил всех, воскликнув: «Мы шли рысью на троне из драгоценных камней. Я не думал, что сижу на таком великолепии. Я хотел бы, что бы оно было помягче! Что Ты будешь делать с этим сейчас?»

                «Я продам это для бедных». Он улыбаясь смотрит на женщин.

                «А где Ты найдешь здесь ювелира, кто мог бы купить эти вещи?»

                «Где? Здесь. Иоанна, Марта, Мария купите вы Мое сокровище?»

                Три женщины, даже не посоветовавшись друг с другом, импульсивно говорят: «Да». Но Марта добавляет: «Но здесь у нас мало денег».

                «Вы позволите Мне получить их в Магдале, в новолуние».

                «Сколько Ты хочешь, Господи?»

                «Для Себя – ничего. Для Моих бедных – очень много».

                «Дай мне это. У Тебя будет очень много денег», - говорит Магдалина, и она берет кошелек и прячет его на своей груди».

                Иисус оставил только деньги. Он встал, поцеловал Свою Мать, тетю, своих братьев, затем Он поцеловал Петра, Иоанна из Эндора и Марциана. Он благословил женщин и отпустил их. И они ушли, постоянно оглядываясь, пока не скрылись за поворотом дороги.

                Иисус пошел с оставшимися к Арбеле. Теперь это только маленькая группа, всего в восемь человек. Они быстро, не разговаривая, идут к городу, который все боле и боле приближается.

 

 

В Арбеле

 

    4 октября 1945

       Первая же личность, к которой они подошли, когда справлялись о Филиппе Иакова, позволила им осознать, как много работы проделал этот молодой ученик. Личность, у которой они спрашивали, была маленькой старой морщинистой женщиной, которая с трудом несла кувшин полный воды. Пристально глядя своими маленькими глубоко посаженными глазами на красивое лицо Иоанна, который задал ей вопрос, после того как приветствовал ее, - «Да пребудет с тобой мир», - так мягко, что привел ее в восторг, она спросила: «Ты Мессия?»

       «Нет. Но я Его ученик. Он идет сюда, Он уже здесь».

       Старая женщина опустила свой кувшин на землю и, прихрамывая, пошла в том направлении, которое ей указали, и упала на колени перед Иисусом.

       Иоанн, который остался с Симоном около перевернувшегося кувшина, расплескавшего половину своего содержимого, говорит, улыбаясь, своему товарищу: «Нам лучше взять этот кувшин и присоединиться к этой женщине. Он так и делает, а его спутник добавляет: «Мы можем использовать его, чтобы напиться. Мы все испытываем жажду».

Когда они достигли старушки, - которая, не зная, что сказать, продолжала постоянно повторять: «Возлюбленный, святой Сын Пресвятой Матери», все еще оставаясь на коленях и поглощая своими глазами образ Иисуса, который улыбнулся ей и сказал: «Встань, мать». Подошедший Иоанн сказал ей: «Мы принесли твой кувшин. Но он опрокинулся, и в нем осталось мало воды. Если ты дашь ее нам, мы выпьем эту воду, а затем мы снова наполним твой кувшин».

«Да, мои сыночки, конечно. И я сожалею, что у меня для вас есть только вода. Я хотела бы, чтобы у меня было в груди молоко, как когда я кормила моего Иуду, чтобы дать вам самое сладостное, что есть на земле – материнское молоко. Я хотела бы иметь вино, отборное вино, чтобы подкрепить вас. Но Марианна Илии стара и бедна…»

«Твоя вода для Меня и вино, и молоко, потому что она дана с любовью», - отвечает Иисус, и Он первым выпил из кувшина, который передал Ему Иоанн. Затем выпили и другие.

Старая женщина, которая, наконец, встала, смотрит на них, как если бы она смотрела на Рай и когда, после того, как все они напились, она увидела, что они собираются вылить воду, оставшуюся в кувшине, чтобы наполнить его из источника, журчащего в конце улицы, она бросилась вперед, защищая свой кувшин со словами: «Не делайте этого. Эта вода более свята, чем вода очищения, так как Он выпил из него. Я заботливо сохраню ее, чтобы я могла быть очищена ею, когда умру». И она схватила свой кувшин, сказав: «Я отнесу его домой. У меня есть несколько больших кувшинов, и я буду использовать их. Но сперва пойдем, о Святой, и я покажу Тебе дом Филиппа», - она быстро побежала рысью вперед, вся согнувшись, с улыбкой на ее морщинистом лице, с сияющими от радости маленькими глазами. Она бежит вперед, держась рукой за полу мантии Иисуса, как если бы она боялась, что Он может убежать от нее, и при этом она защищает свой кувшин от настойчивых апостолов, которые не хотят позволить ей нести эту тяжесть. Она бежит вперед, исполненная блаженства, глядя на уже опустевшую улицу и запертые дома Арбелы, на которые опускается тьма, взором завоевателя, счастливого своей победой.

Наконец они переходят с боковой улицы на более близкую к центру, на которой есть люди, спешащие домой, - и они зачарованно следят за ней и задают ей вопросы, - и, подождав, пока вокруг нее соберутся люди, она кричит: «Со мной тут Мессия Филиппа! Бегите и расскажите всем и прежде всего семейству Иакова, чтобы они были готовы почтить Святого»! Она кричит это во всю силу своих легких, которую она смогла подчинить себе. Это минута власти бедной, одинокой, неизвестной маленькой старой женщины над людьми. И она видит, что весь город глубоко затронут ее директивой.

       Иисус, который настолько выше ее, улыбается ей, когда она смотрит на Него вновь и вновь и кладет Свою руку не ее почтенную голову, лаская ее, что переполняет ее счастьем.

Дом Иакова находится на центральной улице. Он открыт и освещен, и через раскрытую дверь можно видеть длинный зал, в котором стоят люди держащие светильники. Они радостно выбегают из дома, как только Иисус появляется на улице: молодой ученик Филипп, его отец и мать, родственники, слуги и друзья.

Иисус останавливается и серьезно отвечает на глубокий поклон Иакова, затем Он кланяется матери Филиппа, которая опустилась на колени, чтобы почтить Его, Он поднимает ее, и благословляет со словами: «Будь всегда счастлива, так как вера твоя велика». Затем Он приветствует ученика, который подходит к Нему вместе с другими мужчинами, которых Иисус также приветствует.

Старая Марианна, однако, не желала отпускать подола мантии или лишиться своего места рядом с Иисусом до тех пор, пока они уже не стали входить в вестибюль. Затем она прошептала: «Благослови и меня, чтобы я была счастлива! Ты сейчас останешься здесь… А я пойду в мой бедный дом и… и этот прекрасный вечер кончится!» Как много сожаления в ее старческом голосе!

       Иаков, которому жена что-то сказала тихим голосом, говорит: «Нет, Марианна Илии. Оставайся в моем доме, как если бы ты была ученицей. Оставайся пока Учитель будет с нами и будь счастлива».

«Пусть Бог благословит тебя, человек. Ты знаешь, что такое милосердие».

«Учитель… она привела Тебя в мой дом. Ты принес мне милость и любовь. Я только возвращаю, в самой малой степени то, что я получил от Тебя и от нее так обильно и щедро. Войди, и позволь моему дому оказать Тебе гостеприимство».

Толпа снаружи на улице видит, как они входят в дом и кричит: «А как же мы? Мы хотим слышать Его слова».

Иисус оборачивается: «Сейчас ночь и вы устали. Подготовьте ваши души в святом покое и утром вы услышите Глас Божий. А сейчас мир и благословения вам». И парадная дверь закрывшись, скрывает счастье этого дома.

Иаков Зеведеев наблюдает за Господом во время очищения после путешествия: «Может быть, было бы лучше говорить сейчас и уйти на рассвете. В городе находятся несколько фарисеев. Филипп сказал мне. Они хотят досадить Тебе».

«Те, кому они могли бы досаждать, находятся далеко отсюда. Беспокойство, которое они могут причинить Мне, не имеет значения. Любовь изгладит его<