В. СУДЕЦ, маршал авиации, Герой Советского Союза

КРЫЛЬЯ БОЕВОГО СОКОЛА

 

 

Трудящимся солнечного Казахстана, его молодежи я хочу рассказать о замечательном их земляке – летчике, коммунисте Ирмухане Бекеновиче Идрисове.

В семье бедного скотовода‑кочевника в ауле № 26 Саракульской волости Гурьевской области родился он в 1909 году. В большой семье, где кроме тебя еще пять братьев и сестра, и нужда жила большая. Отец ушел на нефтепромысел в Макат. Туда же подались и братья.

Ирмухану пришлось начинать трудовую жизнь с девяти лет. Он пас скот баев в Актюбинской и Уральской областях, а в 1925 году по примеру отца и старших братьев ушел искать свою человеческую судьбу на нефтепромыслы. Теперь здесь была другая жизнь. Советская власть открыла для нефтяников школы. Вчерашний пастух вместе со своими новыми товарищами в шестнадцать лет сел за парту. Здесь же в 1927 году вступил юноша в комсомол, а в 1930 его посла ли учиться на рабфак в Оренбург. Через два года учебы на рабочем факультете в жизни Ирмухана произошло знаменательное событие: он вступил в партию.

То были памятные годы. Страна укрепляла свою обороноспособность: создавала танковые войска, авиацию, совершенствовала вооружение. Партия направляла в военно‑воздушные силы Красной Армии по специальным наборам своих лучших сынов. В 1932 году по партийной мобилизации в авиацию послан с рабфака и Ирмухан Идрисов. После военно‑теоретической школы в Ленинграде он в 1935 окончил Оренбургскую школу летчиков‑бомбардировщиков и тогда же, получив назначение, прибыл в боевую эскадрилью. Идрисов и там был в числе лучших, передовых офицеров. Крепли крылья славного сокола. Успешно овладевал он сложной техникой воздушных кораблей разных конструкций, так что через несколько лет его назначили командиром звена в 21‑й дальнебомбардировочный полк. Товарищи и командиры уважали и любили Идрисова за пытливость, скромность, трудолюбие. Он отлично владел техникой пилотирования. И все звено было подстать командиру.

Полк дислоцировался под Москвой. Участвовал в воздушных парадах над Красной площадью, не раз получал благодарности от командования за отличную слетанность.

Бывший командир 21‑го полка, ныне генерал‑майор авиации Меньшиков рассказывает о некоторых эпизодах службы и мастерстве Идрисова.

В одном из дальних ночных полетов с бомбометанием на полигоне экипаж его бомбардировщика попал в сложную ситуацию: на большой высоте отказал двигатель. Но летчик сумел довести воздушный корабль до своего аэродрома и на одном двигателе.

Случалось Идрисову попадать в крутые переплеты и позднее, когда началась война с белофиннами. Однажды, успешно выполнив боевое задание, Ирмухан Бекенович возвращался на свой аэродром. Но приземлиться было невозможно: внизу все закрыто густым туманом. В то же время кончалось горючее – не дотянуть до запасного аэродрома. Идрисов и в этой сложной обстановке с честью вышел из положения: вывел корабль в район с лучшей видимостью и мастерски произвел посадку в поле.

За отличные действия во многих боевых вылетах в войне с белофиннами Идрисов был награжден орденом Красного Знамени.

Великая Отечественная война застала 21‑й дальнебомбардировочный полк, входивший в 22‑ю дальнебомбардировочную дивизию 4‑го авиационного корпуса, которым мне довелось командовать в то время, на юге, в Крыму. С первых же дней войны полк участвовал в боях с фашистскими захватчиками, поддерживая войска Юго‑Западного и Южного фронтов. Выполнял полк и задания Верховного главнокомандования.

Во всех этих полетах участвовало и звено Идрисова. О боевой работе наших бомбардировщиков может многое сказать уже тот факт, что во время одного из ударов полка по Бухаресту фашистское правительство Антонеску вместе с королем бежало из своей столицы на запад Румынии. Об этом в июне 1941 года сообщала наша печать.

Ирмухану Идрисову ставились наиболее сложные боевые задания. Однажды в район Плоешти он был послан в дневное время, чтобы поджечь крупные нефтехранилища и этим обеспечить световой ориентир для ночного удара силами всего полка. И это задание он выполнил отлично.

В июле и августе 1941 года, поддерживая наши наземные войска, полк наносил удары по танковым колоннам и скоплениям вражеской пехоты в районе Киева, Винницы. Обстановка для нашей авиации была тяжелой: враг имел тогда преимущество и в воздухе. Нашим бомбардировщикам приходилось вести неравные бои с истребителями фашистов, преодолевать мощный огонь зенитной артиллерии врага.

Дважды после успешного выполнения боевых заданий в неравных боях с фашистскими истребителями загорался и самолет Идрисова. Дважды весь его экипаж – четыре человека – вынужден был покидать на парашютах свой корабль, подожженный вражеским огнем. И оба раза летчики возвращались в свой полк, чтобы возобновить боевые вылеты.

В сентябре 1941 года гитлеровцы подошли к Днепру. Полк, в котором воевал Ирмухан Идрисов, неоднократно вылетал из Крыма для нанесения ударов по врагу в помощь войскам, оборонявшим Одессу.

Тогда же шли бои у легендарной Каховки.

11‑я полевая армия фашистов под командованием известного своими зверствами в Крыму и на всем юге нашей страны генералом Манштейном рвалась через Днепр, наводя понтонные переправы. Вот эти‑то переправы в течение полутора недель днем и ночью бомбил 21‑й полк, не давая врагу переправляться через реку. Наших бомбардировщиков прикрывала истребительная авиадивизия генерала Осипенко. Каждый вылет бомбардировщиков сопровождался жестокими воздушными боями. Фашистские истребители базировались На правом берегу Днепра, неподалеку от Борислава, и при появлении наших бомбардировщиков десятками взлетали в воздух. И каждый раз завязывались тяжелые бои, но бомбардировщики, несмотря ни на что, успешно выполняли поставленные им боевые задачи.

Сентябрь 1941 года оставил по себе горькую память в сердцах советских людей тем, что фашистам удалось форсировать Днепр и выйти к Донбассу.

21‑й бомбардировочный полк вел тогда боевую работу с территории Крыма в составе ВВС 51‑й отдельной армии, которыми я в то время командовал. Перекоп и Сиваш уже были блокированы фашистскими войсками. На Перекопе шла жестокая битва за город Армянск и Турецкий вал. К днепровским переправам со стороны Херсона выдвигалась танковая дивизия гитлеровцев. Ведущим группы бомбардировщиков для удара по крупному скоплению войск противника у переправ через Днепр был послан Ирмухан Бекенович Идрисов – опытный воздушный боец, имевший на своем счету несколько десятков боевых вылетов и немало уничтоженной боевой техники и живой силы врага. Удар наших бомбардировщиков был сокрушительным. Они уничтожили сотни фашистских автомашин, десятки танков и большое количество живой силы, скопившейся на берегу Днепра. Точно сброшенные бомбы смели и переправу, наведенную гитлеровцами у Каховки.

Но огнем зенитной артиллерии на самолете Идрисова был разбит один двигатель. Ирмухану Бекеновичу пришлось выйти из боевого порядка своих бомбардировщиков, чтобы со снижением дотянуть до расположения наших войск. Однако положение израненного самолета резко осложнилось: на него напали истребители противника. Как ни отбивался экипаж, но фашисты подожгли машину. Превозмогая нечеловеческую боль от ожогов, уводил Идрисов свой корабль подальше от скопления фашистских войск. Три других его товарища огнем крупнокалиберных пулеметов тем временем отражали непрерывные атаки истребителей противника и сбили двух обнаглевших стервятников.

Лишь отойдя на несколько десятков километров от места скопления фашистских войск, Идрисов дал команду экипажу выпрыгнуть на парашютах из горящего самолета, который мог уже в любую минуту взорваться в воздухе. Последним оставил корабль командир экипажа. Он приземлился в днепровских плавнях, в нескольких десятках километров от переднего края наших войск.

В третий раз за три месяца войны получил я донесение, что экипаж Идрисова сбит над территорией, занятой фашистами. А через несколько дней мне позвонил начальник Симферопольского военного госпиталя: «Капитан Идрисов успешно выполнил боевую задачу. Самолет был поврежден огнем зенитной артиллерии и загорелся в воздухе. Отбивая атаки истребителей, экипаж сбил два самолета противника и оставил горящий самолет, выпрыгнув на парашютах. Капитан Идрисов, раненный в бою с истребителями и получивший ожоги на горящем самолете, через пять суток благополучно возвратился в расположение своих войск».

Это донесение Ирмухана Идрисова о выполнении боевой задачи и о сбитых истребителях противника подтвердили экипажи самолетов, летавших с ним в бой.

Вечером того же дня я навестил Идрисова в госпитале. Весь в бинтах лежал он неподвижно в постели. Тогда и рассказал мне сам Ирмухан Бекенович о том, как он выполнил боевую задачу и как добрался до расположения своих войск один из всего экипажа. Приземлившись на парашюте у левого берега Днепра, он укрылся в прибрежных камышовых зарослях. Днем отсиживался в плавнях, прятался на полях, а четыре ночи шел, ориентируясь по звездам, к Перекопу. Ка пятую ночь добрался. Северная часть Перекопа была занята фашистами, и он так же ночью через их боевые порядки пробрался к Сивашу. Решил обойти перешеек по мелководью: не умел плавать. Всю ночь по грудь в горько‑соленой воде, превозмогая нечеловеческую боль от ожогов и ран, брел Идрисов на юг вдоль берега Перекопского перешейка. И к утру на пятые сутки пришел в расположение своих войск. Там, южнее Армянска, его подобрали наши солдаты, доставили в госпиталь.

– Ну как, Идрисов, наверное, не будем больше летать? Вот подлечим тебя в госпитале и отправим в тыл. Будешь учить молодежь в авиационной школе, – сказал я ему.

Но Идрисов ответил:

– Подлечусь немного и пойду в свой полк. Буду бить фашистов!

Через два месяца он выписался из госпиталя и снова вылетел в бой.

Так зрело летное и боевое мастерство летчика‑коммуниста.

В том же грозном 41‑м Идрисов был назначен заместителем командира эскадрильи 21‑го дальнебомбардировочного полка, где служил до февраля 1942 года. В июне его назначают инспектором‑летчиком 1‑й бомбардировочной авиационной армии, а через некоторое время – командиром эскадрильи связи при 1‑м бомбардировочном авиационном корпусе и командиром транспортного корабля. В этой должности в ноябре – декабре 42‑го он участвовал в боях за освобождение Великих Лук, в январе – феврале 1943 года – на Волховском фронте при прорыве блокады Ленинграда, в марте – на Северо‑Западном фронте у Демянска, чуть позднее – на Воронежском.

Несколько лет – с 1938 по март 1943 года – я знал Ирмухана Бекеновича по совместной службе в авиации. Помню, каким он был в мирное время, помню и то, как воевал он с белофиннами, а потом, в годы Великой Отечественной войны, с фашистами. Это был прекрасный летчик, замечательный товарищ, стойкий коммунист и большой патриот нашей советской Родины.

В 1939 году ему досрочно было присвоено воинское звание старшего лейтенанта. В 41‑м его также досрочно, за образцовое выполнение боевых заданий, произвели в капитаны. А в октябре 42‑го он уже был майором.

В августе 1941 года Идрисова представили к награждению орденом Ленина.

Но чем выше давалась оценка его боевому мастерству, тем строже относился к себе Ирмухан Бекенович. В нем горела неукротимая жажда профессионального роста, потому что каждый бой с опытным, технически оснащенным врагом Идрисов рассматривал как новый экзамен своим познаниям в ответственной науке побеждать.

И все‑таки война есть война. Это тяжелейшее испытание не обходится без жертв. 25 сентября 1943 года, выполняя задание командования, майор Идрисов погиб при катастрофе самолета ЛИ‑2. Боевые друзья похоронили его в совхозе «Украина» Харьковской области.

Но со смертью героя не умерла его слава. Памяти об этом прекрасном человеке бережно хранят все те, кто его знал.