Глава 10. Гибель Длинноухого Брата

 

Никто в становище не узнал о том, что произошло в маленьком сторожевом отряде. Джар и Рам, как и прежде, уходили и возвращались под водительством Луса. Но как только пещеры скрывались из глаз, старшим в отряде становился Джар. И все же он считался с опытом Луса и часто прибегал к его советам. Прошло несколько дней. Джар был горд и счастлив. Андоры увидели перемену, происшедшую в Джаре: он уже не казался неопытным юношей, а походил на взрослого охотника.

И тут произошел случай, который многие в племени не заметили или сделали вид, что не заметили. Раны, нанесенные Гурху тигрольвом, постепенно затягивались, и охотник* стал поправляться. Он еще не покидал своего места под навесом скалы, но уже был в силах приподниматься и сидеть. Повседневная жизнь сородичей проходила перед его глазами, и, конечно, он заметил приподнятое настроение Джара. Гурху не любил его, он затаил злое чувство против юноши еще с памятного дня поединка с Мохором и ждал случая отомстить ему.

Гурху воспользовался днем, когда в становище не оказалось мяса, и, подозвав Глах, сказал ей, что хочет есть. Старуха принесла ему коренья. Гурху потребовал мяса и приказал ей поймать бегавшего по становищу кролика. Глах знала, что хромой зверек принадлежит Джару, но не решилась отказать Гурху, тем более, что раненые в орде пользовались особым вниманием. Однако семилетний Хуог и его сверстник, белоголовый Янг, находившиеся тут же на площадке, рассудили иначе. Они были большими приятелями Джара и со всех ног бросились к реке, чтобы рассказать обо всем Маюму. Старейший в это время, вместе с пятнадцатилетним Хагом, братом Хуога, занимался изготовлением каменных орудий. Как ни спешил Маюм, но, когда он пришел на площадку, было уже поздно: Гурху доедал кролика. Ни слова не сказав Гурху, старый вождь вернулся к реке.

Когда наступил вечер, Хуог и Янг уселись на краю площадки и, болтая ногами, стали дожидаться Джара. Им хотелось поскорее сообщить своему старшему другу о том, что произошло с Длинноухим Братом. Они не думали, что это известие сильно огорчит Джара.

Узнав о гибели кролика, Джар помчался к скале, где под навесом лежал Гурху.

«Как посмели взять кролика?.. – думал он, с трудом переводя дыхание. – И когда! Когда Джар оберегает становище!.. Все знают, как он любил Длинноухого Брата…»

Он сам еще не знал, что сделает. Он хотел своими глазами убедиться, что серый кролик мертв. Как птица, взлетел юноша по откосу и в несколько прыжков пересек площадку.

Андоры не любили, когда кто‑нибудь из соплеменников вызывал переполох в становище. Вид бегущего человека всегда связывался у них с представлением об опасности. Но на этот раз ни одного гневного возгласа не раздалось вслед Джару – все сочувствовали ему.

Добежав до ложа Гурху, юноша остановился. Перед ним стояла старая Глах.

Вытянув руки, пересиливая волнение, старуха проговорила дрожащим голосом:

– Не трогай раненого, Быстроногий Олень! Не нарушай обычаев племени!..

Тяжело дыша, приподнимаясь на кончиках пальцев, Джар старался через плечо Глах взглянуть на ложе из медвежьей шкуры. И то, что он увидел, привело его в бешенство. Гурху явно издевался над ним: держа в зубах шкурку кролика, он делал вид, что треплет ее, как собака.

– О‑о‑о!.. – только и мог простонать юноша, стараясь оттолкнуть стоящую перед ним Глах. На плечи ему опустились тяжелые руки Маюма.

– Быстроногий Олень должен уйти! Не надо драться лучшим охотникам племени! Это длинноухий зверек, а не девушка, – строго проговорил вождь, и, с силой повернув Джара, увел его с собой.

Стиснув зубы, Джар подчинился. Он молча направился к отвесному краю площадки. Проходя мимо сидящих у костров, Джар слышал их громкие возгласы – они одобряли его послушание.

«Сам вождь назвал меня лучшим охотником племени»… – мысль об этом утешила Джара. И все же в сердце оставалась обида, и не было желания идти к людям, хотелось побыть одному. Джар спрыгнул с откоса, под его ногами упруго шевельнулся песок. Впитавшая ночные запахи земля притягивала к себе. Юноша лег, прижавшись щекой к влажной от росы траве, закрыл глаза… Наверху послышались чьи‑то легкие шаги, кто‑то спускался с откоса. Джару хотелось остаться незамеченным, он не двигался, не открывал глаз. Чьи‑то руки коснулись его жестких волос и стали перебирать их… «Джар – не вихрастый мальчишка Хуог, нечего гладить его по голове», – сердито подумал юноша и открыл глаза.

На него смотрела смеющаяся Кри. Джар невольно улыбнулся в ответ, но, спохватившись, снова нахмурился. Он хотел отбросить руку Кри со своей головы, но почему‑то не сделал этого. Девушка тихонько перебирала пальцами его волосы, и он поймал себя на том, что это ему приятно. Обида, раздражение, злость уступили место чувству, какого раньше ему не приходилось испытывать. Только сейчас заметил Джар, какие у Крк живые глаза, как миловидно ее смуглое скуластое личико в тени темных волос, перехваченных ремешком.

– Джару не нужно горевать по длинноухому зверьку, у него есть друзья, – улыбаясь, произнесла девушка.:

Ее голос показался юноше пением жаворонка.

Джар с удивлением подумал, что еще совсем недавно он дергал Кри за волосы, а сейчас готов вступить за нее в бой с мамонтом. Джар тихонько рассмеялся, он был счастлив, и ему казалось, что глаза Кри сверкают, как звезды.

Вдруг поблизости послышалось недовольное сопение. Джар скосил глаза и увидел Рама, стоявшего рядом с маленькой Гатой.

Рам проголодался и хотел, чтобы все возвратились к кострам. Не выпуская руки девушки, Джар вскочил на ноги и вместе с Кри поднялся на площадку. Трапеза уже заканчивалась, когда две юные пары подсели к костру. Никто не обратил на них внимания – в орде молодежь всегда держалась вместе. Один только Гурху, которому давно нравилась Кри, заметил необычное оживление Джара и девушки.

«Опять этот сосунок оленя становится поперек дороги Гурху», – подумал свирепый охотник и в бессильной ярости отвернулся к скале, чтобы не видеть радостного блеска в глазах счастливого соперника.

 

Глава 11. Снова Мохор!

 

Гурху медленно поправлялся. Однажды днем, лежа на своем обычном месте под навесом скалы, он увидел, что от реки к площадке, по‑видимому, с каким‑то поручением Маюма, бежит белоголовый Янг. И в ту же минуту Гурху услышал, как одна из женщин взвизгнула. Все обернулись в ее сторону – округлившимися от ужаса глазами она уставилась на край площадки, примыкавший к скалам. Между скал, среди редкого кустарника, мелькнуло бурое туловище громадного зверя.

– Мохор! – в один голос закричали женщины.

Чудовище с длинными клыками, делая огромные прыжки, неслось к пещерам. Объятые ужасом женщины схватили малышей и бросились бежать к реке. Дети постарше мчались за ними, стараясь не отстать. Вскоре вся толпа, воя и крича, собралась у костра на берегу, где находился Маюм. На площадке, покинутой всеми, остался один Гурху. Он с трудом дотянулся до лежащего неподалеку копья, взял его в руки и стал ждать появления хищника. Но Мохор не взобрался на площадку. Его отвлекла неожиданно появившаяся перед ним добыча – белоголовый Янг; мальчик бежал к пещерам, слышал крики, но не видел людей, поднимаясь на площадку по противоположному откосу. Заметив зверя, Янг с криком ужаса скатился вниз и помчался обратно к реке. За ним, припадая на хромую лапу, бежал Мохор. Женщины и дети замерли от страха, следя за погоней.

Вдруг тигролев изменил направление и устремился в сторону толпы. Раздались дикие крики женщин, но тут же опомнившись, все схватили по примеру Маюма в руки горящие ветки кустарника, чтобы отпугнуть зверя. Казалось, Янг будет спасен. Но Мохор внезапно повернул в другую сторону и, отрезав мальчику путь к реке, стал гнать его к лесу.

Мохор, как будто понимая, что на этот раз опасаться ему некого, не торопясь гнал перед собой обезумевшего от страха ребенка. На толпу кричащих, размахивающих горящими ветками людей он даже не оглянулся. Маюм в бессильной ярости смотрел вслед чудовищу. Без ватаги охотников было бессмысленно преследовать Мохора.

Приподняв морду, скаля страшные клыки, размахивая длинным хвостом, тигролев продолжал гнать свою добычу. Жалобные вопли Янга терзали сердца андоров, но помочь ему они не могли. Иногда Янг бросался в сторону, делая попытку вернуться к людям, Мохор коротким прыжком тут же преграждал ему дорогу. Но вот ребенок и зверь скрылись в зеленом кустарнике. Крики Янга звучали все глуше и глуше, а затем и вовсе оборвались. До самых сумерек в становище никто ничем не занимался, все ждали ватагу охотников. Вторичное появление страшного зверя испугало людей больше, чем первое. Все невольно жались к кострам.

Вечером, собрав мужчин, Маюм повел их по следам Мохора. На опушке леса след Янга обрывался. Сломанные ветви кустарника и побуревшая от крови трава показывали, что именно здесь произошло убийство. Кровавый след тянулся в чащу леса, указывая путь, по которому зверь волочил свою жертву. Маюм не решился проникнуть в лес ночью, даже с отрядом охотников. За каждым кустом их мог поджидать коварный хищник.

 

Глава 12. Джар наблюдает

 

Два дня подряд ватага охотников под предводительством Маюма рыскала в окрестностях становища, разыскивая Мохора. Страшный зверь как в воду канул, может быть, он почувствовал, что его преследуют, и скрылся. На третий день поиски пришлось прекратить, и рыжеволосый Кабу снова повел охотников на промысел.

Но тревога в сердцах андоров не проходила; были приняты все меры к тому, чтобы не допустить нового нападения тигрольва. У реки и на площадке разложили большие костры. Рядом с кострами лежали длинные ветви орешника, на концах которых были привязаны пучки сухой травы. Такие факелы вспыхивали мгновенно. Собирателям кореньев Маюм запретил ходить в лес – они пошли на берег реки собирать моллюсков Сторожевой отряд оставили в становище обозревать окрестности с вершины высокой скалы.

Сейчас дежурил Рам, а Джар, сидя на краю площадки, от нечего делать с интересом наблюдал за непрестанной работой трудолюбивых муравьев. Он сгребал пяткой песок и засыпал входные отверстия муравейника, но маленькие насекомые тотчас же восстанавливали их. Напрягаясь изо всех сил, несколько муравьев волочили к муравейнику крупную зеленую гусеницу. Она была еще жива и отчаянно сопротивлялась, извиваясь мохнатым тельцем. Но муравьи, крепко вцепившись в гусеницу, упорно тащили ее к своему жилищу. Потом, оставив гусеницу под охраной одного муравья, они стали помогать другим откапывать входные отверстия.

Их труд был похож на совместный труд людей, и Джару захотелось разрыть муравейник и посмотреть, как живут эти занятные насекомые. Но в эту минуту его кто‑то окликнул. Он поднял голову и увидел Кри. Они встретились глазами и улыбнулись друг другу.

После того памятного вечера Джару всегда было приятно встречаться с девушкой.

– Вождь прислал спросить у Джара, все ли спокойно, – ласково смотря на юношу, сказала Кри.

– Быстроногий Олень сейчас узнает, – ответил Джар и, приложив ладони ко рту, прокричал сторожившему Раму:

– О‑о! Что видят маленькие глазки Толстопятого Барсука? Со скалы послышалось сначала недовольное сопение, а затем Рам насмешливо крикнул:

– Все спокойно! Маленькие глаза видят внизу двух глупых тетеревов!

Джар и Кри расхохотались.

– Джару пора сменить Рама! – послышался сверху голос. Дернув на прощание Кри за волосы и увернувшись от ее ответного шлепка, Джар направился к скале. Проходя мимо Гурху, лежавшего недалеко от сторожевой скалы, он обернулся, поглядел на него и встретил напряженный, пронизывающий взгляд Гурху – так смотрит из засады охотник на свою жертву, прежде чем напасть на нее. «За что Гурху злится на Джара?»– мелькнуло в голове юноши, но раздавшееся сверху сердитое посапывание Рама отвлекло мысли Джара от Гурху.

– Барсук может идти спать. Сторожить будет Быстроногий Олень! – крикнул Джар, взбираясь на скалу, и Рам, не дожидаясь появления товарища, спустился вниз.

Отвесные лучи солнца раскалили небольшую каменную площадку на вершине скалы, и стоять на ней босыми ногами было трудно. Предусмотрительный Рам притащил на скалу охапку веток, и Джар охотно воспользовался ими. Прикрыв глаза ладонью, он внимательно оглядел окрестности. Особенный интерес в нем вызвала каменная гряда, вплотную подходившая к пещерам.

– Вот дорога Мохора, – пробормотал Джар, рассматривая хаотическое нагромождение камней.

Сейчас здесь было пустынно и тихо, лишь пестрые бабочки кружились над камнями. Джар перевел взгляд на лежащую перед ним широкую, залитую солнцем безлесную равнину.

Далеко‑далеко на фоне глубокой синевы неба вдруг появилось темное пятно. Оно шевелилось, увеличивалось, росло, потом оно распалось на отдельные коричневые холмы – они двигались в направлении становища, вырастая прямо на глазах.

«Мамонты!»– сообразил Джар. Набрав в легкие как можно больше воздуха, он издал крик, предупреждающий об опасности.

– Уэхх! Мамонты!

– Мамонты! Уэхх! – тотчас подхватили женщины на площадке.

Крик Джара услышали и у реки.

Маюм и все собиравшие моллюсков, не теряя ни секунды, побежали под защиту скал: в памяти андоров была жива схватка с мамонтами. На площадке возле пещер люди почувствовали себя в безопасности и стали наблюдать за шествием грозных исполинов.

Джар стоял на своем наблюдательном посту. С вершины скалы он ясно видел подходившее стадо. Мамонты шли в строгом порядке. Их вел могучий вожак. Его желтоватые, круто загнутые бивни поразили Джара своей величиной. У некоторых самок под брюхом резво бежали маленькие детеныши. Те, что были покрупнее, шагали между взрослыми мамонтами, оберегаемые ими от толчков и давки, которые могли возникнуть при движении такого крупного стада. Но вот дорогу мамонтам преградил лес. Вожак остановился. За ним, как по команде, замерло все стадо.

Джар никогда не поверил бы, если бы не видел сам, что скопище громадных животных могло так бесшумно вести себя. В воздухе слышалось лишь мерное дыхание мамонтов и стоял запах их разгоряченных ходьбой тел. Сильным взмахом хобота вожак подал сигнал и повел стадо к реке. Мамонты лавиной обрушились в воду, под их огромными телами река забурлила, запенилась. Не переправляясь на другую сторону реки, они пошли вслед за вожаком вдоль берега, вверх по течению реки. Это был кратчайший путь, чтобы миновать лес.

Стадо прошло мимо становища, и люди снова принялись за свои прерванные дела. А Джар еще долго смотрел вслед мамонтам. Из всего племени он один не чувствовал панического страха перед исполинами. Более того, эти понятливые животные вызывали в нем восхищение.

В детстве с Джаром произошел забавный случай – андоры нередко вспоминали о нем. Однажды маленький Джар оказался на дороге мамонтов, шедших на водопой. Он нисколько не испугался, когда громадные животные, протянув к нему хоботы, обступили его. Напротив, ему захотелось поиграть с ними. Он подносил к хоботам мамонтов душистые цветы, которые нарвал перед тем в густой траве. Мамонты фыркали, но ребенка не трогали. Осторожно пятясь, они обошли его и вскоре исчезли из виду. Когда испуганные люди окружили маленького Джара, он плакал от обиды, что длинноносые звери не захотели с ним поиграть и ушли.

И сейчас, уже после того, как за поворотом реки мелькнула высокая горбатая спина последнего мамонта, юноша все еще продолжал думать об этих животных. Он думал, что было бы очень хорошо подружиться с ними. Тогда можно было бы никого не бояться! Мамонты не похожи на глупых толстокожих носорогов, которые по каждому пустяку готовы ввязаться в драку… Мамонты нападают на людей, только когда люди сами начинают схватку… На вершине скалы появился Лус, чтобы сменить Джара. Он с удивлением посмотрел на юношу, который, казалось, не хотел уходить.