Играет с пламенем твоих волос,

Ты спишь, лишь шёлка перламутр,

Скрывает бюст и стройность длинных ног.

Сладки уста твои, нежны младые длани,

Морщинами не тронуто лицо,

Ты спишь, согретая лучами мая,

Ты спишь, беспечно и как дитя легко.

         

                                                                                   P.S. Твой Джон.

 

 

Да, поэтом Джон был неважным, а его стихи были простыми, местами даже примитивными, но Клер их любила и многие знала наизусть и поэтому была настоящей музой для ненастоящего поэта.

Наконец проснулась Полли и с восторженными криками выбежала из своей комнаты. Её большие, зелёные как у мамы глаза сияли от радости, а растрёпанные рыжие волосы качались из стороны в сторону.

- Мама, мама, смотли, смотли сколее, - Кричала она и показывала пальчиком на свою комнату.

- Что там такое моя радость? - Спросила Клер, следуя за малюткой в детскую.

- Там! Вон там навелху, смотли.

Они стояли у окна, и Полли показывала на разноцветный, воздушный шар, который закрывал собой солнце.

-Какой он больсой, - не отводя восторженных глаз, прошептала Полли.

- Мама, а я смогу на нём летать? Я очень хочу.

- Ну, если ты этого очень хочешь, то конечно сможешь, вот подрастёшь, и мы отправимся в путешествие на таком же шаре.

- Ура путисествие! - обрадовалась малышка, но тут же смутилась.

- А папа полетит с нами?  

- Конечно, - немного помедлив, неуверенно ответила Клер, - а пока бегом умываться и завтракать, скоро придёт тётя Мелиса

-Холосо мамочка.

Спустя час за дверью Миллеров стояла девушка лет тридцати. Высокая, стройная блондинка с миловидным личиком. Её длинные, слегка подкрашенные реснички легко могли служить крылышками для бабочки, но вместо этого они украшали голубые глаза Мелиссы Тейлор. Её тонкие губы были чётко отчерчены красным контуром и ярко накрашены, что бесспорно придавало им объём. На остром, аккуратном носике Мелиссы грациозно держались очки. А по её платью непринуждённо сползали до самого пояса белокурые локоны.

Она была не просто учительницей для Полли, а настоящей феей, не такой прекрасной, как мама, но всё же феей, а ещё она приходилась двоюродной сестрой миссис Миллер.

Клер открыла дверь и впустила девушку в дом. После чего взаимное приветствие закончилось поцелуями в щёчку.

-Пливет тётя фея, - раздался звонкий голосок малышки.

-Привет принцесса, - ответил такой же звонкий голос Мелиссы.

-Пойдём быстлей, я покажу тебе свою новую куклу, мне папа подалил, - потянув тётю за руку, весело звала Полли.

 -Может быть, чаю или кофе? вмешалась Клер.

 -Ой, нет спасибо дорогая...

 -Пойдём, сколее, не унималась девочка.

 -...я только что была в кафе “Одеон” там великолепный капучино, закончила Мелисса.

 -Ах "Одеон" улыбнулась Клер.

Она хорошо знала это кафе, ведь часто заказывала в нём столик на двоих. И сегодня её снова ждала тайная встреча и то самое капучино.

 

Глава 3

                                                   

7 Ноября 2017год. ЛИВЕНЬ.

Холодные капли дождя стекали с его лица и разбивались о чёрный асфальт.

Тишина вокруг была наполнена темнотой, а из десятка фонарей, стоявших на этой улице, светило, только два, да и те издавали последние вздохи своего свечения.

Прошло почти пятнадцать часов с тех пор как его арестовали за нарушение порядка и около десяти минут, после того как отпустили. Сейчас человек со шрамом медленно шагал домой, пока на душе скреблись кошки, а голову разрывали сигналы машин и проклятый голос.

-Вот дерьмо,- с досадой пробурчал Джон, смотря на пачку сигарет, напомнившую ему промокшую, хлебную мякиш.

-Дерьмо,- утвердительно повторил он, наступив в лужу, и вернул пачку в карман.

Дом Миллера находился минутах в тридцати от Джона, когда он стоял как вкопанный у одного из домов на Мэйн стрит, а его изувеченное лицо выражало злость, от чего становилось по-настоящему, страшным.

 - Ублюдок, голос Миллера дрожал, а глаза искали под ногами что-нибудь... Он поднял кирпич, осмотрелся не торопясь, подошёл к цели, и нанёс несколько ударов.

Он должен был это сделать, наверное, считал, что ему станет хоть немного легче. Что так он сможет выплеснуть хотя бы частицу ненависти, к самому себе копившуюся долгие годы. Но легче не стало.

Острая боль привела его в себя. Кровь стекала с руки, а за спиной слышался вой полицейских машин, которые съехались на стоны черного БМВ, чтобы арестовать обидчика. Но Джон уже скрылся с места преступления в темноте.

Высушив табак из промокших сигарет, Джон скрутил, подкурил самокрутку и впустил горький дым в лёгкие. Кровь, по-прежнему, сочилась из его раны, но боли уже не было, а может быть, он ее просто не чувствовал. Он сидел на своём матраце и курил, держа в окровавленной руке промокшую фотографию.

   

Утро следующего дня.

 

Сегодня Джон не собирался идти на работу. Он решил послать это убогое агентство с его убогими работниками. Которых и по имени не всех знал, но всё же недолюбливал каждого из них. В особенности Сэмюэла Симпсона и сегодня Джон решил послать его к чертям. Но его решительности надолго не хватило. И она с лёгкостью разбилась о неоплаченные счета, пустой холодильник, стоявший на кухне в одиночестве и двухмесячный долг за комнату. Так что на работу идти всё-таки пришлось.

Дядя Сэм был явно не в духе, и Джон точно знал причину. И в какой-то мере ему нравилось происходящее.

Сегодня глава рекламного агентства “Олимп” прилюдно перемывал кости отдельно каждому подчинённому, а такого ещё никогда не было. Дело в том, что он предпочитал беседы с глазу на глаз в своём кабинете, в своём тёмном логове. Там он чувствовал себя уверенно и комфортно сидя в удобном кресле, и покуривая сигару под весёлую мелодию из шкатулки. Там он с лёгкостью возвышался над подчинённым и казался огромным и страшным зверем готовым в любой момент сожрать беднягу, словно мышонка. Там он был настоящим боссом.    

Но сегодня всё было по-другому.

Сегодня страшный зверь выбрался из своего логова и превратился в разъярённого петуха способного лишь неприятно ущипнуть, но никак не сожрать. И выглядел он вовсе не устрашающе, а довольно комично чем-то, напоминая Чарли Чаплина из немого кино шестидесятых.

Он метался от одного подчинённого к другому и, размахивая руками перед недоумевающими лицами орал срываясь на визг, брызжа слюной.  Его раскрасневшееся лицо покрылось каплями пота, а испепеляющий взгляд искал новую жертву. И ему это удалось.

- Миллер, ты какого хрена себе позволяешь? - сипя, проорал он с другого конца офиса и направился к Джону. - Почему твоей дряхлой жопы вчера не было на рабочем месте? – Эту фразу он проорал уже чуть ли ни в самое лицо Джона, обильно окатив его слюной.- Ты думаешь, что имеешь право просто взять и уйти с работы, когда тебе вздумается? А может, ты решил, что ты особенный, раз за тебя просила моя дочь? Я тебе напомню, что это не так, - этими словами Сэм закончил с Миллером и ушёл в свой кабинет, на другом этаже, не дав виновному сказать ни слова, и крики в офисе сменились на сплетни.

- Я слышала, что какая-то шлюха залетела от него, и сейчас требует круглую сумму оттого он и бесится, - прошипела брюнетка по имени Сара. Её фамилии Джон не знал.

 -Вот это новость, - ехидно подхватила рыжеволосая девушка, имя которой Джону было неизвестно, но про себя он называл её рыжая.

- Да ладно, этого просто не может быть, - вмешалась третья девушка, за что была одарена вопросительными взглядами. - Моя подруга, говорит, что он импотент, точнее она так думает, продолжила та. Сара и рыжая переглянулись, после чего залились противным хихиканьем. - И как же она это выяснила, - захлёбываясь собственным смехом, спросила рыжая. - Она ходит в тот же бассейн в тоже время, что и наш старичок уже почти год, - ответила девушка. И за всё это время он ни разу на неё не посмотрел, а вы уж мне, поверьте, там есть на что смотреть. Я сама ни один раз видела, как мужики пускают слюни на её задницу, а наш дядя Сэм даже не взглянул ни разу.

Более глупого повода для того чтобы записать мужчину в список импотентов Джон не слышал. Где-то глубоко внутри ему даже стало смешно, но он сидел молча без эмоций на лице. Он слушал, как эти змеи изливали яд одна другой в уши, как они хихикали над различными версиями и догадками о своём шефе. И больше всего хотел, чтобы они заткнулись.

-Да перестаньте вы, -  наконец вмешался мужской, раздражённый голос.

Это был голос человека лет тридцати, звали его толи Рик толи Джим. В Олимпе он работал всего месяца два, и его имени Джон не запомнил. Это было и не важно, важно было для него то, что этот человек рассказал.

-Так уж случилось, что мой дом стоит напротив дома дядюшки Сэма, - уверенно говорил он.

-И вот около двенадцати часов ночи я встал покурить, обычно я выхожу на балкон, но лил дождь, и я курил на кухне у окна. Стоял я, значит, минут пять и тут заметил, что во дворе бродит, какой-то тип, - после этих слов он перевёл взгляд на Миллера, и Джон понял, что сейчас его раскроют. По его телу скользнул лёгкий холодок.

-И что же было дальше Рик? - Вопрошала рыжая.

-А дальше этот психопат поднял кирпич и начал крушить BMV нашего любимого шефа, - с насмешкой ответил он и снова посмотрел на Миллера.

Теперь Джон был уверен, что свидетель опознал его вчера ночью, но держал себя в руках, нельзя было давать повод уцепиться за свои волнения.

-Жаль, я не видел лица, - не отводя глаз от него, добавил Рик.

-Он не видел лица, - подумал Джон, - но почему он так смотрит на меня?

-Да, он точно знает, что это был я, но почему тогда не раскрыл меня, - блуждал вопрос в голове.

-Ну, дела, - протянула Сара, после чего взаимное излияние яда продолжилось, а сосудом для этого яда стал вопрос кто же тот человек и зачем он разбил машину Сэма.

-Думаю это муж одной из потаскушек, что трахаются с нашим стариканом, - язвительно бросила Сара. - Если конечно он не импотент весело подхватила рыжая змея. И они снова залились мерзким хихиканьем.

 

 

-Грязные суки, два дня назад она стонала на члене Рика и не вспоминала о своём муже, а теперь так спокойно осуждает других, - скользнула мысль в голове Джона. Да, он сам слышал эти стоны, а потом видел, как парочка выходила из туалета, так что он был уверен, подвернись шанс, и Сара с радостью бы легла к Сэму в кровать, если уже в ней не побывала. 

Рабочий день подходил к концу, и сегодня Джон выполнил всего два заказа, на рекламу каких-то сладких, хрустящих палочек, звучала она примерно так.