Декабря. Дежурство Е. Раевской.

В театре благополучно. Свежо в дамск. фойе. Сравнительно везде чисто. Ев. Раевская

17 декабря. Утро. Дежурство Н. О. Массалитинова. вечер А. Стахович.

«Месяц в деревне». 18 декабря 917.

Обход. Вид билетеров (особенно в нижней раздевальне партера) — совершенно неприличен. Маленькая куртка — на большом, рукава коротки, обужено, укорочено. Спрашивал — вывертывали или нет куртку? Нет. Значит, не мешало бы понемногу вывертывать их наизнанку. Все-таки будет почище.

 

Надо что-то сделать со следами грязи, кот. наносит ногами публика. Расстелить половик для вытирания ног побольше и помохнатее. Поставить людей и вежливо заставлять вытирать ноги, а ко второму акту половики — снимать. Пятна дают оч. неопрятный вид. Надо кроме того обратить внимание билетеров, чтоб они, при уборке, лучше вычищали ковры.

 

Тротуар перед театром — очищается, но не идеально, особенно лестницы, ведущие в театр (а об песочке, пока, и мечтать не приходится? Вероятно, нет, вероятно, это дорого).

 

Драпировки в ложах и в фойе — пыльны. Не тогда это чувствуешь, когда смотришь на них, а тогда, когда трогаешь их.

 

В раздевальне бельэтажа отгороженная контора — не заперта, дверь полуоткрыта, а там какие-то книги и бумаги. Это ничего? Не украдут?

 

Был в костюмерск. (у портних), принесли белье и отдавали какие-то вещи для стирки.

{363} — А разве не записывают, — спросил я.

— Записывают, записывают, — отвечают мне.

— Куда же? Где книга?

— Она там заперта, где ключ-то…

Так и не ясно, записывают ли, или получают записи, или полагаются на память. Человеческой памяти в делах я не верю.

 

Свет в фойе дали ровно в 6 ³/₄. Так и надо?

 

В 6 ³/₄ дежурные электрические фонари в коридоре бельэтажа — не горели. Фонарь со свечами — также. Мне сказали, что фонари со свечами зажигаются, когда начинается акт. Это, думается, неправильно. И в самом начале может случиться суматоха. Надо зажигать за 1 минуту перед входом зрителей в зал.

По коридору бегал какой-то билетер и спрашивал у другого — где Суфлерск. экземпляр «Мес. в деревне». Меня это удивило. Я подошел и справился. Оказывается, что девочка — Графова, днем попросила дать ей книгу, т. к. она потеряла роль[dcxliii], и кто-то разрешил ей дать.

Это преступление. Разве можно выпускать из театра, из библиотеки Суфлерский экземп. или экземп. помощника. Должен быть на этот случай — запасный экземп.

 

В мужск. клозете — не все стольчаки были спущены, в некоторых оставались испражнения. В том же клозете щетка головная оч. стара и неприглядна на вид. К ней испытываешь брезгливое чувство. Там же на окне: чистые полотенца — не очень-то чисты. Кажется, что загладили грязное — и только. Кроме того, на окне, вместе с чистыми лежат и грязные.

На столике рядом с головной щеткой лежит и платяная, касаясь др. др. — не гигиенично.

 

Сегодня не пахнет смолой, как прошлый раз (ради дезинфекции). К. Станиславский. С. Трушников, А. Санин

Графова взяла книгу во время хода репетиций, проследила и проверила роль тут же в театре, вероятно, под руководством ее или под руководством кого-либо из исполнителей и возвратила книгу обратно. В. Лужский.

Декабря.

20 декабря.

Декабря.

Все в театре исправно, насколько возможно. Н. Александров. А. Санин

{364} 27 [декабря], утро. «Син. птица». Во время первого акта проходили по коридору партера — в комнату Совета. Стоял гул и стон в коридоре. Гудела толпа, а больше всех сами билетеры. У входа в партер — налево — к билетерам подошли двое билетеров сверху (молодых) и болтали вовсю у самых дверей. К. Станиславский.

Передано это замечание старосте артели. С. Трушников

Декабря. Дежурный В. Грибунин.

Декабря 917.

Обратить внимание на тротуар перед театром. Хорошо бы посыпать песком. К. Станиславский.

Хотя я и не дежурная, но позволю себе обратить внимание на диван на лестнице перед входом на сцену. Он не только оборван, что сейчас, конечно, нельзя поправить, но очень пыльный. Нельзя ли его почистить? [ М. Германова ] А. Санин

Кто же это писал? В. Лужский

1 января 1918 г. «Синяя птица». Во время 1‑й картины загорелся провод за кулисами (бл[из]. двери в декорационную). Заметили Н. Н. Бромлей и Мар. Ив. (портниха) по сильному запаху резины. Выключили ток, и пламя погасло. Был пущен слишком сильный ток, как мне сказал техник. Е. Муратова

Зачем же книга «Дневник Товарищества» очутилась в комнате помощника режиссера? Как, господа, Вам хочется увеличивать разговоры по театру, как будто и без того их мало. В. Лужский. А. Санин

2‑го янв. 1918 г. дежурила М. Николаева.

2 января 918. В мужском клозете (против советской комнаты[dcxliv]) во время действия пьесы — билетеры очень сильно курят, а вентилятор — закрыт. Дым летит в коридор. Публика приходит в антрактах в наполненный дымом клозет и, вероятно, сама докуривает.

Получается новая непрерывная курильня. К. Станиславский. А. Санин. С. Трушников

4 января 1918 г. В свое дежурство пришлось играть и днем («См. Пазухина») и вечером («У царских врат»)[dcxlv]. И утром и вечером все прошло благополучно. Вечером много и разнообразно поговаривали о манифестации на 5 января за Учредительное собрание, пришлось как члену Правления с С. А. Трушниковым принимать кой-какие секретные меры, т. к. поговаривали, что манифестаций большевистское начальство не допустит и будет принимать самые крутые меры, до выстрелов включительно! В. Лужский

7‑е января. Дежурила Е. Раевская.

{365} 9 янв. Беру на себя заменить дежурного, кажется, не бывшего в театре[dcxlvi].

Это день «траурного праздника» рабочих: воспоминание о «гапоновском расстреле» на площади Зимнего дворца.

Объявлена, с одной стороны, манифестация большевиков — широкая, всемосковская демонстрация, с другой — протест с‑р меньшевиков.

Ожидания вооруженных столкновений обезлюдили улицы с утра. В Студии были отменены «Отрывки», в Театре заседание Совета перенесено на квартиру[dcxlvii].

В здании театра с ночи и весь день находился С. А. Трушников. Начиная с «октябрьских» дней, когда С. А. провел в театре 7 дней безвыходно, он сторожил театр со своей охраной при всяком тревожном случае. И[dcxlviii] нет у меня слов, которыми можно выразить благодарность этому нашему замечательному деятелю![dcxlix]

В течение дня были выстрелы, стрельба, подробности сообщал Совету, у меня заседавшему, все тот же Серг. Алек.

Около 4 ¹/₂ часов, когда уличные демонстрации окончились, С. А. приехал в заседание и рассказал, что все стихло и данные по вопросу о том, должен ли состояться спектакль, таковы: на улицах уже покойно, по Тверской даже гуляние («как в Вербное воскресенье»), Большой театр объявил, что спектакль состоится, Малый отменил, потому, что А. И. Южин не хотел тревожить волнующуюся М. Н. Ермолову, которая должна была играть в этот вечер.

Ничто не заставляло нас отменить спектакль.

Однако, когда я ехал в театр в половине 7‑го, я увидел улицы до такой степени пустынными, что стало жутко за публику, которой придется в 11 час. ночи возвращаться из театра.

Приехав в театр, я и здесь застал некоторую растерянность со стороны артистов и администрации — «играть или не играть», а со стороны собирающейся медленно и вяло публики — «состоится спектакль или не состоится».

К этому времени стало известно, что в Большом театре спектакль отменен. (Так и следовало ожидать, ведь там надо было собраться певцам, хору, оркестру и пр., — легче нашлись бы пугливые и малодушные.)

У Незлобина тоже отменен (что тоже естественно), т. к. театр находится на площади манифестаций и столкновений[dcl] и вряд ли там была какая-нибудь публика.

Публики у нас собралось на глаз около ³/₄ залы. (Сбор был накануне 5200, к началу спектакля около 5900, стало быть, даже в течение дня продажа шла хорошо.)

Решили мы, чтоб я вступил с [публи]кой в беседу.

Так я и сделал.

Я сказал, что артисты готовы играть, но что мы думаем, не будет ли для публики тревожно возвращаться по безлюдным, пустынным {366} улицам? Играть нам или не играть? Спектакль может быть перенесен на другой день с сохранением прав на места или с правом получить обратно, как кто захочет.

После очень короткого неясного шума быстро выделились двое говоривших. Оба сходились на том, что искусство для публики сейчас особенно дорого, в особенности искусство Художественного театра, и что спектакль и порадует и успокоит публику, но что решение — совершенно зависит от артистов: если они имеют силы играть, это будет лучшей наградой публике за «жертву», которую она несет.

Я попросил 3 – 4 минуты паузы, чтобы передать артистам. Публика тихо ждала в зале ответа. Курьезно, что в это время у кассы скопилось еще публики, ожидавшей решения вопроса, чтоб купить билеты. И точно, через несколько минут сбор увеличился [на] 400 р.

Через 5 минут я снова вышел за занавес и сказал, что отношение публики к нашему искусству придало артистам бодрости, и они сейчас, сосредоточившись, начнут спектакль.

Заявление было встречено шумными и единодушными аплодисментами.

В конце концов отсутствовали вряд ли более 150 человек, не пришедших.

Спектакль шел после всего этого крепче обыкновенного, и у публики настроение было отличное. В. Немирович-Данченко. А. Санин