Сергей Николаевич Придчин(1927г.р.). Воспоминания.

 

Воспитание.

В Дедюхино нас воспитывали строгостью. Бывало, Анна Ивановна Фирулёва на нас пожалуется, отец драл веником. Однажды брат Володя и Юра Мальцев пробегали в саду. Учитель их за шкирку и в школу. У нас были строгие учителя. Арно Дмитриевич Верещагин тех, кто не выучивал урок, закрывал в своём кабинете. После войны он работал в школе Островского. Тамара Мурзина была хохотушка. Учитель скажет что-нибудь весёлое, Тамара как захохочет. Учитель поднимал её вместе с партой и выносил в коридор. Наташа Захарова, тоже хохотушка, сама выходила из класса. Директор Фирулёва увидит нарушителей в коридоре, заведёт к себе в кабинет и там нашпигует. Воспитывали нас строго, потому и живём долго.

 

Начало трудовой деятельности.

После окончания 7 классов я сразу устроился работать в артель «Уралец». Шла война, и нужно было зарабатывать хлебную карточку. С 1941 года у нас открыли производство лыж для фронта. На лошади ездили в лес за берёзой. Выбирали деревья без сучков примерно 20 сантиметров в диаметре, резали длиной два с половиной метра. В середине делали два ручья – горные лыжи для армии. Эти лыжи короче и пошире обычных. В цехе стояла печь для загиба носков. Когда я уходил с этой работы, мастер Лина Иконникова сказала: «Серёжа, бери пару лыж на память». Я и взял, теперь они хранятся у сына Саши на лыжной базе.

Чистили отходы Сользавода. Сначала долбили соль молотком, убирали черноту. Потом куски чистой соли размалывали скалкой, обитой железом. Дядя Миша Жуков работал у нас мастером. Он был хороший рыбак, сам изготавливал, и нас научил плести «морды» (вид рыбацкой снасти). Я хохотал над ним. За ивой ходили на Каму по пять человек. Нужно было выбрать мягкие ветви. Однажды весной поставили «морды» на Чашкино. Потом пришли доставать и не нашли снасти, всё затопило. Жуков был опытный рыбак, но в тот день ни килограмма рыбы не принесли.

В Лёнве на овощной базе перебирал картошку для треста столовых. В 16 лет переводом устроился учеником слесаря на содовый завод. Здесь нас везде гоняли. Производство иприта находилось под землёй. В этот секретный цех устраивались через военкомат, как в армию. У Лёни Игнатьева отец там отработал один год и ушёл в могилу. Вокруг цеха всё было обнесено проволокой, стояла охрана с оружием. Раньше на заводе везде стояли вышки с часовыми, к забору было не подойти.

 

Несостоявшаяся отправка.

В 1944 году я учился от военкомата 6 месяцев на радиотелеграфиста. Занимались в клубе содовиков, я сдал экзамен на 2-й класс, и в октябре пришла повестка в армию. От клуба железнодорожников нас отправляли 5 человек. Семнадцатилетнего сына выходила мама. Я уже сидел в вагоне, до отхода поезда оставалось 5 минут. Слышу, по рупору объявляют: такой-то под бронь.

До 1954 года я работал на Содовом заводе слесарем 3 и 4 разрядов, потом перешёл на химзавод.

 

Смерть мамы.

Мама была домохозяйкой, после смерти отца дали пенсию 207 рублей, очень мало для нашей большой семьи. Младших детей предлагали отдать в детский дом, но мама сказала: «Умирать будем вместе». В Дедюхино таких случаев, чтобы родных детей отдавать в детский дом, не было. Мама всё делала своими руками. За материалом трико стояли по двое суток в очереди, давали по 10 метров в одни руки. Раньше мы носили рубахи-косоворотки с поясом. Мама обшивала всю нашу семью. Однажды все мы ушли на работу и в школу. Виктор трудился на лесозаводе. Мама вернулась из больницы, завела тесто. Я принёс лекарства и увидел маму без признаков жизни. Получилось кровоизлияние в мозг. Лина Иконникова везла гроб на лошади до Лёнвы, а дальше, до кладбища, на машине. Лина на лошади быстрее доехала. Во время войны на городском кладбище в Кропачево хоронили умерших солдат. Неподалеку от них лежит и наша мама. Испытания и беды переселения унесли жизнь Елизаветы Ивановны Придчиной.

 

 

                                  Сто грамм и шоколадка.

С Леней Игнатьевым мы братанники, то есть двоюродные братья. У нас матери - родные сёстры. Лёня был хороший столяр, делал мебель на заказ переселенцам. А мне запомнился такой эпизод. Однажды Гриша Молокотин, родом из Лёнвы, тоже столяр, пригласил меня с собой собирать долги за сделанную работу. Приходим в один дом возле 13 школы. Гриша тут делал рамы. «Сто граммов и шоколадка», - сказал Гриша хозяйке. Выпили с ним, закусили. Потом ещё в два места заходили. Так настограмились, что я не помню, как пришёл домой. Улиц в то время ещё не было, только одиночные дома стояли.

 

Березники замерзали.

Однажды случилась авария на ТЭЦ-2. Дежурные слесаря вовремя не спустили воду из систем отопления и многие батареи полопались. Нас, бригаду из 5 человек со сваркой и автогеном привлекали к работам по размораживанию систем отопления. Мы работали в детском саду. Не успеем одну батарею разобрать, другие лопнут. Сейчас регулирующие аппараты стоят в подвале, а раньше – на чердаке. Бойлер внизу, а разводка наверху. Тепло шло по трубам через чердак, а затем по стоякам вниз. Работали мы по 12 часов без выходных, пока не пустили отопление. Потом привезли новые батареи, их устанавливали. Дружок-автогенщик всё время пьяный на работе, поставили другого, и мы быстро всё заменили. Из Трудовой книжки: за добросовестное проведение работ по ликвидации аварии на отоплении С.Н. Придчину объявляется благодарность.

 

Лыжи. Рассказ Таисии и Сергея Придчиных.

В Дедюхино мы всю зиму катались на лыжах. Часто съезжали с усольской Каменской горы, прыгали с трамплина. Однажды брата Виктора привезли на лыжах домой. Они катались на 9 - м километре и он там врезался в дерево. На Содовом заводе я держал первое место в соревнованиях по лыжам. Когда проходил комиссию от военкомата, отклонений в здоровье не обнаружили.

Т. А.: мой брат Авенир пришел с армии и у него заболели ноги. В результате гангрены потерял сначала одну, потом другую ногу. Так и жил инвалидом один до 70 –ти лет. Авенир жил в Семино в своём доме. Огород там был большой – 12 соток. Брат, бывало, кое-как выберется на огород в своей коляске, сам сядет, а пятилетнего племянника гоняет по огороду. Именно Авенир передал Саше свою любовь к лыжам и стал его первым наставником.

С. Н.: мы часто бывали в Сёмино. Путь неблизкий, 4 километра туда, и столько же обратно. Наш сын всё время ходил на лыжах. У Саши в детстве болело сердце, и в школе особо ходить на лыжах не давали. А он всё равно ходил.

Т. А.: мы ездили на лыжах всей семьёй. Я тоже с ними каталась. С Сашей Сергей Николаевич даже наперегонки бегал и сын потом сказал: «Папа, ты всё равно нас оставил».

С. Н.:с горы Петрищевой много раз катались, мы, мужчины – сверху, а Таисия – с середины. Лыжи – это наша любовь с детства.

Вспоминает Зоя Городчикова. Наш дом.

Мы жили на улице Озерной, в большом 1 –этажном доме размером 5 на 4 метра. Крыша 2 –скатная, окна дома выходили на север, двор с восточной стороны, с юга большой огород. В хозяйстве имелась баня с чугунной трубой в подполье. Мы держали корову, в хозяйстве было два огорода, до 40 штук кур, яйца от которых варили ведрами. Дом у нас был тёплый, а пол в нём мыли всей семьёй. Половицы терли специальным веником, отчего доски становились белыми. Даже отец помогал. Мы спали на полу. На кровати с точёными деревянными ножками почивала мама с маленькими детьми. Папа отдыхал на деревянном диване. Мы любили играть на этом удобном, с красивыми точёными ножками, канапе.

Семья. Захаровых.

У нас была дружная семья, всё делали сообща. Мы все выросли в лесу, и выжили в войну за счёт леса. До 40 ведер брусники из лесу приносили, сдавали в магазин и меняли на мануфактуру. В войну все промтовары сменяли на еду в деревнях. На обратном пути из леса несли не только грибы и ягоды, но и сена по дороге на корову насобирывали. За клюквой ходили до снега. За целебной ягодой приезжал из города Губахи дядя Александр Гаврилов. Как бы ни уставали, в доме часто звучал смех. Мать была строгая, и никогда не допускала до скандалов между детьми. С утра говорила: «Слушайте, 2 раза повторять не буду!». Родительница кормила нас на убой. Начнёт печь блины, ведро теста разведёт и так с утра до вечера. «Однажды папа пришёл от Захаровых – добавляет Нина Вятчанинова, и мама его спросила: Что Ольга делает? У Оли одно дело – урюк долбит»! – ответил папа. Захаровы жили очень бедно, но никогда не унывали.

 

З.В. Коршунова (Скорюпина). О жизни в Дедюхино.

 

Наша улица.

В Дедюхино мы жили на улице Коммуны. Бывало, шли от моста через Канаву, проходили сначала дом Игнатьевых, потом наших родственников Шалахиных. Дальше начинался проулок, тут располагался детский дом. Потом снова переулок, сюда мы ходили по воду к соседям. Ещё проулок и попадали на нашу улицу. Здесь на одной стороне жили Притчины. Недавно по телевизору видела Сашу Придчина, вылитая копия отца Сергея Николаевича. Напротив Придчиных располагалась кузница. Неподалеку и наш дом стоял. Когда нас переселяли в 1952 году, ломали кузницу, и мы забрали несколько мешков кирпичей. Недавно в саду наводили порядок и выбросили остатки кирпичей с той кузницы. Многих соседей помню, но особенно Аркадия и Нину Каменщиковых. Оба невысокие, обаятельные, очень хорошо друг к другу относились. Каменщиковы бывали постоянно вдвоём на улице, и мы видели, что зародилась настоящая большая любовь.

На улице все жили дружно. Наш папа, бывало, принесёт с охоты несколько уток, так к нам приходила местная бабушка по прозвищу Аннушка – вылегнись и ела сырыми головы этих птиц. Это осталось в памяти, неужели женщина была голодная? Мы дружили с соседями Ярыгиными. Из детей я знала только Володю, он постарше меня, очень порядочный мужчина. Мы без конца бегали к ним: то молоко забрать, то ещё за чем – нибудь. Помню их бодучую корову. Хозяйка дома, мы её звали Епимаховна, всегда была приветлива и ласкова ко мне, добрая была женщина.

Василий Подкин, приезжая домой, обязательно играл в футбол прямо на улице с друзьями. Если кому-то из соседей разобьет окно, обязательно извинится и вставит стекло. Очень порядочный человек.

 

Александр Ильич Мамаев.

Однажды, будучи подростком 10-12 лет, Саша ходил по клюкву в октябре. Вернулись домой по снегу, у Шуры заболела нога, и позже образовался костоед. Я не знала об этом, ведь дядя Саша при мне никогда не снимал брюк. Приезжал домой брат Вася, они, как ни в чём не бывало, играли в волан. И только в Перми тётя Зоя мне объяснила, как сильно у мужа болит нога. Приходилось каждый день менять бинты. Только за год до смерти дяде обрезали больную ногу. Это просто чудо.

Бабушка Александра была сильно верующая женщина. Вероятно, по её совету он после окончания 3 класса поехал в Суксун и там служил при церкви. Александр познал все премудрости церковной службы, а позже в Перми стал регентом одного из храмов.

 

Виктор Коновалов.

В детстве, лет пяти, приходилось одной ходить и з Лёнвы в Дедюхино. Я боялась, ведь расстояние было огромное, дожидалась кого-нибудь из взрослых, так добиралась до места. Часто шла с Виктором Коноваловым, он казался мне взрослым дядечкой. Шли, о чём-то говорили, Витя, шутя, называл меня «невестой». Позже долгие годы мы работали с этим рассудительным, хорошим человеком на химическом заводе.

 

Переселение. Наш дом.

В 1952 году нас переселили в Сёмино. Помню огромные бревна в Дедюхино, их перевезли в Березники. Торопили, бросали на мокрую землю, складывали. Потом вода пруда близко подошла к нашему дому, который возвели на болоте. Нижний ряд без фундамента пропал, его и ещё один пришлось заменить. Из 15 рядов осталось 13. По рассказам папы, дом наш переехал на 5 место, куплен был у лесников. Мне не хотелось расставаться с дедюхинским домом, перевезла его на дачу. Сейчас он возвышается и радует мои глаза на Нартовке.

 

В.Д. Басарыгина (Нефёдова).

Дуся Игнатьева.

Дуся Игнатьева – наша соседка в Дедюхино, очень красивая девушка. Мы жили напротив детских яслей на улице Клубной, в детстве я там бывала. У яслей была своя корова, которая давала детям до 1 ведра молока. Анна Владимировна ухаживала за коровой. Вечерами работники яслей сидели в кухне, резали батоны и намазывали масличком с повидлом. Дуся была очень красива, помню её синее, с поясом, сатиновое платье, на котором изображены были фигурки зайчиков. У Дуси была стройная фигура, и платье на ней хорошо сидело.

 

Детские впечатления.

Мы спали летом на сеновале, какое сено было запашистое!

Однажды в клуб привозили медведя в клетке. Мы с любопытством смотрели на большого коричневого зверя.

Недалеко от нашего дома стоял мост через Канаву. Раньше он был прямой, а при мне сгорбился и стоял горбушей.

 

Клавдия Васильевна.

Тётя Клава происходила из рода Малютиных, родная сестра мамы. В отличие от высокой мамы, моя любимая тётя была женщина среднего роста, русоволосая и очень красивая. Педагог по образованию, Клавдия Васильевна окончила Соликамское педагогическое училище. Тётя работала заведующей магазином в Лёнве. Позже там случились неприятности, она занималась разными работами, шила одежду. Муж Евгений Усков, родом из Усолья, погиб в Великую Отечественную войну. У Усковых выросли дети Виктор и Евгения.