Глава 78 - Первобытное прошлое

 

Господин Куньлунь спросил:

 

- Маленький Призрачный король, почему ты не со своими людьми?

 

Мальчик опустил голову, а потом тихо сказал:

 

- Они грязные.

 

Господин Куньлунь немного поколебался и спросил:

 

- То есть грязные?

 

Мальчик не осмелился взглянуть на него, вместо этого он уставился на отражение господина Куньлуня в воде:

 

- Всё, что они делают, - это убивают и едят. У них нет других занятий. Я не хочу быть рядом с ними.

 

Господин Куньлунь с торжеством сказал:

 

- Призрачное племя именно такое.

 

Юный Призрачный король посмотрел вниз горящими глазами, но, когда он снова взглянул на Куньлуня, ему удалось сдержать свою ярость, возможно, по привычке. Через некоторое время он тихо спросил:

 

- Должен ли я быть таким же, как они, только потому, что родился в Призрачном племени?

 

Подросток встал в воде, вероятно, потеряв аппетит. Он поднял труп духовного зверя и отшвырнул его в сторону. Затем он умылся чистой водой и, нагнувшись, отжал одежду. Он закатал штаны и посмотрел на господина Куньлуня. Его глаза были похожи на вороново крыло на белом снегу. Тогда он беззаботно сказал:

 

- Мне это не нравится. Я не хочу так жить.

 

После этого он не стал возвращаться на валун, на котором сидел несколькими минутами ранее и который теперь занял господин Куньлунь. Вместо этого он сел у воды, опустив босые ноги на мокрую землю, и посмотрел на персиковый лес, на горные хребты за лесом, на туман и снега на вершинах гор, но грохочущее небо с нескончаемым дождём.

Господин Куньлунь спросил:

 

- На что ты смотришь?

 

Подросток указал туда, куда смотрел:

 

- На что-то красивое.

 

- Что хорошего в дожде? - спросил господин Куньлунь, присаживаясь рядом с юношей у валуна. - Когда солнечно, гора Куньлунь поистине великолепна. На снегу отражаются золотые лучи солнца, подобно цветам. Когда наступает лето, скалы зеленеют. И эти цветы слишком… эти цветы слишком маленькие, мы называем их цветами галсан.

 

На мгновение мальчик пришёл в замешательство, он пристально посмотрел на господина Куньлуня.

 

Затем господин Куньлунь внезапно сказал:

 

- Ох, больше ничего не будет видно.

 

- Почему?

 

- Я пробил дыру в небе и освободил твой народ, - господин Куньлунь не удержался и погладил его по голове. Волосы юного Призрачного короля оказались очень мягкими. Он замер и покорно позволил коснуться своей головы. Это было невероятно; всего мгновение назад он грыз горло духовного зверя, и при ближайшем рассмотрении было видно, что он не до конца вытер рот.

 

Это напомнило господину Куньлуню его любимого котёнка.

 

- Зачем пробивать небо? - спросил юный Призрачный король.

 

- Это было обещание, - господин Куньлунь слегка надавил на его голову. - Тебе не понять, малыш.

 

Подросток на полном серьёзе посмотрел на него:

 

- Я понимаю. Я никогда не знал, что снаружи. Если бы я знал, как прекрасен мир за Великой печатью, я бы тоже пробил дыру.

 

Господин Куньлунь покачал головой и рассмеялся. Мальчик смотрел на него не мигая. Через некоторое время господин Куньлунь мягко сказал:

- Если в жизни нет выбора, тогда лучше вообще не жить. Похоже, я встретил свою вторую половинку.

 

Господин Куньлунь встал и уже собрался уходить, когда в воздухе появилась фигура Нюйвы. Она торопливо карабкалась, должно быть, в отчаянных поисках камня, чтобы восстановить Небеса. Господин Куньлунь издал тихий смешок; жизнь погрузилась во тьму и хаос, и он почувствовал странный прилив наслаждения.

 

Юный Призрачный король встал после минутного колебания и последовал за господином Куньлунем. Господин Куньлунь не останавливал его. Он поднял руку, и из земли выросла огромная гора - гора Пэнлай. Племена волшебных существ и ведьм отправились на гору Пэнлай, чтобы спрятаться от наводнения, поглотившего большую часть земель на Востоке.

 

Наводнение унесло множество жизней на Земле. Чжуаньсю встал на колени и умолял Небеса.

 

Но Небеса не откликались на его мольбы.

 

Юный Призрачный король последовал за Куньлунем на вершину горы Пэнлай. Бесконечные горные хребты сотрясались от хаоса, пришедшего большой волной до самой горы Пэнлай. Все были потрясены; ведьмы привели потомков Чию, и Хоуи повёл своих людей по стопам предка, поднимаясь на гору Пэнлай, на каждый шаг делая два поклона. Младенцы плакали в толпе. Из опасения, что их плачь потревожит богов, младенцев задушили.

 

По пути наверх их настиг чудовищных поток и унёс большую часть группы. Бог Горы, сидевший на вершине горы, закрыл глаза, как Нюйва, и вёл себя подобно статуе.

 

Затем с запада пришла ещё одна группа людей во главе со стариком с лекарствами. Чжуансю появился после благоговейного старика. Господин Куньлунь, наконец, открыл глаза и сказал:

 

- Шэнь-нун.

 

Шэнь-нун что-то почувствовал и внезапно поднял глаза от толпы. Казалось, небесные гром и молния вспыхнули в его тёмных глазах.

 

Куньлунь говорил, что уничтожит народ Чжуаньсю, уничтожит всё человечество, но так и не сделал этого. Он не стал поддаваться судьбе и убивать живых существ собственными руками. Он смотрел, как Шэнь-нун вёл людей к горе Пэнлай. Чжуаньсю встал на колени и поклонился господину Куньлуню, благодаря его за создание горы Пэнлай, в которой они смогли найти убежище. Шэнь-нун ничего не сказал.

 

Когда люди отошли в сторону, Куньлунь встал и, прежде чем он смог поприветствовать Шэнь-нуна, старик ударил его по лицу.

 

Юный Призрачный король сверкнул грозными когтями, он хотел наброситься на Шэнь-нуна, но господин Куньлунь остановил его.

 

Господин Куньлунь посмотрел на дряхлого бога и тихо сказал:

 

- Ты на пороге смерти.

 

Шэнь-нун посмотрел на него жёлтыми глазами:

 

- Моя жертва того стоит, поскольку я достиг своей цели. Ты был рождён из горы, ты связан с хаосом и опасностью Ада. И ты унёс с собой три души топора Паньгу. Я всегда говорил, что ты рождён от жестокости и однажды принесёшь разрушения в этот мир. Бесконечные снега на вершине горы Куньлунь были одним из таких знамений. И теперь мы здесь.

 

Куньлунь стоял молча.

 

- Ты не можешь смотреть на это вечно. Ты не в состоянии различить правильное и неправильное, добро и зло, жизнь и смерть. Как ты смеешь бросать вызов Небесам? - Шэнь-нун медленно произносил одно слово за другим. - Не могу поверить, что у тебя хватило наглости! Тебя настигнет кара! Ты… А!

 

То, что предвидел Шэнь-нун, к сожалению, сбылось.

 

На третий день звёзды на небес пришли в хаос, и мертвяки терроризировали земли.

 

На четвёртый день начался потоп, и люди побежали к вершине. Ведьмы и волшебные существа снова начали воевать.

 

На седьмой день война унесла жизни половины от каждого племени. Потомки императора Пламени и Жёлтого императора объединились с потомками Чию и начали бороться за выживание.

 

На десятый день Шэнь-нун проповедовал слова мудрых о катастрофах и возвышениях, начиная с рассвета Вселенной.

На двенадцатый день Нюйва, наконец, восстановила небо и использовала четыре конечности великой Ао в качестве новых небесных столпов; она окончательно истощила себя.

 

На тринадцатый день Небеса начали рушиться. Призрачное племя заполонило земли. Четыре колонны задрожали. Небо на северо-западе накренилось, горы начали разрушаться, Земля затрещала.

 

Невежественные божества навлекли на себя разрушение, снова и снова бросая вызов Небесной судьбе.

 

Небеса и Земля сливались, а Призрачное племя почти обратило весь мир в хаос.

 

Господин Куньлунь сидел на вершине горы Пэнлай, как статуя, не двигаясь и не говоря ни слова.

 

- Нюйва написала, что запечатала четыре столпа, чтобы их закрепить. Она хотела пожертвовать собой, чтобы стабилизировать Великую печать Фуси, - сказал Шэнь-нун. - Ты не ошибься, Куньлунь. Паньгу не ошибься. Никто из нас не ошибься. Но в мире есть бесчисленные страдания, и все они предопределены. Молчаливый, как Фуси, буйный, как ты, смерть неизбежна. Скоро я умру, как обычный человек, и это тоже судьба. Никто не может выстоять перед этим. Проблема в том, что ты знаешь слишком много.

 

Куньлунь спокойно открыл глаза и спросил:

 

- Чию просил меня защитить ведьм и волшебных существ, и теперь судьба решает, кого мне спасти, или погибнут все, не так ли?

 

Шэнь-нун молча смотрел на него.

 

- Спасти волшебных существ, - наконец сказал Куньлунь.

 

Шэнь-нун тяжело вздохнул, понимая, что идёт на компромисс.

 

Великий потоп наконец утих. Нюйва сильно ранила злого Призрачного короля, владевшего большим топором, как Паньгу. Она заделала отверстие в Великой печати, заставив Призрачное племя отступить за четыре колонны. Тем не менее, Нюйва потратила слишком много энергии на восстановление неба и пострадала от топора Призрачного короля. Великая печать была почти заделана, но оставалась неустойчивой.

 

Шэнь-нун сидел в храме Куньлуня, не говоря ни слова.

- Я думал, что умру от Небесного грома, - вдруг сказал господин Куньлунь. - Кто бы мог подумать, что моя смерть была предопределена, когда я ударил дракона в глаз и уничтожил гору Бучжоу.

 

Шэнь-нун поднял взгляд и молча посмотрел на последнего из четырёх великих святых первобытных земель… возможно, господин Куньлунь мог бы спрятаться, он мог бы закрыть вход на гору Куньлунь своей первичной магией. Даже если бы Вселенная вернулась в состояние хаоса, он смог бы выжить.

 

Тем не менее, господин Куньлунь был рождён от топора Паньгу, и он был единственным, кто никогда бы не пошёл против того, на что надеялся Паньгу.

 

Господин Куньлунь был наследием Паньгу.

 

- Я хочу… ещё раз увидеть своего кота.

 

Шэнь-нун взял свою корзину с лекарствами и направился к горам. Нюйвы нигде не было видно.

 

Казалось, всё потеряно. Господин Куньлунь вернулся в свой опустевший храм и обнаружил там только темноволосого темноглазого стройного и слабого подростка.

 

Юный Призрачный король тихо спросил:

 

- Ты отошлёшь меня обратно за Великую печать?

 

- Нет. Я ничего не могу сделать, кроме… я могу только защищать тебя, - господин Куньлунь усмехнулся, он странно задрожал, а его голос слегка дрогнул: - Ты не хочешь быть частью Призрачного племени, поэтому я исполню твоё желание.

 

Юный Призрачный король был потрясён. Он посмотрел на господина Куньлуня и увидел Бога гор с почти прозрачным телом и белым, как снег, лицом. Господин Куньлунь поднял руку с порывом ветра, и огненный шар сверкнул на его ладони, как звезда.

 

- Возьми это.

 

Юноша взял его обеими руками.

 

- Это пламя души с моего левого плеча, - господин Куньлунь вспотел, но продолжал мягко улыбаться. - И я… я дам тебе ещё кое-что.

 

Его тело сильно задрожало, когда он вытащил серебряное сухожилие из своего тела… нет больше боли, чем когда сдираешь кожу и выдёргиваешь сухожилия. Юный Призрачный король заплакал, но господин Куньлунь выглядел так, словно ничего не случилось.

 

- С этим ты сможешь сбежать из земель Великого богохульства и стать хорошим… Ты должен помочь мне защитить четыре столпа, - Куньлунь улыбнулся. - С Солнечными часами реинкарнации Нюйвы, Столпом природы Фуси и Кистью добродетели с первобытного дерева добродетели. К этому добавится ещё одна вещь…

 

- Куньлунь!

 

Господин Куньлунь приподнял подбородок мальчика большим пальцем и тихо сказал:

 

- Скала ещё не старая, но разрушена; вода ещё не холодная, но замёрзшая; тело ещё не живое, но мёртвое… Если Шэнь-нун был готов отказаться от божественности и стать человеком, я дам ему то, что исполнит его предсмертное желание.

 

Он закашлялся кровью, которая превратилась в багровый фитиль свечи. Бог гор, стоящий перед Призрачным королём, становился всё более и более слабым. Когда он ушёл, осталась только белоснежная лампа с одним словом, выгравированным в углу: “Хранитель”.

 

Душа, ещё не сожжённая, но рассеянная. Лампа Хранителя.

 

С тех пор были созданы четыре мистических артефакта, и четыре столпа были спасены. Призрачному королю поручили огромную ответственность за защиту колонн, поддерживающих Небеса… Это была последняя насмешка господина Куньлуня над Небесной судьбой.

 

С этого началось около 5000 лет этой ответственности.

 

***

 

Чжао Юньлань подумал, что что-то взорвалось в его голове. Он испытал такую боль, будто с него содрали кожу, раздавили все горы на Земле, что он снова связан с Небесами.

 

Годы промелькнули перед его глазами, когда из священного дерева донёсся вздох… голос сказал:

 

- Зачем тебе это?

 

- Пань… гу…

 

Чжао открыл глаза и увидел яркий белый свет. Он почувствовал тяжесть в голове и ватность в ногах. Когда он снова открыл глаза, он вернулся в город Дракона в период Нового года. На Ярком проспекте 4 не горел свет. Пышные деревья покрывали двор даже в холод.

 

Примечание от переводчика на английский язык:

1. Паньгу умер, разделив Небеса и Землю, дав тем самым начало жизни. Вершина его топора стала горой Куньлунь, а господин Куньлунь - проявлением души горы.

2. Куньлунь был непослушным подростком, поэтому Нюйва дала ему Да Цина, чтобы отвлечь его.

3. Нюйва создала людей.

4. Поняв, что люди рождены от зла Ада, Нюйва обратилась за помощью к Фуси, чтобы он создал Великую печать и запечатал зло. Фуси умер, создавая печать.

5. Нюйва исчезла, Куньлунь вырос, а люди начали воевать.

6. Куньлунь наблюдал за войной в течение многих лет, и, наконец, положил ей конец, сломав Великую печать, пробудив Ад огнём со своего левого плеча и разрушив путь к Небесам.

7. Куньлунь хотел мир, свободный от Небесной судьбы. Он хотел создать кисть и позволить каждому живому существу писать свою судьбу. Но его план в конечном счёте привёл к ещё большему хаосу.

8. Куньлунь впервые встретился с юным Призрачным королём.

9. Нюйва починила небо и восстановила небесные столпы, затем она пожертвовала собой, чтобы восстановить Великую печать; Шэнь-нун тоже умер.

10. Куньлунь дал Призрачному королю пламя души со своего левого плеча и сухожилие, чтобы Призрачный король мог стать богом, и четыре мистических артефакта, чтобы он мог защитить четыре небесных столпа; после этого Куньлунь умер.

 

Глава 79 - Лампа Хранителя

 

Когда Го Чанчэн вернулся домой, он первым делом пошёл спать. Как только он выспался и начал больше походить на человека, он прибрался и отправился навестить родственников, не забывая по дороге купить несколько подарков. Сначала он приехал к своему второму дяде… Он должен был передать ему красный конверт, как велел ему шеф. У Го была проблема: если ему надо было передать чужие вещи, он начинал дрожать, несмотря на то, что знал, что дядя, вероятно, просто вернёт ему красный конверт.

 

Зайдя к дяде, после приветствия он первым делом достал красный конверт. Как в полицейском отчёте, он повторил слово в слово:

 

- Дядя, наш шеф сказал, что сейчас Новый год, поэтому он передал это для тёти и сестры, чтобы они купили новую одежду.

 

Сестра Го - избалованное существо: тратит деньги, как воду, но ничего не получает. Дядя впервые получил красный конверт от своих племянников. Очень удивлённый, он через некоторое время взял конверт и недоверчиво заглянул внутрь, затем вернул его Го:

 

- Вау, так много, ты можешь потратить их на себя. Правда, странно, ведь старина Ян - настоящий скупердяй, с чего это вдруг он решил раздавать красные конверты?

 

Го смутился:

 

- Кто такой старина Ян?

 

Дядя встал, чтобы взять поднос с клецками, и сказал:

 

- Разве глава регистратуры не старина Ян? Его имя состоит из трёх слов, как там его…

 

Го сказал:

 

- Наш шеф - шеф Чжао.

 

Дядя с безразличным видом положил палочки на стол и сказал:

 

- Как бы там ни было, я слышал, что этот парень очень бережлив. Но опять же, у всех есть семьи, которые нужно кормить, так что можно понять. Тебе нужно много работать, особенно, если ты нравишься своему боссу. Ты больше не ребёнок, не трать все свои деньги, прибереги на чёрный день. Ты должен научиться заботиться о себе…

 

Го всё больше недоумевал:

 

- Дядя, наш шеф даже не женат.

 

- Как это возможно? Его дочь скоро должна пойти в университет? Я говорил всем быть с ним помягче, что ему нелегко, - дядя, наконец, почувствовал, что что-то не так: - Подожди, кто дал тебе красный конверт?

 

Го ответил:

 

- Наш шеф Чжао.

 

- Шеф Чжао? Какой шеф Чжао?

 

- Шеф Чжао…из Специальной Группы Расследований.

 

- СГР? С Яркого проспекта? Шеф Чжао? Чжао Юньлань? - дядя завалил Го вопросами и пристально смотрел на него. Он положил в рот клецку и начал рассеянно жевать её. Однако он находил это всё слишком невероятным и сказал с набитым ртом: - Бред какой-то. Откуда у меня столько влияния, чтобы рекомендовать кого-то в СГР?

 

- Что за влияние? - тётя тоже села за стол. - Разве ты не в регистратуре?

 

Го честно ответил:

 

- Сейчас я работаю в Специальной Группе Расследований.

 

- Что? Расследование преступлений? - тётя слишком хорошо знала этого стеснительного ребёнка и сразу забеспокоилась. - Разве твой дядя мог порекомендовать тебя туда? Как наш мальчик может работать в расследовании преступлений? Это опасно и неспокойно. Что, если что-то произойдёт… скажи, какими делами ты занимаешься?

 

Парень уже раскрыл рот, но дядя ударил палочками по тарелке и сказал:

 

- Не спрашивай, все дела в СГР засекречены, я не хочу, чтобы он нарушал правила. Просто скажи, твоя работа опасна? Ты устаёшь? Может, мне замолвить словечко, чтобы тебя перевели на более безопасную должность, пускай и менее оплачиваемую.

 

В этот момент туповатый Го, наконец, начал понимать, что с самого начала его назначение в СГР было ошибкой. С его умственными способностями он достаточно хорошо знал, что не подходит для этой должности.

 

Конечно, Го уже не помнил, как потерял сознание от страха в первый же день.

 

Го всегда был необщительным. Он лишь недавно привык к атмосфере Яркого проспекта 4, но уже успел полюбить это место, особенно Чу Шучжи и других.

 

Что касается Чжао, то Го относился к нему, как к отчиму, хотя Чжао стал таковым без предупреждения.

 

И всё же, этот отчим самый добрый и с ним легче всего разговаривать, поэтому Го уверенно сказал своему дяде:

 

- Я не хочу уходить.

Го всегда был нерешительным и соглашался со всеми остальными. Дядя и тётя поразились его появившейся решительностью.

 

Через некоторое время тётя спросила:

 

- Это место… действительно такое хорошее?

 

Го быстро закивал.

 

- Ты правда хочешь там работать? - дядя всё ещё беспокоился. - Разве это не опасно?

 

Чтобы остаться там, Го решил солгать:

 

- Совсем не опасно.

 

“Ну ладно, - подумал дядя, - теперь он всё-таки вырос. У него никогда не было ни достижений, ни амбиций. Теперь, когда у него появилась страсть к работе, было бы глупо её гасить”. Поэтому он нерешительно согласился:

 

- Тогда дай мне номер своего шефа, я найду время, чтобы встретиться с Чжао Юньланем. Он не намного старше тебя, тебе нужно учиться у него.

 

***

 

Звонок мобильного телефона разбудил Чжао. Он чувствовал, что его виски раскалываются, всё болело, и он чувствовал себя ещё более истощённым, несмотря на то, что только что проснулся.

 

Он не знал, как долго спал. В хаотичном порядке ему снились разные сны: ослепление божественного дракона, как он врезается в гору Бучжоу. Видения никуда не уходили.

 

Чжао пробежал рукой по тумбочке, и вскоре телефон оказался у него в ладони. Его глаза ещё не открылись, когда он ответил на звонок. Но как только он понял, кто звонит, сразу перешёл в соответствующий режим. После долгих любезностей Чжао очень тщательно и усердно подобрал несколько сильных сторон Го, стараясь не преувеличивать, чтобы подлизаться к другой стороне. И они договорились встретиться.

 

Чжао повесил трубку и зарылся головой в подушку:

 

- Моя голова…

 

Шэнь сразу же отложил все свои дела и потрогал его лоб:

 

- Горячий, почему у тебя так резко поднялась температура?

 

Чжао положил слабую голову на плечо мужчины и сказал сквозь стиснутые зубы:

- А ты как думаешь? Дай мне лекарство от воспаления и лихорадки, доктор-шарлатан.

 

Сильно сожалея, Шэнь молча остался.

 

Чжао одним махом проглотил несколько таблеток, затем закатал рукава пижамы, которую Шэнь каким-то образом надел на него. Внезапно он толкнул Шэня на кровать, на его лице появилось ужасающее выражение:

 

- Господин, вы удовлетворены моими услугами прошедшей ночью?

 

Шэнь видел, что Чжао ещё не хорошо, и поспешно взял его за талию, застёгивая его пижаму как следует.

 

- Не раскутывайся, а то простудишься.

 

- Это не твоё дело, - Чжао одной рукой толкнул его в плечо, другой поднял воротник и сказал угрожающим тоном: - Если господин насытился, не должен ли он оставить мне чаевые?

 

Шэнь позволил ему делать всё, чего ему хочется, и только смотрел на него. Для Чжао это было откровенным приглашением взять его. Его мужество каким-то образом пробудило в нём гнев, и он начал срывать с Шэня одежду.

 

- Если я не сделаю это сегодня, я возьму твою фамилию завтра… о, фак!

 

Шэнь быстро схватил его за талию:

 

- Что случилось?

 

- Ой.. ой, ой, ой, ногу свело.

 

Вероятно, Чжао всегда не хватало железа, а прошлая ночь, вдобавок к этому, лишь усилила судороги… сначала бёдра, потом икры, потом ступни. Шэнь мог лишь вытянуть ноги сквозь крики и постепенно облегчить судороги.

 

Боль Чжао всё усиливалась, пока он не начал кусать одеяло. Затем, через некоторое время, боль утихла. Шэнь заметил пятна оливковых и розовато-лиловых синяков на теле Шэня. Он сел рядом с Чжао, извиняясь, и начал массировать его больные мышцы. Чжао успокоился и лёг на кровать, чтобы насладиться. Он посмотрел на свой телефон на тумбочке и вдруг сказал:

 

- Второй дядя Го занимает более высокое положение, он начал работать только в этом году, и я не очень хорошо его знаю. Некоторые говорят, что он ни в чём не хорош, но знает, как угодить всем.

 

Шэнь пробормотал в ответ.

 

- Его племянник работает на меня уже больше полугода, но за это время он ни разу со мной не связался. Как ты думаешь, это нормально?

 

Шэнь не понимал грязных невысказанных правил рабочих мест и спросил:

 

- Как так?

 

- Я подозреваю, что старик только что узнал, что Го работает на меня, и что… - Чжао остановился и не стал продолжать. Он посмотрел на Шэня и быстро сменил тему: - Неужели я действительно разрушил путь на Небеса, гору Бучжоу?

 

Шэнь поклебался, а затем сказал:

 

- Легенды гласят, что Гун-гун уничтожил гору Бучжоу.

 

- Оу, - Чжао закрыл глаза… если Призрачное племя было освобождено только после разрушения горы Бучжоу, то Шэнь, вероятно, не знал, кто именно уничтожил Бучжоу.

 

Шэнь поколебался, но не смог не спросить:

 

- Итак… что произошло, когда ты был в священной дереве?

 

- Я видел то, что произошло пять тысяч лет назад, - Чжао лежал на подушке, повернувшись к нему: - Я увидел, как ты впервые встретил меня, когда упал с валуна в реку. И я подумал, что это, должно быть, из-за того, что я слишком красив, красив настолько, что ты ослеп от блеска и упал в воду от шока… ай!

 

Шэнь непроизвольно сжал бедро Чжао.

 

- Моя нога… ты пытаешься убить своего мужа?

 

Шэнь нежно массировал его, некоторое время ничего не говоря. Но, возможно, из-за того, что они уже сделали самый интимный шаг, он неожиданно признался:

- Когда я увидел тебя в первый раз, я был в панике. Я никогда не забуду тот момент.

 

Чжао самодовольно и похотливо улыбнулся:

 

- Хе-хе, эй, профессор Шэнь, сними очки и покажи своему мужу, каким ты был тогда.

 

Шэнь послушно снял очки и возвратился к своему первоначальному виду.

Чёрные как смоль волосы удлинились и разметались по кровати.

 

Возможно, эти глупые мужчины просто питали слабость к длинным волосам. Чжао почувствовал, будто его сердце пронзили стрелой. Он долго пристально смотрел на Шэня, а потом своими руками начал осторожно ласкать его волосы.

 

Чжао пробормотал:

 

- Супер, супер, супер, супер красота. Эта жизнь определённо стоит того, чтобы жить.

 

Шэнь массировал его плечи, и Чжао постепенно скрыл своё одержимое, идиотское выражение. Он молча размышлял, нахмурился и продолжил:

 

- Но я думаю, что с тех пор, как я вырос с этим жирдяем, даже если бы он сделал что-нибудь плохое, типа сбежал с кошачьей госпожой, я всё равно ничего бы ему не сделал.

 

Шэнь моргнул в замешательстве, не совсем понимая, почему тема вдруг коснулась беглого кота.

 

- Если бы я действительно пообещал Чию заботиться об его потомках, и я видел, как поколения драконов вырастали из маленьких червей до зверей длиной в несколько миллионов миль, я бы никогда не ударил божественного дракона в глаз и не столкнул бы его с горой Бучжоу. Скорее, я бы ударил себя ножом в руку, - Чжао непреклонно заявил: - Я определённо не ударил бы дракона в глаз, и гора Бучжоу - точно не моя вина.

 

- Судья бесстыдно изрыгал кучу дерьма, и ничего из этого не было правдой. Как ты думаешь, сколько из того, что я увидел в священном дереве, - правда? И кто мне это показал? - Чжао накрутил волосы Шэня на палец, улыбаясь, но с холодом в глазах. Через некоторое время он мягко сказал: - Эй, детка, расскажи мне ещё о нашей встрече в Персиковом лесу.

 

Шэнь хихикнул и тихо сказал:

- Не так уж много. В то время я ничего не знал, а ты хорошо ко мне относился. Ты взял меня посмотреть на горы и реки Земли. Но Нюйве ещё предстояло починить небо, и ты сказал, что даже самые красивые пейзажи теряют своё очарование, когда постоянно идёт дождь. Но я не возражал, это был самый красивый пейзаж, который я когда-либо видел.

 

“Даже самые красивые пейзажи теряют своё очарование, когда постоянно идёт дождь”. Возможно, это была случайная жалоба. Чжао нахмурился и подумал, что если бы он действительно планировал погрузить мир в хаос, он не повёл бы с собой красивого незнакомца.

 

- А потом я сделал тебя богом, - сказал Чжао.

 

Шэнь улыбнулся:

 

- Не жалей об этом. Я родился тварью, а ты спас меня из глубин Ада. Я всегда буду благодарен тебе за это.

 

Сказав это, он наклонился вперёд и нежно поцеловал подбородок Чжао. Он взял Чжао за руку и сказал:

 

- Дни, которые мы провели вместе, стоят того, чтобы за них умереть.

 

- Ерунда, - Чжао прервал его, - После того, как Нюйва восстановила Небеса, я запечатал небесные столпы Мистическими артефактами, а потом оставил тебя и умер, не так ли?

 

Руки Шэня замерли, и он крепко обнял Чжао.

 

- Почему… - пробормотал Чжао, - это из-за Нюйвы?

 

Вспышка недовольства появилась на лице Шэня, и Чжао случайно заметил её. Этот идиот сразу же забыл о том, о чём он думал, и поднял подбородок Шэня пальцем:

- Не расстраивайся. Я сказал не подумав. Конечно, ты красивее Нюйвы. Ну же, красавчик, скажи своему мужу, как ты использовал своё молодое красивое личико, чтобы соблазнить меня все эти годы?

 

Шэнь накрыл его одеялом и как-то странно посмотрел на него, по-видимому, собираясь стать серьёзным и наказать его за плохое поведение. Но потом он увидел следы любви на ключицах Чжао, что напомнило ему о чём-то. Он отвернулся, и его уши покраснели. Наконец, он смог сказать:

 

- Я выйду.

 

Он быстро встал, взял со стола квитанцию из прачечной и вышел.

 

Чжао помассировал всё ещё больное бедро. Миллион чувств, которые невозможно описать словами.

 

Через некоторое время он вылез и помылся. Он съел еду, приготовленную Шэнем, и позвонил по телефону:

 

- Эй, пап, ты свободен завтра? Я приведу Шэнь Вэя на встречу с тобой.

 

Когда он сказал это, на его лице не было радости, только леденящий холод.

 

Глава 80 - Лампа Хранителя

 

Как и ожидалось, отца Чжао не было дома. Мама Чжао извинилась и объяснила, что его в последнюю минуту вызвали супер важным звонком.

 

Конечно, Шэнь не возражал. Чжао улыбнулся и, на удивление, ничего не сказал. Они вдвоём поели дома у Чжао и ушли.

 

Священное дерево привело Чжао в смятение, и он почему-то не заметил, что его отец холодно извинился, когда узнал, что любовник его сына у них в квартире, и аргументировал, что ему нужно подготовиться, поэтому они встретятся позже.

 

Это не свидание, к чему готовиться?

 

Он просто не хотел встречаться с Шэнем.

 

Но почему нет? Разве он не хотел? Или он не осмеливается?

 

Перед самым уходом Чжао забрал из спальни маленькую потрёпанную деревянную шкатулку. Мама Чжао спросила:

 

- Разве ты не играл с ней, когда был маленьким? Почему ты не выбрасываешь её? Что ты собираешься с ней делать?

 

- Поделюсь детскими воспоминаниями с любимым. Одинокие старые супружеские пары вроде вас, ненавидящие друг друга, не поймут.

За эти слова мать вышвырнула его из дома.

 

Сегодня День Святого Валентина. Пустые улицы неожиданно наполнились людьми. Девушка, торгующая цветами, прошла мимо них, но Чжао окликнул её:

 

- Эй, девушка, сколько у тебя цветов?

 

Девушка удивлённо посмотрела на них, а потом улыбнулась:

 

- А сколько вы хотите? Я могу вернуться в магазин и принести их вам.

 

Чжао сказал:

 

- Тогда мне нужно пять тысяч.

 

- Простите, простите, он просто шутит.

 

Шэнь прикрыл рот Чжао и потянул его прочь.

 

Чжао изо всех сил пытался освободить голову от руки Шэня:

 

- Я хочу купить их!!

 

Шэнь открыл дверцу машины и, не говоря ни слова, запихнул его внутрь.

 

Чжао наполовину искренне пожаловался:

 

- Ты вообще знаешь, что такое романтика?

 

Шэнь возмущённо парировал:

 

- Что бы ты сделал?

 

Чжао беспечно сказал:

 

- Я бы купил несколько тысяч цветов, покрыл ими всю машину, а потом взял бы тебя в жёны.

 

Шэнь, вероятно, слишком долго имел с ним дело. Он больше не молча боролся с гневом, а стал молчаливо испорченным. Он снял очки и несколько сдержанно стёр с них снег. Шэнь казался беспечным, хотя с трудом перебарывал себя... Он сказал, стараясь быть спокойным:

 

- А я думал, ты хочешь стать поставщиком цветом. Разве это не я должен взять тебя в жёны? Вчера ты сказал, что возьмёшь мою фамилию.

 

Чжао привык к одностороннему нападению. Кроме одного раза, когда он напился, его поддразнивания никогда не встречали отклика. Это его ошеломило.

 

Конечно, он не знал, что Шэню, как и Го, нужно было трижды отрепетировать свою речь в уме, чтобы произнести её вслух.

 

И всё же этот старый хитрый бандит быстро оправился и бесстыдно начал раздеваться:

 

- Хорошо, я возьму твою фамилию. Муженёк, хочешь косточку прямо здесь? Тебе ничего не нужно делать, просто лежи, я удовлетворю тебя.

 

Шэнь был в ярости:

 

 

- Чжао Юньлань!

 

- Я за него.

 

- Как… как ты можешь быть таким бесстыдным?

 

Руки Чжао сжались на сидении машины, и он сказал с озорной улыбкой:

 

- Ты ещё не видел меня более бесстыдным.

 

У смущённого и возмущённого Шэня потемнело лицо. Он притянул Чжао за воротник и грозно посмотрел на него, говоря одно слово за другим:

 

- Ты хоть понимаешь, что мы на улице? Ты понимаешь, что нас могут увидеть? Знаешь, сколько раз я думал о людях, которые были у тебя до этого, и хотел вырвать им глаза?

 

Чжао онемел.

 

Через некоторое время Чжао наконец-то вернулся на своё место и пробормотал:

 

- Эй, я просто пошутил, просто пошутил. Я ничего не собирался делать. Есть кое-что более важное, что нужно сделать.

 

Шэнь в тишине запустил двигатель. Чжао потёр нос и сел в сторону, соблюдая дисциплину. Он открыл свою деревянную шкатулку и начал рыться в ней. Он нашёл маленький радиоприёмник, а затем достал коробку с маленькими отвёртками, хранящимися в машине, и начал орудовать ими.

 

Его пальцы были невероятно ловкими. Похоже, в школе он постоянно возился с проводами... Если бы только Чжао не был таким бережливым и непостоянным, то с таким человеком, как он, новые электроприборы никогда бы не понадобились.

 

Некоторое время они сидели молча, и когда гнев Шэня утих, он почувствовал сожаление… Большинство людей напряжено с незнакомцами, но расслаблены и искренни со своими близкими. Но Шэнь - полная противоположность, он слишком привык сдерживать себя перед Чжао. Он всегда боялся, что Чжао увидит его тёмную натуру. Иногда Шэнь даже не знал, что сказать Чжао… Он всегда считал себя грязным и ничтожным, поэтому недостойным Чжао.

 

Чжао долго работал своими маленькими инструментами и не говорил ни слова. Шэнь, наконец, посмотрел на Чжао, когда остановился на светофоре, и тревожно прошептал:

 

- Что ты делаешь?

 

К счастью, Чжао быстро забывает и быстро прощает. Он взволнованно объяснил:

 

- Это радиоприёмник, который я сделал в детстве. Я починил старые детали… останови у супермаркета, я куплю батарейки.

 

Чжао вставил батарейки, и маленький монитор на приёмнике загорелся “поцелуем”. На экране едва была видна точка, но яркость была очень низкой. Чжао положил руки на экран и наклонился, чтобы рассмотреть поближе.

 

Он медленно поменял канал и отрегулировал размер точки, сравнивая её с некоторыми отметками на стороне, которые никто не понимал. Через некоторое время он сказал:

 

- Оу, недалеко. Кажется, нас избегают… давай вернёмся.

 

Шэнь развернулся, в то время как Чжао наклонился ближе к своему маленькому экрану и давал инструкции:

 

- Поверни налево… это трекер, который я сделал из радиоприёмника, когда был маленьким.

 

- Что он отслеживает? - Шэнь казался очень заинтересованным, хотя он, вероятно, даже не понимал, что означает “радио”.

- Он выслеживает моего отца. Я вставил генератор сигналов в его телефон, и кто бы мог подумать, что он будет пользоваться одним и тем же телефоном все эти годы, - сказал Чжао. - Я тогда ещё учился в школе, поэтому техника у меня была не очень хорошая. Он нестабилен и теряет след, если сигнал слишком далеко.

 

Шэнь не мог не дотронуться до своего кармана, поскольку подумал о своём старом телефоне, которым он никогда не пользуется и даже иногда не знает, как отвечать… если бы кто-нибудь что-нибудь с ним сделал, он бы и понятия об этом не имел.

 

Чжао увидел, что происходит, скрестил ноги и неторопливо закурил сигарету:

 

- Не волнуйся, я ничего к тебе не прицеплю, пока ты не изменишь мне с каким-нибудь красавчиком.

 

Шэнь раздражённо посмотрел на него.

 

- Налево, налево. Да, тот чайный домик. Я вижу машину моего старика, - голос Чжао казался беззаботным, но его лицо потемнело. - Сегодня я должен выясн<