Посещение Георгиевского монастыря, что на мысе Фиолент

По окончании отдыха в Гурзуфе Н. Н. Раевский-старший вместе с сыном Раевским-младшим и Пушкиным трогается верхом в дорогу до Симферополя. «Летопись жизни и творчества А. С. Пушкина» датирует прибытие в Георгиевский монастырь вечером 6 (18 по н. ст.) сентября, отъезд – утром 7 (19 по н. ст.) сентября 1820 г «Георгиевский монастырь и его крутая лестница к морю оставили во мне сильное впечатление. Тут же видел я и баснословные развалины храма Дианы. Видно, мифологические предания счастливее для меня воспоминаний исторических; по крайней мере тут посетили меня рифмы. Глазам нашим явилось Черное море, крутые дикие берега, навислые огромные скалы, высунувшиеся в шумящую влагу граниты, в величественном и мрачном виде; единая уединенная церковь смиренно взирала на напрасные усилия вечных волн морских, стремящихся подмыть основу ея». Пушкин во время путешествия по Крыму побывал в Георгиевском монастыре, не доехав до Севастополя буквально несколько вёрст.

К чему холодные сомненья?
Я верю: здесь был грозный храм,
Где крови жаждущим богам
Дымились жертвоприношенья…»

Так выглядит памятный знак в честь Александра Пушкина, который установили в Севастополе, на мысе Фиолент. Вспоминая Крым, Александр Сергеевич писал: " Георгиевский монастырь и его крутая лестница к морю оставили во мне сильное впечатление»

Волшебный край, очей отрада! Все живо там: холмы, леса,
Янтарь и яхонт винограда, долин приютная краса,
И струй и тополей прохлада... Все чувство путника манит,

Когда, в час утра безмятежный, в горах, дорогою прибрежной,
Привычный конь его бежит и зеленеющая влага
Пред ним и блещет и шумит вокруг утесов Аюдага...

С Георгиевским монастырем была связана поразившая воображение поэта легенда об Ифигении. Из исторических источников известно, что у одного из самых древних народов Крыма, оставившего память о себе в названии полуострова, – тавров – существовал культ Девы, который, возможно, отражал предания о легендарном народе амазонок.

  Интерес к храму обостряло христианское предание, согласно которому в эти места с проповедью приходил один из двенадцати апостолов – Св. Андрей Первозванный. Но Георгиевский монастырь не был случайной станцией в пути генерала Раевского. Это была цель путешествия на юг державы. Не было бы Фиолента, не было бы и этого необычного маршрута через главную гряду Крымских гор. Скрывавшаяся в круглой бухте Балаклава стала последним прибрежным пунктом на пути Пушкина.

.

А.С.Пушкин в Бахчисарае

В начале сентября 1820 г. из Гурзуфа Пушкин с отцом и сыном Раевскими верхом на лошадях отправляется в Бахчисарай. Сюда Пушкин прибывает больным, одолеваемым лихорадкой, и первые впечатления от прогулок по древнему городу и ханскому дворцу противоречивы. Но эти, омраченные недугом дни, всё же не затушили огонек, затеплившийся в душе поэта. Спустя четыре года после визита в столицу крымских татар, Александр Сергеевич пишет знаменитый «Бахчисарайский фонтан

Во времена Пушкина Бахчисарай еще сохранял вид самого настоящего восточного города. Бахчисарай оказался настоящим восточным городом с узкими проулками, зелеными двориками, с двухэтажными домами, прятавшимися за глинобитными стенами. Путешественники полюбовались резными деревянными решетками окон и балконов, отметили гармоничное сочетание пирамидальных тополей и высоких минаретов.
Вся его жизнь сосредоточивалась на главной (и единственной) улице, обставленной по обеим сторонам лавками, лавчонками и мастерскими ремесленников. В Бахчисарай съезжались купцы со всего Крыма. Когда Пушкин и Раевские въехали в город, как раз начинался байрам – осенний дворец, который так стремились увидеть путешественники, тоже находился на главной улице. Его тонкие башенки, пестрые решетчатые рамы, фонтаны и потаенные прохладные комнаты навевали мысли о восточной роскоши и неге.

  Покинув север наконец,
Пиры надолго забывая,
Я посетил Бахчисарая
В забвенье дремлющий дворец.

Спустя четыре года после визита в столицу крымских татар, Александр Сергеевич пишет знаменитый «Бахчисарайский фонтан».». В память о Пушкине на мраморном выступе фонтана теперь всегда лежат две розы: белая и красная. В Бахчисарае Пушкина поразила история хана Гирея разлюбившего свою грузинскую наложницу Зарему. Хан предпочел ей польку Марию, похищенную во время одного из татарских набегов, но невольница умирает и Зарему, заподозренную в её смерти, кидают в пучину вод стражи гарема. Хан уезжает на войну. После возвращения он повелевает воздвигнуть во дворце в память о Марии фонтан, который нарекут «фонтаном слёз».

Журчит во мраморе вода
И каплет хладными слезами,
Не умолкая никогда.
Так плачет мать во дни печали
О сыне, падшем на войне.
Младые девы в той стране
Преданье старины узнали,
И мрачный памятник оне
Фонтаном слез именовали

 

Скорее всего, Пушкин побывал и на Карадаге. Среди черновиков «Евгения Онегина» есть рисунок Золотых ворот. Но во времена Пушкина эта скала еще сохраняла свое древнее татарское название – Шайтан Капу – Чертовы ворота. Считалось, что где-то там, среди скал, находился вход в преисподнюю, и Пушкин вряд ли упустил возможность осмотреть Карадаг

Симферополь

Перед отъездом из Крыма, Александр Сергеевич недолго гостит в Симферополе, он стал последним крупным городом, удостоенным визита Пушкина. Путешественники прибыли в новую столицу края 8 сентября и поселились в доме химика Дессера — человека, сумевшего приобщить поэта к атмосфере вольнолюбия, свойственной тогда лишь Петербургу. Построенный на месте Неаполя Скифского Симферополь был основан русскими, но получил греческое название. Исторические кварталы на восточных берегах населяли греки, армяне, татары, цыгане, возводившие жилища и храмы в национальной манере. Самым живописным зданием этого района считалась окрашенная известью мечеть Джума-джами с мусульманской школой медресе.

Поэт покидал Крым от Перекопа — крайнего населенного пункта в северной части полуострова. Прощальный путь проходил мимо каменных ворот античной крепости Тафрос, некогда защищавшей единственный сухопутный вход в Тавриду. Пушкин миновал татарский форт Ор-Капа, охранявший перешеек во времена Золотой Орды, затем пересек высокий вал и покинул «полуденную землю», навсегда оставшуюся в его сердце и стихах.

Больше на полуостров поэт, увы, не вернётся. Но эти края были одним из немногих мест, где Пушкин, пожалуй, по-настоящему был счастлив и отдохнул душой. Крым Пушкина - сияющая, добрая, романтическая земля. Ему жаль было расставаться с Крымом. Очень тепло отзывается Александр Сергеевич о своём крымском путешествии в письмах, где меж строк витает неизбывного счастья, познанного на благословенном полуострове.