Типы сооружений для обработки осадков: Септиками называются сооружения, в которых одновременно происходят осветление сточной жидкости...
Историки об Елизавете Петровне: Елизавета попала между двумя встречными культурными течениями, воспитывалась среди новых европейских веяний и преданий...
Топ:
Отражение на счетах бухгалтерского учета процесса приобретения: Процесс заготовления представляет систему экономических событий, включающих приобретение организацией у поставщиков сырья...
Эволюция кровеносной системы позвоночных животных: Биологическая эволюция – необратимый процесс исторического развития живой природы...
Теоретическая значимость работы: Описание теоретической значимости (ценности) результатов исследования должно присутствовать во введении...
Интересное:
Отражение на счетах бухгалтерского учета процесса приобретения: Процесс заготовления представляет систему экономических событий, включающих приобретение организацией у поставщиков сырья...
Подходы к решению темы фильма: Существует три основных типа исторического фильма, имеющих между собой много общего...
Уполаживание и террасирование склонов: Если глубина оврага более 5 м необходимо устройство берм. Варианты использования оврагов для градостроительных целей...
Дисциплины:
2022-07-03 | 18 |
5.00
из
|
Заказать работу |
|
|
(И снова директор ФБР Джон Эдгар Гувер)
С первых дней своего прихода в Белый дом Рузвельт был окружен ненавистью не только нацистов Гитлера, фашистов Муссолини, – в самой Америке ему противостояла могущественная группа людей, готовых на все, лишь бы изменить новый курс, провозглашенный демократическим президентом.
Смысл этого курса заключался в признании политических реальностей, сложившихся в мире, – с одной стороны, и, с другой – в открытом и нелицеприятном обсуждении бедственного экономического положения страны.
Конечно же, наивно было считать Франклина Делано Рузвельта политиком левого толка; он стоял на страже интересов своего класса; однако он называл вещи своими именами, он защищал мир свободного предпринимательства от его наиболее недальновидных, догматических и алчных представителей, причем защищал в центре, а отнюдь не слева, как о том писал Геббельс. Но зашоренность консерваторов такова, что всякое новое слово, хоть в какой‑то мере отходящее от привычных штампов, устоявшихся десятилетиями, кажется им концом света, изменой идеалам, крахом традиций, предательством родины. Для консерваторов – всегда и везде – форма куда как важнее смысла. Слово надежнее дела, прошлое дороже будущего.
Когда Рузвельт открыто на всю страну сказал, что «труд рабочих имеет такое же право на уважение, как и собственность», правые ощутили шок. Но президент не остановился на этом, он продолжил:
– Но наши рабочие нуждаются не только в уважении к труду. Им нужна действенная защита их права получать за свой труд столько, сколько необходимо для пристойного существования при постоянно повышающемся уровне жизни... Кое‑кто не умеет разобраться ни в современной жизни, ни в уроках истории... Такого рода люди пытаются отрицать право рабочих на заключение коллективных договоров, на материальную заинтересованность, просто‑напросто на человеческий образ жизни. Так вот, именно эти близорукие консерваторы, а не рабочие создают угрозу распрей, которые в других странах привели к взрыву...
|
...Эти его слова переполнили чашу терпения; крайне правые финансисты и бизнесмены поставили на военный путч, на фашистский переворот.
...Джон Эдгар Гувер был великолепнейшим образом осведомлен о том, отчего генерал и кавалер боевых орденов Смэдли Батлер был уволен в отставку. История его падения уходила в прошлое, когда он в начале тридцатых годов, выступая перед прессой, рассказал, как Муссолини, сидя за рулем одной из своих гоночных машин (их у него было двадцать три), сбил мальчишку, проносясь через маленький городок под Римом. На беду, рядом с ним сидел молодой американский журналист, он‑то и поведал генералу об этом эпизоде, добавив: «Диктатор повернулся ко мне. Лицо его было бледным, но полным какого‑то пьяного веселья. «Никогда не оглядывайтесь, – усмехнулся он. – И забудьте то, что видели. Жизнь одного человека – ничто в сравнении с благом нации».
Генерал гремел:
– Римский диктатор – это бешеный пес, который вот‑вот сорвется с цепи и бросится на Европу! Ему нечего терять! Он лишен морали, он алчет владычества!
Итальянский посол сразу же посетил государственный департамент и вручил ноту протеста.
Президент Герберт Гувер, сменивший Кулиджа, вызвал генерала и попросил его отказаться от своих слов.
– Но ведь все, что я говорил, – правда, – возразил Батлер.
– Может быть, – согласился Герберт Гувер, – но вы не можете отрицать того, что Муссолини сейчас олицетворяет собою антибольшевистскую силу Европы.
– В таком случае я готов стать на сторону большевиков, господин президент, хоть мне и очень не нравится их доктрина.
|
Герберт Гувер крякнул, кашлянул, уперся тяжелым взглядом в лицо генерала и заключил:
– Ну если вы так ставите вопрос, то и я позволю себе быть до конца определенным: в случае если вы не откажетесь от своих слов, мы предадим вас военно‑полевому суду.
– Что ж, тогда я буду вынужден продолжать свою кампанию... Я просто‑напросто обязан рассказать американцам, кто является нашим европейским союзником против России. Я открыл лишь часть фактов, имеющихся в моем распоряжении, значит, пришло время выложить все.
– Вы пожалеете об этом, генерал, – пообещал президент и кивком прекратил аудиенцию. Она была беспрецедентно короткой: шесть минут, ни секундой больше.
Из Белого дома Батлер вышел самым популярным человеком Америки. Итальянский посол, испугавшись, что генерал действительно начнет кампанию против Муссолини – рассказать про римского диктатора было что, – попросил государственный департамент замять дело, Батлер был уволен в отставку; когда на смену Гуверу пришел президент Рузвельт и начал свои скандальные выступления, которые были обращены к рабочим, генерала посетили два человека и сказали:
– Мистер Батлер, «Американский легион», организация, про которую враги говорят вздор и клевету, должна быть возглавлена вами, ибо вы умеете отстаивать право на особое мнение. Осенью в Чикаго будет съезд «Легиона», мы готовы поддержать вас, если вы согласитесь выставить свою кандидатуру.
– Это честь для меня, – ответил генерал, – но откуда я возьму деньги на предвыборную кампанию? Кто будет финансировать мою кандидатуру? Я польщен вашим предложением, но вынужден отказаться...
Один из визитеров, помощник командора «Легиона» Джеральд Макграйр, достал из кармана две чековые книжки на сто тысяч долларов и положил их на стол перед генералом:
– Это первый взнос. Мы передадим вам столько, сколько будет нужно для победы.
Второй визитер, Уильям Дойл, передал генералу текст его речи в Чикаго. Помимо нападок на экономическую политику Рузвельта, помимо критики внешнеполитического курса президента, особенно признания Советской России, там было два абзаца, которые потрясли Батлера. В них прямо говорилось, что эксперимент Муссолини и Гитлера – единственно реальная альтернатива коммунизму.
Батлер понял, что его играют. Поэтому он сказал:
|
– Ну что ж, дело стоит того, чтобы за него подраться. Сводите меня с вашими боссами, продумаем, как поступать дальше.
– Вы слышали о моем боссе, – ответил Макграйр. – Это полковник Грейсон Мэрфи с Уолл‑стрита, он замкнут на биржу, стоит несколько миллионов.
– Один Мэрфи мало чего даст, – сказал Батлер. – Он сильный парень, я понимаю, но один ничего не сделает в таком сложном предприятии, какое вы затеваете.
Через три дня Макграйр устроил встречу Батлера с коллегой Мэрфи – биржевым воротилой Робертом Кларком.
– Вы хотите точности, – сказал тот, – что ж, согласен. Я стою тридцать миллионов долларов, и я готов вложить пятнадцать в «Легион», с тем чтобы солдаты сделали то, в чем заинтересованы я и мои друзья.
– А в чем вы заинтересованы?
– В сильной руке, – ответил Кларк. – В том, чтобы в Белом доме сидел хозяин, а не хромоногая демократическая размазня.
– Вы убеждены, что Европа поддержит вас? – поинтересовался Батлер. – Не боитесь остаться в изоляции?
– Не боимся.
– А я боюсь.
– Словом, вы отказываетесь войти в наше дело?
И генерал ответил:
– До тех пор пока я не получу сведений, как прореагируют на ваши соображения в Европе, я воздержусь от участия в предприятии.
Макграйр был отправлен в Гавр. Там он встретился с лидерами французских фашистов; кагуляры с восторгом отнеслись к предложению «легионеров» о необходимости воцарения «сильной руки» в Белом доме.
Контакты с людьми Гитлера и Муссолини были столь же обнадеживающими.
Вернувшись из Европы, Макграйр посетил Батлера и сказал ему без обиняков:
– Америке необходима срочная перемена системы правления. Вы возглавите поход ветеранов на Вашингтон. Этим мы понудим Рузвельта отойти в сторону. Если он проявит благоразумие, мы оставим его на плаву – вроде итальянского короля при Муссолини. Если он не согласится сотрудничать с молодым движением американского фашизма, мы его сбросим. Лишь одна сила способна сломить коммунизм – это национальный фашизм.
– Чтобы произвести переворот, нужна организация, – заметил генерал Батлер. – Не кидайтесь с кинжалом на горячее дерьмо, это смешно выглядит...
– Прежний командор «Американского легиона» Луис Джонсон [83] сильнее Мэрфи и Кларка вместе взятых, – ответил Макграйр. – Он – с нами. И не только один он. Я кооптирован на пост начальника отдела по приему почетных гостей «Легиона», я знаю, что говорю, когда заверяю вас в нашей мощи. С нами генерал Дуглас Макартур, а вам известно, какой это человек; с нами генерал Макнайдер, а вы знаете, какие банки стоят за ним... И это только пара имен из нашего военного клана...
|
...После этого Батлер сделал заявление для печати.
Америка загудела...
Однако лидер страны далеко не всегда правомочен принимать волевые решения. Ряд советников правительства, которые представляли интересы ведущих банковских и промышленных групп, были контактными фигурами, осуществлявшими связь между истинными хозяевами Америки и администрацией. Поскольку миллиардер Морган стоял за спиной «Легиона», поскольку Форд открыто симпатизировал фашизму, духу «порядка и закона, с которым не спорят», ближайшему окружению Рузвельта была навязана линия, которая определяется просто и горестно: «балансируя, спустить дело на тормозах».
Память общества коротка, особенно когда средства массовой информации ежедневно и ежечасно подбрасывают в постоянно огнедышащую топку сенсации новые скандалы, версии, сплетни, анекдоты, ужасы.
И на этот раз люди, связанные с издательскими концернами, смогли повлиять на репортеров так, что пресса сработала в нужном направлении: газеты оказались заполнены броскими сообщениями о новом любовном увлечении известного актера Хэмфри Боггарта; в статьях гудели о фаворите американских ипподромов трехлетке Стоу, который в трех забегах привез два миллиона долларов выигрыша своему хозяину; много и весело писали про то, как Чарльз Чаплин снимает новый фильм. Дело о фашистском путче забыли.
Однако заговорщики остались.
Они ждали своего часа.
Они его дождались.
Через десять часов после того, как Рузвельт умер в своей загородной резиденции, генерал Донован проинформировал Даллеса, что контакт с Вольфом – в случае если это поможет спасти Италию от коммунизма – необходимо срочно возобновить.
Через два дня Карл Вольф имел тайную встречу с посланцем Даллеса. После этого он начал готовиться к заключительной фазе переговоров в Швейцарии; Шелленберга в известность не поставил: каждый умирает в одиночку, а уж живет – тем более.
Тем не менее Борман узнал об этом. Он не сразу принял решение, но план зрел в его голове, любопытный, смелый план. Оставалось додумать детали – этим занялся Мюллер.
Вольф получил приказ из бункера прибыть к Даллесу – без приглашения, наскоком – и привезти текст капитуляции всех войск рейха в Северной Италии перед западными союзниками; приказ был отправлен ему открытым текстом, надо было, чтобы русские узнали об этом немедленно.
|
Русские об этом немедленно и узнали...
Через пять дней Трумэн собрал свой «теневой кабинет» и сообщил, что он намерен в течение ближайшего времени освободить со своих постов ведущих министров, пришедших в Вашингтон вместе с Рузвельтом.
При этом он назвал тех, кого намерен приблизить к себе в самое ближайшее время.
– Две ключевые фигуры вызовут, конечно же, свистопляску среди левых, – заметил Трумэн. – Я имею в виду Джона Даллеса и Форрестола, но именно эти люди потребуются мне, чтобы проводить твердый курс после того, как в Европе и в Азии смолкнут пушки.
Он знал, что говорил: и Даллес, и Форрестол были теми американскими политиками, которые наиболее последовательно содействовали финансированию немецкой промышленности накануне прихода Гитлера к власти; Форрестол способствовал вложению капиталов Уолл‑стрита в немецкий стальной трест «Ферайнингте штальверке». Именно эта корпорация платила деньги Гиммлеру для создания СС. Даллес был не только компаньоном нацистского банкира Шредера. Он разместил в Германии займы на сумму в несколько сот миллионов долларов и помог концерну «Фарбениндустри», проводившему опыты на заключенных в гитлеровских концлагерях, открыть свои филиалы в Америке. Гитлер уйдет, но те, кто его создал, останутся. Незачем искать новых людей – старый друг лучше новых двух, да и за одного битого двух небитых дают.
Трумэн привел в Белый дом всех тех, кто работал под его началом, когда он был сенатором от штата Миссури. Полковника Вогана он сделал своим адъютантом и присвоил ему звание генерала. Личный врач нового президента был вызван из Канзас‑сити и сразу же пожалован генералом; связь с миром бизнеса Западного побережья начал осуществлять личный друг президента нефтяной король Эдвин Поули.
Когда один из «миссурийской банды» – так в народе назвали этот его «теневой кабинет» – заметил, что такого рода крен в правительстве неминуемо вызовет нарекания на отход от курса Рузвельта, новый президент досадливо поморщился:
– Каждый президент имеет право на свой курс. А если слева начнутся нападки, обопремся на тех, кто стоит на самом правом краю нашего политического поля. Заигрывание Рузвельта с Москвой надоело. Сталина пора поставить на место, наших коммунистов надо осадить, они сделали свое дело на фронте и – хватит, пусть отойдут в сторону.
Через семь дней Джон Эдгар Гувер получил санкцию на начало работы против всех тех, кто поддерживал или поддерживает добрые отношения с антифашистскими организациями, особенно с такими, которые открыто восхищаются мужеством и героизмом русских в их борьбе против гитлеризма.
|
|
Индивидуальные очистные сооружения: К классу индивидуальных очистных сооружений относят сооружения, пропускная способность которых...
Эмиссия газов от очистных сооружений канализации: В последние годы внимание мирового сообщества сосредоточено на экологических проблемах...
Таксономические единицы (категории) растений: Каждая система классификации состоит из определённых соподчиненных друг другу...
Адаптации растений и животных к жизни в горах: Большое значение для жизни организмов в горах имеют степень расчленения, крутизна и экспозиционные различия склонов...
© cyberpedia.su 2017-2024 - Не является автором материалов. Исключительное право сохранено за автором текста.
Если вы не хотите, чтобы данный материал был у нас на сайте, перейдите по ссылке: Нарушение авторских прав. Мы поможем в написании вашей работы!