Большинство россиян просто не соотносит процессы, происходящие в нашей стране и в зарубежных странах: кризисы, войны, террористы – это у них, не у нас.

Виктор Шендерович: Дело было на днях, в городе Иерусалиме. Привезли туда экскурсию из наших палестин — водят, рассказывают... И некая Оксана спрашивает экскурсовода: — А че это вы все воюете тут? Вот у нас в России — сколько народов, и все в мире живем! И она, приехавшая из страны, где счет погибших в новейших кавказских войнах идет на десятки тысяч и только скинхеды обеспечивают трупов в разы больше, чем весь ХАМАС, — не приходя в сознание, учит Израиль дружбе народов…

Все, что не соответствует комфортным представлениям о себе, отрицается. Наше самоощущение не в состоянии поколебать никакие объективные данные — они отторгаются общественным сознанием. Россиян не интересует правда о самих себе. Попытка анализа наших внутренних проблем, будь то коррупция, пьянство, высокая смертность, неизменно натыкается на утверждение, что весь мир живет так же, как мы, просто более умело притворяется. Здесь заедино власть и большинство граждан.

Традиционно существует две линии защиты от ненужной информации: «этого не было» и «сами виноваты». Сначала идет отрицание самого факта. Как бы прозрачны и многократно доказаны ни были события: будь то Катынский расстрел, секретные протоколы к пакту Молотова — Рибентропа, сбитый гражданский корейский самолет, происшествие в воинской части, ДТП с участием начальства — всегда найдется немало людей, отрицающих очевидное. И всегда находятся люди в больших чинах и званиях, отстаивающих неправедное дело. Когда же рано или поздно выясняется, что факт все-таки имел место, следует другой аргумент: сами виноваты! В самых трудных случаях используется последняя линия обороны: любой хоть сколько-нибудь объективный взгляд называется ненавистью: «это ж как нужно ненавидеть свою страну!» или, опираясь на реально существующее предвзятое отношение к стране: «Европа испытывает животную ненависть к России, поэтому она всегда будет против, что бы Россия не делала».

На любую попытку объективного анализа следует немедленная реакция. Вот, например, достаточно типичные отзывы на статью Сергея Кузнецова в «Частном корреспонденте», сравнивающую эффективность действий США в Ираке и России в Афганистане.

Ksenzov Alexey: При всем при том, что в статье есть здравые мысли, в ней также есть странный душок жопоголизма... То ли статья сделана специально под американцев (с тем, что в области военных технологий Россия отстала и отстает все больше, спорить не буду), то ли автор знает меньше, чем пытается показать...

Алекс Кот: Сергей, Вы эту статью на горшке писали, что ли, уж больно часто тужитесь.

Петр орлов: Правильно, амеры крутые, мы тупые, а Сережа нам все разъяснил. Спасибо. Теперь свободен. Иди дальше сосать у пиндосов.

Напомню, м ы чемпионы мира по вранью самим себе, причем вранью добровольному. Мы жили, живем и собираемся жить дальше в придуманном, несуществующем мире. Сохранять душевное здоровье нам помогает счастливое устройство наших мозгов.

Борис Дубин: Две трети сегодняшних россиян считают свою страну «великой державой», и столько же признают, что она не занимает положенного ей места в современном мире.

Малек Яфаров: Когда футболисты российской сборной выигрывают, вся страна собой гордится. Когда они проигрывают, вся страна над ними смеется.

Соединять несоединимое

Нет на свете государства свободнее нашего, которое, наслаждаясь либеральными политическими учреждениями, повинуется вместе с тем малейшему указанию власти. Козьма Прутков

В истории вотчинные государства хорошо известны, они возникли на обломках империи Александра Македонского. Это были чрезвычайно устойчивые, стабильные образования, они погибли в результате завоевания внешним врагом. Также и русская монархия столкнулась с необходимостью меняться не из-за внутренних конфликтов, а находясь в противостоянии с армиями великих держав — Польши, Оттоманской империи и Швеции. Так, в 1558 году тяжелый урок получил Иван IV, когда после своих побед над татарами начал войну из-за Ливонии с Польшей и Швецией. В период Смутного времени (1598 – 1613) русские войска показали себя в кампаниях против иноземцев не лучшим образом.

Ричард Пайпс: Россия первой из незападных стран осознала, что, с каким бы презрением она не относилась к западной цивилизации, та обладает секретом могущества и богатства, который нужно перенять тем, кто хочет с ней успешно тягаться.

России пришлось начать процесс внутренних реформ, который, то ослабевая, то усиливаясь, продолжается и сегодня. Первой всегда подвергалась реформе армия. Однако потом становилось очевидным, что недостаточно просто копировать западные военные приемы, поскольку существуют глубинные общественные, экономические и культурные источники могущества Запада. Но это именно был и остается способ противостоять Западу, а не попытка следовать за ним.

Петр I: Нам нужна Европа на несколько десятков лет, а потом мы к ней должны повернуться задом.

Вся история послепетровской России пронизана этим противоречием. Старый порядок, который при всех своих пороках, был последовательным, был заменен строем, в котором сосуществуют старые и новые элементы.

С тех пор любая российская власть: монархия, коммунистическое или «капиталистическое» руководство — пыталась предоставить населению экономические послабления и гражданские права, допуская известное вольнодумство, не собираясь при этом поступиться своей монополией политической власти. Население побуждается получать образование, обогащаться и вырабатывать государственное сознание, в то же самое время ожидается, что оно будет терпеть режим, не признающий для себя ни ограничений, ни норм.

Вот эта крепкая смесь из одновременно существующих, взаимоисключающих элементов составляет основу нашей национальной жизни и национально характера. Мы одновременно жестко, по-манихейски делим все на черное и белое, добро и зло, и не согласны отказаться ни от чего (если нельзя, но очень хочется, то можно) и выбрать какой-то один Путь. В итоге мы получаем нечто оригинальное и своеобразное, но неустойчивое. И обречены вечно ходить по кругу.

Юрий Афанасьев: Российскому социуму присуща в качестве нормы не дифференцированность, а, наоборот, синкретичность, в которой власть и собственность, индивид и общинность, закон и правда и т.п. сосуществовали как одно целое. И в плане социальной динамики для нашего общества органична способность при всей изменчивости во времени его форм и внешних обличий сохранять в неизменности свое матричное основание, на котором периодически, после каких-то потрясений или изменений, воспроизводится вся основанная на нем система.

 

Главное русское умение — соединять несоединимое! Так, Россия легко и непринужденно одновременно движется в противоположных направлениях — к правовому государству и царству справедливости.

Юридическое агентство «Содби»: Законы были созданы для того, чтобы служить справедливости. Ставить закон выше справедливости — все равно, что ценить шляпу больше головы.

Мозаичность картины мира