Эпоха, небо которой описал древнегреческий поэт Арат

Как ни удивительно, сохранился текст, позволяющий судить об астрономических представлениях древнейших обитателей Евразии, живших задолго до эпохи Стоунхенджа. Речь идёт о поэме древнегреческого поэта Арата «Явления».

Эта небольшая написанная по-гречески дидактическая (познавательная) поэма пользовалась в поздней античности огромной популярностью. Её автор Арат (около 310—245 до н. э.) в зрелые голы жил при дворе паря Македонии Антигона Гоната. LJapb попросил его пересказать стихами книги знаменитого учёного Евдокса Книдского «Явления» и «Зеркало природы». Евдокс, живший столетием раньше, был знаменитым математиком, астрономом и географом. Его сочинения, к сожалению, до нас не дошли.

В первой части поэмы Арат даёт обшее описание созвездий, говорит об их положении на небе и касается связанных с ними мифов. Вот пример описания созвездий:

Перел иефеем влачит обращение Кассиопея, Горестный лик — не слишком она
в полнолунье заметна:
Немногочисленны звёзлы, которые
слабым мерцаньем
Красноречиво прелелы созвездия
обозначают.

Через сто лет после Арата Гиппарх написал книгу «Комментарии к Арату и Евдоксу». Кстати, это единственное дошедшее до нас сочинение Гиппарха. В ней он критиковал и учёного, и поэта за допущенные погрешности при описании неба, объясняя их неточностью наблюдений Евдокса.

Современные исследователи пришли к сенсационному выводу: звёздное небо, в противоположность мнению Еиппарха, описано в поэме точно. Просто таким оно выглядело не в эпоху Евдокса, а за полторы тысячи лет до него! Дело в том, что полюс мира медленно перемешается среди звёзд, отчего меняется положение среди них небесного экватора и тропиков. Время наблюдений оказалось запечатленным в самом содержании поэмы. Евдокс, судя по всему, не описывал собственных астрономических наблюдений, а привёл в своих книгах данные из попавшей к нему в руки древней рукописи, сохранившей ещё более древнюю устную традицию.

Ни Евдокс, ни Арат не могли знать о незаметном изменении вида небосвода; это явление было открыто только Гиппархом. До него картина звёздного неба считалась неизменной, и Евдоксу, видимо, не Арат. Медальон XVI в. пришло в голову подвергать сомнению попавшие к нему данные.

Неожиданной оказалась и широта, на которой велись наблюдения созвездий, описанных в поэме Арата. Узнать её можно, определив границу наиболее южных звёзд, которые наблюдали создатели описания. Выяснилось, что они обитали в районе 36° северной широты. Эта параллель пересекает Крит и Кипр, проходит чуть южнее Малой Азии захватывает северный Иран, т. е. она проходит севернее Шумера и Египта, наиболее цивилизованных регионов той эпохи.

Сегодня трудно сказать, в недрах какого народа было сделано это пережившее тысячелетия описание звёздного неба, кем оно хранилось и передавалось от поколения к поколению, пока не было переведено на греческий язык и попало к эллинским учёным. Однако ясно другое: неведомые нам древние наблюдатели уже владели картиной мира, согласующейся с началами современной астрономии. Им была отлично знакома обнимающая Землю небесная сфера, её вращение вокруг оси мира. Знали они и зодиакальный круг, наклонно лежащий между небесными тропиками в другую сфер, причём полюса каждой из них были последовательно закреплены на предыдущей. Например, движение Луны описывалось тремя сферами. Первая вращалась вокруг оси мира и делала один оборот в сутки. На ней были закреплены полюса второй сферы, они соответствовали полюсам эклиптики. Эта сфера совершала по отношению к предыдущей полный оборот за 18,6 лет и отражала движение по эклиптике точек пересечения с ней (узлов) лунной орбиты. Она несла полюса последней, третьей сферы, расположенной под небольшим углом к полюсам второй. Сфера эта делала полный оборот за 27,3 суток, и на её экваторе помещалась Луна. Для описания неравномерности скорости Солнца астроному также понадобились три сферы. Для планет с их остановками и попятными движениями трёх сфер оказалось мало, и Евдоксу пришлось добавить ещё одну. В конечном счёте в его системе оказалось 27 сфер, из них одна для неподвижных звёзд.

Младший современник Евдокса, ученик Аристотеля Каллипп, ввёл ещё шесть сфер, чтобы модель Евдокса лучше соответствовала наблюдаемому движению планет. Наконец, Аристотель, желая связать сферы всех светил в единую систему, довёл их количество до 55.