Полная неспособность к кооперированию, совместным действиям, особенно по защите своих прав.

Разумеется, я сюда не отношу кооперирование с целью набрать сумму на бутылку. Или собраться компанией, чтобы пойти в спорт–бар, попить пива и поорать, наблюдая за мячом на экране ТВ. Я имею в виду организованную полезную деятельность и особенно организованную защиту своих прав.

Причины этого просты, трудности в кооперации у рабов проистекают из того самого восприятия любого другого мужчины, особенно успешного, как врага. Никто не станет объединяться с врагом.

Почему же эта неспособность к действиям сообща особенно заметна, когда речь идёт о защите собственных прав? Почему поддержать футбольную команду соберётся огромная толпа, такая же будет на митинге за/против Путина, а вот за отмену антимужских законов не выйдет и десяток? Да потому, что существует пункт 1. Мужчины воспитаны как приложения к чужим личностям. У мужчин вообще нет такого понятия, как их права. Им такого не вкладывали. Мужчины соберутся толпой против насилия над женщинами, но никогда не объединятся против насилия над ними самими, мужчинами. Они будут митинговать против того, что органы опеки отнимают детей у матерей, но слова не молвят против судебной практики, согласно которой у отца практически гарантированно (95–97%) отнимут детей.

Отсюда же вытекает и общая политическая пассивность мужчин. Мужчина–раб не ощущает у себя того, что ему нужно было бы защищать. Почему самый активный электорат – женщины? Да потому что мужчины–рабы не имели, а если имели, то утратили своё в жизни. А ежели своего нет, то не всё ли равно, кто будет правителем, каким курсом пойдёт страна, как она будет называться и будет ли она вообще? Раб – лишь придаток к человеку. Ему всё по барабану.

6. Склонность к внешнему шику, роскоши, повышению визуального ранга. Будучи внутренне ущербным, раб пытается замаскировать свою ущербность пышным декором. Ему постоянно кажется, что окружающие недооценивают его (как он недооценивает самого себя). Поэтому он изо всех сил старается пустить пыль в глаза. Дорогая, брендовая (этикетку напоказ!) одежда, демонстративно дорогие часы (нужно больше золота, милорд!), крутая тачка, деньги разлетаются пачками. И так далее. Вплоть до нанятых в бюро эскорт–услуг длинноногих моделей для сопровождения. Всё напоказ. Раб не понимает, что как раз эта демонстрация роскоши, зацикленность на крутизне и понтах, с головой выдают в нём глубоко несамодостаточного, закомплексованного человека.

На эту тему несколько показательных историй. Все произошли со мной.

Пригласили меня как–то на съёмку передачи. Приезжаю и вижу, что кроме меня в числе приглашённых один известный юрист, мой знакомый. Юрист действительно топовый, с весьма солидными доходами. Думаю, что не меньше нескольких миллионов рублей в месяц. Часто мелькает по телевизору. Пообщались, посмеялись, подискутировали в эфире. Съёмки закончились. Мне ехать на окраину Москвы. На улице холод, моросит паршивый дождик. Думаю: сейчас попрошу этого юриста подкинуть меня до дома, наверняка ведь на авто с водителем. Прошу – и слышу ответ: «А я сам на метро. Пойдём вместе. Зонтик есть? А то давай под мой!». Подобрав с пола челюсть, я ответил, что зонт предусмотрительно взял. Потопали оба до метро. На станции некоторые смотрят в сторону юриста, перешёптываются. Видно – узнают его. То же самое в вагоне. Юрист вышел на Кузнецком мосту – пересаживаться на другую ветку. А я поехал дальше, домой. Так оказалось, что человек с огромным доходом нищенствует, не имея возможности купить автомобиль.

Вторая история, которая подтвердила вывод первой. Поднимаюсь на лифте на 8 этаж нового здания Госдумы. Там, на этом этаже, есть 830 ‑й кабинет, где обычно проходят разные думские мероприятия. Выхожу из лифта, смотрю – а на площадке, куда выходят двери лифтов, стоит указатель с надписью о каком–то экономическом форуме. И знакомый номер аудитории. Иду по коридору, вижу – стоит толпа человек в 15 и о чём–то горячо спорят. Нет, не спорят – обсуждают.

Эмоционально, с горячностью. Подхожу. Вижу знакомые лица депутатов. Понимаю, что форум только что закончился, и скоро начнётся совещание, на которое я приехал. Однако в зал не зайти: там ещё много народа. Встал у стены коридора – как раз около «спорщиков». Невольно слушаю дискуссию. Они, оказывается, обсуждают какие–то планы Минэкономразвития и при этом планируют перенести спор из коридора Думы в какое–нибудь более удобное место. Один из спорщиков предлагает какое–то кафе. Коллектив за, но оказывается, что не все на авто. Мало того, даже в депутатские авто не все умещаются. Тогда один из моих знакомых депутатов предлагает отправиться на метро – во–первых, не стоять в пробках, во–вторых, все вместе, никто не отстанет. Спорщики за. Толпа удаляется, уже обсуждая особенности московских кафе. Так я понял, что не только топовые юристы, но и успешные предприниматели не в состоянии купить себе машину. А депутаты отказываются ездить на служебных.

Третья история. Иду я по городу, и вижу в окне чебуречной знакомое лицо. Пригляделся – точно он. Захожу – среди разношерстного люда сидит мой знакомый коммерсант, владелец одной крупной по региональным меркам фирмы. Достаточно крупной, чтобы ездить на авто за 300 тыс. долларов. Сидит, уплетает чебурек. Я поздоровался, спросил, что он здесь делает. Оказывается – гулял, захотел есть, зашёл заморить червячка. Так я понял, что у состоятельных коммерсантов не хватает денег на солидные заведения. Только на забегаловки.

Выводы, как ты, читатель, понял, иронические. Каждому ясно, что человек с доходом в пару миллионов легко может купить даже очень дорогую машину, а хозяин успешной фирмы может позволить себе есть в дорогих заведениях. Просто дело в том, что они не заморачиваются над этим. Они никому ничего не доказывают. Их не давят дешёвые понты «как это я – Я! – поеду в метро?!», «как это Я съем чебурек рядом с автомехаником–таджиком?». Их не беспокоит, что вдруг их увидят не в окне фешенебельного авто, а на станции метро. Им безразлично, что какие–то вася или лена сочтут их нищебродами.

Они делают ровно то, что им удобно. Если на метро быстрее, поедут на метро. Если чебуречная ближе, съедят чебурек. Поэтому я могу только смеяться, когда мне назидательно говорят о том, что если тебя увидели в окне троллейбуса, то ты неудачник. Люди с несамостоятельным мышлением, зависимые от чужого мнения, как наркоман от дозы, пытаются обратить меня в свою веру поклонению Золотому Понту. «Только у нас мужчины, сидя в автобусе, могут смеяться над женщиной за рулем». Ещё смешнее.

Вот ещё интересный материал на тему соотношения денег и понтов (читай – настоящего и внешнего ранга): 25% американских миллионеров (!) носит ботинки ценой менее 100 долларов. В пересчете на рубли получается обычная цена ботинок в любом народном обувном магазине, исключая стоки. У каждого десятого миллионера костюм стоит менее 200 долларов. Тоже весьма скромная цена даже для России. Пятьдесят процентов миллионеров не готовы купить часы дороже 240 долларов! И наконец, лишь каждый третий богач ездит на авто, которому ещё нет трёх лет. Понимаю, это поражает воображение стандартного российского понтореза и в клочья рвёт его шаблоны о том, что передвигаться нужно только на крутой тачиле, а женщину вести в фешенебельный ресторан. Иначе ты никто. Ладно, рвём шаблоны дальше. И не обвиняйте меня в том, что я дохожу до абсурда! Всё из жизни. Например, основатель компании Икеа, а по совместительству самый богатый швед, Ингвар Кампрад, известен своей бережливостью. Предельной бережливостью. Всю жизнь, даже став богачом, он питается фастфудом, ездит на автобусе и останавливается только в трёхзвёздочных отелях. Отпуск проводит на природе Швеции, а от сотрудников Икеа требует, чтобы они использовали обе стороны бумаги. Для чего я это привёл? Разумеется, не для того, чтобы призвать тебя, читатель, быть скупердяем, как Кампрад. Вовсе нет. Просто, двигаясь по Стокгольму на своём Вольво и увидев его в окне автобуса, сможешь ли ты назвать его неудачником и нищебродом?

Для интереса можете почитать о Сергее Брине, одном из основателей Гугла, который, даже будучи миллиардером (!) живёт в небольшой трёхкомнатной квартире.

А вот известная история о Генри Форде:

Однажды, уже будучи миллиардером, Генри Форд приехал по делам в Англию. В справочном бюро аэропорта он поинтересовался самой дешёвой гостиницей в городе. Служащий взглянул на него – лицо его было известным. Газеты всего мира часто писали о Форде. И вот он стоит здесь – в плаще, который смотрится постарше его самого и спрашивает о самом дешёвом отеле. Служащий неуверенно спросил:

– Если я не ошибаюсь, вы – мистер Генри Форд?

– Да, – ответил тот.

Служащий удивился.

– Я слежу за новостями, и знаю, что ваш сын, приезжая куда–либо, всегда останавливается в лучших отелях, и всегда великолепно одет. А Вы спрашиваете самую дешёвую гостиницу и носите плащ, который, похоже, не моложе вас. Неужели вы экономите деньги?

Генри Форд с раздражением ответил:

– Мне незачем останавливаться в дорогом отеле; где бы я ни остановился, я – Генри Форд. В самой дешёвой гостинице я все равно Генри Форд, нет никакой разницы. Мой сын ещё молод и неопытен, он боится, что подумают люди, если он остановится в дешёвом отеле. А это пальто – да, это пальто носил ещё мой отец, но это не имеет никакого значения; зачем мне новые тряпки? Я – Генри Форд, что бы я ни надел; всегда и всюду я – Генри Форд. А остальное неважно.

Не беря в расчёт откровенной скупости, нежелание даже богатых людей тратить большие деньги на роскошь вполне объяснимо. Во–первых, это обычный рационализм: если две рубашки одинаково удобны и сделаны из одного материала, но одна в десять раз дороже, то зачем платить больше? За бренд? За «от кутюр»? Глупее придумать нельзя. Во–вторых, с заработанными деньгами расстаться очень трудно. Легко транжирятся только шальные деньги: недорого достались, легко промотать.

Чем отличается нищеброд с понтами от состоятельного человека? Тем, что нищеброд, дорвавшись однажды до некоторой суммы денег, сразу побежит покупать статусные вещи (в том числе красивых женщин), чтобы повысить свой визуальный ранг. Реальный ранг у него низкий, поэтому требуется компенсация в виде пускания пыли в глаза. Ему важнее всего произвести впечатление на окружающих. Всеми своими действиями он кричит, просто орёт–разрывается: «Я не нищеброд! Не нищеброд! Не смейте думать, что я нищеброд!!!». Ему важнее всего, чтобы никто не догадался, что он на самом деле голый.

Как поступает действительно состоятельный человек, на которого деньги не упали с неба, а были заработаны планомерно и сознательно? При возникновении нужды в расходах он не станет бросать деньги пачками, а задаст себе вопрос: за что конкретно я плачу? Что именно я получаю за свои деньги? А далее начинается сравнение параметров вещей, услуг с их ценой. Если цена будет здорово завышенной, то существует огромная вероятность, что человек откажется от покупки. Многие из богатых людей принципиально не покупают предметов роскоши. Не из–за скупости, а из–за того, что не видят в этом необходимости. Пускать пыль в глаза им не надо, они и так уверены в себе. Не из–за бедности, они могли бы купить эту роскошь сто раз. Просто они не видят необходимости тратить деньги на то, что им не принесёт никакой пользы. Именно это и называется культурой денег, культурой капитала. И в этом принципиальная разница между состоятельным человеком и нищебродом–понторезом.

7. Пьянство (в худшем случае – наркомания). Причина этого предельно проста. Вспомним, как воспитывают мужчин–рабов. Правильно, как утилиту. Им не прививают ничего своего: ни увлечений, ни собственных целей, ни стремлений к саморазвитию, ни карьерных амбиций, ни любознательности. Абсолютно ничего, что могло бы работать на самого мужчину. Раб, не имея в мозгу ничего, адресованного лично ему, следует простой подсознательной программе. Он должен только обслуживать господ и поддерживать свою жизнедеятельность. И всё. Но беда в том, что сон занимает только 8 часов, работа – тоже 8 часов, еда/туалет – часа 2. Куда девать ещё 6 часов ежедневно? На что их тратить? А в выходные ситуация ещё сильнее обостряется: высвобождаются уже не 6 часов, а 14! Спать больше 8–10 часов организм не в состоянии. Интересов у раба нет, хобби нет, цели в жизни нет. Женщины постоянно динамят. От хронического ежевечернего безделья (и – скажу по секрету – подсознательного ощущения себя рабом) у мужчины возникает тоска, беспричинная злоба (вернее, она имеет причину, но раб не способен её понять). Тут на помощь приходит то, что одновременно и займёт время, и подарит ощущение благополучия. Водка. Суррогат счастья. Человек быстро приобретает потребность в алкоголе. Она возникает даже не из–за физического привыкания. Просто водка – единственное, что заполняет пустую, бесцельную жизнь раба. Она, как ножницы киноредактора, вырезает ненужные, засвеченные, неудачные кадры. Будто их и не было.

Я не слышал ни об одном по–настоящему увлечённом чем–то человеке, который при этом был бы пьяницей. Я знаю многих умелых выпивох–хирургов. Мне иногда приводят в пример алкоголиков и наркоманов–музыкантов. Талантливых и известных. Но это всё не то. Я имею в виду не просто умелых в чём–то людей, а настоящих подвижников. Тех, у кого горят глаза от мечты. Тех, кто каждую минуту использует для того, чтобы стать хотя бы на шаг ближе к цели. У них нет ни времени, ни желания затуманивать себе мозг алкоголем и вечера напролёт проводить в пьяном полузабытьи. Я не говорю о радикальных трезвенниках: все, даже увлечённые люди, могут пропустить стопочку на праздник в компании друзей. Но их жизнь полна собственными целями. Им не нужен суррогат–заполнитель. И ножницы им тоже не нужны – для них каждый кадр есть шаг от начала к итогу.

Мне иногда говорят, что мужчины спиваются не от внутренней пустоты, а от жизненных трудностей. Но это применимо далеко не ко всем ситуациям Если бы это было абсолютным правилом, то все люди, прошедшие через трудность, или хотя бы большая их часть, непременно бы пьянствовала. Однако подобного не наблюдается: увлечённые люди выходят из бед гораздо легче. Это легко объяснить. Поведение человека основано на мотивациях. Сильное увлечение, радение за какое–то дело даёт эти мотивации, а их реализация делает человека счастливым, что позволяет ослабить негативные эмоции от проблемы и с меньшими психологическими потерями выйти из кризиса. Говоря же проще, у обычного человека есть несколько моральных «подпорок» – целей, точек приложения деятельности. Благополучная семья, любимая работа, увлекательное и полезное хобби. Когда возникают проблемы на работе, человек находит поддержку в увлечении и семье. Трудности в семье – не беда, выручит любимая работа и хобби. Цель оказалась недостижимой или ошибочной – семья поддержит, работа увлечёт. Даже если он напрочь лишится одной из «подпорок», то не упадёт: другие поддержат.

Что же с рабом? С ним иначе. Семью ему заменяет хозяйка. Работа – ненавистная (тоже на хозяина). Хобби и увлечений нет. Единственная цель в жизни – услужить хозяину (хозяйке). И вот представь ситуацию, когда возникает проблема с единственным двигателем раба – хозяином. Например, раба увольняют или уходит женщина. Всё, катастрофа. Рабу некуда бежать от трудности. Нет иных мотиваций, кроме тех, которые были раньше и исчезли теперь. Целенаправленная деятельность встала. Эмоции исключительно негативные, источника позитивных нет. Что остаётся делать рабу? Только прибегать к суррогатам счастья и ножницам киноредактора. Если же у раба изначально нет хозяина (т. е. единственной мотивирующей силы), то раб пьёт, не дожидаясь трудностей. Природа не терпит пустоты, особенно внутренней.

Нормальный, обычный человек имеет несколько точек психологической опоры, и когда жизнь выбивает одну, он опирается на оставшиеся. У раба есть либо одна точка опоры, либо вообще ни одной. В первом случае при потере точки раб летит лицом в грязь, а во втором случае изначально там находится.

Женщина, которая даёт.

И всё–таки как бы раб ни пресмыкался перед начальником, главным его хозяином и властителем всех его дум и эмоций будет женщина. Женщина, которая даёт. Хотя бы потенциально. Собственно, сексуальный успех и есть мерило удачливости раба. Он может руководить тысячами человек, зарабатывать сто средних зарплат в месяц, но всё равно будет чувствовать себя глубоким неудачником, если нет женщины, которая допускала бы его к своему телу. Условия ему не важны: раб может плюнуть на бизнес, завалить дорогими подарками случайную даму, испортить отношения с друзьями – да всё, что угодно, лишь бы добраться до сокровенного места некоей дамы. Собственно, всё понимание успешности–неуспешности у него укладывается в простую двузначную схему «дают–не дают», пользуясь терминологией самих рабов. Дают – ты настоящий мужик, не дают – лох, неудачник.

В «Анатомии любви и фальшивок» мы много говорили о том, откуда берётся любовь вообще и сексуальная любовь к противоположному полу в частности. Так вот раб каждую женщину, которая вызывает в нём сексуальный интерес, считает уникальной. Либо она – либо никто не нужен. Либо чёрное, либо белое. Хорошо, если женщина тоже полюбила раба и наконец–то «дала» ему. А если нет? Тогда раб готов разбиться в лепёшку, чтобы «завоевать» женщину (а говоря более конкретно – заняться с ней сексом). Желание заполучить эту даму в постель становится его навязчивой идеей. В ход идёт всё, начиная от невинных штучек типа флирта и заканчивая навязчивыми ухаживаниями, преследованием, заваливанием подарками (миллион алых роз), самоунижением, мольбами и даже попытками самоубийства (иногда успешными). При таком усердии на половом фронте все остальные стороны жизни раба трещат по швам и разваливаются. Но секс – не единственное, чего он жаждет от женщины, иначе он был бы не рабом, а просто обычным высокопримативным мужчиной. Как мы помним из пункта 1, раб нуждается в хозяине, и женщина идеально подходит на эту роль.

Почему же раб так зависим от женщины?

– Женщина лучше подходит на роль хозяина по одной причине – она «даёт». То есть у неё есть средство власти над мужчиной, которое сильнее денег, дружбы и любых других благ. А раб, как мы помним, мыслит только двоичной системой: «да–нет», «1–0», «даёт–не даёт».

– Женщина на роль хозяина подходит лучше начальника, т. к. она – индивидуальный, парный хозяин, тогда как начальник хозяйствует над многими рабами. Это распыляет его «отеческое внимание», из которого данному конкретному рабу достаётся лишь малая доля. Раб чувствует относительную ненужность себя как утилиты, а это, как мы опять же помним, заставляет его перейти в режим сна (или полузабытья). С женщиной же всё иначе. Это его, раба, личный и неотступный хозяин, что сразу же наполняет жизнь раба смыслом (каким – мы уже знаем). Он нужен, значит – работаем.

– Зависимость от секса тоже объяснима. Во–первых, секс для раба – мерило его ранга, о чём мы уже говорили. Кроме того, секс – это (наряду с алкоголем) один из самых простых способов привнести в бесцельную и оттого безрадостную цель раба удовольствие и какое–никакое наполнение. Других развлечений или задач (кроме обслуживания хозяина, конечно), у раба нет. Если обычный человек может чередовать источники удовлетворения (у него их много), то у раба их всего два: алкоголь и секс (ещё зрелища, но об этом позже). На остальное просто не хватает… чего–то не хватает. Кому–то ума, кому–то воли, кому–то целеустремлённости, кому–то смелости, кому–то любознательности. В то же время, алкоголь, секс и зрелища – самый простые, пассивные способы хоть чем–то наполнить свою жизнь и получить удовольствие. При этом зависимость от секса (если нет алкоголизма) самая сильная из–за того, что половой инстинкт – один из сильнейших стимулов в жизни организмов вообще. Правда, ремарка в скобках не спроста: если уже развился алкоголизм, то зависимость от алкоголя может превалировать над половым влечением.

Уже предчувствую негодование читателя, который хочет обвинить меня в ханжестве. Не получится. Никакого ханжества нет, поскольку отрицать важность половой любви и секса в жизни глупо. Однако необходимо отделить заблуждения от правды.

Среди обывателей бытует мнение, будто для мужчины секс не менее важен, чем вода, еда или по крайней мере сон. Мол, без сна человек может прожить несколько суток, и без секса с ним наверняка приключится что–то страшное. Называют всё: от простатита до рака простаты и сумасшествия, пугая тем самым рабов и подогревая в них зависимость от женщин.

Это, разумеется, не так. Строго говоря, секс не является необходимостью в жизни. Многочисленные примеры добровольного и вынужденного воздержания являются доказательствами этого. Ни монахи, ни робинзоны, прожившие годы в изоляции, ни моряки дальнего плаванья в эпоху Великих географических открытий, непрерывно проводившие месяцы на борту кораблей, не сошли с ума и не умерли все поголовно от рака простаты. Роль обычного воздержания даже в возникновении простатита весьма спорна. Многие исследователи сходятся в одном: вредно не само воздержание, а частое половое возбуждение без последующего полового акта и незаконченный половой акт. То есть если круглыми сутками рассматривать по телевизору заманчивых красоток (коими изобилуют наши СМИ), если часами напролёт думать о сексе, то здесь без последующего полового акта можно получить проблемы. Впрочем, если мужчина часами и сутками погружен в телевату, то это говорит о том, что проблемы у него не только с сексом.

Человеку, который живёт полной жизнью, интеллектуально развит, имеет в жизни цели, просто избавиться от навязчивого полового желания. Вернее, оно у него никогда не возникнет: перед ним слишком много других важных задач, чтобы проводить большую часть своего времени, созерцая полуобнажённые тела. В сексе как таковом нет ничего плохого (и даже много хорошего). Секс – непременный атрибут половой любви, который делает её только сильнее и приносит моральное и физическое удовольствие обеим сторонам. Но хорош он, только если не становится идеей–фикс. Если мужчина не зацикливается на нём и не посвящает всю свою жизнь поиску вагины. Зависимость от секса говорит о том, что человек не может контролировать свои инстинкты. Она смахивает на психологические проблемы.

Зависимость от «женщины, которая даёт», объясняется ещё одной причиной: женскими установками, которые призваны повысить ценность женского согласия и понизить ценность мужского. Легенд подобной направленности масса. Об одной – будто мужчине секс жизненно необходим – я говорил. А вот и другие: мужчине секс нужнее, чем женщине, от секса удовольствие получает мужчина, а женщина – нет, прямо или косвенно платить женщине за секс – нормально. Иногда доходят до абсурда, будто любой половой акт приносит женщине страдания. Подобные установки внушаются мальчикам ещё с детства: матерями, родственницами. В юношестве – книгами, фильмами и сверстницами. То же продолжает вдалбливаться в голову и взрослым мужчинам, уже получившим отличный фундамент для максимального снижения собственной самооценки. Цель таких установок проста: создать уверенность в мужчине, будто соглашаясь, женщина идёт на жертву. Делает огромное одолжение. Тем самым повышается «стоимость» женского согласия. Женщины ратуют за то, чтобы не равноценно менять своё согласие на согласие мужчины, а сделать так, чтобы мужчина ещё и доплачивал. Чем угодно. А если женщина занимается с ним сексом, не требуя напрямую подарков, услуг или другой оплаты, то чувство неоплаченного долга постоянно тревожит мужчину. Он считает себя обязанным женщине за секс и виноватым за то, что не расплатился за столь жертвенный поступок.

Разумеется, всё это чепуха. Женщине и мужчине секс нужен одинаково. И женщина, и мужчина получают от него удовольствие. Иногда мне возражают, что не все женщины способны испытывать оргазм. На это я отвечаю, что это скомпенсировано природой способностью женщин получать множественные оргазмы один за другим, тогда как мужчинам это недоступно. Кроме того, женщины не страдают импотенцией (которая в подавляющем большинстве случаев бывает функциональной – то есть, вероятно, её причина как раз в самой женщине).

Поэтому идея доплачивать за женское согласие – чушь в последней инстанции. Одно дело, когда ты снимаешь профессионалку и совсем другое дело, когда ты платишь женщине, которая «любит» тебя. Если правда любит, значит, хочет секса и получает удовольствие не меньше тебя.

Секс сам по себе сейчас ничего не стоит. Уверенному в себе, успешному мужчине найти бесплатный секс нетрудно. Нравы сейчас стали настолько вольными, что на одного похотливого мужчину приходится как минимум одна похотливая женщина, которая не отягощена моралью Викторианской эпохи. Поэтому глупо платить за секс, если он уж так необходим. А за любовь вдесятеро глупее.

В заключение этой части развею ещё одно заблуждение, связанное с сексом. Некоторые мужчины считают, что большое количество половых сношений и партнёрш делают мужчину альфой, высокоранговым, успешным. О, если бы высокоранговым было бы стать так просто: соблазнил десяток нетрезвых дам в баре, и ты вершишь судьбы мира! Пожалуй, все клубные распутники, понторезы и пикаперы уже владели бы планетой. Здесь и заключается ошибка: люди путают причину и следствие. Не обладание многими женщинами делает мужчину вожаком, а вожак интересен многим женщинам, из которых может выбирать партнёршу. То есть, чтобы стать лидером, мало соблазнить пять девиц из ночного клуба. Нужно быть лидером, и тогда вокруг тебя будет много женщин.