Дело о двойном ударе: Несколько совместных причин

Это дело (Fitzgerald v Lane),[22] рассмотренное Палатой Лордов в 1989 году, дает пример распределения ответственности за убытки при наличии нескольких причин, действовавших совместно. В настоящее время (как и на момент разрешения дела) это распределение производится на основании писаных законов, уже упоминавшихся выше. 

Пешеход переходил дорогу на красный свет. На него наехал автомобиль. От удара пешеход отлетел под колеса другого автомобиля, двигавшегося во встречном направлении. В результате травм, полученных от обоих автомобилей, у пешехода был поврежден позвоночник и частично парализованы руки и ноги. Он предъявил иск обоим водителям. Суд первой инстанции определил, что пешеход был неосторожен, но и оба водители тоже проявили неосторожность, поскольку ехали слишком быстро. Судья решил, что поскольку невозможно установить, кто больше виноват, ответственность должна быть разделена поровну на троих.  Оценив общую сумму убытков в 600 тыс. фунтов, он взыскал с обоих ответчиков (солидарно) в пользу истца 400 тыс. фунтов.  

Апелляционный Суд, однако, счел, что в свете установленных судом первой инстанции фактов расчет взыскания должен быть иной. Он состоит из двух стадий, предусмотренных двумя разными законами (упоминавшиеся выше законы от 1945 года о встречной неосторожности истца и от 1978 года о вкладе нескольких ответчиков). На первой стадии, если невозможно установить, кто больше виноват, то иск против каждого из ответчиков должен быть удовлетворен в размере 50% убытков (иначе говоря, сумма в размере 50% убытков взыскивается солидарно с обоих ответчиков). Лишь после этого, по требованию любого ответчика, данную сумму выплаты можно разделить между ответчиками, для целей их собственных взаиморасчетов, в данном случае в пропорции 50 на 50. 

Эта калькуляция была поддержана и Палатой Лордов. По словам лорда Экнера (Ackner), процесс определения выплат состоит из двух фаз. «[Ф]аза 1: был ли истец виновен во встречной неосторожности (contributory negligence) и, если был, насколько нужно уменьшить подлежащие возмещению убытки (вопросы, касающиеся истца, с одной стороны, и ответчиков солидарно, с другой стороны); и фаза 2: сумма вклада, подлежащего выплате между двумя ответчиками с учетом степени их ответственности за убытки, возмещаемые истцу (вопрос, касающийся только ответчиков, но никак не истца)». 

В итоге истцу было присуждено лишь 300 тыс. фунтов, что, как не преминул заметить лорд Экнер, было довольно «щедрым решением», поскольку пересекавший дорогу на красный свет истец сам в значительной степени был «автором своего несчастья». 

США

Убытки из договора

Подход американского правопорядка к причинности в договорном праве довольно близок к английскому подходу (включая обсуждавшееся выше дело Hadley v. Baxendale, на которое часто ссылаются американские авторы). Подробное обсуждение вопроса можно найти в работе Дэниела О'Гормана.[23] Для экономии места мы не будем останавливаться на этой теме, а сразу перейдем к весьма любопытной истории причинности в американском деликтном праве. 

Убытки из деликта

Как и в Англии, в США суды несколько по-разному подходят к вопросу размера ответственности за умышленные деликты и за причинение вреда по неосторожности. В случае совершения умышленного деликта правонарушитель отвечает в том числе и за те последствия, которые он не замышлял и не предвидел. Однако он может быть освобожден от ответственности, если в цепь событий вмешалась «сторонняя причина» (intervening cause). 

В случае причинения вреда по неосторожности деликвент отвечает за более узкий круг последствий своих действий. Последний тезис часто формулируется в терминах «правовой» или «непосредственной» причины. 

Согласно традиционной фразеологии, выработанной американскими судами, следует различать «фактическую» (factual cause) и «правовую» или «непосредственную» (legal/proximate cause) причинно-следственную связь. Если действия ответчика фактически были причиной причиненного ущерба, но эти неблагоприятные последствия были слишком «отдаленными» (remote), то действия ответчика не признаются «правовой» («непосредственной»)  причиной ущерба, то есть убытки с него не взыскиваются.

Термин «непосредственная причина» (proximate cause) восходит к книге лорда-канцлера Англии сэра Фрэнсиса Бекона от 1596 года. Первая из сформулированных им в этой работе «правовых максим» звучит так: «In jure non remota causa sed proxima spectatur» (в праве принимается во внимание не отдаленная, а непосредственная причина). Как поясняет сам Бэкон: «Право ушло бы в бесконечность, если бы оно принимало во внимание причины причин и влияние одной из них на другую; поэтому оно довольствуется непосредственной причиной и судит исходя из нее, не рассматривая никаких последующих уровней».[24]

Изначально под «непосредственной причиной» понималась причина, ближайшая к своему следствию во времени и пространстве (по-видимому, это соответствовало замыслу самого Бэкона). Однако впоследствии значение термина расширилось: суды стали понимать под «непосредственной» причиной ущерба любую причину, «которая при естественной и непрерывной последовательности событий, не прерванной эффективной сторонней причиной, приводит к ущербу, и без которой этот результат не имел бы места».[25] Иначе говоря, принимаются во внимание и более отдаленные действия, если они связаны с ущербом неразрывной (в некотором смысле) цепочкой событий.  

В одном из наиболее «популярных» вариантов данной теории разграничение «отдаленных» и «прямых» последствий тех или иных действий лица осуществляется на основании критерия «предвидимости» (foreseeability) ущерба. «Отдаленными» считаются те последствия, которые «разумное лицо» (reasonable person) не могло предвидеть. Конечно, этот критерий тоже оценочный, но он является конструктивным в том смысле, что судья или присяжные могут мысленно поставить себя на место ответчика и попытаться определить, могли ли они предвидеть данные последствия данных действий или нет.

Альтернативно, критерий может формулироваться не в терминах «предвидимости», а в терминах «прямой» (direct) связи и т.п. В такой формулировке критерий выглядит гораздо более неопределенно. Однако и концепция «предвидимости» не всегда работает хорошо. 

Некоторые более современные варианты соответствующей фразеологии (основанные не на модификации термина «причинность», а на явном ограничении или расширении ответственности деликвента) мы рассмотрим в следующих разделах.