Воздушное пространство над северным Кыргызстаном

 

СНОВА Фишер почувствовал "икание" двигателей, затем все стихло, и снова с грохотом они завелись. Пролетая на высоте семи километров, самолет приближался к своему максимальному потолку, и шестидесяти летним двигателям, несмотря на хороший уход, не хватало кислорода. Интерьер самолета походил на музей с брезентовыми сиденьями, многие из которых прогнили, и неприкрытой алюминиевой палубой, которой не доставало доброй четверти своих заклепок, замененных слоями торчащих уголков и потрепанных краев клейкой ленты.

Фишер выглянул в иллюминатор, но ничего не увидел через толстое матовое стекло. Он проверил ОПСАТ; на экране была карта северо-восточного Кыргызстана, на большей части которого преобладал горный хребет Тянь-Шань.

Тянь-Шань, являющийся частью того же гималайского орогенного пояса, что Эверест и К-2, охватывал огромную полосу земли, от пустыни Такла-Макан в приграничном районе Казахстана, Кыргызстана и Синьцзян-Уйгурского региона западного Китая, простирается на юг к горам Памира, и до Синьцзяна, северного Пакистана и горной системы Афганистана — Гиндукуш.

Верная своему слову, Гримсдоттир перезвонила ему через двадцать минут с приказом о выступлении. Фишер собрал снаряжение, зацепил у командующего базы водителя, который отвез его к площадке перед ангаром.

Мисава была пристанищем Тридцать пятого истребительного авиаполка, который летал двумя эскадрильями серии "Блок-50" модели F-16CJ и F-16DJ "Файтинг Фалкон", стоявший полностью подготовленный, в ожидании, когда Фишер выйдет из машины. Двумя минутами позже он был одет и укомплектован на заднем сиденье "Фалкона".

Расстояние от Мисавы до Пешавара (Пакистан, окраина Китая) было чуть менее 10,000 километров, но с конформными топливными баками и скоростью дважды превышающую обычную, пришлось заправляться только один раз в воздухе от КС-135 "Стратотанкер" над Тихим океаном.

Спустя шесть часов после взлета, Фишер приземлился на авиабазе Пешавара, где встретился с командующим базы по персоналу, майором, который отвел его в ангар. Внутри находился транспортный самолет Дуглас DC-3 "Дакота". Списанные из боевого состава авиабазы США в 50-х, первые "Дакоты" были изготовлены в 1935. Откуда появился этот антиквариат, Фишер понятия не имел, и в лучшем случае он смотрел на шестидесятилетний самолет. Он выглядел в хорошем состоянии, но Сэму не хотелось подходить ближе, чтобы заметить что-нибудь неладное.

— Это он, а? — спросил Фишер.

— Да, сэр, прошу прощения, но наши войска... в противном случае задействованы.

Фишер понимал. Талибы, которые сражались и укрывались на пересеченной горной местности Афганистана, использовали неразбериху в Кыргызстане, чтобы поднять новые наступления на Кабул, а также трансграничные рейды на северо-западную пакистанскую границу. Подобно американским военным, Пакистан пожалел из-за напряженности в Кыргызстане.

— Он доставит вас в зону сброса, — с улыбкой сказал майор. — Наши спецвойска часто используют его на тренировках. Несмотря на внешний вид, она хорошо оборудована. И я вас уверяю, дверь идеально подходит для прыжков.

Хотя медленно и неуклюже, "Дакота" верно вылетела с ним из воздушного пространства Пакистана, над Таджикистаном, а затем сюда — к южному краю горного хребта Тянь-Шань.

В гарнитуре Фишера раздался голос:

— Сэр, приближаемся к месту.

— Выдвигаюсь.

Фишер отстегнулся и, пригнувшись, пошел к входу в кабину, где опустился на колено между местами пилота и второго пилота. Оба мужчины были офицерами запаса ВВС Пакистана, призванных выполнить свой долг специально для этой миссии.

Второй пилот ткнул пальцем в боковое окно, ободранное от матового покрытия.

— Там, — крикнул он через шум двигателей.

Фишер поднялся и перегнулся через плечо человека. В шести километрах ниже и левее он увидел темно-синий, округлой формы прямоугольник Иссык-Куль, озеро, проходящее через Тянь-Шань примерно на сто девяносто километров с северо-востока на юго-запад. Расположенное на высоте полтора километра, Иссык-Куль одно из самых глубоководных горных озер в мире, примерно от полутора километра до восьмисот метров.

Его место назначение, тайная горная тюрьма Омурбая, находилось в двух километрах от северо-восточного берега озера.

— Можно устроить облет? — спросил Фишер.

— Нет проблем.

СЕМЬ минут спустя, "Дакота" снизилась до двух с половиной километров по широкой спирали, выровняв нос самолета с северной береговой линией, усеянной высокогорной луговой травой вперемешку с выступающими скалами и вечнозелеными деревьями. На внутренней территории, примерно в восьмистах метрах от берега, находился полутора километровый откос, обозначающий начало северных возвышенностей Тянь-Шань. День клонился к вечеру, и солнце уже скрывалось за некоторыми высокими вершинами, оставляя долины и береговую линию окутанные в туман.

— Два километра, — крикнул пилот.

Фишер поднес бинокль.

"Где же ты...?"

Внезапно они пронеслись над поросшего деревьями хребта, и внизу Фишер заметил промелькнувшее искусственное сооружение на поляне: темная скала, квадратные формы.

На приборной панели самолета загорелась красная лампочка, сопровождаемая звуковым сигналом. Лампочка была помечена как "ЭЛЕКТРОМАГНИТНАЯ ТРЕВОГА".

"Управление огнем", — подумал Фишер.

— Что, что... — закричал пилот, поворачивая голову и высматривая, когда наклонился вперед к боковому окну.

Пиканье превратилось в непрерывный вой.

— Зафиксировались! — заорал пилот. — Радар системы управления огнем.

— Там, — крикнул Фишер, указывая через правое окно.

Далеко внизу, где-то в деревьях показался грибовидный свет, а затем потоковый инверсионный след и возрастающий от земли столб дыма, извивающийся в их сторону. В лучах заходящего солнца Фишер увидел отблеск стали.

"Конус ракеты, — подумал он, — слишком поздно".

— Держитесь! — крикнул пилот и рванул штурвал вправо. Фишер упал на колени и обеими руками вцепился в кронштейн сиденья второго пилота, когда "Дакота" накренилась на бок, пикируя в направлении земли.

Это был смелый шаг со стороны пилота, и его единственный шанс, но Фишер, как и пилот, понимал, что этого не достаточно. Осознавая, что у "Дакоты" нет шансов обогнать ракету, пилот принял решение повернуть самолет, надеясь выбраться из поворотного радиуса ракеты. Если бы высота была поменьше, это могло сработать, однако ракета, уже зафиксировавшись на "Дакоте" (либо это была надежная связь радара, либо тепловой след), имела достаточно пространства для маневра. Если не догонит добычу при первом заходе, догонит во втором.

Фишер мысленно переключился. Если они упадут на берег, кто бы ни стрелял в них, прибудет быстро. Если бы удалось совершить аварийную посадку или убраться дальше в горы...

— Доберетесь до откоса? — крикнул Фишер.

— Что? Зачем...

— Они последуют за нами.

Пилот, лицо которого сжалось от напряжения, а на шее выпучились сухожилия, кивнул.

— Понятно. Я постараюсь!

Ракета блеснула через ветровое стекло подобно комете, и пилот снова повернул штурвал, на этот раз влево, одновременно со вторым пилотом оттягивая назад и набирая высоту. В восьмистах метрах Фишер увидел гранитную стену откоса, маячившую перед ними. Справа была узкая долина, огражденная заснеженными пиками.

— Вижу! — крикнул пилот, направляя самолет в проход.

Мысленно, Фишер представлял ракету, компьютерный чип которой, уже зафиксировал промах, производя разворот вокруг, и выравниваясь с хвостом "Дакоты".

"Десять секунд, — подумал он. — Не больше. Восемь... семь... шесть... пять... "

Неосознанно он глянул через плечо.

Хвост "Дакоты" расщеплялся вспышкой света.

46

 

ФИШЕР остановился, сошел с тропинки и присел на корточки за валуном. Он бежал без остановки сорок минут, однако преодолел всего два километра. Сэм по-прежнему находился высоко на склоне горы, выше линии деревьев, и в шестистах метрах над местом назначения. Он проверил часы: чуть больше часу ночи. Он взглянул вверх, и закружилась голова. Небо было ясным и на этой высоте число обозримых звезд поражало, как будто бы гигантская космическая рука раскидала по черному пространству бриллиантовые хлопья.

На низких высотах горы Тянь-Шань походили на покатого типа высокогорные холмы и долины, покрытые пышным покрывалом зелени с разнообразными полевыми цветами, но здесь наверху, посреди зазубренных гранитных вершин, возвышающихся шпилей и крутых скал, местность Тянь-Шань была самой жестокой, которая встречалась Фишеру. С другой стороны, просто добраться туда было трудноосуществимым и сложным приказом самому себе.

Ракета врезалась в фюзеляж "Дакоты", чуть пониже и позади левого двигателя, срезая крыло и большую часть хвостового отсека. Самолет сразу же опрокинулся, а пилот и помощник старались выровнять уровень, но это было безнадежным делом. Пока "Дакота", дымясь и разваливаясь, летела через откос в долину ниже, пилот приказал Фишеру и помощнику выбираться, а затем через какое-то время последовал за ними, когда "Дакота" капотировала и неслась на гранитный, покрытый льдом шпиль одной из вершин.

Парашют Фишера, парафойл, раскрылся через секунду поле прыжка из самолета, однако пилот и второй пилот, оснащенные устаревшей американской серией круглых парашютов MC1-1C, падали камнем, и не раскрылись вовремя. Планируя над ними, Фишер в ужасе наблюдал, как они неслись вниз и падали, их парашюты лишь частично раскрылись, на шпиль тридцатью метрами ниже места столкновения "Дакоты".

Приземлись, Фишер недолго думал, чтобы отправиться на их поиск, но неохотно отбросил мысль; ни один человек не смог бы выжить после столкновения, не говоря уже о падении по склону горы. Он собрал парафойл, закопал его, мысленно поблагодарил пилотов, и бегом, насколько позволяла местность, отправился в восточном направлении, стараясь увеличить расстояние между собой и самолетом. Тем не менее, кто бы ни сбил "Дакоту", вряд ли направит поисковую группу, но Фишер не хотел рисковать.

Спустя два часа, преодолев шестьсот метров с места аварии, он остановился и осмотрел долину ниже. Он не спешил, высматривая малейшие признаки погони. Сэм ничего не заметил, и он снова отправился в путь, виляя на юг и запад, назад к тюрьме Омурбая.

СЕЙЧАС, в четырех часах пути от места крушения, он вытащил бинокль и осмотрел тропу впереди, которая извивалась вниз по усеянному валунами склону горы до неглубокой лощины, идущей три километра на восток и оканчивающейся у шестидесятиметрового вертикального откоса, который возвышался над горной тюрьмой Омурбая. Насколько Гримсдоттир могла сказать, у тюрьмы не было названия, она располагалась у подножия откоса в четырехстах метрах от озера.

В ухе прозвучал голос.

— Сэм, ты здесь?

— Здесь.

— Отличная слышимость.

— Я в двух с половиной километрах над уровнем моря. Это способствует.

— У меня для тебя некоторая информация. У тюрьмы Омурбая длинная история. На самом деле это укрепленный форпост, который он реконструировал. В 1876 году, когда русские вторглись в Кыргызстан и покорили Кокандское ханство, они понимали, что настанут жесткие времена с многочисленными кланами и военачальниками, поэтому они соорудили такие форпосты по всей стране и гарнизонные войска подавляли восстания и общественные беспорядки.

Фишер видел это. По снимкам со спутника, комплекс походил скорее на кавалерийский форт Дикого запада, чем на тюрьму, с высокими каменными стенами и строениями из грубого кирпича-сырца с соломой. Тем не менее, большинство крыш выглядели новыми, и были сделаны из шифера. Короткие деревянные мостики соединяли все крыши зданий с боевой площадкой, выстроенной вдоль внутренней части каменных стен форта.

Фишер предположил, что во время сражения русские солдаты пролазили через незаметные люки в каждой крыше здания, затем пересекали мостик и занимали оборонительные позиции вдоль стены.

 — Вряд ли тебе случайно встретились чертежи места времен Российской Империи, не так ли? — спросил Фишер.

— Некоторым образом, встретились, — ответила Гримсдоттир. — Обнаружены профессором в Праге, которые писал книгу о времени пребывания России в Кыргызстане. Он говорил, что большинство фортов были построены в три уровня: наземный, с похожими на бункер сооружениями, и два подземных уровня, второй — жилые помещения и склады, а нижний — конюшни. В своей книге, он рассказывает о...

— Ты ее читала? — изумленно спросил Фишер.

— Использовала поиск. Она в электронном формате на веб-сайте университета. Он говорил, что русские любили тактическую уловку, которую применяли на коренных жителях при осаде форта: фланговые атаки кавалерией из потайного прохода... 

— Потайной проход, — сказал Фишер. — Моя любимая фраза.

— Насколько мне известно. В любом случае, если этот форт похож на другие, построенные здесь русскими, туннель будет вести от подземной конюшни и подниматься вверх на тридцать метров — вероятно, сокрыт растущими рядом деревьями. Проход не будет очень большим. Достаточно высокий и широкий для лошади с наездником.

— Я поищу. Хотя, через сто тридцать лет, я не слишком на это рассчитываю.

— Поискать стоит. Хорошо, передаю слово полковнику.

На линии появился Ламберт.

— Сэм, "ДВЕРНОЙ УПОР" идет полным ходом. В данный момент "Апачи" должны атаковать Бишкек.

— Нет ли, случаем, какого-нибудь любопытного бездельника, чтобы послать за мной?

— Прости, нет. Мы и без этого разрываемся. Объединенный комитет уверен, что мы сможем взять Бишкек, но удерживать его длительное время — это другое.

— Понятно, — сказал Фишер. — Я отключаюсь на два часа. Я выйду на связь, когда... если мы найдем нашу девушку.

— Удачи, — сказал Ламберт.

ДЕВЯНОСТА минут спустя, Фишер бежал, затем перешел на быстрый шаг и остановился, его ботинки хрустели и скользили по щебню. В нескольких сотнях метров впереди находился край скалы. Сэм не спешил, двигаясь от валуна к валуну, пока не оказался менее чем в пятидесяти метрах от края. Он присел на корточки и сделал осмотр в режимах НВ/ИВ. Никто не двигался, и никого не было видно, лишь холодный синий фон камней вперемешку с бледно-желтой, все еще теплой листвой. Он пошел дальше, в метре от края лег на живот и пополз вперед.

Шестьюдесятью метрами ниже, и всего в девяти метрах от откоса располагалась тюрьма Омурбая. Она находилась в неглубокой лощине над озером, окруженная с востока и запада сосновыми лесами. Как и на изображении со спутника, комплекс имел квадратную форму, кирпичные здания располагались по периметру стены, и единственная пятнадцати метровая сторожевая башня возвышалась по центру. Два грузовика оливкового цвета были припаркованы внутри тюрьмы, один рядом со сторожевой башней, другой подпирал одно из зданий.

Третий транспорт, похожий на танк и припаркованный рядом с первым, отвечал на вопрос, над которым размышлял Фишер: что же сбило "Дакоту"?

Это был зенитно-ракетный комплекс SA-13 "Гофер". Оснащенный ракетами "Стрела-10" с системой теплового наведения и дальностью десять километров. У "Дакоты" не было шансов.

За комплексом, в двух километрах к югу, он увидел побережье Иссык-Куль, его поверхность была стеклянно-гладкой и черной, идеальное зеркало для усыпанного звездами неба. Узкая тропинка шла параллельно озеру, пропадая на востоке и западе. Фишер следил за ней, пока не увидел желаемое: развилку дороги, вьющуюся по склону и оканчивающуюся у фронтальных ворот форта.

Фишер переключил очки в режим ИВ, осмотрел подножие форта, затем приблизил изображение сторожевой башни, пока та не заполнила обзор.

"Вот ты где... "

Сторожевая башня походила на квадратный шест, окруженный деревянными перилами и увенчанный скатной крышей. Фишер смог различить на перилах толщиной с карандаш линии красного и зеленого. Указательный палец. Несколько секунд спустя, палец шевельнулся, скрывшись из виду.

Он проверил остальную часть комплекса. На каждой крыше зданий был дымоход, но только два, стоящих рядом у откоса, показывали тепловые признаки. В других зданиях не разжигали огонь. Означает ли это что-нибудь? Это было сомнительно. Температура колебалась у отметки тридцать пять градусов. Охранники заботились что пленникам (если таковые были) было холодно и скверно? На все это вопрос он не мог дать ответ, пока не окажется внутри.

Сэм отполз от края, поднялся и побежал.

Из-за отсутствия времени и снаряжения для преодоления откоса, Фишер по спутниковой карте ОПСАТа выбрал альтернативный маршрут: узкую, крутую тропинку, которая виляла вниз по восточному хребту откоса. Сэм начал спуск, двигаясь невероятно медленно; неправильное размещение ноги означало не только смертельное падение, но и падающие камни. Кроме того, луна была у него за спиной, поэтому он должен быть осторожен, чтобы не сильно не показывать себя над краем скалы, на случай, если его заметит охранник.

Преодолев две трети пути, он остановился и присел на корточки, втиснувшись в седловину между двумя камнями. Сэм был практически на уровне сторожевой башни, примерно в двухстах метрах. Он скользнул SC-20 из кобуры, включил НВ, и сфокусировался на башне.

Два охранника, один у восточных перил, стоящий спиной и второй у западных перил, лицом к Фишеру. Оба стояли как вкопанные, иногда переминаясь с ноги на ногу и потирая руки от холода.

Фишер взял щепотку пыли и бросил в воздух, измеряя ветер. Почти штиль. Он уменьшал приближение, затем снова увеличивал, проверяя точки прицеливания и установленные смещения, пока не остался доволен их движением. Риск состоял не только в промахе и поднятии тревоги одним из охранников, но и его расположении на открытом пространстве с прикованным вниманием на поражении целей, он мог легко сместить вес на пару сантиметров в неправильном направлении, потерять равновесие и упасть с гребня.

Ламберт любил поговаривать: "От таких ударов не оправиться".

Само по себе, убрать двух охранников было рискованно, но Фишер твердо обдумал свое решение. Если во время спасения Кармен Хейс он поднимет тревогу или преждевременно обнаружат ее исчезновение, то последнее, что ему нужно — двое снайперов в башне, охраняющих их маршрут отступления. Без них у Сэма и Кармен будет больше шансов добраться до ближайшего леса.

Он приближал прицел на первом охраннике, обращенном лицом к Сэму, пока голова не заполнила обзор, уменьшил масштаб, чтобы видеть дальний левый край, расплывчатый силуэт другого парня.

Он поместил перекрестие на переносицу охраннику, спустил курок, затем переместил влево и вниз, снова нажимая курок. Первый парень уже рухнул ниже перил. Второй охранник подогнулся в коленях. Обеспокоенный, что выстрел в голову или в торс могли перебросить парня через перила, Фишер выпустил первую пулю его в поясницу, перебивая позвоночник.

Фишер отрегулировал прицел, положил перекрестие на затылок парню и нажал курок. Голова охранника дернулась вперед, ударилась о перила, затем свалился на бок и скрылся из виду.

Двое убиты.

Он сидел неподвижно, отслеживая через SC-20 взад-вперед комплекс, высматривая признаки, что его выстрелы привлекли внимание. Прошло две минуты. Все было тихо.

Сэм зачехлил SC-20 и продолжил путь.

47

 

ФИШЕР опустился на ковер из сосновых иголок и принялся очищать небольшой участок до грунта. Он вытащил "Сайкс" и осторожно прощупал землю. Ничего. Передвинулся на пятнадцать сантиметров и снова прощупал. Ничего. Однако Бог любит троицу. В тридцати сантиметрах от первоначального места, кончик ножа царапнул по дереву.

"Будь я проклят", — подумал он.

Каким бы интригующим он не находил кавалерийский тайный проход Гримсдоттир, Фишер не очень-то надеялся, однако он выучил, что никогда не нужно недооценивать все, что говорит Грим, и выделил двадцать минут на поиски прохода.

Мысленно подбросив монетку, он преодолел оставшуюся часть хребта, затем направился на восток в сосновый лес, где пробираясь через деревья, осматривал грунт при помощи ИВ. Он доверился интуиции, и та не подвела. Спустя пятнадцать минут, как он отправился в путь, Сэм обогнул дерево и обнаружил, что находится у края бледно-синих сосновых иголок. Как он и подозревал, если люк существует, то он увидит его через ИВ, поскольку прохладный воздух в туннеле будет просачиваться сквозь выход.

Сэм осторожно убрал иголки по краям люка, который был метр двадцать шириной и метр восемьдесят высотой — едва достаточно места для пешего всадника и шагающей с опущенной головой лошади. Конструкторы туннеля установили люк в склон с небольшим подъемом в земле потому, как предположил Фишер, что угол облегчает вид глиняного ската необходимого лошадям.

Он переключил очки в ЭВ и осмотрел края люка на электрические излучения. Не найдя таковых, Сэм принялся работать "Сайксом", вычищая щели от земли. Закончив, он начал прощупывать пальцами, пока не нашел, что искал. На верхней части люка, Сэм нашел ржавое кольцо, врезанное в дерево. Фишер поднялся, согнул колени, схватил кольцо двумя руками и дернул. К его удивлению, прилагать усилия практически не пришлось; люк открылся на сантиметр со звуком осыпающейся земли. Фишер почувствовал, хлынувший ему в лицо, сильный поток походного воздуха из щели.

Он приподнял люк еще на несколько сантиметров. Нижний край, казалось, развернулся в сторону горы. После этого он понял, что сделали русские конструкторы. Люк, который теперь уже он видел, был поперечно связан двадцати пяти сантиметровой древесиной, и был установлен на уравновешенные дверные петли. Если поднят верхний край, то нижний край разворачивается вниз, опускаясь под землю, подобно рампе десантного корабля морской пехоты.

"Изобретательно", — подумал он.

Сэм проверил часы. В данный момент войска "ДВЕРНОГО УПОРА" ведут полномасштабное наступление. Полагая, что Омурбай еще ничего не сделал, но атака, вероятней всего, станет стимулом для выпуска Манаса. Не только Фишер молился, чтобы Кармен Хейс была неотъемлемой частью замысла Омурбая. В противном случае, он гнался непонятно за чем.

Он приоткрыл люк еще на метр, залез вниз, переключил очки в режим НВ, затем опустился на живот и прополз под нижним краем. В полутора метрах впереди лежала беспорядочная куча деревянных опор и балок. Туннель обрушился. Но насколько серьезно? Он поднял руку вверх и почувствовал, как прохладный воздух шипит из туннеля. Тот был практически завален, и возможно ли было пробраться через этот лабиринт, Сэм не знал. Он подумал и решил попробовать. Он так далеко зашел, и если его авантюра окупится, то он окажется внутри форта, прямо под ногами у плохих парней.

Сэм полез внутрь.

По запаху и на ощупь, Фишер пробирался через лабиринт, переступая, нагибаясь, и проползая под рухнувшими балками лабиринта. Гигантская паутина пересекала туннель как потертая марлевая сетка, иногда настолько плотная, что приходилось прорезать себе путь ножом. Где-то в темноте он слышал капание воды, и дважды, ему показалось, что уловил бормотание, отдаленные голоса.

Спустя час, согласно ОПСАТу, он преодолел около двадцати пяти метров, это означало, что Сэм приближался или уже был под внешней стеной форта. Он изогнул тело в зазор между разломанной балкой и восточной стеной, и неожиданно обнаружил, что перелез через прочный камень. Фишер осмотрелся. Здесь туннель был шире и выше, примерно три с половиной метра на два с половиной. Туннеля, который достигал пятнадцати метров и оканчивался опущенной рампой, походил на то, что Фишер мог описать как вкопанные в землю и укрепленные камнем конюшни. Он уловил запах чего-то кислого, и ему потребовалось время, чтобы определить его: навоз, гниющее сено. Несмотря на то, что остатки русской кавалерийской конюшни давным-давно поглотила земля, запах остался и не слабый.

Он поднялся на корточки и осмотрел туннель впереди. Ничего. Если профессор из Праги был прав, то над ним был еще один уровень: жилые помещения и склады.

Сэм направился к рампе. Он припал на живот и начал ползти, пока его глаза не поравнялись с земляным полом верхнего этажа. Этот уровень был намного шире, чем конюшни, около двенадцати метров от стены до стены и тридцать в длину, прикинул Фишер. Из каждой стены выпирало что-то, что Фишер мог описать, как деревянные хижины, каждая шириной три метра и высотой два с половиной и общей стеной с другой хижиной. Выровненные относительно центра располагались сооружения размером с телефонную будку, каждая возвышалась в полутора метрах от земли на ходулях с расположенными спереди ступенями. Уборные, предположил Фишер.

Он насчитал двенадцать дверей для каждого ряда лачуг. Гримсдоттир говорила, что форт был укомплектован 160 людьми, так что выходит по восемь человек на хижину, а остальные — столовые и склады боеприпасов.

Он уже видел фото подобных жилых приспособлений в книгах о Первой мировой войне, где солдаты на протяжении нескольких месяцев подряд жили как кроты в траншеях.

"Фраза «Сардины в банке» не воздает этому месту должное", — подумал Фишер.

Потускневшие масляные лампы, с черными от сажи абажурами, высели на расстоянии двух метров на цепях в потолке. Одна из ламп горела.

В дальнем конце этажа, возле дальней рампы, Сэм увидел одинокую фигуру, стоящую в тусклом свете лампы. Фишер включил НВ. Стоя в тенях напротив мужчины и прислонившись к двери последней лачуги, были еще двое солдат. Все трое разговаривали и курили, вооруженные АК-47.

"Перерыв, или что-то охраняют? — Размышлял Фишер. — Или кого-то?"

Фишер подкрался к центру туннеля, используя уборные в качестве прикрытия, достиг последнего туалета, примерно в шести метрах от солдат. Он обошел его сзади; здесь свет лампы тускло освещал деревянную стену. Фишер лег на живот и выглянул из-за угла. Охранники не шевелились. Сэм поднялся, обошел с другой стороны и увидел каменную рампу, которая состояла их двух ярусов: один уходил влево, и, как он предположил, на нижний уровень. Он увидел сверху просачивающийся свет и услышал бормотание на кыргызском.

Фишер прикрыл глаза, концентрируясь и прислушиваясь.

"Четыре-пять человек", — посудил он.

Внезапно послышалось хлюпанье радиопомех. Командный голос утихомирил другие, затем послышался металлический говор. Фишер напряг слух, но не смог ничего уловить. Как бы там ни было, это вызвало немедленную реакцию. По рампе бегом спустился солдат, рявкнул приказ троим разговаривающим охранникам, затем убежал обратно. Фишер услышал обрывок:

—... готов... ведите ее.

Один из охранников, стоящих у двери, обернулся, отодвинул щеколду, наклонился внутрь и что-то проговорил. Спустя какое-то время, шаркая, вышла маленькая фигура и стала в свете лампы.

"Кармен".

Волосы были короче (они подстригли ее, подумал Фишер), лицо исхудало, но это была она. Фишер на мгновение опешил, не столько ее появлением, сколько тем, что нашел ее. С самого начала исчезновение Кармен Хейс было краеугольным камнем не только путешествия Питера, но и его собственного. Все это время Фишер полагал, что гоняется за призраком, и вот он во плоти.

И затем Кармен сделала нечто, что ошеломило Фишера. Она взглянула на солдата, который освободил ее, и сказала что-то на кыргызском. Хотя Сэм не понял сказанного, не было никакой ошибки во властном тоне ее голоса. Как и в ее взгляде, который принадлежал не сломленному пленнику, а начальнику. Или это было неповиновением?

Солдат кивнул ей и ответил на кыргызском:

— Да.

"Что происходит? — Размышлял Фишер, но он уже догадывался о наиболее вероятном ответе. — Они сломили ее. Сломили волю и одурманили ее разум".

Корейцы и/или Омурбай удерживали Кармен Хейс на протяжении четырех месяцев. Четыре месяца — достаточное время, чтобы сломить любого, внушить иное мышление. Пытками, условиями, наркотиками или сочетанием всего этого, они не только заручились помощью Кармен, но и сделали ее своей союзницей.

В каком-то уголке разума Фишер отказывался в это верить, но вариантов было не много. Слишком многое было поставлено на карту, чтобы рисковать.

48

 

ФИШЕР выждал, пока Кармен с тремя солдатами поднялись по рампе, и свернули за угол, исчезнув из виду, затем метнулся вокруг туалета, остановился у висячей лампы и понизил фитиль на минимальное положение, в полуприсяде подбежал к подножию рампы и подкрался к тому месту, где она сворачивала влево. Сэм выглянул из-за угла.

И замер.

В двух метрах, на вершине рампы под каменной аркой стояли двое охранников с АК-47 наготове.

Чрезвычайно медленно, Фишер убрал голову обратно. Вытащил оптоволоконную камеру и сунул ее за угол. За двумя солдатами Фишер увидел просторное помещение с каменным полом и сводчатым, балочным потолком. Несколько флуоресцентных ламп висели на центральной балке, заливая комнату холодным, молочным светом.

Через открытую сарайную перегородку виднелся кузов третьего грузовика. Фишер посмотрел на него в оптику. Это был Урал-4320, старый Советский военный грузовик снабжения: сверхмощный, созданный для горного ландшафта, с шестью колесами, двумя на фронтальной оси и четырьмя на двух тыловых осях. К задней подножке был прикреплен лебёдочный барабан с намотанным на него стальным тросом.

Борт кузова и тент на Урале были распахнуты. Над самым краем свисала на лебедке белая пластиковая цистерна для удобрений в форме эллипса, размерами примерно метр двадцать по ширине и полтора метра по длине, с парой саней снизу, напоминавших тобогганы. Галлонов на триста, прикинул Фишер.

Он насчитал девять полностью вооруженных солдат и Кармен, стоявшую на дозоре чуть поодаль, левее. Пока он наблюдал за ними, двое солдат начали манипулировать лебёдкой, загружая цистерну глубже в кузов грузовика. Внутри цистерны Фишер разглядел коричневато-красную жидкость, тягучую как патока, плескавшуюся по бортам.

"Манас. Хитридиомицета грибковая".

Он отпрянул назад.

"Думай, Сэм... Думай... "

Девять солдат, все вооружены. Несмотря на малую опасность, он не хотел рисковать, повредив цистерну. Они так мало знали о хитриодимицетах — сколько живут, потенциал. Лучше обеспечить целостность цистерны. Что оставляло несколько вариантов. Никаких гранат, шальных пуль. И даже если Сэм сможет убрать всех солдат и не умереть в процессе, не повредить цистерну, и не дать кому-либо сделать оповестительный крик или выстрел, снаружи комплекса находилось еще, по крайней мере, два десятка солдат Омурбая, которые сбегутся через секунду.

Уравняем шансы. Подождем более благоприятного момента.

Из-за угла раздался громкий шум и скрип нагруженных амортизаторов грузовика. Фишер снова воспользовался оптоволоконной камерой. Цистерну окончательно загрузили в машину, борт подняли. Подъемник отвели в сторону, и один из солдат (майор, как догадался Фишер), рявкнул какой-то приказ. Солдаты начали забираться в грузовик, пока все восемь не разместились внутри, по четыре на каждой скамье по бокам от цистерны. Офицер закрыл за ними борт и тент, после чего они с Кармен направились к воротам сарая.

Завелся двигатель грузовика, и шлейф сине-серого выхлопного газа вырвался из трубы глушителя.

Фишер, пригнувшись, побежал вперед, пролез под бампером грузовика, огляделся по сторонам.

Он ухватился левой рукой за поперечную тягу кузова, а правой — за вертикальную стойку барабана лебедки, поднял себя от земли и втиснул ноги во внутреннее крыло колеса.

С ревом, двигатель набрал обороты, и грузовик тронулся.

После короткой остановки у ворот, машина свернула влево на грунтовую дорогу и начала спускаться к побережью озера, где свернула вправо, или на запад. Через ступеньку бампера Фишер наблюдал, как форт исчезал в темноте.

ОНИ ехали пятнадцать минут по относительно ровной береговой дороге, затем грузовик внезапно остановился, тормоза тихо взвизгнули. Под крылом ниши колеса, Фишер рассмотрел серую гранитную стену откоса, в двухстах метрах отсюда.

Из-за гула двигателей, Фишер едва различил высокий голос Кармен, а затем последовал голос майора.

"Спорят", — предположил Фишер.

Перепалка длилась около тридцати секунд, затем мотор завелся, и грузовик снова тронулся.

Машина проехала еще метров сто, затем свернула вправо к откосу. Снизу, Фишер наблюдал, как грунтовая дорога сменилась параллельными бороздами от грузовика на луговой траве. После еще тридцати метров, он услышал переключение коробки передач и грузовик начал подниматься по склону. Через некоторое время, Фишер увидел гранитную стену, промелькнувшую сбоку.

"Въезжаем в каньон".

В течение следующих двадцати минут машина извивалась все выше и глубже в горы, натыкаясь и подскакивая на более волнистой и гористой дороге. Наконец-то они замедлились и остановились, затем начали сдавать назад вниз по склону. Вокруг потемнело, Фишер почувствовал запах родниковой воды, плесени и влажной почвы.

"Пещера", — подумал Фишер.

Грузовик проехал приблизительно тридцать метров, и остановился.

Теперь он услышал кое-что иное — бурлящий поток воды.

"Река. Подземная река".

Он ослабил хватку и слегка опустился к земле и посмотрел за бампер. Фары грузовика были все еще включены, излучая белые блики на стены пещеры, но все же было по-прежнему слишком темно. Он переключил очки в режим НВ.

Пещера была небольшой, чуть более среднего домашнего гаража на две машины. Поток был образован из сталактитов и бледно-желтых минеральных отложений, которые сформировались в узкие столбцы, похожие на песочные часы. Ниже галечного склона, позади бампера, Фишер увидел поток воды, черный и вздымающийся в размытом цветовом поле НВ. Река, протекала слева направо и была примерно метровой ширины.

"Вот и все, — осознал Фишер, — конец игры. Кармен Хейс отлично справилась с задачей. Куда бы ни впадала подземная река, в конечном итоге она пересечется с Каспийскими нефтяными месторождениями и, возможно, еще дальше.

Времени больше нет. Нет времени прятаться, нет времени думать. Если Манас выпустят... "

На долю секунды он очистил свой разум, почувствовал, как переключается на первобытную часть: сражайся или беги, убей или умри.

"Не думай.

Действуй.

Любой ценой, останови их здесь".

Со стороны водителя и пассажира он услышал, как открылись, а затем закрылись двери. Шаги захрустели по гравию.

Фишер опустился на землю и откатился в сторону.

49

 

Он встал на корточки, сорвал с ремней несколько светошумовых гранат, выдернул из обеих чеку, и бросил через заслонку тента грузовика. Известные как M84 светошумовые гранаты не содержат шрапнели, но во время взрыва происходит вспышка яркого света в миллион кандел и звуковой хлопок, превышающий 180 децибел.

В то время как гранаты отскочили от стального кузова, Фишер вытащил SC-20 из кобуры, отступил влево, и поднял ствол.

Майор, очевидно, услышав стук гранат и узнав этот звук, развернулся и побежал обратно в кабину. M84 взорвались. Волна ослепляющего света и звука, вырвались из тента грузовика. Фишер открыл огонь. Пуля угодила майору выше правой лопатки, толкая того вперед. Фишер прицелился, согнул палец на курке...

— Ублюдок!

Краем глаза, справа от себя, Сэм увидел нечто, направляющееся в его сторону: незначительная фигура, бледное овальное лицо, черные короткие волосы. Фишер начал поворачиваться, но было уже поздно. Кармен Хейс, лицо которой застыло в гримасе ужаса, размахивая руками и выставив ногти, прыгнула ему на спину, кричала, царапалась и кусалась.

Фишер зашатался по сторонам. Он опустил правое плечо, поднял локоть и резко ударил им в лицо Кармен. Ее нос с хрустом сломался. Кровь хлынула в рот и подбородок, но она удержалась, царапая ногтями его лицо. Фишер выпрямился и отбежал назад, сильно ударил ею о стену пещеры. Кармен охнула, но удержалась.