Сначала расплодившийся народ расширяется экстенсивно, то есть просто вширь, и вскоре заполняет весь ареал.

Земледельцы забираются в предгорья, распахивают неудобья. Земельные наделы из‑за кучи выросших детей начинают дробить, их нарезают и раздают по наследству, но этих клочков земли уже не хватает для прокормления семей.

Цены на еду из‑за её недостатка растут. А стоимость рабочей силы из‑за лишнего населения падает. Люди готовы работать за кусок хлеба, продаваться в рабство, лишь бы их кормили.

Спасает переход на новые технологии (если он случается). Например, можно начать рыть канавы для осушения заболоченных речных пойм и каналы, подводя воду от реки для орошения засушливых земель. Это называется мелиорация и ирригация, то есть искусственное улучшение земель с целью повышения урожайности. Это опять поднимает ёмкость ареала, поскольку получаются дополнительные посевные площади. Но рытье грандиозной сети траншей и каналов в десятки и сотни километров общей длины – это дело общей организации. Один земледелец с клочком засушливой пахоты не пророет многокилометровый канал. А тем, кто имеют плодородную землю у реки, зачем бы тратить своё время, свой труд и свою землю, чтобы прорыть через неё канал от реки в помощь тем, чья земля хуже? Для этого нужна общая организация.

Так появляется государство – организатор и контролер всеобщих работ для всеобщего блага. Кто‑то копает, а кто‑то заставляет копать, стоя рядом с плёткой. Кто‑то учитывает и потом распределяет урожай. Но чтобы учитывать продукт, долговой процент и налоги, нужна письменность. Появляется первая правящая элита, первая, так сказать, интеллигенция – писцы, то есть грамотные люди, игравшие в древнейших земледельческих государствах огромную роль. Всё это называется разделением труда (на разные профессии) и служит признаком высокой цивилизации. У животных и у первобытных людей разделения труда нет (если не считать полового разделения труда, когда самка сидит в пещере и охраняет потомство в ожидании, когда прибудет самец с охоты и накормит). У охотников и собирателей каждый умеет охотиться, может сделать каменный топор и вылепить из глины посудину. У ранних аграриев времен неолитической революции каждый крестьянин может не только сеять и убирать урожай, но и сделать для этого утварь. Но по мере развития цивилизации возникают профессии. Горшечник делает только горшки и не боится умереть от голода, потому что понимает: избыток продуктов, производимых людьми, уже таков, а цивилизация настолько устойчива, что бояться ему нечего – крестьяне с радостью поменяют свою еду на его горшки, чтобы не тратить время на изготовление посуды. При этом обмен горшков на еду произойдет через единый универсальный эквивалент – деньги. Это уже экономика, и об этом будет отдельная книга.

Так вот, у каждого человека в аграрном государстве, раскинувшемся в пойме великой реки, своя роль в общественной организации – кто‑то с мечом, а кто‑то с лопатой; кто‑то из глины лепит горшки, а кто‑то ведёт учёт, записывая острой палочкой на мягкой глине сведения об урожае и высчитывая налоги. Потом глину обожгут огнём и получится у одного горшок, а у второго – документ, который уже не подделаешь.

Мне пока что всё нравится!..

Получив новую технологию общественной жизни – государство, которое намного сложнее, чем племя, и новые технологии земледелия – ирригацию, человечество ещё больше повысило ёмкость ареалов обитания и свою численность. А ведь чем больше народу, тем больше среди них встречается изобретателей разных новинок. На тысячу человек, допустим, рождается один гений. А на десять тысяч – десять гениев. На миллион – тысяча гениев! Понятно, что тысяча полезных изобретений ускоряет прогресс в тысячу раз быстрее, чем одно. Этот механизм и оказался сам по себе грандиозным ускорителем прогресса. Изобретения позволяли повысить ёмкость экологической ниши, что приводило к росту населения и росту количества изобретателей. Чем больше народу – тем быстрее прогресс. Чем быстрее прогресс, тем больше народу может жить на планете. Чем больше народу – тем больше гениев и быстрее прогресс. Процесс шел с нарастающим ускорением. В науке такие процессы называют процессами с положительной обратной связью, то есть «чем больше, тем больше».

Прогресс таким образом носил взрывной характер, он ускорял сам себя. Но всё это происходило не ровно, не без эксцессов, то есть не без неприятностей, поскольку на начальных этапах развития прогресс за ростом населения не очень успевал. Неграмотное население размножалось, как саранча, и с людьми в их ареалах обитания раз за разом случались те же неприятные вещи, что и с микробами в уже знакомой нам чашке.

Если число людей подбиралось к предельной ёмкости ареала, но новых прорывных технологий, увеличивающих глубину ареала, не появлялось – а чаще всего в истории именно так и было! – начинался форменный кошмар. Система автоматически балансировалась, а в человеческом измерении это выглядело просто страшно. Так как территория уже не могла прокормить такое количество народу, число человеко‑единиц начинало неумолимо загонять под планку предельной ёмкости. Это происходило по‑разному.

Например, путём вымирания: голод и болезни. Из‑за недоедания падает иммунитет (способность организма сопротивляться болезням), а из‑за скученности и неизбежной грязи как раз наступает раздолье разным болезням, ведь для микробов человеческое сообщество – это питательная среда, экологическая ниша, в которой они могут размножаться. Чем хуже нам, тем лучше паразитам! Людей начинают морить болезни. Те самые знаменитые эпидемии чумы, которые выкашивали Европу и Азию, убивая десятки миллионов людей, – это как раз следствие перенаселённости и оскудевшего рациона.

Второй способ сократить численность, известный с древнейших времен, – наиболее молодой, активной части населения просто уйти оттуда, где стало тесно и голодно. Так делается и в животном мире, когда молодняк отправляется осваивать новые ареалы. В человеческой истории подобное случалось постоянно. Я ранее уже рассказывал, как кроманьонцы осваивали Евразию, заселённую к тому времени неандертальцами.

Вот еще один из возможных сотен примеров. Высокоразвитое древнее государство Финикия, славное своими прекрасными кораблями и мореходными знаниями, располагалось на востоке Средиземного моря. Когда размножившегося народу становилось чересчур много, финикийцы грузились на корабли и уплывали осваивать новые земли – так был построен на африканском берегу великий город Карфаген.

Конечно, высока вероятность, что новые земли уже кем‑то заселены. Но ведь сила солому ломит! Когда земледельцы осваивали планету, они практически не замечали более отсталых охотников, легко вытесняя их, поскольку тех было меньше.

Абсолютно та же история произошла с освоением европейцами Северной Америки. Из переполненной людьми Европы население выдавливалось, словно паста из тюбика. И уплывало на кораблях колонизировать территории Африки, Америки, Австралии, новой Зеландии. Там жили совсем уж дикари на уровне каменного века, технологии которых не могли прокормить много народу (несущая способность ареалов была низка). И потому многочисленные европейцы с их развитыми технологиями войны и труда легко и непринужденно вытеснили редкое местное население с почти пустующих (по европейским меркам) земель. И стали их использовать более эффективно, то есть позволяя прокормиться на них большему количеству народа.

Итак, вторым способом разрешения кризиса перенаселения была колонизация пустующих или неэффективно используемых дикарями земель.

Третий способ – война. Когда ареал уже не способен прокормить расплодившихся людей, они сами начинают сокращать свою численность, опрокидываясь в пучину взаимоуничтожения. И после продолжительной резни, когда земля освобождается от лишнего населения, начинается «внутренняя колонизация» – повторное освоение ареала и возвращение века изобилия: зерно снова дешевое, а рабочая сила дорогая, люди опять добрые, поскольку от природы они вообще добры, если им делить нечего.

Четвертый способ я бы назвал антиколонизацией. Это варваризация, то есть колонизация с обратным знаком. Чтобы понять трагедию антиколонизации, нужно чуть подробнее разобраться в сути колонизации. Колонизация, как мы уже знаем, – это освоение пустующих земель или земель, где живет менее цивилизованное население. Тогда колонизаторы несут местному населению не только меч, но и свет знаний. Они не только частично уничтожают отставшие народности и их уклад, но и неизбежно приносят уцелевшим современные технологии – не только инженерные, но и социальные. Например, британские колонизаторы в Индии не только порабощали туземцев и жестоко подавляли восстания, но и строили железные дороги, а также запретили варварский обычай сати.

Вы знаете, что такое сати? Сати – это ужасный индийский обычай заживо сжигать вдову на погребальном костре вместе с трупом ее мужа. Английские колонизаторы, так же, как и вы, ужаснулись этому дикому ритуалу и немедленно запретили его. Сейчас всю политику колонизации принято обвинять в жестокости – англичане зверски подавляли восстания свободолюбивых индийцев против колонизаторов. Такое и вправду было. Индийцы боролись за свою свободу и независимость, а англичане ловили бунтовщиков, привязывали к пушечным стволам и показательно расстреливали из пушек, чтобы внушить страх остальным.

Но за что воевали эти восставшие индийцы? Они воевали за свои традиции, то есть против цивилизации. Они воевали за то, чтобы, в числе прочего, продолжать сжигать своих женщин живьём на кострах. А англичане, которые действительно жестоко подавляли восстания, убили во время этих подавлений гораздо меньше индийцев, чем спасли индийских жизней, запретив варварский обычай сати.

Европейских колонизаторов обвиняют в том, что белые люди привозили в Америку негров из Африки и использовали в качестве рабов на плантациях, а также в том, что они уничтожили почти всех коренных жителей Северной Америки – индейцев. Этого нельзя отрицать. Но надо сказать и о том, что большинство индейцев уничтожили все же не европейские завоеватели, а болезни, которые они принесли с собой и к которым у местных жителей не было иммунитета. И теперь на освоенных землях построена самая богатая и сильная страна мира – Соединенные Штаты Америки. Потомки выживших негров и индейцев могут учиться в университетах и пользоваться благами цивилизации вместо того, чтобы жить охотой и собирательством, кормить вшей и умирать от пустякового аппендицита в тридцать лет.

Надо отметить, что в местах, где европейцы колонизировали земли, населенные народами каменного века (как это было в Северной Америке, Австралии, Новой Зеландии), и полностью вытесняли дикость своим миропорядком, теперь располагаются наиболее передовые и развитые страны. Когда же они покоряли более или менее развитые цивилизации, то их уклад не удалось полностью сменить европейским. Во всех этих местах к моменту прихода европейцев уже были государства и относительно высокая культура, которая сопротивлялась европеизации тем успешнее, чем более развитой была. В результате в этих регионах – Южной Америке, Индии, Юго‑Восточной Азии – теперь располагаются отстающие страны.

Исключение – Африка, по большей части населенная людьми каменного века, которую европейцы просто не успели колонизировать и развить по образцу Северной Америки и Австралии: эволюция цивилизации вступила в другой этап развития, эпоха колоний закончилась. Теперь таким регионам нужно самим догонять развитые страны без помощи колонизаторов.

Итак, колонизация – это жёсткое цивилизаторство, насильственное технологическое и социальное окультуривание отсталых народов. Антиколонизация – это обратное явление: процесс варваризации, когда на цивилизацию нападают менее развитые сообщества и высокая культура гибнет. Но, по счастью, не полностью! Она гибнет как зерно, брошенное в почву, – потом прорастая новым ростком.

Поясню.

Много раз в истории нашей планеты случалось одно и то же – на равнинах плодородных рек вырастали великие города и огромные империи. В этих городах могло быть до миллиона жителей. И это до нашей эры, тысячи лет назад! Таким, например, был знаменитый Вавилон, потрясавший воображение современников. Уже давно не существует на свете этой жемчужины древнего мира, огромный Вавилон канул в небытие, но память о нем человечество хранило веками – так же как потом память о великом Риме. Память пережила город.

Понятно, почему Вавилон и другие древние мегаполисы так потрясали воображение современников. Потому что вокруг простирался мир Деревни, простой быт которой не менялся столетиями и не сильно отличался от поселения каменного века. Невысокие лачуги, примитивные орудия труда, простая глиняная посуда, каждый день – одно и то же. Когда крестьянин из далекой провинции волею судеб попадал в гигантский мегаполис – он видел совсем другую жизнь и предметы, которые раньше и вообразить не мог. Гигантские постройки, рядом с которыми он сам себе казался песчинкой, фонтаны, красивые храмы и башни, взметнувшиеся в небо, замощённые каменными плитами проспекты, многоэтажные жилые дома. Вокруг привыкшего к неспешному существованию крестьянина бурлила событиями пёстрая жизнь – ходили необычные люди в разноцветных одеждах, гудели изобильные рынки с диковинными товарами, работали постоялые дворы, заведения, где можно было поесть и купить еду на вынос, глашатаи объявляли новости, было множество развлечений. Процветали ремёсла, учёные мужи задумывались об устройстве природы и выводили математические формулы, творили скульпторы и художники, музыканты и сочинители. Существовали библиотеки с десятками тысяч глиняных «книг».

Толстые городские стены Вавилона тянулись на десятки километров и в несколько рядов. Их окружали рвы с водой – настоящие искусственные реки, куда подавалась вода из Евфрата. Изнутри эти стены были выложены изразцовой голубой плиткой с изображениями людей и животных. Археологи начали раскопки Вавилона в позапрошлом веке и с удивлением обнаружили, что город, существовавший много тысяч лет назад, был больше, чем современный им Лондон. Можно только представить, насколько поражал великий Вавилон воображение людей древности. Современная Московская кольцевая автомобильная дорога, опоясывающая город, имеет длину чуть больше ста километров. Внешняя стена, опоясывавшая Вавилон, была длиной в девяносто километров. Вавилон был размером с огромный современный мегаполис!

На строительство вавилонских стен потребовались миллиарды кирпичей. Для их производства должны были непрестанно работать несколько сотен (!) кирпичных фабрик, изготавливая десяток миллионов штук в год. Кирпичи в стенах скреплялись с помощью природного асфальта, а значит, существовала горнодобывающая отрасль. Грандиозный размах! Я с трудом удержался, чтобы не взять в кавычки слова «фабрика» и «отрасль», потому что слова эти несут привычный каждому читателю налёт современности и отзвук промышленной революции, но чем их заменить, я не знаю…

Куда же делась эта величайшая цивилизация древности?