VII. Капиталистический коллективизм

 

Капиталистическое фабричное производство, сельское хозяйство, торговля и финансы могли образоваться и развиться только уничтожив основную характерную черту частной собственности, т. е. превратив ее из личной собственности в безличную, и установив капиталистический коллективизм, который, в противоположность первобытному коллективизму, не происходит из коммунизма, а подготовляет его.

Из ранее сказанного видно, что частная собственность в эпоху первобытного коммунизма появляется и может появиться только, как исключительно личная: чтобы обладать предметом, надо его сделать и постепенным употреблением как бы присоединить к себе, тогда в полном смысле слова собственность — это продукт труда.

Первыми предметами, ставшим и частной собственностью, были: оружие, украшения, одежда, предметы домашнего обихода; раз владелец сам строил дом, то этот дом ему и принадлежал, а также и окр, ужавшая его земля и та, па которой он стоял. Война увеличила число этих предметов; они хотя и не созданы обладателем, но приобретены с опасностью для жизни; это — peculium castrense членов римской семьи, Частная собственность носила настолько личный характер, что после смерти владельца ее сжигали вместе с его трупом.

Этот личный характер частной собственности, давший ей возможность проникнуть в коммунистические племена и поддерживавший ее во все время развития, до того проник в человеческое сознание, что, благодаря социальной иллюзии, и теперь еще частная собственность считается продуктом труда ее владельца, а защитники капитала [180] считают ее — может быть искренне — личной по своему характеру*.

 

*Папа римский, полагая, что в наш положительный век поучать народ о таинствах католической церкви будет только потерей времени, взялся зйщищать капиталистическую собственность. И он это делает как самый вульгарный из экономистов. «Частная собственность полностью соответствует природе, — заявляет он...— Что происходит, когда человек употребляет силы своего духа и тела на добывание благ природы? Он, так сказать, присоединяет себе ту часть телесной природы, которую он обрабатывает, и он оставляет в ней свой отпечаток, так что является вполне справедливым, чтобы она принадлежала ему... Сила такого рассуждения настолько очевидна, что удивительно, как еще некоторые люди, держащиеся устарелых взглядов, могут ему противоречить. Причем они признают за отдельным человеком право пользоваться землей и ее плодами, но отказывают ему в праве быть собственником земли, на которой он построил свое жилище, и участка, который он обрабатывает. Разве они не видят, что отнимают этим у человека плоды его собственных трудов?» (Энциклика «De conditione opificum»). Лев XIII не видит, что, критикуя плохо известные ему коммунистические теории, он осуждает капиталистическую собственность, которую хочет защищать.

 

И однако капиталистическая собственность совершенно потеряла личный характер: владелец не только не создает ее сам, ной не пользуется ею; он со всех точек зрения чужд ей. Капиталистическая собственность безлична.

Финансы уничтожили последнюю завесу, скрывавшую эту безличность.

Акционер или владелец облигаций капиталистического предприятия полностью оторван от своей собственности; он никогда не соприкасается с ней; ему не нужно ни видеть, ни знать, в каком месте земного шара она находится, не надо ее себе даже представлять; он видит, трогает, знает и представляет себе только куски отпечатанной разноцветной бумаги.

Воссоздание коллективной формы собственности могло совершиться только на почве разрушения личного характера частной собственности. При кровнородственном коллективизме жители одной деревни, объединенные кровными узами, совместно владеют всей землей, в личном же, временя ом пользовании у них находятся ежегодно определяемые пашни и полученный с них урожай; леса, луга и воды неделимы, и пользуются ими сообща. При капиталистическом коллективизме, владельцы акций и облигаций, не соединенные узами родства и даже национальности, не знакомые даже друг с другом, сообща владеют предприятием (железной дорогой, прядильней, [181] доменными печами, рудниками и т. д.). Оно неделимо в силу обстоятельств, хотя владельцы его рассеяны по разным местам; они непосредственно не пользуются и не могут пользоваться своей собственностью, но зато каждый в отдельности получает с нее доходы, не вкладывая ни малейшего труда*.

 

*Слово «коллективизм», употребленное Коллинсом в специальном смысле, было пущено в обращение Депапом, христианским социалистом Шеффле и анархистом Бакуниным. Оно было введено во Франции, но смысл этого слова был еще неясен. Это дало возможность нашим противникам упрекать французских социалистов в желании возвратиться к коллективизму русского «мира», то есть к изжившей уже себя форме собственности. Но со времени второй Égalité (1880), когда теории Маркса и Энгельса получили распространение, слово «коллективизм» стало означать коммунизм и его уже не нашли нужным выводить из употребления.

 

Собственник при кровнородственном коллективизме был действительным владельцем, он сам пользовался своей собственностью и получаемый им доход соответствовал расходу «его духа и тела». При капиталистическом коллективизме владение чисто номинально; собственник становится настоящим паразитом, потому что он отнюдь не своим трудом извлекает из собственности доходы, которыми он пользуется; он и сам спешит объявить свой паразитизм, пуская в оборот свои акции и облигации на бирже, где они иногда по нескольку раз в день переходят из рук в руки**. Ротшильды большие и маленькие доказывают на практике его полную бесполезность, выманивая биржевой игрой и другими фокусническими приемами ажиотажа его акции и облигации и концентрируя в несгораемых шкафах финансистов доходы с капиталистических предприятий.

 

** В начале капиталистического производства, когда владелец исполнял роль организатора и управляющего, Адам Смит мог еще с некоторым основанием признавать за капиталом право на результаты труда в виде процента, земельной ренты и промышленной прибыли, уверяя, что капиталист оказывает услуги добродетелью воздержания и организаторскими способностями. Но разные Леруа-Болье, Роше и другие его последователи, доведшие его идеи до абсурда, должны бы были найти что-нибудь менее смешное теперь, когда собственность, достигшая высшей степени текучести, может переходить из рук в руки на бирже, не оставляя следов своего происхождения и не вызывая этой постоянной сменой хозяев никакие изменений экономического характера.

 

Когда барон жил в своем укрепленном замке среди вассалов, творя суд в мирное время, а при малейшей тревоге надевая доспехи и становясь во главе воинов для [182] защиты своих людей, дворянство было весьма полезным классом, и его нельзя было бы уничтожить. Но, как только в стране водворилось относительное спокойствие, сеньоры, сделавшись бесполезными, покинули свои земли и стали жить при королевских, епископских и герцогских дворах; там они в конце концов образовали чуждое стране паразитическое тело: с этой минуты был произнесен смертный приговор аристократии. Хотя и не во всех цивилизованных странах Европы дворянство было так грубо истреблено, как во Франции, но везде оно потеряло свои феодальные привилегии и смешалось с буржуазией, из которой оно выделяется только своими смешными аристократическими претензиями.

Дворянство, как господствующий класс, исчезло. Та же участь постигнет капиталистов. В тот день, когда капиталист стал не нужен производству, был подписан смертный приговор всему классу капиталистов: те же экономические явления, которые подготовили этот приговор, позаботятся о его исполнении. Капиталистам, которые переживут падение своего класса, не останется в утешение даже таких смешных привилегий, как у сеньоров.

 

VIII. ВОЗВРАТ К КОММУНИЗМУ

 

Человечество прогрессирует не по прямой линии, как это думал Сен-Симон; подобно небесным телам вокруг центра притяжения, подобно листьям вокруг стебля, движение его описывает постепенно увеличивающуюся спираль. Оно с необходимостью возвращается к соответствующим точкам и тогда снова показываются те старые формы, которые, казалось, совсем исчезли; но формы эти являются уже сильно измененными последовательным воздействием на них социальных и экономических явлений, имевших место в соответствующий промежуток времени.

Возродившая коллективизм капиталистическая цивилизация неизбежно приведет человечество к коммунизму.

Человеческое общество, развившееся из простого и грубого коммунизма доисторических времен, возвращается к сложному, научному коммунизму; его элементы подготавливает капиталистическая цивилизация после того, как она уничтожила личный характер частной собственности.

Находившиеся прежде у отдельных ремесленников орудия производства вырваны из их рук, централизованы, [183] обобществлены в гигантских фабриках и колоссальных фермах. Труд потерял личный характер. Ремесленник работал самостоятельно у себя, пролетарий работает сообща на заводе; получающееся произведение является продуктом общего, а не частного труда.

Ремеслевник лично владел орудиями и продуктом своего труда, так как он работал самостоятельно; пролетарий не может лично владеть ни орудиями, ни продуктом производства, так как он не в состоянии один привести машины в движение и создать товар; он должен работать совместно, как бы в «общине» рабочих.

Владеть машинами и произведенным ими продуктом можно только сообща, потому что и орудие производства, и продукт не могут быть созданы и употреблены в дело одним частным лицом, а это — единственные условия, узаконивающие частную собственность. Общество капиталистов владеет ими на правах частной собственности только временно. Эта ничем не оправданная узурпация неизбежно должна прекратиться. Сама капиталистическая цивилизация заботится о ее прекращении, постоянно централизуя общественное имущество, благодаря чему все уменьшается количество узурпаторов, создавая, собирая, подготовляя и организуя тот класс, который должен окончательно лишить узурпаторов присвоенных ими богатств.

По мере того, как концентрируются орудия производства, происходит концентрация рабочего класса. Работающий в крупной промышленности пролетарий, лишенный своих прежних орудий и навыков, владеет только предметами личного пользования в виде пищи, одежды, мебели. Его ум, освобожденный от инстинкта собственности, порожденного веками ремесленничества, без его ведома подготовляется к восприятию коммунистических идей, которые ему приносят пропагандисты-социалисты, не выдумывая их, а только абстрагируя из явлений окружающего мира.

То, что пролетарии скопляются десятками и сотнями тысяч в одном месте, облегчает их организацию для экономической и политической борьбы.

Пролетариат физического и умственного труда, класс, который, овладев государственной властью, покончит с капиталистической узурпацией и распространит на общество коммунистическую форму, которую приняли уже централизованные орудия производства, этот класс был [184] создан, объединен и организован самими капиталистами. Обществу легко будет признать коммунизм — об этом в значительной степени уже позаботилась капиталистаческая цивилизация.

Социалисты, до 1848 года озабоченные вопросом организации труда, пытались выдумать ее из головы. Но она была медленно и искусно осуществлена фабричным производством, крупной торговлей и финансами, сообразно потребностям производства и обмена, в банках, универсальных магазинах, капиталистических предприятиях, фабриках и разных дополняющих друг друга производствах, где под управлением одного капитала сырье проходит все стадии промышленной обработки. Теперь, когда весь умственный и физический труд на производстве выполняется не собственниками, а лицами наемного труда, общенациональная администрация сможет без особых усилий и не нарушая производственного процесса заменить собою и капиталистическое управление. Весь переворот ограничится тем, что доходы станут поглощаться не бездельниками, а пойдут на увеличение благосостояния производителей*.

 

*Противники социализма, которые соперничают в невежестве и недобросовестности, утверждают, что коммунисты предлагают отобрать у крестьянина-собственника землю, а у мелкого люда свободу и сбережения. Они сами не замечают, что они их обвиняют в намерении совершить преступления, которые ежедневно совершают капиталисты, монополизируя землю, выманивая сбережения и заточая пролетария в промышленную каторгу, где у него отнимают время от обеда, сна и удовлетворения самых необходимых нужд, где запрещают петь и говорить и превращают человека в автомат, двигающий руками и ногами, только чтобы следовать движениям машины.

 

Не только организация труда установлена, но и контроль над производством уже намечается. Действительно, хотя капиталистическое производство и анархично, то есть каждый промышленник производит, чтобы производить, не учитывая даже затоваривание рынка, однако вконце прошлого столетия была создана наука статистика, которая служит выяснению потребностей рынка и имеющей гося количества товаров. Статистика, которой теперь пользуются только спекулянты, чтобы эксплуатировать производителей и потребителей, должна дать возможность контроля над производством и его регулирования в соответствии с потребностями общества, подобно тому как [185] хозяйка запасается продуктами в соответствии с числом людей, которых она должна накормить*.

 

*Спекулянты — космополиты в торговле хлебом, хотя и не думают о регулировании производства хлеба, однако очень хорошо осведомлены о годовом урожае зерновых во всем мире и точно знают, насколько он больше или меньше обычных потребностей населения.

Фабриканты бумаги в настоящее время делают попытку регулировать производство в зависимости от потребления. В октябре 1894 года фабриканты бумаги Франции, Германии, Англии, Норвегии, Австро-Венгрии, Бельгии и Нидерландов собрались в антверпенской ратуше; они высказали идею, что для уничтожения перепроизводства, которое подрывает их доходы, нужно ограничить производство размерами спроса и даже, если понадобится, сделать еще нише. В Брюсселе заседает комиссия, в состав которой входят по три представителя от каждой страны; ей поручено изучить пути и способы достижения этого результата. Но так как на каждом буржуазном конгрессе всегда присутствует лицемерие, то эта попытка международного регулирования производства в отрасли, централизованной в руках небольшого числа капиталистов, изображается как средство улучшения положения рабочих, которым обещают свободный день в неделю — воскресенье.

 

Коммунизм может снова появиться в эволюции человечества только в тот момент, когда будет возможно удовлетворить все нормальные физические и умственные потребности человека, так как деление равных вначале людей на эксплуатирующих и эксплуатируемых возникло именно из-за невозможности для зачаточной промышленности и земледелия первобытного коммунизма удовлетворить потребности, растущие вместе с увеличением числа людей и их социальным прогрессом. Но механика и химия, примененные к промышленности, так усилили производительность человеческого труда, что в настоящее время нет нормальных потребностей, которых бы нельзя было удовлетворить даже с излишком.

Коммунизм, предполагающий уничтожение классов и равенство всех членов общества, как мужчин, так и женщин, не мог возродиться, пока существовало разделение труда, разделяющее полы, не дававшее женщинам места в служении обществу и занимавшее ее исключительно хозяйственными заботами под супружеским ярмом. Оно же делило людей на классы, из которых одни занимались защитой и управлением, другие же были обречены быть рабами, колонами, крепостными и пролетариями, подразделенными на тысячи специальностей в производстве.

Машина уничтожает разделение труда и уравнивает мужчину и женщину в работе. [186]

Она завладевает всеми отраслями производственной деятельности и превращает их в механические фабрики. Наступит день, когда будет одно лишь универсальное занятие — быть механиком. Мужчины и женщины, с детства обученные обращению с машинами, будут в состоянии переходить с таким же успехом от производства полотна к шитью или к вспашке, одним словом, заниматься всеми видами механизированного труда, что будет весьма полезно для их физического и умственного здоровья, вместо того чтобы всю жизнь прозябать как бы заключенными в одной специальности подобно средневековым ремесленникам.

Машина, заставившая производителя стать автоматом, гнущая его под притупляющим бременем чрезмерной работы, экономической бедности и физиологической нищеты призвана вернуть ему свободное время, которым располагали первобытные люди, заменить его участь тяглового скота при капиталистической цивилизации жизнью свободного человека, которую вели дикари и варвары коммунистических племен.

И женщины, и мужчины при капиталистическом строе лишены прав, искалечены нравственно и физически, пригвождены к труду, который по мере того, как ухудшаются его условия, становится все однообразнее, стиснуты в одно ремесло, одну профессию, как нога китаянки в фарфоровый башмак, страдают от классовых предрассудков, опутаны заповедями собственнической и половой морали; они получат возможность гармонически развивать свои мускулы и мозг, уравновешивать свои страсти и станут свободными и полноценными существами, какими была дикари, только в коммунистическом обществе, которое родится из капиталистического строя. Но они будут гораздо более сложными существами. На месте унижающего равенства чрезмерной работы и цивилизованной нищеты воцарится неравенство природных качеств, которые получат все средства к развитию: об этом неравенстве нисколько не заботится капиталистическая цивилизация, а между тем она является непременным условием совершенствования вида, прогрессирующего только благодаря дифференциации индивидуумов, благодаря созданию и закреплению разновидностей.

Капиталистическая цивилизация, наметившая экономическую форму коммунизма, вводит также в область [187] политики и общественности коммунистические учреждения и нравы.

Всеобщее голосование, которым пользуются дикари, как мужчины, так и женщины, при выборе сахемов (sachems) и военных вождей, было уничтожено, но теперь оно снова восстановлено, правда, для одного только пола, буржуазией, которая его провозглашает единственным источником государственной власти. Оно предполагает, хотя и фиктивно, равенство и свободу граждан, существовавшие действительно при первобытном коммунизме.

В коммунистических племенах жилища были общие, обеды общие, дети также воспитывались сообща. В коммунальных школах (écoles communales) дети также учатся вместе на средства коммуны; там же, где есть социалистические муниципалитеты, их кормят вместе за счет коммуны. В ресторанах же сообща обкрадывают и отравляют цивилизованных людей, которые живут вместе в семи-и восьмиэтажных домах.

Если до сих нор всеобщее голосование является только обманом, если дома такие, что люди в них чахнут и болеют, если коммунистические по форме учреждения устроены шиворот-навыворот, т. е. направлены против тех, кто ими вынужден пользоваться, то это только потому, что все эти учреждения введены в буржуазном обществе лишь на пользу капиталистов. Но несмотря на все их несовершенства и неудобства, они все-таки сглаживают и уничтожают индивидуалистические чувства цивилизованных народов и приучают их к обычаям и нравам коммунизма.

Капитал не имеет отечества; он бросается всюду, куда зовет его прибыль; он эксплуатирует производителей без различия рас и национальностей; в промышленных, торговых и финансовых предприятиях он их переплетает, смешивает и соединяет. Везде, где он внедряется, он учреждает одну и туже культуру, те же нравы и те же привычки. Он заражает своих обладателей одинаковыми эгоистическими интересами, одинаковой жаждой наживы, наделяет рабочих одинаковой бедностью и чрезмерной работой: он влагает в их сердца одинаковую жажду возмущения, которая через моря и границы объединяет их в один интернациональный класс — пролетариат. Этот класс везде организуется и действует, чтобы занять место под солнцем и завоевать государственную власть. [188]

Коммунизм, который непременно, неизбежно должен родиться из этого революционного напора цивилизованных народов, может быть только международным, и он обнимет всех членов человеческой семьи. Будучи похожим на первобытный коммунизм, он будет от него также и отличаться; в тесный круг прежнего коллективизма входили ведь только члены одного рода, одного племени; все остальные люди, не связанные с ними кровными узами, были чужие, враги.

Международный коммунизм, как дитя в утробе матери, растет и движется в современном обществе. Экономические и политические события, момент наступления которых невозможно предвидеть, сломают окутывающую и стесняющую его капиталистическую оболочку, и тогда он явится на свет и утвердится как неизбежная социальная форма.

Коммунизм был колыбелью человечества при выходе его из животного состояния; в нем и только в нем оно могло вырасти и сделать первые и наиболее трудные шаги. Эта эпоха осталась «золотым веком», «земным раем» в воспоминании народов: это воспоминание иногда затемнялось, но никогда не исчезало из их представления; в трудные минуты истории оно снова возрождается; мыслители в благородных утопиях мечтают о нем, деятели жертвуют собой, чтобы ускорить его возврат. Но ни чары утопий, ни героизм жертв не могли вернуть коммунизм; там, где сила людского ума спасовала, все удалось сделать грубой силе экономических явлений.

Казалось, человек только затем покорил и приручил силы природы, игрушкой которых он был, чтобы попасть в тяжелое рабство к силам искусственным или экономическим, порожденным им же самим; и силы природы, превращенные в экономические силы, мстя за свое возрастающее промышленное рабство, налагали на людей ярмо рабства экономического.

Свободно разгулявшиеся экономические силы играют человеком, как ураган соломинкой, и, будучи страшнее ветров, они вносят бурю в человеческое общество. В течение долгих веков периода собственничества они мучили, терзали человечество, которое не могло их подчинить себе. И однако эти самые безжалостные, разнузданные, слепые экономические силы способствуют, без ведома людей, даже вопреки им, возврату коммунизма. Коммунизм [189] возрождается не только в умах мыслителей и фантазии народов, жаждущих мира и счастья, он появляется и в экономической действительности; он окружает нас в промышленности и в земледелии, обвивает нас в нравах и учреждениях; он формирует сознание людей и поднимает, массы пролетариата. Коммунизм существует в скрытом виде в глубинах экономической жизни и ждет только рокового часа революции, чтобы проявиться, наружу.

Близок час, так жадно и напрасно ожидаемый в течение бесчисленных веков. Еще немного, и человечество вернется к коммунизму; оно найдет свое потерянное счастье и омоется от низких, интересов и страстей, эгоистических и антисоциальных нравов собственнического периода. Оно победит тогда еще бесконтрольные экономические силы и доведет до совершенства лучшие и благороднейшие качества человека.

Счастливы, трижды счастливы люди, которым суждено увидеть это обновление!

Печатается по тексту книги: П. Лафарг «Собственность и ее происхождение», 1923.

Сверено с парижским изданием книги «La propriét é origine et évolution», 1895 +

[190]

 

 

ПРИМЕЧАНИЯ

 

1 Партикуляризм — стремление отдельных областей государства к возможно большей независимости от центра. — 12.

2 Филантропы — буржуазные общественные деятели, пытающиеся путем лицемерной, унизительной помощи «бедным» замаскировать паразитизм капиталистического общества и отвлечь трудящихся от классовой борьбы. — 13.

3 Аристотель (384—322 до н. э.) — видный мыслитель древности; в философии колебался между материализмом и идеализмом; идеолог класса рабовладельцев. — 13.

4 Шальмель-Лакур, Поль Армен (1827—1896) — видный французский политический деятель и журналист буржуазно-республиканского направления, философ-идеалист; в своих философских работах выступал с проповедью неверия в человеческие силы, в невозможность лучшего будущего, проповедовал крайний индивидуализм. — 16.

5 Гегель, Георг Вильгельм Фридрих (1770—1831) — крупнейший представитель немецкой классической философии, объективный идеалист, наиболее всесторонне разработал идеалистическую диалектику. — 18.

6 Антиномия — противоречие между двумя взаимоисключающими положениями, каждое из которых признается истинным. — 18.

7 Антитезис — логическое суждение, противопоставляемое другому, исходному суждению, тезису; в идеалистической диалектике Гегеля — вторая, из 3-х ступеней т. н. триады (тезис, антитезис, синтез). — 18.

8 Цицерон, Марк Туллий (106—43 до н. э.) — выдающийся римский оратор и государственный деятель. — 20.

9 Гоббс, Томас (1588—1679) — выдающийся английский философ, представитель механистического материализма; социально-политические воззрения Гоббса отличались резко антидемократическими тенденциями. — 22.

10 Теократия — форма правления, при которой духовенству, жрецам и т. д. принадлежит вся политическая власть. В настоящее время таким государством является Ватикан. — 25.

11 Молинари, Гюстав (1819—1911) — бельгийский экономист буржуазно-радикального направления; наиболее известна его книга «Экономическая эволюция», вышедшая в 1880 году. — 27.

12 Речь идет о французской буржуазной революции, уничтожившей феодальный способ производства во Франции. — 27.

13 Лафарг имеет в виду жестокую расправу французской буржуазии с пролетариатом Парижа: подавление контрреволюционной буржуазией июньского восстания парижских рабочих 1848 г. и [191] разгром в мае 1871 г. Парижской коммуны — первого пролетарского государства, созданного 18 марта 1871 года в результате пролетарской революции в Париже. — 28.

14 Коммуна — низшее административное деление во Франции. — 39.

15 Спенсер, Герберт (1820—1903) — английский буржуазный философ и социолог, противник социализма, переносил биологическое учение о борьбе за существование на человеческое общество. Учение Спенсера используется современной реакционной философией. — 32.

16 Имеется в виду государство ацтеков на территории, современной Мексики и государство инков в Южной Америке, охватывающие территорию современного Перу, Боливии и др., захваченные в первой половине XVI в. отрядами испанских завоевателей (конкистадорами).

Лафарг ошибается, считая, что в этих государствах существовал первобытный коммунизм: это были рабовладельческие государства. — 34.

17 Мэн, Генри Джемс (1828—1888) — буржуазный социолог и юрист, профессор. Его книга «Деревенские общины Востока и Запада», в которой он описывает остатки общинного строя в разных странах, вышла в 1871 году. — 35.

18 Локк, Джон (1632—1704) — выдающийся английский философ-дуалист, буржуазный экономист. — 35.

19 Гладстон, Уильям Юарт (1809—1898) — английский государственный деятель, неоднократно занимал пост премьер-министра и другие министерские посты, лидер либеральной партии. — 36.

20 «Илиада» — древнегреческая эпическая поэма, авторство которой приписывается легендарному поэту Древней Греции Гомеру, сложилась на основе народного творчества. В поэме изображается осада Трои. — 38.

21 Декартовская школа — так называли последователей выдающегося французского философа Рене Декарта. — 39.

22 Геркулес — герой древнегреческих мифов. — 39.

23 Литтре, Эмиль (1801—1881) — французский буржуазный философ, филолог и реакционный политический деятель; автор «Истории французского языка» и большого «Словаря французского языка». — 40.

24 Дидро, Дени (1713—1784) — выдающийся французский философ, представитель механистического материализма, атеист, один из идеологов французской революционной буржуазии. В 1751— 1780 гг. возглавлял издание «Энциклопедии», в которой пытался применить материализм ко всем областям знаний. — 40.

25 Мерсье, Луи Себастьен (1740—1814) — французский писатель, участник французской революции конца XVIII в., автор ряда философских романов, бытовых драм и других произведений. — 41.

26 Цезарь, Гай Юлий (ок. 100—44 до н. э.) — знаменитый римский полководец и государственный деятель. Его «Записки о [192] Галльской войне» являются одним из основных источников изучения быта древних германцев. — 43.

27 Морган, Льюис Генри (1818—1881) — выдающийся американский ученый, этнограф, археолог и историк. Работы Моргана, посвященные быту индейцев, высоко оценивались Марксом и Энгельсом. — 43.

28 Выражение «человек — это животное, делающее орудия» — принадлежит выдающемуся американскому политическому деятелю, дипломату и крупному ученому Вениамину Франклину (1706— 1790). — 44.

29 Плутарх (ок. 46—126) — древнегреческий писатель, интересовавшийся в основном вопросами морали. В его «Сравнительных жизнеописаниях» имеется биография крупного политического деятеля Древнего Рима Марка Порция Катона Старшего (234—149 до н. э.), одного из идеологов рабовладельческого общества. — 46.

30 Вико, Джамбаттиста (1668—1744) — крупный итальянский буржуазный социолог. В своей работе «Основания новой науки об общей природе наций» (1725, русский перевод 1940) Вико выступает с теорией круговорота, по которой все народы переживают, по его мнению, три периода, соответствующие трем периодам жизни человека: детство, юность и зрелость. Детству, по Вико, соответствует «период богов», когда люди живут в состоянии дикости; юность — «героический период», когда создаются аристократические государства; зрелость — «человеческий период», эпоха демократических республик и ограниченных монархий, являющихся, по существу, буржуазным обществом, рассматривается им как высший этап развития человечества. — 47.

31 Файсон, Лоример (1832—1907) — английский миссионер на островах Фиджи и в Австралии, антрополог, автор весьма ценных научных работ по жизни австралийских племен. Хауитт, Альфред Уильям (1830—1908) — английский антрополог и историк Австралии. — 48.

32 Платон (ок. 427 — ок. 347 до н. э.) — древнегреческий философ-идеалист, идеолог рабовладельческой аристократии. — 50.

33 Бушменами называют группу племен, живущих в Южной Африке, в XIX в. находились на уровне первобытно-общинного строя. — 51.

34 Дарвин, Чарлз Роберт (1809—1882) — великий английский естествоиспытатель. В 1831—1836 гг. Дарвин совершил кругосветное путешествие на судне «Бигль». Книгу Дарвина об этом путешествии в данном случае и имеет в виду Лафарг. — 51.

35 Лаперуз, Жан Франсуа (1741—1788) — французский мореплаватель, исследовал многие районы Тихого океана. — 52.

36 Геродот, (ок. 484—425 до н. э.) — древнегреческий историк, в своей «Истории греко-персидских войн» дал описание жизни древних греков, персов и других народов, с которыми приходилось сталкиваться грекам. — 63.

37 Шлиман, Генрих (1822—1890) — видный немецкий археолог. В 1870—1886 гг. проводил крупные раскопки в Греции и Малой Азии. В данном случае речь идет о его раскопках в Микенах. — 53. [193]

38 Гераклид Понтийский (4 в. до н. э.) — древнегреческий философ. — 55.

39 Сисситии (у спартанцев — фидитии) — обязательные общие трапезы полноправных граждан в некоторых государствах Древней Греции. — 56.

40 Мойры — в древнегреческой мифологии три богини судьбы (три сестры — Клото, Лахесис и Атропос). — 56.

41 Минос — легендарный царь Древнего Крита. Итал — легендарный царь древних энотров (так греки называли жителей юго-западной части Южной Италии). — 56.

42 Стагирийский философ — Лафарг имеет в виду Аристотеля, который был родом из Стагира во Фракии. — 56.

43 Дионисий Галикарнасский — древнегреческий историк, в своей «Римской археологии» приводит некоторые традиционные сказания из ранней римской истории. — 56.

44 Курии — группы, на которые делились граждане Древнего Рима, каждая курия состояла из 10 родов, имела свои святыни и жрецов. Десять курий составляли трибу. Всего в Риме было три трибы. — 56.

45 Ромул — по римскому преданию, основатель города Рима и первый римский царь. Ликург — легендарный законодатель Древней Спарты, с его именем спартанцы связывали свои основные и наиболее древние обычаи. — 56.

46 «Одиссея» — древнегреческая эпическая поэма, приписываемая Гомеру, рисует народную жизнь эпохи разложения родового строя. Основная тема поэмы — возвращение одного из героев Тро-явской войны Одиссея на родину.— 57.

47 Ксенофонт (ок. 430 — ок. 355 до н. э.) — древнегреческий историк, противник афинской демократии, поклонник аристократической Спарты; его работы дают ценный материал по истории народов Средиземноморья. — 57.

48 Кэтлин, Джордж (1796—1872) — американский художник, составил серию бытовых рисунков из жизни американских индейцев.— 58.

49 Меркантилизм — в данном случае торгашество. Так называется также политика ряда европейских государств в XV:— XVIII вв., направленная на увеличение денежного капитала внутри страны путем торговли. — 59.

50 Тацит, Корнелий (ок. 55 — ок. 120) — древнеримский историк, его работы являются одним из основных источников по истории социального и общественного строя древних германцев. — 60.

51 Станли, Генри Мортон (настоящая фамилия Джон Роулендс) (1841—1904) — английский путешественник, исследователь Африки, колонизатор. Бразза, Пьер Поль Франсуа Камил (1852—1905) — исследователь Африки. — 60.

52 Шарльвуа, Пьер Франсуа Кавьер (1682—1761) — французский миссионер, несколько лет прожил.в Канаде, оставил богатое фактами описание этой страны. — 60. [194]

53 Лаонтан (ок, 1668 — ок. 1715) — барон, французский офицер, много путешествовал по Северной Америке. Его описания этих путешествий дают интересный материал по быту индейцев. — 61.

54 Лафарг здесь ошибается. Как убедительно доказал еще Энгельс в своей работе «Происхождение семьи, частной собственности и государства», государство возникает лишь с появлением частной собственности и разделением общества на классы, как орудие угнетения одного класса другим. Государство инков в Перу было рабовладельческим государством.

Ошибается Лафарг и в оценке первобытного коммунизма. Первобытный коммунизм, связанный с крайне примитивными орудиями труда, является низшей ступенью человеческого общества и далеко не означает «благоденствия миллионов людей». — 61.

55 Прескотт, Уильям Хиклинг (1796—1859) — американский буржуазный историк, автор работ по истории Испании и испанских завоеваний в Америке, в которых уделено большое внимание истории древних куяътур Мексики и Перу. — 62.

56 Акведук — сооружение в виде моста, поддерживающего водопровод, когда воду нужно провести через глубокие долины, овраги и т. п. — 62.

57 Кито и Куско — города государства инков в Южной Америке. Куско был cтолицей государства инков. — 63.

58 Лев XIII (1810—1903) — римский папа (1878—1903), в своих энцикликах (посланиях к верующим) выступал с клеветой на социалистов, призывал к борьбе с социалистами путем создания католических партий и профсоюзов. — 64.

59 Иегова — бог в иудейской религии. — 64.

60 Лафарг цитирует 12 главу I тома «Капитала» Маркса. См. К. Маркс, «Капитал», т. I, Госполитиздат, 1955, стр. 359. — 66.

61 Арийцы —