Письмо в Америку из Ленинградской блокады

Вы!

Там в Америке!

Мой позывной – «БЛОКАДА!»

Понять ли вам?

Ноя вам объясню.

Вам у светильников домашних

Знать бы надо,

Как предаются города огню.

Вы видели дома

Без глаз

Пустые?

Вы видели, как острого стекла

Осколки

 в грудь впиваются,

и стынет

в постели кровь,

что на бельё стекла?

Но это что!

А голод, голод, голод…

Поймёте ли, как кости кожу рвут,

Как улыбается,

Преумножая горе,

Ваш сын

В предсмертной тишине минут.

Что?

Понимаете?

Иль всё ещё подспудно?

Иль только слышите,

Как вымысел чужой?

Иль вой снарядов

Вам представить трудно

Своей непробиваемой душой?

Иль, может быть, хотите знать,

Как грубо

В святыне зодчества

Хозяйничает смерть

И рушатся дворцы кирпичной грудой?

Смотрите же!

Я вам велю смотреть.

Смотрите же!

Великим океаном вам не спастись

От страшных ран земли.

Не спрятаться в туман самообмана,

В котором вы столетья провели.

 

Но ты поймёшь,

Но ты меня услышишь,

Мой кровный брат,

Мой трудовой народ,

И вспомнишь тех,

Кто в бой когда-то вышел

За независимость,

За торжество свобод.

 

Ты вспомнишь тех,

Кто смело против рабства

И тирании расовой пошёл.

Есть на земле

Людей рабочих братство.

И здесь в России

я

его посол.

 

Мои слова, летя над океаном,

Дойдут к тебе

Без пошлины,

Без виз.

И ты поймёшь, что значит наши раны,

Что значит бой

За Родину,

За жизнь.

 

Они дойдут ни бомбой, ни снарядом.

Не заглушить их вечного огня.

АМЕРИКА!

Мой позывной – «БЛОКАДА!»

Я дочь твоя.

И ты поймёшь меня.

 

Ленинград,1942 г.

Жизнь возвращалась

Блокада кончилась.

Жизнь возвращалась вдовьей,

Забытою солёною слезой

И пробуждалась женственность, и кровью

Вливалась в сердце нежностью живой.

В притоке сил на миг беда забылась.

Но оживая в звонкой их игре,

Вдруг страшной болью память возвратилась,

Оборванная смертью в декабре.

 

Он предо мной так светел и так молод,

Последний взгляд беспомощно ронял…

Но затемнив рассудок, смертный голод

Меня, как друг, от горя охранял.

Окаменев, я, словно так и надо,

Прощального не видела огня,

И лишь теперь мольба немого взгляда

Сжигает вечным пламенем меня.

 

Мой сын… Мой сын…Преследует и мучат

Твои глаза, угасшие навек.

Единственный! Кто грудь страдать отучит?

Какой тебя заменит человек?

Никто… Никто… О где ты, где ты, голод,

От горя памяти моей надёжный щит!

Возьми меня, воскресшую, за ворот

И в тёмное бездумье утащи.

 

Избавь меня от муки возрожденья.

Зачем мне жизнь, когда его - ушла?

Пусть стану вновь я бесполезной тенью,

Не знающей ни радости, ни зла.

Пусть стану вновь…

Но слышу: «Мама…мама…

Пока живёшь – и я в тебе живу,

Иду к победе гордо и упрямо,

Чтоб видеть мир и неба синеву.

 

 

Я не один. Нас многих смерть скосила

И отняла от наших матерей.

Но ты живи, как будет жить Россия –

Мать миллионов павших сыновей…»

 

И я живу…

То сына голос чистый,

Его огонь – жить приказали мне.

Блокада кончилась, и силы материнства

Приходят к женщине для жизни на земле.

 

                                                Ленинград,1943 год

 

 

             Ленинград 7 ноября 1945 года

Они прошли  

четыре чёрных года.

О. гордый город!

Ты встречаешь день,

День Революции,

Победы

и Свободы

Ещё во власти горя и потерь.

 

Но смолкли пушки,

Трубы и литавры

Подняли песню жизни

Над Невой.

Её поют

Заставы и бульвары,

Дворцы и фабрики,

Придя с передовой.

 

И песня эта

Сердце наполняет.

И только тот

Сегодня может петь,

Кто был готов за песню умереть,

Её в бою от смерти сохраняя.

 

                    В небе Вьетнама

«Возвращаюсь я с молитвой на одном крыле»(Из песенки американских лётчиков)

Если забыв о разбое своём

К базе летишь ты с подбитым крылом,

Нет, не ищи ты в молитве покой –

Дьявол всегда за твоею спиной.

Злобно хрипит он: «Круши! Убивай!

Там разберёмся, где ад, а где рай.

Это ли грех? Это, парень, приказ,

Бог, он сквозь пальцы взирает на нас.

Что ему, Богу, до жизни твоей…

Ты только жги стариков и детей,

Женщин и тех желтолицых солдат,

Что на тебя, как на зверя, глядят.

Жги и стреляй и забудь о грехах.

Мир на земле лишь остался в псалмах.

Бог твоим бомбам, как долларам, рад.

Знай, брат, кидай – будет больше наград.

Если ты вспомнишь псалмы о добре –

Значит, ты бреющим раненых брей.

Ну для чего им в мучении жить –

Жалостью, мальчик, не стоит грешить.

 Если ты вспомнишь псалом про любовь –

Снова убей, снова выпусти кровь.

Кровь эта Богу совсем не нужна –

Красного, красного цвета она.

И не молись на подбитом крыле.

Бога ты сжёг. Он дымится в золе.

Слушай ты дьявола тёмной душой,

Сам убивай иль пойдёшь на убой».

 

Рвутся снаряды под дьявольский смех.

Падает пепел на землю, как снег.

В гуле зениток Вьетнама ответ:

«Нет тебе, парень, спасения, нет!»

 

                          

                                                     Тума,1966 год

 

                          Песня жизни

Мир взорван был. И выбросил меня

За колею, ломая злобно крылья.

Но сердце пламенело от огня

И разгоралось, не боясь насилья.

 

Я знаю – прошлого не можем мы вернуть.

Но возвращаются и силы к нам, и счастье,

Когда мы вновь находим светлый путь

И утверждаем жизнь своею властью.

 

Ни клевета, ни тюрьмы, ни напалмы

Не уничтожат вечной песни сердца.

Она звенит среди берёз и пальм

В душе и белого, и негра, и индейца.

 

И если мир опять хотят взорвать

Забывшие про боль народов люди –

Им этой песни жизни не прервать.

И первый залп для них последним будет.

 

 

                                                        Тума,1966 год.

 

                                Грачонок

 

Небо в молниях кручёных,
Гром от каждого куста…

Слабый, маленький грачонок

 С писком выпал из гнезда.

Он лежал один в кювете,

Крылышком припав к земле.

И его, больного, дети

Принесли скорей ко мне.

Я ему протёрла спинку

И согрела на груди,

И поставила корзинку,

 И сказала: «Посиди…»

 

Так и стал он жить со мною,

Мой пернатый новый друг.

И кивал мне головою,

И зерно клевал из рук.

Он не знал ни в чём запрета.

И грачиный слушать грай

Он взлетал в часы рассвета

Возле дома на сарай.

Он на птиц смотрел подолгу,

Словно думал, глядя вслед:

«С вами я хочу в дорогу –

Только силы в крыльях нет».

А потом с немым вопросом

На плечо моё слетал:

 «Что же делать?...Скоро осень…

Жить без братьев я устал».

                          

                                2

 

На деревьях листья тают

Под ветрами и дождём.

Осень, осень золотая,

Оба мы кого-то ждём.

 

Видно, к горестной разлуке

Мой дружок не пьёт, не ест.

Днём в мои слетает руки,

К ночи улетает в лес.

И однажды одинокий

Вдаль с тоскою посмотрел

И за стаей в путь далёкий

Полетел и мой пострел.

Он летел к теплу и свету

От меня и от зимы.

Грустно думать мне об этом

В долгий час осенней тьмы.

 

Гонит, гонит время года

В край чужой весёлых птиц.

И не хочет знать природа

Государственных границ.

В добрый путь! Но стало пусто…

Сердце глупое, не плачь!

Пусть он крепок будет, пусть он

Будет счастлив этот грач.

                                   

                                   3

Улетел…Стучится в окна

Старый дождик день за днём…

Вдруг гляжу – озябший, мокрый

Мой грачонок под окном…

Я ему протёрла спинку

И согрела на груди,

И поставила корзинку,

 И сказала: «Посиди.

Прозимуем. Будем вьюгу

Вместе слушать мы с тобой»…

Он мне клюнул тихо руку

И кивнул мне головой.

 

                                                         Тума,1967год

 

                                   Тума

Прости мне, Тума,

Мои сомненья.

Они проплыли, как тучи, тенью.

Но в те минуты,

Когда метели

Над головою

Моей гудели,

И холод зимний,

И дни без солнца

Вползали стужей в моё оконце –

Как я боялась,

Что снег и тучи

Не возвратят мне

Весны певучей,
Тепла и света

Под небом синим

Меня принявшей

К себе

России.

 

 

Прости мне, Тума,

Моей опаски.

Ты не жалеешь

Тепла и ласки.

И хлынув солнцем

С лесных опушек,

Ты освещаешь
И греешь душу.

Смотрю и вижу

Улыбку сосен.

И забываю

Седую осень.

И слышу ясно

Лесные трели.

Весна под ноги

Мне травы стелет.

В душистом поле

Звенит кузнечик.

Весёлой речью

Воркует речка.

И лёгкий ветер

Рукою нежной

Снимает горе

И лет одежды.

 

Что наша старость,

Что наши годы

Пред этим гимном

Самой природы…

И, как бы ни был

Мой возраст труден,

Я улыбаюсь

Навстречу людям.

Я ними рядом

Не одинока.

И звонко радость

Стучится в окна.

И крепче руки,

Светлее думы.

Твоё я сердце

Узнала, Тума.

Землёю русской,

Любой полянкой

Прими ты сердце

Американки.

 

                                                               Тума,1966год

 

 

                                Оглавление.

 

1. Америке.

2. Маленькому сыну.

3. О, сердца колокол.

4. Ночи.

5. Утрата.

6. Ты, как дитя.

7. Коснёшься ты…

8. Я становлюсь рабынею любви?

9. Моё стремление.

10.Самолюбие.

11.Хромой мальчик.

12. К моей работе.

13.Письмо в Америку из Ленинградской блокады.

14.Жизнь возвращалась

15.Леннинград 7ноября 1945г

16.В небе Вьетнама.

17.Песня жизни.

18.Грачонок.

19.Тума.