Глава 76 - Кисть добродетели

 

 

Когда Чжао зашёл в священное дерево, он забрал не только Кисть добродетели.

 

Священное дерево всегда было связано с горой Куньлунь. Чжао оказался внутри совершенно нового измерения. Он попытался ухватиться за кору дерева за спиной, но её нигде не было. Продвигаясь вперёд, он ничего не мог разглядеть.

 

Вокруг была кромешная тьма.

 

Он прищурился и попытался вглядеться вдаль. Наконец, он заметил в темноте слабое сияние, как от светлячка. Когда он подошёл ближе, он увидел, что это Кисть добродетели, уменьшившаяся до размеров обычной кисти.

 

Чжао попытался ухватиться за неё, и, к его удивлению, это не потребовало больших усилий. Он приподнял брови - всё было слишком просто, чтобы быть правдой. Кисть добродетели потянула его в неизвестном направлении.

 

Чжао понимал, что ему следовало взять кисть и вернуться обратно. И всё же он не мог не поддаться соблазну пойти вперёд.

 

Когда кисть успокоилась, она уже заманила его внутрь.

 

Ни один из его осветительных приборов не работал, поэтому он сел на землю, беспомощный в бесконечной темноте.

 

У него был сильный разум, и он не боялся темноты или одиночества. Тем не менее, безграничное пространство полной темноты было довольно удручающим. Кроме того, мрак был довольно странным: он не боялся оказаться в ловушке и даже поверил, что должен здесь уснуть.

 

Сидя в темноте, он зевал всё больше и больше.

 

В этот момент раздался грохот, и тёмное пространство разлетелось вдребезги. Чжао вскочил на ноги и отступил на несколько шагов. Подняв глаза, он сощурился от яркого света; гигантский топор прорубил темноту, и огромная дыра в земле расширилась, разделив её на две части.

 

Огромный человек возвышался среди хаоса, размахивая топором в руках. Его голова коснулась неба, а он стоял на земле. Его пышная борода и волосы развевались на ветру, когда он яростно кричал, посылая ударные волны на дикие земли.

 

Тот, кто превзошёл небо и землю. День за днём небо поднималось, земля сгущалась, а Паньгу рос. Так продолжалось восемнадцать тысяч лет, пока небо не дошло до зенита, земля не сгустилась до предела, а Паньгу не достиг апогея.

 

Таким образом, появилась вера в то, что небо и земля находятся на расстоянии девяноста тысяч миль друг от друга, и после пришли три правителя.

 

Таким был творец Паньгу.

 

Чжао открыл глаза и увидел огромное небо и землю, наблюдал, как Паньгу опустился на землю, его топор раскололся надвое: рукоятка стала основанием Сюйчжоу, а навершие - горой Куньлунь. Гигант упал, и его конечности и голова превратились в многочисленные горы и холмы, возвышающиеся до неба.

 

Потом потекли реки, светило солнце и луна, образовались долины и пещеры.

 

Над головой сияли звёзды. Необъяснимая печаль поднялась в сердце Чжао. Он осторожно двинулся вперёд, чтобы посмотреть на этого гиганта, сделавшего его, но гигант вскоре исчез.

 

Чжао резко обернулся и оказался в бескрайней пустыне, а впереди промелькнуло несколько десятков тысяч лет. Он услышал величественный отзвук ветра из Сюйчжоу и беспокойную бурю из глубин земли. Но время летело быстро, не оставляя и следа.

 

Из глубин земли: самые верные, самые жестокие, самые грубые, самые свирепые были связаны кровью с истинным Куньлунем. Поскольку они были рождены из хаоса, также имелась неизвестная связь.

 

Гора Куньлунь родилась вместе с небом и землёй, и через сто миллионов три тысячи лет душа горы материализовалась, и так родился господин Куньлунь.

 

В то время три правителя были ещё молоды, а пять императоров даже не родились. Этот мир был полон хищников и зверей, людей нигде не было видно.

 

Чжао пришёл в замешательство: с одной стороны, он узнал, откуда пришёл, и держал Кисть добродетели в руке. С другой стороны, он думал, что превратился в озорного и проблемного подростка.

 

Он помочился на хвост всемогущей лисы, потом напугал феникса, гнездящегося на священном дереве, что сделало птицу запуганной. Наконец, Нюйва нашла где-то котёнка и отдала ему, что в конце концов угомонило его.

 

Котёнок был очень хрупким, и вечно заснеженная гора Куньлунь не могла ему помочь: казалось, он вот-вот умрёт.

 

Господин Куньлунь никогда не видел ничего более неприятного. Он сделал маленький колокольчик из золотого песка, который укреплял душу и просвещал мудрость. Он повесил его на шею котёнку, и после некоторых хлопот ему всё-таки удалось сохранить коту жизнь, и у него больше не было времени доставлять неприятности другим.

 

Он покинул гору только тогда, когда котёнок вырос и начал бегать сам по себе, поэтому он спустился с горы и увидел, как Нюйва делает людей из глины.

 

Она сделала верёвку из лиан и небрежно закрутила её в воздухе, затем из земли появились многочисленные “люди”, которые выглядели так же, как боги. Господин Куньлунь никогда такого не видел и мгновенно загипнотизировался.

 

Нюйва обернулась и улыбнулась ему:

 

- Куньлунь, ты очень вырос.

 

Господин Куньлунь опустил кота с рук и осторожно подошёл вперёд. Он пристально посмотрел на глиняного человека.

 

Он видел, как человек быстро вырос из ребёнка в подростка, а подросток преклонил перед ним колени со страхом и уважением. Затем, прежде чем он смог встать, он стал взрослым, зачем волосы на его голове стали белеть и выпадать, он неподвижно лёг на землю и снова превратился в глину.

 

Господин Куньлунь почувствовал необъяснимую зависть, хотя не мог сказать причину: возможно, время шло слишком медленно для него, поэтому он жаждал жизни, яркой и короткой, как падающая звезда.

 

- Как забавно, - господин Куньлунь взял глину в ладонь. - Как это называется?

 

Нюйва ответила:

 

- Люди.

 

- Люди величественны, невинны, но они несут с собой то, что я услышал из-под земли ещё до того, как родился.

 

Когда Нюйва услышала это, её лицо исказилось от ужаса.

 

Господин Куньлунь был ещё молод и знал только, как дурачиться со своим котом под священным деревом. По глазам Нюйвы он не понял, что за долю секунды она предвидела грядущее великое бедствие.

 

Люди родились на земле и имели три греха, которое пришло с ними из глубин Ада. И всё же они уже начали жить своей счастливой жизнью, как обезьяны, и даже начали спариваться в браке, согласно правилам Нюйвы, и начали создавать потомство.

 

Зачем создавать людей из земли? Небеса даровали Нюйве великую добродетель в сотворении людей. Внезапно, взглянув на звёзды, она что-то почувствовала… Что-то холодное и вездесущее, как невидимая рука, которая схватила её и толкнула вперёд всех людей и богов, и никто не мог сопротивляться.

 

В течение сорока девяти дней Нюйва не могла спать. Глиняные люди уже перебежали горы и пересекли реки и моря. За это время сменилось уже несколько поколений. Нюйва резко обернулась и увидела, что люди уже начали создавать племена. Мужчины и женщины носили шкуры зверей, а дети играли.

 

Она вдруг закрыла глаза и заплакала… Куньлунь и кот беспомощно стояли рядом, но не могли понять её горе.

 

Наверное, это было естественно для матери - сочувствовать своим детям.

 

Нюйва обратилась за помощью к Фуси и позаимствовала три тысячи звёзд из галактики. Они работали вместе тридцать три дня и сделали большую печать, которая покрыла землю, как гигантская сеть.

 

Господин Куньлунь взял кота и сел рядом; он никогда не знал, что под землёй столько огня. Он свирепо ревел снизу, но никто о нём не писал и никто об этом не знал. Все свидетели этого были невежественны, совершенно не обращали внимания на то, что происходила битва более ожесточённая, нежели предстоящие битвы богов.

 

Наконец, Фуси сделал восемь триграмм и наложил Великую печать на глубины Ада.

 

Нюйва попросила у господина Куньлуня ветку священного дерева, которую посадила у входа Великой печати, и назвала это “Землёй великого богохульства”. С тех пор господин Куньлунь больше никогда не видел Фуси.

 

Когда была сделана Великая печать, господин Куньлунь почувствовал пустоту внутри. Зло из глубин Ада горело, как дикий огонь, и могло вызвать великое бедствие, если не обращаться с ним осторожно. И всё же это было свободно и страстно, и Куньлунь вдруг почувствовал ностальгию.

 

Молодой Куньлунь не мог выразить словами своих чувств, и из его глаз упала единственная капля слёз, которая превратилась в реку Янцзы.

 

Фуси исчез, оставив Нюйву бродить в одиночестве по землям первобытных времён. Она смотрела на восход и закат солнца, наблюдала, как люди преодолевают жизненные испытания, и всё больше и больше тревожилась.

 

Затем Нюйва исчезла, а господин Куньлунь вернулся на свою гору. В течение ста лет он несколько раз проходил мимо Земли великого богохульства и видел иссохшую ветвь священного дерева. Со временем он повзрослел и начал понимать, что скрывается за Великой печатью и причины. Хотя ему было любопытно заглянуть внутрь, он так и не сделал этого.

 

Куньлунь не мог забыть, чем пожертвовал Фуси, чтобы создать Великую печать. Он не мог позволить, чтобы его усилия оказались напрасными.

 

И всё же семена трёх грехов были посеяны. Люди становились императорами и святыми: падение Шэнь Нуна, за которым последовал подъём Жёлтого императора и его битва с богом войны Чию. Все создания Вселенной неизбежно были втянуты в этот водоворот событий.

 

Три правителя исчезли, и первобытные люди больше не видели ни дня покоя. Люди жили благочестиво, с теплом и радостью, и всё же испытывали потребность в кровопролитных войнах, как и любые другие животные.

 

Они были как боги и демоны. У людей было множество эмоций и чувств: зависть, отвращение, упрямство, властность, любовь и ненависть.

 

Но тех, кто был создан в первый раз, нигде не было.

 

Наконец-то господин Куньлунь понял, почему Нюйва так боялась своих творений, несмотря на великую добродетель, которую Небеса даровали ей.

 

Когда Паньгу уничтожил хаос, он всего лишь рассеялся по Вселенной. Хаос остался таким, каким он был. Великая добродетель, великое зло, великая мудрость, великая доблесть - все они пришли в этот мир, но уйдут напрасно и пусто.

 

Дымовые сигналы возвестили о начале войны, облака собрались на Девяти небесах. Кунь Пэн поднялся на запад, чтобы никогда не возвращаться. Куньлунь закрыл глаза на первую войну богов и демонов, которая случайно открыла его собственную судьбу. В его одиноком и чистом сердце внезапно появилась волна горя и невыносимого одиночества.

 

Чию, казалось, предвидел свою неудачу, и пришёл на гору Куньлунь. Господин Куньлунь отказался видеть его, но трёхголовый и шестирукий бог войны поднимался вверх по заснеженной горе, на каждый шаг делая низкий поклон. Кровь текла по его пути, и фигура в лохмотьях превратилась в цветок, пытаясь выжить в глубоком снегу. Чию надеялся, что господин Куньлунь вспомнит, что демоны и волшебные существа родились на его горе, и защитит их.

 

Чию неоднократно кланялся на горе Куньлунь, но бог Гор не двигался.

 

Куньлунь родился на вершине этой ледяной горы, и его сердце стало таким же холодным и твёрдым, как вершина. Тем не менее, чёрный кот родился от волшебных существ и непреднамеренно был привлечён своим предком. Кот выскользнул наружу и лизнул лоб окровавленного Чию.

 

К тому времени, когда господин Куньлунь узнал об этом, всё уже было сделано. Бога Горы, как и Нюйву, подтолкнули к будущему, которого он хотел избежать, и он тоже не мог противостоять этой невидимой силе.

 

Чи Ю погиб от смертельных ран в войне и превратился в кроваво-красный кленовый лес. Жёлтый император был поражён его храбростью и посмертно назвал его Богом войны.

 

С тех пор демоны и волшебные существа поклонялись господину Куньлуню как своему лидеру, и горы их защищали.

 

К несчастью, после Великой войны люди продолжали воевать между собой, и вскоре племена начали распадаться на несколько других племён.

 

Однако, Куньлунь так и не появлялся. Он ждал.

 

Он стал свидетелем падения Фуси, одиночества Нюйвы, потери Шэнь-нуном его сил и пропажи без вести. Всё это время он ждал.

Он видел, как Жёлтый император поднял голову Чи Ю, не сказав ни слова. Не имело значения, кто, для него было важно, чтобы был тот, кто принесёт порядок в этот мир.

 

Он ждал, что Жёлтый император завоюет земли Богов, и ждал конец всех конфликтов. Но Жёлтый император сражался всю свою жизнь и умер, лишь немного продвинувшись вперёд.

 

Огненный и Жёлтый императоры оставили потомков, которые боролись за власть вдоль Жёлтой реки. На Востоке тоже не было мира, потому что потомок Чи Ю, Хоу И, каким-то образом достал большой лук, оставленный Фуси, короновал себя “Императором Цзюнь”, сражался с варварами и победил, объединив восточные племена с ведьмами исконных земель.

 

В тот год все вороны замертво упали на землю. Потомок Шэнь-нуна, бог воды Гун-гун, и потомок Жёлтого императора, Чжан Сю, начали ещё одну великую войну.

 

Гун-гун имел власть над водой и был потомком Огненного императора. Он создал армию драконов из океанов, и в итоге волшебные существа тоже были вовлечены в войну. Хотя Хоу И с Востока ещё не участвовал в войне на Жёлтой реке, ведьмы и волшебные существа, которых защищал Куньлунь, начали разделяться.

 

В той войне погибло множество волшебных племён. В мире был Великий хаос, души, запертые среди живых, выли от отчаяния день и ночь на обугленных полях сражений.

 

После смерти Чи Ю пользовался большим уважением у своего соперника, но его потомки сожгли храм Бога войны дотла. Вскоре все забыли о своём предке, который был символом свирепости и храбрости.

 

В фольклоре Чи Ю принял образ отвратительного и злого божества.

 

Господин Куньлунь был очень разочарован.

 

Он, наконец, понял, почему Нюйва была так поражена. Она, должно быть, предвидела трагедию, которая постигнет мир, как только она создаст человечество. Однако она не смогла противиться воле судьбы и не смогла смотреть, как разрушается мир.

 

Господин Куньлунь был властелином всех гор на Земле, он любил всех духов гор и рек. Чи Ю заманил чёрного котёнка лизнуть его кровь, и господину Куньлуню ничего не оставалось, как страдать от последствий. И всё же он пообещал Чи Ю, что защитит ведьм и волшебных существ этих земель.

 

Он видел, как они росли, развивались и находили своё место в мире.

 

Потом ему пришлось наблюдать, как они один за другим гибнут на войне.

 

Если это судьба, если судьба означает бесконечные войны и кровопролития, если судьба диктует безграничный хаос в этом мире…

 

Гун-гун проиграл войну и полетел на божественном драконе, чтобы отступить. Господин Куньлунь всегда любил драконов, и всё же, когда Гун-гун достиг Великой пустоты на северо-западе, господин Куньлунь ударил божественного дракона в глаза, и Гун-гун рухнул на гору Бучжоу вместе с драконом, пробив дыру в огромной печати Фуси.

 

Призраки земли Великого богохульства ужасающе завопили, посылая волну злой энергии в атмосферу. Они окружили всю гору Бучжоу, они ничего не боялись, как будто сами были божествами. Господин Куньлунь снял пламя души со своего левого плеча и пробудил весь Ад от глубокого сна. Он разрушил небесные столпы, и небо рухнуло.

 

Где сходятся Небо и Земля;

Где простирается пламя Небес?

Где Восемь Небесных столпов;

Почему опустошены Восток и Юг?

Бог гор, стоящий на вершине горы Куньлунь, в конце концов стал человеком и пошёл по пути, который сильно отличался от тех, что были до него. Нюйва, наконец, появилась спустя столько лет. Она почти не узнала ребёнка, который так легко отвлёкся когда-то на котёнка, его зелёный плащ развевался среди гор, его взгляд был остр, как топор Паньгу много лет назад.

 

Господин Куньлунь уже отправил кота спускаться с горы. Он обернулся на грохот обрушившегося Небесного столпа и увидел Нюйву. Он не удивился и просто сказал:

 

- То, что ты не решалась сделать раньше, я сделал вместо тебя.

 

Паньгу посвятил жизнь, отделяя Небеса от Земли и сокрушая тьму. В конце концов, ему суждено было погибнуть. Почему божества первобытных земель склоняются перед чем-то неясным? Почему они должны прийти к предопределённому трагическому концу?

- Я хочу, чтобы жертвы сынов Чжуань Сю принесли Земле мир. Я хочу, чтобы Небеса и Земля больше не сходились, чтобы неведомые силы свыше больше не вмешивались. Я прерву путь на Небеса, чтобы жизнь на Земле зародилась из Инь и Ян. Они будут независимыми личностями и возьмут судьбу в свои руки. Никто никогда не будет судить о моих делах, я сделаю Кисть из умирающей ветви священного дерева: каждая живая душа напишет свою судьбу. Я очищу этот мир от страданий.

 

Нюйва молча смотрела на него.

 

- Что должно случиться, пускай это случится со мной. Паньгу и Фуси ушли, остались только мы с тобой. Ты хочешь покинуть этот мир, но у меня есть свои устремления, - тихо рассмеялся господин Куньлунь, и его голос быстро утонул в завываниях ветра. - Я никогда не остановлюсь, если только Небесный гром не обрушится на гору Куньлунь и не поразит меня насмерть.

 

И именно это произошло. Небесный гром обрушился вниз на гору Куньлунь. Глаза Нюйвы наполнились слезами; она ничего не видела.

 

Но она услышала дикий смех господина Куньлуня.

 

Небесный гром раздавался весь день. Ливень хлестал по земле, повсюду бродили духи. На следующий день одежда господина Куньлуня была неузнаваема, как и всё его тело, полностью обугленное. Он совершенно голый сидел на земле.

 

Спустя некоторое время он встал, с новой, только что появившейся кожей и плотью, как цикада, вылезшая из своей скорлупы.

 

Он протянул руку, и единственный лист со Священного дерева обернулся вокруг его тела в новый зелёный плащ. Господин Куньлунь откинул волосы назад, выпрямился и закашлялся кровью. Затем он повернулся к Нюйве с окровавленной улыбкой:

 

- Видишь, что эти Небеса могут сделать мне?

 

Эта улыбка была такой же наивной, как и всегда.

 

Нюйва, наконец, произнесла:

 

- Куньлунь, пойдём со мной за камнем, чтобы починить небо, не упрямься.

 

- Но я хочу попробовать, - сказал господин Куньлунь. - Несмотря ни на что, я хочу попробовать. Даже если я умру, я умру, как гора Куньлунь, а не как маленький пустынный холмик.

 

После этого он, не оборачиваясь, спустился с горы.

 

Паньгу умер от усталости, затем Нюйва была вынуждена создать людей, из-за которых возникло бесчисленное множество историй. Фуси предсказал что-то с символами Багуа, но не смог избежать смерти. Шэнь-нун увидел своё падение и постепенно стал похож на обычное существо. Осталась только Нюйва.

 

Великие святые падали один за другим. Затем наступила очередь господина Куньлуня.

 

В этом мире только слабым и глупым позволено жить тупой и короткой жизнью?

 

Рассветные грибы не знают месяца, зимние цикады не знают весны и осени.

 

В мифах и легендах, рассказанных спустя столетия, гора Куньлунь изображалась как земля богов. Никто не знал, что первобытный Бог гор, господин Куньлунь, был первым восставшим.

 

Господин Куньлунь спустился с горы и увидел бесчисленных духов из Ада, бегающий на свободе. Это было племя призраков. Они исходили не от живых душ, а от злой энергии, запечатанной в земле Великого богохульства на века. Они сошли с ума, охотились на людей и пили их кровь.

 

И всё же у этих существ была своего рода иерархия.

 

Низшим классом были те, кто не имел видимой формы, они катались по земле и питались разлагающимися трупами. Чуть более высокого класса были гуманоидной формы, с гнойниками и искажёнными лицами, и дикие и кровожадные духи зверей.

 

По мере повышения ранга существа всё больше походили на людей. Призрачный король был похож на ангела. Как будто чем грязнее существо, тем оно прекраснее.

 

Легенда гласит, что в глубинах Ада было только два Призрачных короля. По случайности, когда господин Куньлунь спустился с горы, он оказался там, где Куафу оставил поле персикового леса, и столкнулся с одним из них.

 

Это был юноша с тёмными глазами и чёрными волосами. Он босиком сидел на огромном валуне, длинные волосы падали на плечи, одежда была сшита из грубой ткани. Он увидел, как господин Куньлунь внезапно появился из леса, и случайно упал с валуна в небольшой ручей.

 

В это мгновение из-под земли вынырнул духовный зверь и злобно впился клыками в шею юноши, которая выглядела такой нежной и слабой, словно её можно было сломать одной рукой.

 

Внезапно юноша высунул руку из воды под странным углом, закрывая разинутую пасть зверя. Он столкнул зверя в воду и размозжил ему череп пополам. Кровь хлынула ему на лицо, как красные цветы сливы на заснеженном поле.

 

Подросток запаниковал от крови. Он осторожно опустился на колени и вымыл руки и лицо в ручье. Затем он привычно поднял труп и начал покусывать его шею своими острыми тигриными клыками.

 

Господин Куньлунь был уверен, что это Призрачный король. Он никогда не видел никого более похожего на него, чем этот подросток. Красивый юноша бесстрастно питался в окровавленной воде мёртвым духовным зверем; эта сцена более ужасная, нежели всё, что можно было увидеть.

 

Когда подросток понял, что господин Куньлунь наблюдает за ним, он стал есть медленнее. Он взглянул на Куньлуня, потом опустил глаза и откусил ещё один кусок, стараясь не дать крови пролиться изо рта. Затем он попытался стереть пятно крови с губ.

 

Хотя господин Куньлунь принёс в жертву Аду огонь души, он сделал это только для того, чтобы сломать гору Бучжоу, соединяющую Землю с Небесами. Он забыл про сожаления Нюйвы, когда земли Великого богохульства были впервые запечатаны, и никогда не проявлял интереса к этим кровожадным созданиям.

 

Однако в этот момент он как-то странно, будто ненароком, шагнул вперёд и сказал:

 

- Эй, малыш, ты ведь Призрачный король, верно? Разве ты не можешь контролировать Призрачное племя? Почему эта тварь пыталась укусить тебя?

 

Подросток задрожал, труп выпал из рук в воду, обрызгав его лицо. Он в панике смотрел на приближающегося господина Куньлуня, разинув рот, и не мог ответить.

 

- Ты не умеешь говорить? Этого не может быть, - господин Куньлунь прислонился к валуну и приподнял брови. - Как мне тебя называть?

 

- … Вэй.

 

- Какая сторона?

 

-...Гора, призрак.

 

- Горный призрак? - Господин Куньлунь развалился на валуне. - Подходит, но не очень впечатляет. Посмотри на все бесчисленные горы мира. Как насчёт того, чтобы добавить ещё несколько штрихов и изменить его на “Вэй”?