Понятие гуманизма и эволюция его содержания

В популярных сегодня рассуждениях (и даже принятиях решений) о гуманизации и гуманитаризации образования нередко происходит неправильное их употребление и понимание. Дело даже не только в том, как нелепо выглядит популярная калька с европейских языков – «гуманитарная (от англ. humanitarian) помощь». Проще и понятнее было бы говорить о гуманной помощи (т. е. продиктованной гуманными соображениями, человеколюбием). С другой стороны, какой же еще может быть помощь, если это действительно помощь, а не поддержка из корыстных соображений (оружием, лоббированием и т. д.)?

Для прояснения своей позиции начнем с самого очевидного – определения понятия гуманизма. Происходя от латинского humanus, понятие «человеческий», «человечный» вошло в обиход в раннем Возрождении, знаменуя поворот к человеку, его личности, ценности его творений. Философский словарь (М., 1990) дает такое определение слова «гуманизм»: «Гуманизм – это исторически изменяющаяся система воззрений, признающая ценность человека как личности, его право на свободу, счастье, развитие своих способностей, считающая благо человека критерием оценки социальных институтов, а принципы равенства, справедливости желаемой и единственно оправданной нормой отношений между людьми». Слова, выделенные курсивом – единственное, но принципиальное добавление, которое автор данной книги позволил себе. Оно подчеркивает, что речь идет не о благих пожеланиях, а о велении времени, объективно назревшем.

Осмысление проблемы человека – та отправная точка, отталкиваясь от которой и можно понять сущность изменений, происходящих в окружающей среде, общественных отношениях, науке и образовании, всей культуре. Не зря человек, его место в мироздании всегда были в фокусе любых философских и даже религиозных учений. «Кто мы, откуда мы, куда мы идем?» – название знаменитой картины Поля Гогена (1848–1903) сводит воедино извечные вопросы человеческого бытия, созвучные кантовским.

Числя философию «дозорным культуры», интересно проследить тенденцию обращения к проблеме человека в самой тематике всемирных философских конгрессов. Если в 1964 г. (Дюссельдорф) она формулировалась как «Проблема Вселенной», то в 1988 г. (Брайтон)– «Человек и его ценности»; «Человечество на его переломном этапе» назывался конгресс 1993 г. (Москва); девиз последнего, XX конгресса (Бостон, 1998) нам уже известен: «Пайдейя: философия в воспитании человечества (humanity)». Использование понятия humanity не случайно: воспитание человечества в духе человечности – вот насущная задача современной культуры, современного образования.

Еще более знаменательные пересечения смыслов мы обнаружим, если обратимся к исходному значению понятия humanitas, как оно впервые встречается у Цицерона (как и понятие cultura). В ренессансном осмыслении античности, как известно, humanitas приобрел смысл, близкий к греческой филантропии (любви к людям), сохраняя его и по сей день. Безусловно, это так. Вместе с тем современники самого Цицерона сближали humanitas скорее с греческой пайдейей в тех смыслах, которые уже известны нашему читателю (образование, формирование человеческой сущности).

Термин humanitas встречается почти во всех трактатах великого оратора и философа, многих речах и письмах, что позволяет провести достаточно надежную его реконструкцию [1]. Удается насчитать до пяти значений термина humanitas. Основополагающее из них – это образование, образованность, просвещение. «Vir alla humanitate», – говорит Цицерон о человеке образованном, а «науки (искусства), просвещение человека» переводятся как humanitatis artibus.

Humanitas имеет смысл также «интеллектуальной доблести», добродетели и стоит в одном ряду с такими ценностями, как pietas (благочестие), fides (честность), constantia (постоянство), religio (почитание богов). Сюда же можно с полным правом добавить «доброе расположение к людям», причем в цицероновском контексте как к союзникам, так и к противнику (в том числе на поле брани).

Цицерон постоянно противопоставляет humanitas и immanitas (дикость, бесчеловечность), immanem (дикую жизнь) и perpolitam humanitatem – жизнь, облагороженную влиянием humanitas. Римский мыслитель, оратор, педагог сравнивает поле и душу – как первое, так и вторая без обработки остаются бесплодными. Среди тех artes, doctrinaes, disciplinaes и studious, которые направлены к ad humanitatem, т. е. к образованию человека как человека, особо выделяется роль философии как ars vitae (искусство жизни). Философия есть та обработка души (cultura autem animi philosophia est), которая искореняет пороки (extrahit vitia) и готовит в душе почву для благородных посевов (praeperat animos ad satus acci‑piendes). В трактате «О государстве» Цицерон проводит мысль, что «людьми являются только те, кто «обработан науками, отличающими образованного человека» (qui essent politi propriis humanitatis). В этом уже напрямую увязываются humanitas как человечность и как образованность.

Таким образом, только тот, кто достиг образованности и мудрости (humanitas) в изучении наук (прежде всего философии и риторики, по Цицерону), с их помощью возделал свою душу (cultura animi) до степени нравственного совершенства, научился благожелательному, человечному отношению к другим людям – и в силу этого образовал с ними единое человеческое общество (humanitas), может называться человеком.

Главное назначение такого «философско‑филологическо‑го» образования – выпускать не обязательно выдающихся философов, но подлинных граждан. В том же трактате приводятся слова философа Ксенократа, ответившего на вопрос, чему же учатся его ученики: «Они добровольно делают то, к чему их принуждают законы». Так что именно в античной пайдейе впервые отчетливо осознается, что к добродетели нельзя принудить, но можно ее воспитать. А поскольку воспитание добродетели означает прежде всего открытие собственных начал совершенства, то система образования, которую обосновывал в своей философии Цицерон, представляет прежде всего самообразование.

Столь обстоятельный экскурс в прошлое имеет целью не просто прояснить смысл понятия humanitas, подчеркнув ключевую роль в нем образования. Он позволяет показать в достаточной мере, сколь далеко ушло с тех пор развитие цивилизации и сопряженной с такой цивилизацией философии образования, всей его системы от гуманизации во всех его смыслах.

Можно видеть, однако, что возвращение через своеобразное отрицание отрицания важнейших аспектов исходного понимания гуманизма становится буквально настоятельной потребностью нынешнего витка истории. Такая позиция была изложена в докладе «Гуманизм: опасная иллюзия, отчаянная вера или веление времени?» на Бостонском конгрессе.