Ноября, воскресенье, 21:03 –

Прочитала «Будосёсинсю» и дослушала «Тошноту», я молодец (надо себя хвалить).

Я наполнена негативными эмоциями в адрес Будосёсинсю, вернее, концепта самурая и пути воина. Таких воинов и так полно – это армейцы и военные. Но меня воистину восхитило, что книга НАЧИНАЕТСЯ со слов о том, что самурай всегда должен помнить и думать ВСЁ ВРЕМЯ о смерти, КАЖДЫЙ ДЕНЬ. Основной камень преткновения – это что наивысшей ценностью ставятся господин, долг ииии…. общественное мнение! Я понимаю, конечно, что если всё равно умирать, то не так уж важно, за что, но регулировать жизнь и смерть стыдом безликой толпы – возмущению моему нет предела. А господин – это же как работодатель. Это, получается, при устройстве на работу я должна лишаться права на свою жизнь. Блять, ну это же так условно, что кто-то оказался господином, а кто-то – слугой, почему это так серьёзно воспринимали и так легко себя убивали из-за бреда. И всё это подгоняется ещё и под долг. Господину надо ноги целовать за то что он тебе зарплату платит хоть какую-то и просто потому что он Господин, и это твой долг. И бросаться под стрелы без щита тоже твой долг. Ты должен о себе забыть. Вот так взять и снихуя забыть. И думать лишь о смерти и о текущем дне, а распоряжение своей жизнью и будущим отдать на волю человека, которому выпало быть твоим господином. Господи, что за ужас. И никто этому не сопротивлялся? Все принимали это как нормальный порядок вещей? Или вот там есть ещё часть «Конец», целиком про смерть. Она и в других местах встречается там. Запомнились слова «Когда ты носишь с собой меч, разум твой будет сосредоточен на смерти». Потрясающе. Может, потому всё всех устраивало, потому что от постоянных мыслей о смерти хочется сдохнуть, вот все и искали малейшего повода умереть и не сопротивлялись? Так вот, в «Конце» написано о том, как умирать. Надо позвать своего начальника и извиниться перед ним за то, что ты умираешь и больше не можешь на него работать. СУКА ПИЗДЕЦ!!1 А ещё там было, к моему удивлению, написано о том, как вести себя с жёнами. Вообще книга по сути сумасшедшая мазохисткая инструкция к жизни. В принципе это довольно похоже на религиозный фанатизм. Так вот, там была строчка о том, что женщиной родиться – случайное несчастье. Женщины как второй сорт людей, ммм, красота. Но на удивление разумные слова о том что если бы она родилась мужчиной то не позволила бы себя унижать. Опять приход к тому, что тело скорее вторично нежели первично.

Бытие определяет сознание или сознание бытие… Материя или идея… Что-то такое было на лекциях по философии, но ведь это так абстрактно, а по-хорошему надо: человек это тело или не тело.

Хотя, конечно, кто я такая. Меня по критерию ежедневных мыслей о смерти можно отнести к самураю, но я вот ВООБЩЕ, ВООБЩЕ этого не хочу. Ни за что и никогда. А ещё там было про чёткое деление на три сословия. Короче, книга – сугубо как историко-фантастический документ, но абсолютно точно не руководство к действиям. Если будешь непрестанно думать о смерти, проживёшь блестящую жизнь, ценя каждое мгновенье и превратясь в безропотного слугу – ну а чё, всё равно умирать – нет, это не так работает. Хотя я наверно скачусь однажды до уровня бомжа, если не найду мотивацию работать.

Короче, я думаю, совет постоянно думать о смерти неверен на корню, и этот дневник тому подтверждение. Да, очень удобно таких как я нынешняя отправлять на смерть и самоубийство, но это невероятно подло, ведь те, кто это делают, умирать не собираются. Может быть я и думаю о самоубийстве, и если и совершу его, то вероятнее всего вообще абсолютно бесцельно и ни за что, тем не менее всё равно моему возмущению и неприятию всей этой системы нет конца и края.

Когда я со всем этим обратилась к Линде, она сказала, что не японцам этого не понять. Я с ней согласна. Хотя я может и понимаю, но не принимаю. Я просто вижу возможное приложение этой философии к нынешним условиям и сразу начинаю беситься.

Ни Линда, ни я не самураи, и даже если бы нам «повезло родиться мужчинами», я ни за что не захотела бы после этой книги считать себя самураем.

Хотя, наверное, всё-таки меня с ними объединяет настроенность на самоубийство.

Но, по-моему, когда всё это выходит на уровень государственной философии, это безумие.

Хотя, наверное, для самураев это мы безумцы. И так все поколения и культуры. Можно смеяться с горя и отчаяния от всего этого. Ёбаная жизнь. Ну, мне хотя бы пока очень везёт и я живу не как собака. Я свободный человек, а не слуга господина. За папу и Лин и убью, и умру, но это мой выбор, а не программа.

Ладно. Не японцам не понять.

Обратимся к Западу.

Вот тут уже куда ближе. Вообще-то я прекрасно понимаю почти каждое слово этой книги, каждую мысль. Мир едет, состояние, граничащее с психозом, и всё это пережили Сартр и Аня, философ и студентка. Забавно, конечно, что подругу Антуана зовут АннИ, почти как меня.

Собственно, это я и есть. Я ходячий труп, живой мертвец. Только я не вижу в этом «страшном», обособленном заключении Анни ничего особенного. Каждый живой человек это зомби, ходячий труп. Каждый депрессивно-суицидальный и каждый здоровый – мы все одной ногой в могиле. Я думаю, Анни не пережила осознание смерти, да и Антуан почему-то ни слова так о ней и не сказал, но состояние их я прекрасно понимаю. Ощущение, что ты будто растворяешься среди вещей и сходишь с ума, что ты можешь взять нож и воткнуть его если не кому-то в глаз, то себе в грудь. Пойти на кухню, взять, прислонить к груди, вдохнуть, выдохнуть и начать движение рукой к себе. Абсолютно такое же действие, как любое другое – резка хлеба или закрытие ноутбука после долгой работы. Просто после него уже не будет ничего. Именно так совершали сэппуку (харакири), именно так Линда порезала себе вены. Простейшее небольшое движение – и всё. Всё.

Антуан довольно малодушно решил, что смерть его будет тоже лишней. Единственное, что я не поняла, это его неприязнь к природе. Но в какой-то мере я это чувствую. Возможно, настойчиво к мысли о суициде меня возвращает программа самоуничтожения, запущенная природой, как в «Аватаре». Я чувствую нотку вытеснения себя из мира. Такая маленькая и ничего не значащая, смертная. Кстати, в парке Антуана очень нехило накрывает чувством абсурда, а ещё там эта мысль, «мыслю, следовательно, существую», Cogito Ergo Sum, я вспомнила. Она от французского кажется классицизма или рационалистической философии Рене Декарта, у нас на парах это было. Кажется, ранее я тут её упоминала. Антуан жаждет не мыслить, как бы ему, наверное, помогли медитации – тем более ведь у него рядом было море, можно было бы сидеть и слушать.

Очень понравилось место… «Подойти к нему, взять за шиворот, крикнуть: «Помоги мне!» – а он вывернется и убежит, думая: «Это что ещё за краб?» Я хорошо понимаю это состояние, когда хочется крикнуть о помощи, броситься к первому встречному, а чувствуешь, что тебя не поймут.

Да, чёрт возьми, Анни и Антуан – вот образцы тех, кто думают о смерти, даже если они думают не о ней. Совсем не похоже на безупречных самураев. Подавленные люди, похожие скорее на призраков и живущие по инерции. Иногда могут поспорить с Самоучкой, распалиться, но в основе всего какое-то гигантское разочарование. 

Интересно то, чтО Антуан думает о гуманизме. Бесполезно сопротивляться, всё переварит и только довольно облизнётся. Очень похоже на христианство. После СССР вон как восстановилось живо. Интересно и то, что затронут плен. Самоучка после плена выглядит счастливее свободного как ветер Антуана. Но у Самоучки есть его вера, вера в людей и тяга к ним, а у Антуана нет ничего. Он объездил много стран и много знает, Анни вроде бы тоже обладает потенциалом, но у них нет сил жить и реализовываться, нет счастья. Может, потому что они достигли свободы от, а для чего – у них нет. Ни Антуан, ни Анни не работают и толком ничего не делают – после того, как Антуану пришлось бросить идею писать книгу о мёртвом маркизе.

И отношения они не сохранили. Пол-книги Антуан жил в воспоминаниях об Анни и, похоже, был хоть в какой-то мере счастлив. Но при встрече они едва не рассорились. Почему Анни не сделала какого-то усилия, ведь Антуан, вроде бы, пытался. Может быть, вдвоём бы они что-то смогли. Она была самым дорогим человеком в жизни Антуана.

Антуан пришёл к мысли, что надо жить как Анни, живым трупом, поразительно легко отбросив мысль о самоубийстве. И вообще она у него только к концу и обозначилась. Он, скорее всего, тоже не понял, что и так умрёт, хотя, разумеется, именно этим бы объяснил то, почему он остался жить.

Но не всё так грустно. В самом конце Антуан, один, покинутый городом, который он ещё не покинул, вновь услышал свою любимую пластинку и пришёл к мысли о творчестве и сразу загорелся энергией. Музыка или роман. И всё, все проблемы будто бы решились. Надо полагать, наверно, что после действий книги он эту книгу и написал – или по крайней мере издал.

Ну хорошо. Хорошо. Но что дальше. Вот ты пишешь одну книгу, вторую, пятую. Становишься мастером, известен как великий писатель, или музыкант. А дальше. А дальше «Мартин Иден» и Хемингуэй, Курт и остальные. Что, чёрт возьми, идёт не так? Почему, ну почему же? Есть ли в самоубийстве вообще что-то неправильное?

Ноября 2019, суббота, 18:20 –

Решила взять на неделю отдых и просто погрузиться в жизнь со своей девушкой, пока мы обе живы, нет войны и всё хорошо. У неё месячные. Училась играть на варгане, мне он очень нравится. Завтра утром Линда поедет на семинар на официальную аттестацию, хотя я толком не понимаю в ней смысла, если есть предаттестации, где ты делаешь всё то же самое. Мы, кстати, заказали мне оружие и чехол. Мы – это потому что выбирала скорее даже не я, а Лин, основываясь на своих знаниях и опыте. Она находила варианты и в основном сама же их и отвергала. Основной критерий для меня это дешевизна и простота, мне в общем-то всё равно, я не знаю, какой боккен хороший, какой нет, лишь бы был. Ну и желательно удобным насколько это вообще возможно для новичка. В качестве дзё, палки, у меня черенок для граблей. Нужен чехол и меч, да ещё короткий меч, танто, намного больше похожий на привычный нож. Остановились на чёрном чехле с кармашком и завязками и буковом, то есть из бука, породы дерева, оружии светлого цвета без каких-либо особенностей. Пока что дзё я таскаю в чехле Линды, а меч мне даёт тренер, с ножом и вовсе пока было одно занятие, когда мы рассматривали атаки с оружием и без, и тренер одолжил и его. Он, то есть тренер, хороший, внимательный, не злой. Дома мы иногда отрабатываем элементы с тренировок и взмахи боккеном Линды, ну верней как, она отрабатывает, машет, а я только пытаюсь. Пока что хотя бы ничего не разбила, еее.

Сегодня был инструктаж по пед.практике, 11 числа уже в школу. Сначала несколько дней посмотреть, а потом всё, делать планы и вести уроки. Всё это до 11 же декабря. К сожалению или счастью, думаю, к сожалению, нас с Лин кинули в разные школы.

На этой неделе я снова завела с ней разговор о её семье и спросила, а что, если: а)у неё просто строгие родители; б)они любят её, просто вкладывают в это одно, а Линда – другое, поэтому она думает, что они её не любят, а они её любят. Было видно, что Линда всерьёз этим озадачилась и как-то расстроилась. Расстроенная Лин обычно замыкается в себе и становится очень резкой.

Ещё я всё-таки спросила у неё, знает ли она о «Кэрри». «Да, как индивидуалку рассказывала по английскому», – ответила она. Позже она добавила, что знает две похожие русские книги – одну недавно прочитала, другую смотрела в экранизации. Мне стало интересно. Она сказала, что экранизация по книге «Похороните меня за плинтусом». Мне это название знакомо и давно откуда-то лежит в башке, всегда нравилось, похоже на «Географ глобус пропил». Там вместо матери бабушка, а вместо Кэрри маленький мальчик, причём книга-оригинал автобиографична. А то, что Линда прочитала, это сборник Чингиза Айтаманова «Пегий пёс, бегущий краем моря». Тоже название крутое, сразу хочется посмотреть обложку, Лин сказала, на ней лодка. Её отзыв на сборник – «Одна из самых депрессивных книг, которую я знаю». В одной истории люди умирали от жажды на лодке и топились, чтобы не пить, чтобы оставить воду мальчику, а в другой написано про мать-олениху, в которую верил знакомый центрального персонажа, тоже маленький мальчик, а потом случилось так, что этот знакомый на глазах мальчика со слезами на глазах варил суп из оленя ради приезжих гостей, которые незаконно валили лес, мальчик заболел и утопился, надеясь доплыть до отца, который его бросил. Я не знаю как такое можно было написать, у меня от одного этого предложения слёзы наворачиваются, тем не менее всё это звучит похоже на правду и от этого так горько, что кажется, что если зареветь, то проревёшь всю ночь.

А, да. Когда выбирали меч, вернее, где-то после прочтения Будосёсинсю, я спросила у Линды, почему же именно японский меч. Есть ли вообще что-то другое или всё что сейчас в секциях изучают люди это обращение именно с катаной. Линда рассмеялась и сказала, что я, видимо, не смотрела «Ловушку для родителей», я подтвердила. Фильмы мы в основном смотрим по выходным, и вот как раз сегодня его планируем посмотреть на ночь. Линда сказала, что там есть сцена фехтования на рапирах, и что классическое фехтование очень распространено. А ещё есть люди, занимающиеся исторической реконструкцией и ролевики. Про них я знаю, очень много среди них фанатов «Властелина колец». Иногда они собираются где-нибудь в поле, долго для этого подготавливая костюмы, броню и оружие, и устраивают близкие к настоящим бои, стреляют из луков, там есть свои таверны и кузницы и так далее. Когда я смотрела про них видео, давно уже, у меня было ощущение, что они нереальные и я никогда до них не дотянусь, не увижу. Тем не менее айкидо с его японской верностью традициям по сути такая же историческая реконструкция и ролевая игра.

Ещё Лин сказала, что есть одна манга, которая рисуется уже лет тридцать и по которой снято несколько аниме, про мужика с двухметровым огромным мечом. Она сразу сделала оговорку, что это не большая катана, как в «Семи самураях», а просто огромная прямая нерушимая железяка. Называется произведение «Берсерк», а ещё упомянула мангу про девушек с подобными мечами – «Клэймор». Меня не сразу, но торкнуло, я вспомнила о том, что слышала это слово, когда смотрела прохождение Скайрима, только там, кажется, «клеймора», а не «клэймор» было. «Или может выковать тебе клеймОру?» – что-то такое сказал один кузнец.

Ладно, надо посмотреть кино и спать. Линде надо выспаться, но на полу по-прежнему я, Лин там ещё не спала, сейчас не время экспериментировать.