Кто оказался прав - Александр Невский или Даниил Галицкий?

       Да, жизнь под властью татарских ханов была очень тяжёлой. Но на кого же было обижаться? Не умели ценить свободу, пользовались ею для драк со своими же братьями – вот и получили. Однако сохранялась и другая угроза. Захватить Русь все ещё надеялись крестоносцы и короли западных держав. А для того, чтобы обеспечить успех, римский папа Иннокентий IV начал новую коварную операцию. Раньше европейские рыцари переманивали к себе бояр и богатых купцов Новгорода и Пскова. Теперь папа решил переманить на свою сторону русских князей.

В это время в нашей стране было два самых прославленных, самых авторитетных князя – Александр Невский и Даниил Галицкий. Мы уже рассказывали, как посол Иннокентия IV Плано Карпини, ездивший в Монголию, по дороге вёл перговоры с Даниилом Галицким и его братом Васильком Волынским. Уговаривал их подчиниться папе, передать под его власть Русскую Церковь. А за это папа поможет заключить союз с европейскими державами, объявит крестовый поход против татар, и можно будет освободиться от власти Золотой Орды.

       А к Александру Невскому папа написал два послания. Первое не застало его в Новгороде, князь с братом Андреем надолго отлучился, ездил в Каракорум. Со вторым письмом приехало важное посольство, два кардинала, Гольд и Гемент. (Кардинал – это очень высокий сан в католической церкви, наподобие наших митрополитов). Иннокентий IV писал Александру, будто его отец Ярослав Всеволодович встречался в Монголии с папским послом Плано Карпини и согласился перейти в католическую веру. Папа призывал князя, чтобы он последовал примеру отца. Кроме того, он просил Александра, чтобы тот начал дружить с крестоносцами. Чтобы узнавал о планах Батыя и сообщал о них немцам. А взамен Иннокентий IV обещал любую помощь.  

       Александр был возмущён такой ложью. От слуг и бояр, ездивших с отцом в Каракорум, он прекрасно знал, что там делал Ярослав Всеволодович, как себя вёл, о чём разговаривал. А папа не постеснялся использовать для обмана даже его смерть. Дескать, князь умер, до дома не доехал – значит, можно наврать про него что угодно. Конечно же, князя возмутило и предложение стать немецким шпионом – вынюхивать, что замышляют татары, и передавать крестоносцам.

Александр Невский отлично понимал, что сейчас бороться с Золотой Ордой Русь не может, у неё не хватит сил. А в помощь западных стран он не верил. Он, как и его отец, уже разобрался, что папа, европейские короли и рыцари – ещё более опасные враги, чем татары. Золотая Орда только берёт дань и требует выполнять приказы хана. Но она не трогает русских обычаев, Православной Веры. Она сохранила русские княжества, ими управляют русские князья по русским законам. У князей остались свои войска, дружины. А крестоносцы захватывают страны и народы в полное рабство, как было на Святой Земле, в Византии, в Прибалтике, в Пскове.

Александр догадался и о том, зачем папа манит его помощью, союзом, освобождением от Золотой Орды. Он лжёт. Иннокентий и его посланники хотят только подставить Русь. Подтолкнуть против татар, чтобы русских ещё раз погромили и опустошили. У них совсем не останется сил, и тогда европейские завоеватели без труда заберут наши города и земли. А уж предавать родную Православную веру князь ни в коем случае не собирался.

Но Иннокентию он ответил без злобы, без ругани. У Александра было очень хорошее чувство юмора, и он написал папе длинное послание. Вроде бы красивое, цветистое, грамотное, долго перечислял разные эпизоды из Библии, из истории. И только в самом конце – твёрдый отказ от папских попыток соблазнить его. “От Адама до потопа, от потопа до разделения языков, от разделения языков до начала Авраама, от Авраама до прохождения Израиля сквозь Красное море, от исхода сынов Израилевых до смерти царя Давида, от начала царства Соломона до Августа царя, от начала Августа и до Христова Рождества, от Рождества Христова до Страдания и Воскресения Господня, от Воскресения Его и до Восшествия на небеса, от Восшествия на небеса до царства Константинова, от начала царства Константинова до первого Церковного Собора, от первого Собора до седьмого все хорошо ведаем, а от вас учения не принимаем”.

Но вскоре после этого отказа Александр вдруг тяжело заболел. Подозревали, что его отравили шпионы папы и Ливонского Ордена, в Новгороде они имелись. Князю было так плохо, что лекари разводили руками. Говорили – надежды на выздоровление почти нет. Скорее всего, умрёт. Об Александре Ярославиче молился весь Новгород. Молились во всех храмах, монастырях, к каждой семье. В деревнях и в других городах люди узнавали, что Александру худо, и тоже горячо молились: Господи, помоги нашему князю! Сохрани его! И Бог услышал молитвы всего народа. Александр Невский выжил. Он был очень слаб, и лишь постепенно, помаленьку, стал поправляться.

Но второй знаменитый князь, Даниил Галицкий, сделал совершенно другой выбор, чем Александр. Ему предложения папы о дружбе и союзе против татар очень понравились. Он даже был готов подчинить папе Русскую Церковь. Князь только хотел, чтобы в ней сохранились привычные православные обряды и богослужения. А Иннокентий IV хитрил. Готов был наобещать что угодно. Соглашался на всё: ладно, как хотите, так и будет! Пусть в ваших храмах останутся православные обряды. Хотя тут же приписал маленькое уточнение «если они не будут противоречить католическим». Думал: пускай ему как угодно отдадут Русскую Церковь – а уж дальше он разберётся, что там сохранить, а что поломать и поменять по-своему.

Иннокентий поманил Даниила Галицкого и другой наградой. За передачу папе Русской Церкви и за вступление в союз обещал дать ему королевскую корону – и он станет уже не князем, а королём! Даниил воодушевился. Князей-то на Руси много, а королей ещё никогда не было! Титул короля считался гораздо выше, чем князя! Чтобы окончательно договориться и подписать соглашение о союзе в Галич приехал папский легат (то есть, полномочный посол папы, как бы выступавший вместо него самого).

       Переговоры с католиками, чтобы передать им Православную Церковь, встревожили и возмутили Киевского митрополита Кирилла. Раньше он был ближайшим и самым верным помощником Даниила Галицкого. Он ведь и жил не в Киеве, а в Галиче, поближе к своему князю. Митрополит протестовал, что изменять Православной Вере нельзя. Даже переговоры об этом вести нельзя. Но Даниил увлёкся, не слушал его. Мечтал, как он станет королём, как прогонит татар. А после этого он станет на Руси самым главным, будет самой высокой властью.

       Митрополит Кирилл понял, что образумить его не получается. Князь уже мысленно примерял королевскую корону, мысленно побеждал Орду, а от митрополита отмахивался, чтобы не мешал. Тогда Кирилл вообще покинул Галич, уехал от своего князя. Отправился к Александру Невскому в Новгород. Потом стал путешествовать по стране из одного города в другой, пока не остановился во Владимире.

       А папа, готовясь к наступлению на Русь, хотел собрать побольше сил. Литву крестоносцы тоже не сумели завоевать. Мы с вами уже говорили, как она разгромили рыцарей в 1236 году. А со временем литовцы ещё больше усилились. У них появился талантливый князь Миндовг. Он объединил многие племена. Теснил слабых полоцких князей, отбирал у них белорусские города. Иннокентий IV задумал, что и Литву надо привлечь на свою сторону. Правда, литовцы оставались язычниками. Католические проповедники ездить к ним боялись. Ещё повезёт, если просто выгонят, а то и убьют. Но папа решил, что можно вразумить Литву силой. Заставить принять католических священников и присоединиться к западным державам. Ведь и для русских литовцы были врагами, вот и пригодятся, чтобы навалиться заодно.

Даниил Галицкий дружил с Миндовгом, был женат на его племяннице. Однако Иннокентий IV настроил князя, что за обещанную королевскую корону надо воевать со своим другом и родственником. Даниил послушался. На Литву выступили вместе рыцари Тевтонского Ордена, войска Польши и Даниила Галицкого. Миндовга разгромили. Он взмолился мириться. Но тут же и папа вмешался, как будто он для литовцев хочет только добра. Пообещал, что Миндовга оставят в покое и не будут трогать. Но за это он должен принять католическое крещение и вступить в союз против татар. Литовский князь согласился. К нему приехал католический священник, прочитал молитвы на непонятном латинском языке, побрызгал водой, и сказал, что Миндовг стал христианином. Хотя он ничего в христианстве не понимал. Как был язычником, так и остался. Но заключил союз, который требовал папа – с немцами, поляками и Даниилом.    

       А среди русских князей Даниил Галицкий нашёл ещё одного союзника. Андрея – младшего брата Невского. Он очень отличался от Александра. Был недалёким, легкомысленным. Стал великим князем и возгордился. Вон он какой! Уже как отец! Вся Владимирская Русь теперь принадлежит ему! Но управлять-то он не умел. Хозяйственные дела пришли в расстройство. Ведь перед Андреем великие князья менялись туда-сюда. То дядя Святослав, то Михаил Хоробрит, то опять дядя. Каждый что-то менял, назначал своих чиновников. А Андрей и вовсе забросил все дела. Зачем ему трудиться, во всяких мелочах разбираться? Он же великий князь! Стал только развлекаться – охоты, пиры.

       Своих помощников он не проверял. Любимцы у Андрея были такие же, как он сам. Повеселиться всегда пожалуйста. А подати собирали плохо. Или тратили их на свои нужды. Денег в княжеской казне не стало. Ремонт и строительство городов прекратились. Порядок нарушился.

Но Андрей винил в этом развале не себя, а… татар. Считал – если бы не они, то жизнь была бы просто блестящей. Себя он ставил очень высоко и Александра совершенно не слушался. У него же был ярлык от монгольской царицы Огюль-Каймыш! А она даже главнее Батыя!

Даниил Галицкий связался с ним, предложил дружить. Они породнились, Андрей женился на дочке Галицкого князя. А тот учил молодого родственника – наступает подходящее время свергнуть власть хана. Потому что у татар скоро будет большая междоусобица. И в самом деле, в монгольской империи пошёл разлад. Царица Огюль-Каймыш, как и её покойный муж Гуюк, ненавидела Батыя. Родственники её мужа подсказывали – от хана Золотой Орды нужно избавиться, а богатые владения Батыя отдать им. То же самое советовали любимые шаманы и колдуны царицы. Но и Батый знал об этом. Он не собирался ждать, пока его убьют. Готовился драться.

Даниил Галицкий объяснял Андрею – татары будут воевать друг против друга. Вот тут-то мы и ударим! А немцы, шведы, поляки, венгры, литовцы нам помогут. Молодой Владимирский князь загорелся такой идеей. В 1250 году они с Даниилом заключили тайный союз. Хотя их тайна стала известной всем, кому не лень. За пирами, за чашами вина и хмельного мёда князья и дружинники хвастливо болтали, как они разнесут татар в клочья. А рядом с князем, во Владимире, жил ханский баскак – специально присматривать за русскими. У баскака были давно уже подкуплены соглядатаи в княжеском дворце. О замыслах Андрея узнал и свергнутый дядя Станислав. Обрадованно потёр руки – вот она возможность вернуться на престол великого князя. С сыном Дмитрием он помчался в Орду, повёз донос: Андрей изменил хану.

Хотя татары и в самом деле не смогли сразу же наказать его. У них началась своя, внутренняя война. Огюль-Каймыш несколько раз вызывала Батыя в Каракорум, чтобы расправиться с ним. Но он хитрил. Писал ей, что он стар, очень болен. Никуда не может ехать, лежит дома. На самом деле его уже не было в Сарае. Он оставил вместо себя сына Сартака, а на восток, на своих противников, послал 100 тысяч воинов во главе со своим лучшим командиром Бурундаем. Сам выехал вслед за войском, созвал к себе ещё нескольких ханов, своих друзей и близких родственников.

Неожиданно они двинулись на Монголию. Безобразное правление Огюль-Каймыш уже всех допекло. Защищать её нашлось мало желающих. Тех, кто всё же выступил на её стороне, быстро разбили. Летом 1251 года победители созвали в Каракоруме курултай. Огюль-Каймыш и её приближённых казнили. Все указы и ярлыки, которые она выдавала, объявили недействительными. Самым сильным и влиятельным из ханов был Батый. Но он не захотел быть великим ханом. По монгольским законам некоторые его родственники имели больше прав на престол. А сам он уже состарился, и жить на Волге ему понравилось. Поэтому он добился, чтобы великим ханом избрали его двоюродного брата Менгу. А за это Менгу дал Батыю новый титул «глава рода Чингизидов». То есть, глава всех потомков Чингисхана. Самый почтенный, самый уважаемый. По сути великий хан подарил ему полную самостоятельность.

Междоусобица у татар завершилась быстро. А после этого пришло время разобраться с русскими князьями. Батый ещё возвращался из Монголии, ехать ему предстояло долго. Но его сын Сартак, оставшийся вместо него, получил известия, что отец победил, и взялся за князей серьёзно. В 1252 году послал им приказ – явиться в Сарай. Александр Невский находился в Новгороде. Он ещё не совсем выздоровел после загадочной тяжёлой болезни. Но когда получил вызов, выехал в Орду. А Даниил Галицкий и Андрей выполнить приказ отказались.

Андрей с запозданием спохватился, что рядом с ним во Владимире сидит ханский баскак. Объявил, что не даже в одном городе с баскаком ему жить противно. Сказал – «лучше бегати», чем платить дань татарам. Но далеко бегать не стал. Уехал в родной Переславль-Залесский, стал собирать там войска, призвал других князей. Правда, большинство из них оказалось осторожнее и умнее, чем он. К Андрею прибыл со своей дружиной только один брат, Ярослав, княживший в Твери.

А Сартак узнал: князь поднимает мятеж. Немедленно направил на него армию под командованием темника Неврюя. На Руси её назвали «Неврюева рать». Темник был умелым полководцем. Понимал – бунт надо раздавить поскорее, пока он не разгорелся, не охватил другие русские земли и княжества. Поэтому татары полетели стрелой. Не отвлекались на грабежи сёл, проскакивали мимо русских городов. Ну а Андрей и его брат воевать совершенно не умели. Вели себя беспечно. Пировали, поднимали тосты за победу. Разведку не выслали. Охранение не выставили. Рассчитывали – пока ещё татары придут! Пока они будут осаждать Владимир, другие города. А князья как раз успеют собрать побольше сил, и пусть враги попробуют их одолеть. Но рать Неврюя очутилась уже рядом.

24 июля 1252 года татары незаметно подобрались к княжескому лагерю. Налетели внезапно. Русских разгромили подчистую. Андрей сумел удрать, увезти жену. Ярослав тоже ускакал, но семья осталась – жену убили, детей захватили в плен. За мятеж князей крепко досталось Переславлю-Залесскому. Город разграбили и сожгли дотла. Часть жителей перебили, других угнали в неволю. Попутно войско прошлось по окрестностям, по Владимирской земле. Хватало пленников, забирало скот. А Андрей умчался в Новгород. Но там уже получили известия, что он натворил. Навлекать на себя гнев татар не желали и князя в город не пустили. Что ж, тогда он подался за границу, к врагам Руси. Сперва к немцам, потом к шведам.

Александр приехал в Сарай, когда Неврюева рать уже выступила в поход. Но Сартак знал, что он не виноват. Что Андрей действовал без него, сам по себе. При дворе хана хорошо знали и о том, что в Новгород приезжало посольство от папы, и князь отказался иметь с ним дела. А после встреч и разговоров с Александром Сартак стал искренне восхищаться таким умным и доблестным человеком. Князь уже не мог предотвратить карательную экспедицию, высланную против Андрея. Но он сделал всё, чтобы смягчить кару, которая обрушилась на Русь. Он же знал, как сурово наказывают татары – если провинится князь, за это разоряют всё княжество. Просил Сартака помиловать Владимирскую Русь. Объяснял, что к измене Андрея другие князья и города не имели отношения. Ханский сын согласлся. Уничтожен был только один Переславль, и Неврюй получил приказ прочих городов не трогать, возвращаться назад.

Александр настолько понравился Сартаку, что они подружились. Сартак даже предложил по монгольскому обычаю побрататься с ним – стать как будто родными братьями. И не только по монгольскому. Общаясь с князем, монгольский царевич оценил и его веру. Захотел тоже принять её, стал христианином. Значит, и по-русским понятиям «братом во Христе». А вот надежды дяди Святослава, что за донос его наградят, поставят великим князем, не оправдались. Татары презирали таких, как он. Какой из тебя князь, если тебя уже два раза прогоняли?

Святославу пришлось ни с чем возвращаться в свой Юрьев-Польский. А ярлык на великое княжество Владимирское Сартак выдал Александру Невскому. Когда он поехал во Владимир, весь народ облегчённо вздохнул. Люди выбирались из глухих лесов, куда попрятались от рати Неврюя. Со слезами радости выходили к Александру. Во Владимире князя торжественно встретил митрополит Кирилл со всеми жителями. В него верили, на него надеялись.

Но оставалась ещё одна часть Руси, выбравшая союз с западными державами и войну с татарами – Галицкое и Волынской княжества. А насколько опасен такой союз для нашей страны, Александр Невский оценил совершенно правильно. Один из союзников Даниила Галицкого, литовский князь Миндовг, как только узнал, что Андрей погубил грозные владимирские полки, что они разгромлены под Переславлем, сразу же ворвался на смоленскую и новгородскую землю. Александр Невский с большим трудом собрал оставшиеся силы, разбил литовцев и выгнал.

Ну а другой союзник Даниила, римский папа Иннокентий IV выполнил своё обещание. Прислал ему королевскую корону. Её торжественно водрузил на голову князя папский посол, отныне Даниила должны были называть «король Руси», а он признал папу «своим отцом». По понятиям того времени это означало, что Даниил стал подданным папы, обязан его слушаться. А что надо делать, чем расплатиться за корону, Иннокентий IV не скрывал. Он объявил новый крестовый поход – против татар и… русских. Да, опять против русских. В 1253 году папский союз начал наступление. Двинулись с двух сторон. На северном направлении рыцари Ливонского Ордена ворвались через границы и осадили Псков. А на юге Даниил Галицкий поднял свои полки и вместе с литовцами двинулся на Киев.

Сартак направил ему навстречу войско под командованием Куремсы. Он был начальником в западных областях Золотой Орды, возле Днепра. Здесь ему воевать почти не приходилось, только пасти свои стада, собирать дань с соседних княжеств. И войско у него было сборным - половцы и торки, которых Батый превратил в татар. Присоединились русские отряды во главе с князем Изяславом Северским. Ему пообещали – раз Даниил изменил хану, то Галицкое княжество отдадут ему. Он и постарался, собрал кого смог. Но Даниил Галицкий был куда более умелым полководцем, чем легкомысленный Андрей. Решительно бросился в атаку на своих противников. Их разношёрстное войско он поколотил и разметал. Куремса удрал. Изяслав Северский попал в плен. Даниил торжествовал, один за другим брал города.

И всё-таки из крестового похода ничего не вышло. В Пскове предателей больше не нашлось. Город стойко отбивался от крестоносцев. И новгородцы уже поняли – своих надо выручать, иначе самим худо будет. Без долгих споров подняли ополчение. Выступили к Пскову. Когда рыцари узнали об этом, начали отступать. Но новгороцы и псковичи не успокоились, что враги уходят. Решили наказать их за нападение, следом за ними ворвались в Эстонию, побили несколько немецких отрядов. Орден принялся извиняться, просить мира.

А Даниил Галицкий, радуясь своим победам, уже подходил к Киеву. И вдруг узнал, что в тылу литовские союзники грабят его собственные города! Пришлось поворачивать назад, вразумлять и выгонять таких «друзей». Князь писал к папе, когда же придёт обещанная подмога всей Европы? Когда появятся западные короли со своими армиями. Но так и не дождался. Кроме короны он никакой помощи не получил. И сама корона получалась пустой побрякушкой, которой так легко обманули Даниила.

А в Золотую Орду вернулся Батый. Вернулись войска, которые он водил с собой в Монголию. На следующий год к Галицкому и Волынскому княжествам подошла новая армия. Уже не смешанное ополчение, а лучшие воины хана. Командовал ими не заплывший жиром Куремса, а старый Бурундай – лучший военачальник Батыя. Он и хитрить умел как никто другой. Как будто вообще забыл о войне с Даниилом! Обратился вдруг к нему с вопросом: “Желаю знать, друг ли ты хану или враг? Если друг, то иди с нами воевать Литву”. Князь растерялся. Татары, вроде, не нападают на него, не хотят с ним драться? Наверное, желают примириться с ним по-хорошему. Значит, надо мириться – ведь папа и короли обманули, никто не помог.

Даниил послал брата Василька со своим войском вместе с татарами. Литву крепко пошерстили, пожгли города. Но ведь при этом Бурундай разрушил союз Даниила с Миндовгом. Литовцы разозлились, и никакой поддержки от них Галицкий князь больше не мог получить. А через некоторое врямя Бурундай опять привёл свою армию. И на этот раз в добрые отношения уже не играл. Приказал князьям явиться к нему в лагерь. Грозно повелел разрушить укрепления всех их городов и дать ему войско для похода в Польшу.

И теперь-то отказаться никто не осмелился. Жители Галицкого и Волынского княжеств под насмешками татар трудились в поте лица. Долбили кирками и ломами стены своих же крепостей. Срыли земляные валы, засыпали рвы. А потом отправили своё войско с армией Бурундая громить и разорять Польшу. На обратном пути Бурундай снова собрал князей и предупредил: отныне вы беззащитны. Крепостей у вас нет, союзников тоже больше нет. И даже бежать вам некуда. Разве после нападений вас примут поляки и литовцы? Хотите жить – сидите смирно и платите дань. Иначе вообще уничтожим.

Но и соседние державы узнали, что Галицкое и Волынское княжество ослаблены, крепости порушены. Полезли их захватывать. В общем, история показала, кто же оказался прав, Александр Невский или Даниил Галицкий? Юго-западные области Руси, где правил Даниил, превратились в поле боя. Сюда приходили и сталкивались между собой литовские, венгерские, польские, татарские рати. Совершенно опустошили эти края, и их поделили между собой поляки с литовцами. А Северная Русь устояла.

 

ПРАВИТЕЛЬ СЕВЕРНОЙ РУСИ.

       Имя Александра Невского было известно уже во многих странах. О нём хорошо знали и в Европе, и в Азии, и по всей огромной монгольской империи. Ну и конечно же, на Руси. Но раньше о нём говорили только как о непобедимом полководце. А когда он стал великим князем Владимирским, то показал себя мудрым и справедливым правителем, умелым и трудолюбивым руководителем хозяйства. Летописец хвалил, что после набега Неврюевой рати он «церкви воздвигнул, города людьми наполнил, людей же разбежавшихся собрал в дома их”.

       Церкви не случайно названы на первом месте. В то время Православная вера на Руси была самым главным, самым дорогим для каждого человека, для всего народа. В любых бедах, трудностях, испытаниях люди держались только верой в Бога, молитвами. Помочь-то было некому, кроме Господа, Пресвятой Богородицы, святых угодников. К ним и обращались, просили о спасении, если совсем худо.

       Когда великим князем был брат Александра, Андрей, он отнёсся равнодушно, что глава Русской Церкви митрополит Кирилл переехал из южных княжеств во Владимир. Встретил митрополита даже с неприязнью, ведь тот уехал от его союзника, от отца его жены Даниила Галицкого. Что ему здесь понадобилось? В конце концов, Андрей махнул рукой – ну и ладно, пускай поживёт, если хочет. Но Александр оценил это совершенно иначе, как событие чрезвычайно важное. Митрополит Киевский переселился во Владимир! Значит и духовный центр Руси, её душа, центр её Церкви переместился сюда, на север. Это было как знак от Бога – именно здесь Русь ещё сохранилась. Отсюда, с севера, она будет возрождаться!

       Раньше во Владимирской Руси было два епископа – в самом Владимире и Ростове-Великом. Но один из них, Владимирский епископ Митрофан, погиб в 1238 г., когда монголы взяли Владимир и перебили всех людей, собравшихся у Успенском соборе. Вместо него так никого и не назначили. Больше десяти лет во всём обширном великом княжестве оставался только один епископ в Ростове, его звали тоже Кирилл. Теперь митрополит занял пустующее место епископа во Владимире. Он учредил ещё одну, новую епископию – в Твери. Там появился свой епископ. А два епископа и митрополит – это была уже заготовка для широкой церковной организации. Такой, чтобы её центр был во Владимире, и отсюда она управляла бы Церковью на остальной Руси.

       Два Кирилла, митрополит и епископ Ростовский, стали ближайшими советниками и помощниками Александра Невского. Подсказывали, как правильно действовать в тех или иных случаях. Поддерживали великого князя духовно. Благословляли его решения. Но и помогали, чтобы эти решения выполнялись. Внушали князьям, боярам, а через священников объясняли и простым людям, что Александр Ярославич всё делает правильно, что надо сплотиться вокруг великого князя. Потрудиться там, где он укажет. Иногда оба Кирилла становились личными посланцами Александра Невского, его дипломатами. Ездили по его поручениям в другие княжества, в Орду. Но не князь руководил Церковью, и не Церковь руководила князем. Нет, они действовали вместе, как один организм власти - светской и духовной. И такое единство оказалось очень полезным для всей Руси.

       Татары не тревожили владения Александра Невского. Для Батыя было достаточно, что великий князь послушен ему и исправно платит дань. Сартак оставался другом. Искренне радовался, если Александр приезжал в Орду. Звал его к себе за стол, приглашал вместе поохотиться. Но ведь и это было для Руси очень полезно. Баскаки во владимирских городах не осмеливались своевольничать, безобразничать, обижать жителей. Знали – одно слово Александра Сартаку, и хан их так накажет, что мало не будет. А разбойничьи банды тоже слышали по Александра Невского и на его земли не совались. Ехали грабить туда, где полегче и безопаснее.

       Что же касалось дани, то великий князь тщательно наладил систему, как собирать её. Распределил дань среди всего населения, разложил по справедливости. Богатые платят больше, бедные меньше. Александр строго проверял своих чиновников, чтобы не хищничали, не брали лишнего, не воровали. При такой системе подати получались большими, но не обременительными. Крестьянам и ремесленникам не приходилось отдавать последнее, они не разорялись. У них кое-что оставалось, чтобы семьи кормить, свои хозяйства развивать. Заводить новых коров, овец, лошадей. Распахивать новые участки земли. В городах Северной Руси было спокойно, и сюда стали приезжать купцы. Торговали – и князю платили пошлины. В общем денег хватало, чтобы уплатить дань для хана. И в казне у великого князя ещё оставались некоторые суммы.

       Часть этих средств Александр стал расходовать, чтобы выкупать у татар пленных. Ещё часть – чтобы строить церкви, о которых упомянул летописец. Нет, сейчас не возводили таких великолепных храмов, какими украшали Русь до татарского нашествия, какие строили дед Александра, Всеволод Большое Гнездо, его двоюродный дед Андрей Боголюбский. На такие соборы имеющихся денег было слишком мало. Да и мастеров не хватало. Кто погиб, кого угнали в неволю. Теперь замечательные русские ремесленники трудились для монгольских хозяев и в Сарае, и в Каракоруме, и даже в Китае. А на Руси рубили деревянные церкви. Но они вставали на местах разрушенных и сгоревших. Возносили к небу православные кресты. Возрождались опустошённые монастыри и открывались новые. А это было важно не только для верующих, но и для хозяйства. Ведь по указу хана с Церкви дань не брали. При монастврях могли селиться и трудиться совсем бедные крестьяне. Нищие беженцы из разорённых княжеств. И дань для татар им платить не требовалось.

       Да, Владимирская Русь жила трудно. Но по сравнению с другими русскими землями выглядела очень благополучно. Мы уже рассказывали, как Галицкое и Волынское княжество обвалились в сплошные войны, их делили между собой чужеземцы. Совсем недавно Черниговское княжество считалось большим, сильным, богатым – Михаил Черниговский даже пытался стать первым на Руси, занимал престол великого князя Киевского. Но сейчас это княжество поделилось на множество мелких – Брянское, Карачевское, Глуховское, Тарусское, Воротынское, Белёвское, Одоевское, Курское, Козельское и другие. Каждое бедствовало само по себе. Каждому доставалось и от княжеских ссор, и от татар, и от литовцев.

       Рязанский князь Олег Ингваревич чем-то провинился перед ханом, и его держали в темнице. А в его княжестве хозяйничали баскаки. Александр Невский пожалел его, просил за него Батыя и Сартака, и князя освободили. Он вернулся в свои владения, но оказалось, что не имеет там никакой власти. Татарские чиновники вели себя как полные начальники. Распоряжались жителями, как им хотелось. А на Олега Ингваревича даже внимания не обращали, будто это пустое место. Он некоторое время помыкался туда-сюда по рязанским городам. Нигде он получался не нужен. Нигде не мог защитить своих подданных от грабежей баскаков. Он передал княжение сыну Роману, а сам ушёл в монастырь.   

       Смоленщина, Туровское, Пинское княжества распались на крошечные уделы. К ним, в дремучие леса, татары не добирались. Но их вовсю допекали литовцы, то и дело нападали. А осколки Полоцкого княжества Миндовг уже захватывал. Некоторые города покорял оружием. Другие сами приглашали к себе править литовских князей – только бы избавиться от их набегов. Многие жители из этих бедствующих областей бросали родные края и уходили на Владимирскую Русь. Именно это позволяло Александру Невскому “города людьми наполнять”.   

Его владения тоже делились на уделы. Ещё 15 лет назад князей не хватало, но у Ярослава Всеволодовича было много сыновей, и у Александра Невского рождались дети. Теперь почти в каждом городе появился свой князь. В Новгород вместо себя Александр назначил сына Василия. Другому сыну, Дмитрию, дал Переславль-Залесский. Брат Ярослав княжил в Твери, брат Василий в Костроме, ещё один брат Даниил – в Нижнем Новгороде и Городце на Волге. В Ростове правил двоюродный брат Борис. В Белоозере – двоюродный брат Глеб. В Ярославле двоюродный племянник Василий. В Юрьеве-Польском – сын умершего дяди Святослава, Дмитрий.

Но все эти князья-родственники слушались Александра и митрополита. Не затевали ссор между собой. Не писали друг на друга доносов в Орду. Знали, как там уважают великого князя – если начать склоки, хан всё равно послушает его, а не тебя. И самому же худо будет. В общем, князья на Владимирской Руси держались вместе. Казались дружными, одной семьёй.

Да и как им было не держаться за Александра Невского? Он был главной надеждой, главной защитой. Оберегал их своими военными силами и талантами. Оберегал своим авторитетом при дворе Батыя. Это понадобилось, когда над Русью опять нависла беда. Новый великий хан Менгу задумался о том, что огромная монгольская империя слишком непрочная. Она завоевала множество стран. В неё вошли китайцы, буряты, эвенки, манси, алтайцы, таджики, туркмены, хорезмийцы, персы, грузины, армяне, осетины, половцы, русские, булгары, башкиры и ещё десятки народов. Все подчинялись ханам, но жили по своим обычаям, своим законам. У них были свои князья, цари, вожди племён, а в Китае чиновники, как при прошлых императорах.

Менгу пришла идея – сделать империю единой. Все княжества, царства, племена ликвидировать. Население перемешать. Пересчитать всех людей, провести общую перепись. И так же, как монголов, поделить все народы на десятки, сотни, тысячи, тумены. Назначить над ними начальников – десятников, сотников, тысячников, темников. Они будут отвечать за исполнение приказаний ханов, поддержание порядка, сбор налогов. И не будет больше китайцев, персов, грузин, русских. Все будут одинаковыми, все станут татарами. Великий хан разослал указ: сделать так по всей империи.

Батыю указ понравился. Он сам именно так поступил с половцами, торками, берендеями, с волжскими булгарами. Перемешал и превратил в татар. Но Александр Невский понял, насколько это страшно! Ведь распоряжение Менгу означало, что будут разрушены княжества, разрушен русский народ! Великий князь снаряжал в Сарай братьев с богатыми подарками. Ездил туда сам. Обратился к побратиму Сартаку, упросил его помочь, отговорить хана. Встречался с Батыем и доказывал ему, что такие преобразования делать нельзя. Тот не понимал – почему? Разве плохо быть татарами? Лучшие и послушные князья станут тысячниками, темниками.

Но Александр Невский старался объяснять так, чтобы не высказать хану своей настоящей тревоги за Русь. Как будто он заботится о пользе только для Золотой Орды. Говорил, что преобразования не укрепят её, а наоборот, страшно ослабят. Сейчас князья нормально руководят русскими подданными. Помогают татарам собирать дань. Со своими дружинами охраняют владения хана от врагов – от немцев, литовцев. Если ломать княжества, рухнет всё управление Русью. А новое управление, через темников и тысячников, наладить сразу не получится. Вместо порядка будет хаос.

Народ будет противиться, будут бунты, восстания. Люди будут разбегаться по лесам, попробуй тогда собери с них дань! Будут уходить к литовцам, где остались княжества, привычные для русских. Кто от этого выиграет? Литва и немцы. Захватят русские земли, которые сейчас подчиняются хану. Кто их остановит, если не будет князей с их войсками? Татары? Но татары не смогут держать свою конницу в северных лесах. С помощью Сартака Батыя кое-как уговорили. Он призадумался. Указ великого хана не отверг – по монгольским законам, отказаться было никак нельзя. Но и выполнять не стал. Просто спустил на тормозах. Александр Невский ещё раз спас Русскую землю и народ от полной гибели.

И всё-таки не напрасно говорили, что татарская неволя была для Руси Божьим наказанием за её собственные грехи и ошибки. Даже суровые бедствия, которые на неё обрушились, ещё не образумили её! Не заставили понять, к чему ведёт рознь между русскими княжествами, эгоизм, желание выгоды только для себя. Снова начал баловаться Новгород. Пятнадцать лет он жил благополучно, богател. Ведь здесь даже не было ни татар, ни баскаков, дань хану не платили. Город жил в полной безопасности, и уже забыл, кто ему эту безопасность обеспечил. Забыл, как страдал от своего своевольства, как молил о спасении. 

Пока Александр Невский находился в Новгороде, его слушались безоговорочно. Простонародье любило его. Знали, какой он умный, какой дальновидный. Если князь решил – значит так правильно. Сохранялись и свои органы управления – вече, посадник, тысяцкий. Но и они слушались Александра. Авторитет у него был такой высокий, как скажет – так и вече проголосует. Хотя это страшно не нравилось новгородским боярам, «золотым поясам». Ворчали: а как же наши свободы? Выходит, что князь решает все дела! Сам правит Новгородом! Вспоминали прежние времена, когда приглашали слабенького князя. Когда «золотые пояса» собирали вече и указывали ему – что делать, а чего не делать. Принимали такие постановления, чтобы были выгодными для самих бояр.

Теперь Александр Ярославич прислал в Новгород княжить своего сына Василия. Ему было только 13 лет, и «золотые пояса» обрадовались. Конечно, при таком князе править будут они сами! Но не тут-то было. Александр Невский отлично изучил нравы здешних бояр. Знал их уловки, хитрости. Он сам внимательно следил, что делается в Новгороде. Возле сына находились его верные помощники. Обо всём сразу сообщали отцу. А тот указывал Василию – как надо решать тот или иной вопрос. Как действовать в той или иной ситуации.     

       «Золотые пояса» возмутились. Получалось – всё равно Новгородом правит Александр! Вспоминали свои законы: они же могут к себе пригласить другого князя! Хотя бы для того, чтобы показать Александру – имеем право! Мы вольный город! Самым подходящим сочли брата великого князя Ярослава, княжившего в Твери. Он был честолюбивым, неосторожным. Готов был на необдуманные поступки – как он присоединился к брату Андрею, драться с татарами. «Золотые пояса» заслали к нему гонцов. Тайно предложили: хочет л