Сдается участок по рекордно низкой цене.

Все новое!

 

К своим Ирина вернулась в окончательно испорченном настроении. А тут ее ждал новый сюрприз: все семейство Башенок сидело возле хижины на земле. Рядом стояли собранные рюкзаки.

Сердце Ирины сжалось от скверного предчувствия.

– Что это значит?

– Нас выселили, – ответил Теодор.

– Что‑о‑о?! Кто выселил?!

– Мэр и его замы. Сказали, что, пока в Новой Вершине нет мэрии, единственная постройка должна ее заменить. А то не солидно власти ютиться под открытым небом.

– Идея журналистки Катерины, – добавила Мама Башенка.

– Что неудивительно, – отметил Папа Башенка.

Разгневанная Ирина бросилась в хижину, не обращая внимания на окрики родителей и старшего брата.

На полу, поджав задние лапы, расположилось около десятка главных мужей Новой Вершины. Они с изумлением уставились на юную тигрицу.

– В чем дело, девушка? – строго нахмурившись, спросил мэр.

– В чем дело?! Да как вы смеете выгонять нас из дома! Уже второй раз!

– Ну, вот видите, вам не привыкать, – махнул лапой один из тигров, а мэр укоризненно покачал головой:

– Как вам не стыдно! После всего плохого, что вы сделали для города, мы дали вам шанс вернуться в общество полноправными членами, а вы опять за свое!

– Эгоисты, – подал голос тигр, сидевший по правую лапу от мэра. – Только о себе и думают. Ни капли не изменились.

– Посулили им памятник с площадью, вот и зазнались, – презрительно бросил тигр, сидевший по левую лапу от мэра.

На ходу глотая слезы ярости и обиды, Ирина вылетела из хижины. Она крикнула Башенкам:

– Чего вы сидите! Давайте прогоним их силой!

Но, на ее удивление, родственники оставались спокойными. Теодор встал, перекинул через плечо рюкзак и сказал:

– Зачем? Есть идея получше. – Он улыбнулся и добавил: – Ведь мир такой огромный.

 

Давно стихли позади шумы и крики Новой Вершины. Солнце уже почти село, а Башенки все шли и шли – туда, где высокие снега Сабельных гор граничили с темнеющим небом…

 

Глава 28, и последняя

Встреча

 

Весь предыдущий день Лис Улисс провел в обществе ящера Аарона, занимаясь важным и утомительным делом – ожиданием загадочных «союзника» и «недруга», которые открыли бы вход в сокровищницу. Но «союзник» с «недругом» появляться не спешили, и поэтому лис с призраком бесцельно слонялись по лесу, предаваясь философским беседам и рассказывая друг другу занимательные истории.

Слушая рассказы Аарона, Улисс поймал себя на том, что, оказывается, очень плохо знаком с историей древнего мира. А зря, потому что, разобравшись в уроках истории, можно избежать многих ошибок и приблизиться к истине. Хотя в чем она, эта истина, не знали и древние.

Улисс поделился этой мыслью с ящером, и разговор в очередной раз перескочил с истории на философию.

Денек выдался ясный, снег охотно искрился, в лесу царила тишина, и Улисс с Аароном чувствовали себя великими мыслителями, уединившимися в глуши, чтобы в беседах и спорах постичь тайны мироздания.

Тайны они не постигли, зато к вечеру родились две новые философские школы – улиссианство и ааронизм.

Когда Земля объявила о своей решимости подставить солнцу свою обратную сторону, Лис Улисс и Аарон вернулись к Саблезубым вратам. Улисс сказал:

– Аарон, можно задать личный вопрос?

Ящер не возражал.

– Скажите, вам удалось найти вашего сына Захария, который сбежал с тираннозавром Рексом за сокровищами диплодоков?

Призрак почему‑то не ответил и уставился на врата. Казалось, он ушел глубоко в себя.

– Аарон? – наконец решился потревожить его Улисс. – Все в порядке?

– Да, – не отводя глаз от Саблезубых врат, ответил ящер. – Мне удалось вернуть Захария.

Интонация, с которой были произнесены эти слова, Улисса встревожила, но он постеснялся продолжать расспросы. Видимо, эта тема будит в Аароне неприятные воспоминания.

Когда снаружи окончательно стемнело, лис и ящер пожелали друг другу спокойной ночи, после чего Аарон замер под вратами, о чем‑то задумавшись, а Улисс забрался в спальный мешок. После целого дня, проведенного в прогулках по снегу на свежем воздухе, заснул он быстро.

И приснился ему необычный сон…

Над Улиссом возвышались лесистые горы. На их фоне сотрясалось от рыданий одно из древних, огромных и страшных созданий, которых до сих пор лис видел только на картинках.

– Это моя вина! – ревело создание, обнажая два длиннющих ряда острых зубов. – Не надо было мне брать его с собой! И самому не надо было идти! Проклятые, проклятые диплодоки с их проклятыми, проклятыми сокровищами! Птеродактиль я стукнутый, чтоб я вымер!

– Да заткнись ты! – прикрикнул на великана Улисс.

– Проклятый, проклятый я! Чтоб меня сожрали другие тираннозавры‑ы‑ы!

– Рекс, хватит!

Улисс перевел взгляд на пожилого саблезубого тигра, равнодушно взиравшего на истерику Рекса. Голову тигра венчала корона из бивня мамонта, а шею украшало ритуальное ожерелье из передних зубов зайцеобразного кроликозавра.

– Я уверен, что вы можете мне помочь, – сказал Улисс. – Ведь вы самый сильный колдун в этих местах. Прошу вас, я же проделал такую длинную дорогу, чтобы добраться до ваших Сабельных гор.

– Помочь‑то я, пожалуй, могу, – хрипло ответил тигр. – Но я ничего не делаю бесплатно.

– Понимаю. Назначьте цену.

– Боюсь, она вам не понравится.

– Это не вам решать. Назначьте.

В это время тираннозавр Рекс решил, что истерика требует развития. Сотрясая землю, он отбежал подальше и принялся с рычанием кидаться на деревья. Не обращая на него внимания, саблезубый тигр сказал:

– Цена такая. Вы должны будете помочь одному лису…

– Кому? – удивился Улисс.

– Лисы – это такие животные, они пока не существуют.

– Как же я могу помочь животному, которого не существует? – недоумевал Улисс.

– Сможете. Просто эта возможность представится вам не скоро. Где‑то через миллион лет.

– Что‑о?! Да вы издеваетесь!

– Нисколько. Это цена. Соглашаться или нет – ваше дело. К тому же это еще не все. Есть только один способ спасти вашего сына… Ммм… Не знаю даже, как сказать. В общем, вы должны будете принять на себя его проклятие.

Улисс почувствовал, как силы покидают его, а в душе образовывается пустота.

– А по‑другому никак? – без особой надежды спросил он.

– Увы, нет. Войдя в сокровищницу, ваш Захарий навлек на себя охранное проклятие диплодоков. Если честно, – тигр покосился в сторону разбушевавшегося тираннозавра, – несмотря на этот спектакль с раскаянием и самобичеванием, думаю, что Рекс именно для того и взял с собой мальчишку. Полагаю, он рассчитывал, что, сработав на вашем сыне, ему самому проклятие грозить уже не будет. Но уверен он не был, и поэтому сам так и не вошел в сокровищницу. Испугался. Это только версия, конечно, доказательств у меня нет. Однако вернемся к делу. К сожалению, охранное проклятие диплодоков просто так снять невозможно. Проклятого можно освободить от него, только приняв его на себя. Причем добровольно. Так что решайте.

– Нечего тут решать, – обреченно проронил Улисс. – Захарий мой сын… Я обязан защищать свою семью. Говорите, что надо делать.

– Мне под силу отсрочить исполнение проклятия на миллион лет. Оно будет ждать того момента, когда вам придется заплатить назначенную цену. Дальше все просто. Если вы выполняете условие договора, проклятие падает на вас и исполняется. Если нет, оно остается на вашем сыне. И разумеется, тоже исполняется.

– Но миллион лет… Это же невыносимо долго…

– Да, вам придется прождать почти весь срок призраком. Без упокоения, конечно.

Улисс подумал, что все еще не до конца осознает весь ужас происходящего. Миллион лет… Такой срок даже представить немыслимо, не то, что прождать!

– Но зачем? Какое вам дело до того лиса?

Колдун покачал головой.

– Ни к чему вам это сейчас. Со временем узнаете. Вы и так потрясены, зачем вам еще знать про мои видения? Все равно это вам пока ничего не даст. Итак? Договор заключен?

Улисс согласился, не раздумывая ни секунды, чтобы не поддаться соблазну пойти на попятную.

– Хорошо, – удовлетворенно произнес тигр. – Сейчас я посажу саженец долгоживущего дуба, который будет расти в течение миллиона лет и сдерживать действие проклятия. А потом объясню подробно, что именно вам предстоит сделать для нашего лиса.

 

С негромким вскриком Улисс проснулся. Его трясло. Очевидно, что в его голову опять пробрались воспоминания Аарона, и лису это не нравилось. Аарон славный малый, дружелюбный и умный, но все же Улисс предпочитает видеть собственные сны, а не чужие.

Он немного полежал с открытыми глазами, вглядываясь во тьму пещеры и прислушиваясь к мыслям. Мысли были тревожные. Помимо воли Улисса, в его голове вновь и вновь прокручивался сон, в котором он был на месте Аарона. Подумать только, этим воспоминаниям миллион лет… Лис попытался представить себе миллион лет, но не преуспел и провалился в сон. На этот раз в свой собственный, без единого динозавра.

 

Брат Нимрод лихорадочно рылся в чемодане, брошенном прямо на снег. По одну сторону от него возвышались Сабельные горы, по другую простиралась Долина Сугробов. Пейзаж казался пустынным и безжизненным. Единственным зверем на несколько километров вокруг был пилот вертолета, с интересом наблюдавший за действиями барса. Сам вертолет одиноко торчал неподалеку.

Брат Нимрод издал радостное восклицание и выудил из чемодана очки весьма странного вида – тройные стекла разных цветов, а на правой дужке – зубчатое колесико. Барс нацепил на нос очки и огляделся по сторонам. Безрезультатно. Тогда он покрутил колесико и стекла поменяли цвета. Но и это не помогло. Брат Нимрод нахмурился.

– Неужели испортились? – встревожился он.

Сверхобезьянец задумался. Может, он неправильно использует очки? Сказано же было, сработают в непосредственной близи от тайника. А может, он вовсе не вблизи? Неужели теперь придется бродить по долине, как недавно бродил по горам, и искать?

Но он же чувствует, что сокровищница где‑то рядом! В горах ни разу такого чувства не появилось! И Ищущий Лис тоже недалеко, брат Нимрод убежден в этом. Все сводится в одну точку – не просто так же его интуиция кричит об этом во всю глотку.

– Это очки для дальтоников? – полюбопытствовал шакал, прерывая размышления барса.

Брат Нимрод не ответил. Он продолжал бесплодные попытки настроить очки и нервничал все сильнее.

– Сломались, да? – посочувствовал пилот. – Давайте я буду вашим дальтоническим поводырем! Значит, так. Снег – белый, а деревья вон там – черные.

Барс не реагировал. Он снова полез в чемодан и вытащил серый телефонный аппарат, на котором вместо циферблата была лишь одна кнопка. Под ней помещался динамик. Из отверстия над кнопкой брат Нимрод вытянул складную антенну – в раздвинутом состоянии она поднялась над аппаратом метров на пять. Сверхобезьянец шумно выдохнул и решительно нажал кнопку. Из динамика послышались длинные гудки, затем щелчок, и женский голос произнес «Алло?».

– Это Нимрод, – сказал барс. – Звонок за счет абонента.

– Ой! – ответила самка на другом конце линии. – Соединяю.

Снова щелчок, а затем мужской голос:

– Нимрод! Надеюсь, у тебя серьезные основания делать этот звонок! Одна минута междумировой связи обходится нам в годовой бюджет!

– Основания – более чем серьезные, Ваше Правдоподобие. Я нахожусь в двух шагах от сокровищницы саблезубых тигров, но не могу ее увидеть, потому что эти ваши очки не работают! А между прочим, где‑то недалеко Ищущий Лис!

– Спокойно, Нимрод! Сейчас я переключу тебя на отдел техподдержки. И умоляю, будь лаконичен! Пошел уже бюджет следующего года!

– Добрый день, это техподдержка! – раздался из динамика новый голос, молодой и жизнерадостный. – Чем могу помочь?

– Чудо‑очки не работают, – сообщил брат Нимрод.

– Назовитесь, пожалуйста.

– Специальный агент цивилизации снежных барсов Нимрод.

– Секундочку… Ага, есть такой. Так что у вас со слуховым аппаратом?

– С чудо‑очками. Они не работают.

– Как так? Должны работать!

– Увы.

– Что вы пытаетесь разглядеть?

– Сокровищницу саблезубых тигров. Они только ее и должны показать, для того и сделаны.

– Покрутите колесико.

– Уже крутил.

– Еще раз покрутите.

– Еще раз покрутил.

– Видите сокровищницу?

– Нет.

– Да что ж такое… Очки надеть не забыли?

– Очки на мне.

– На глазах?

– На носу!

– Но перед глазами? Вы ими в очки смотрите?

– Разумеется!

– Странно… Снимите и подождите пару секунд. Теперь наденьте снова. Видите сокровищницу?

– Нет.

– Никогда с таким не сталкивался. Дайте подумать.

В разговор вмешался голос Его Правдоподобия:

– Я тебе подумаю! Три годовых бюджета из зарплаты вычту!

От этой угрозы в голове техника сразу появилось множество идей.

– Какая у вас там погода? – спросил он брата Нимрода.

– Холодная. Снег лежит.

– Снег?! Что же вы сразу не сказали?!

– Откуда я знал, что это важно! – возмутился брат Нимрод.

– Это вовсе не важно. Но мало ли… А солнце где?

– На востоке.

– Это не хорошо. Передвиньте на север.

– Мне отсюда не дотянуться, – язвительно заметил брат Нимрод.

Снова Его Правдоподобие:

– Давайте быстрее! Никаких бюджетов не напасешься, впереди уже пять лет голода и нищеты!

– Нимрод! Эврика! – воскликнул техник. – Вы на двух лапах стоите?

– Да.

– Опуститесь на четыре и мяукните!

– Вы уверены, что это необходимо? – недовольно спросил барс.

– Во всяком случае, не повредит. И когда будете мяукать, крутите колесико!

– Мяу.

– Видите сокровищницу?

– Нет.

– Что‑то мешает… – задумчиво произнес техник. – Что‑то создает отрицательный фон. Слушайте, агент Нимрод, я задам один вопрос, но он может показаться вам странным.

– Переживу. Задавайте.

– Поблизости от вас нет ли часом какого‑нибудь шакала?

Брат Нимрод покосился на пилота, который от удивления выпучил глаза.

– Да, рядом со мной как раз случился какой‑нибудь шакал.

– Ага! – возликовал техник. – Вот оно! Разве вы не знаете, что шакалы создают помехи в работе чудо‑очков?

– Эй, что за наезды! – возмутился пилот.

– Пускай отойдет, – сказал техник. – Шагов этак на тридцать два с половиной.

– Отойдите, – велел брат Нимрод пилоту.

– Да на здоровье! Вот увидите, что это полная фигня! Как это шакалы могут мешать работе очков!

Пилот отошел. Барс огляделся по сторонам и ахнул. Через стекла очков он увидел, как совсем недалеко над снегом мерцает в воздухе надпись «здесь».

– Ну как? – раздалось из динамика, но брат Нимрод не ответил. Он нажал кнопку, и связь с другим миром прервалась. Барс запихнул телефон обратно в чемодан и направился к пилоту, кидая взгляд на то место, где, если верить чудо‑очкам, находилась сокровищница. По мере того, как он приближался к шакалу, надпись блекла, пока не исчезла окончательно.

– Это просто совпадение! – сердился пилот.

– Мне без разницы, важно лишь, что это работает, – холодно ответил брат Нимрод. – Вы останетесь здесь и будете ждать моего возвращения. А чтобы не вздумали удрать, я вас свяжу.

– Не надо меня связывать! С какой стати я буду удирать от угонщика моего вертолета?!

Но брат Нимрод все равно его связал, после чего помчался со всех лап туда, куда указывали чудо‑очки…

 

Тех лучей солнца, что проникали в подземную пещеру Саблезубых врат, вполне хватало, чтобы разбирать очертания и силуэты. У самих врат слегка мерцающим облачком повис задумчивый Аарон, не обращавший никакого внимания на проснувшегося Улисса. Лис подсветил часы.

– Ого, – поразился он. – Долго же я спал. Доброе утро, Аарон.

– Доброе, – глухо отозвался призрак.

– У меня в голове опять побывали ваши воспоминания, на этот раз во сне, – сообщил Улисс.

– Ой, извините, пожалуйста! – всполошился ящер, подплывая к собеседнику. – Мне очень жаль. Забываюсь и не контролирую себя. Надеюсь, они не помешали вам выспаться.

– Да нет…

– Вот и замечательно! – обрадовался Аарон. – И не думайте о них больше!

– Ладно. Не буду. Меня, если честно, другое беспокоит. Скажите, Аарон, а этот неведомый враг, который откроет врата с другой стороны… Он тоже получит доступ в сокровищницу?

– Конечно.

– Но это же глупо! – Улисс приподнялся на локте. – Почему саблезубые так странно все устроили? Да‑да, вы говорили, это из‑за того, что сама земля принадлежала снежным барсам, я помню. Но все равно не понимаю, почему это влияет!

– Эта земля была очень тесно связана с народом, который на ней жил, со снежными барсами, – ответил Аарон. – Бывают такие земли, друг мой… Они как бы образуют одно целое со своими народами. Поэтому саблезубые не могли творить с ней, что хотели. Им пришлось пойти на определенный компромисс, иначе земля не дала бы им и ямки вырыть. Вот они и предоставили своим врагам почти равные возможности с Ищущим Лисом.

– Удивительно… Никогда о подобном не слышал. Но, Аарон, ведь это огромный риск! А если враг успеет попасть в сокровищницу раньше?

Призрак хитро улыбнулся.

– Не успеет. Я же сказал, что возможности почти равные. Почти, Улисс. Дело в том, что от тех врат, где будет недруг, до тайника довольно далеко. Зато, – Аарон кивнул в сторону Сабельных врат, – от вас совсем рядом. Буквально в паре метров.

– Все равно риск есть… – тревожился Улисс.

– Да, немножко есть. Но выбора у саблезубых не было, время поджимало. Не забывайте, что они терпели поражение и собирались сбежать в другой мир. Пришлось пойти на риск.

– Не нравится мне это…

Улисс выбрался из спального мешка, размял кости и предложил:

– А не прогуляться ли нам на солнышке?

– Можно и на солнышке, – согласился Аарон, хотя, будучи призраком, предпочитал темноту.

Но в этот момент правый из рычагов в виде гигантского клыка, что выпирали из стены по бокам от врат, начал со скрипом опускаться, и Улисс с Аароном начисто забыли об идее прогуляться…

 

Снежный барс отпустил спущенный рычаг и взялся за второй. Но тот ни в какую не поддавался. Брат Нимрод уселся на пол пещеры и выжидательно уставился на каменные врата, поверхность которых покрывала надпись, оставленная ему древними саблезубыми тиграми.

Надпись гласила:

 

Дорогой враг!

В ваших силах опустить один ключ от врат. Другой опустится лишь тогда, когда где‑то далеко отсюда у подобных же врат наш союзник опустит аналогичный рычаг. Когда оба ключа окажутся внизу, врата откроются. Мы, строители данного тайника, рассчитываем на вашу вражескую честность и верим, что вы не воспользуетесь нашей доверчивостью и не станете заходить за врата. Тем более, что отсюда до сокровищницы ведет очень длинный туннель и вам ни за что не опередить Ищущего Лиса. Если, конечно, Ищущий Лис не безлапый инвалид, но на вашем месте мы бы не стали на это рассчитывать. Поэтому расслабьтесь и наслаждайтесь собственной порядочностью.

С вражескими пожеланиями,

ваши саблезубые.

 

Брат Нимрод не собирался наслаждаться собственной порядочностью. У него имелся другой план – он готовился поставить мировой рекорд по бегу…

 

Лис Улисс и Аарон обменялись многозначительными взглядами.

– Это недруг, – сказал ящер.

– Очевидно, – согласился Улисс. – Осталось дождаться союзника.

Взгляд призрака стал укоризненным.

– Улисс, вы меня, право, обижаете. Вообще‑то, у меня с саблезубыми были очень неплохие отношения. Я бы даже сказал, доверительные. Да и с вами мы вроде поладили.

Улисс хлопнул себя по лбу.

– Какой же я болван! Конечно, вы и есть союзник, который может открыть врата! Только как вы это сделаете? Неужели у вас хватит сил опустить рычаг?

Ящер покачал головой.

– Нет. Я поступлю иначе. Улисс, вы готовы?

– Давным‑давно!

– Хорошо. Открываю…

Аарон приблизился к вратам и остановился в нерешительности.

– Сейчас… – прошептал он. – Сейчас…

Что‑то в его тоне насторожило Улисса. В голову полезли воспоминания о сновидении про тираннозавра, саблезубого колдуна и древнее проклятие.

– Прощайте, Улисс, – сказал Аарон и вдруг начал стремительно уменьшаться в размерах.

И тут Улисс понял, что должно произойти.

– Аарон, стойте!

Но призрак не ответил. Став уже совсем маленьким, он подлетел вплотную к вратам и слился с ними, превратившись в новое изображение ящера рядом с себе подобными. Левый рычаг уверенно пополз вниз и, когда он достиг нижнего уровня, раздался громкий щелчок, и правая створка врат чуть приоткрылась.

Улисс провел лапой по нарисованному ящеру, которым стал Аарон.

– Проклятие диплодоков – в чем оно заключается? – спросил он.

Голова нарисованного Аарона повернулась к Улиссу и ответила:

– Это забвение.

Улисс не удивился, потому что и сам уже догадался, о чем идет речь.

Забвение… Для призраков нет ничего хуже. Они ведь тоже не вечны – рано или поздно всех духов ждет упокой, и говорят, что это не такая уж и плохая штука, потому что личность становится частью Космического Первозверя. И лишь самых невезучих, тех, кто при жизни нарвался на сильное проклятие, ждет забвение. Это когда о звере не остается никакой памяти, потому что он исчезает навсегда, растворяется в небытии. Вот, значит, от чего спасает Аарон своего сына…

Улисс бросился к рюкзаку, вытряхнул на пол его содержимое и из образовавшейся кучи нужных и не очень нужных предметов выхватил кусок мела. Затем подскочил к вратам и на свободном участке стал быстро писать: «Аарон. Древний ящер. Призрак. Сын – Захарий. Проклятие диплодоков».

– Улисс, что вы делаете?! – пораженно воскликнул нарисованный Аарон.

– Я не позволю проклятию исполниться, – процедил сквозь зубы лис. – Если я вас не забуду, то у него ничего не выйдет!

– Улисс, не занимайтесь ерундой! – занервничал ящер. – Вы теряете драгоценное время! Бегите в сокровищницу!

Но лис упрямо продолжал писать.

– Улисс, перестаньте! Неужели вы правда думаете, что можно так просто одолеть проклятие диплодоков?!

– Прошел миллион лет. Это достаточный срок, чтобы любое проклятие ослабло. Я обязан попытаться.

– Улисс, я вас умоляю, бросьте, это бесполезно! Время, Улисс! Поймите вы, прямо сейчас с другой стороны туннеля враг сломя голову мчится в сокровищницу! Саблезубые позаботились о том, чтобы все козыри были у вас, а вы берете и всем рискуете! Улисс, пожалуйста!

Крик оборвался. Улисс вздрогнул и огляделся по сторонам. Ему показалось, что только что с ним кто‑то разговаривал. Но в пещере никого не было. Улисс удивленно уставился на свою правую лапу. Мел? Зачем ему мел? Лис перевел взгляд на левую створку врат. «Аарон, – прочитал он. – Древний ящер. Призрак». Кто такой Аарон? При чем тут древние ящеры? Странно… Почерк похож на его собственный, и письмена совсем свежие. Но он‑то ничего не писал, он даже не понимает, о чем здесь говорится.

Улисс нахмурился. Что за шуточки! А главное, чьи?!

Взгляд лиса упал на участок ворот, изображающий группу древних ящеров. В композиции явно чего‑то не хватало. Почему ему кажется, будто прежде здесь был изображен кто‑то еще?

Что происходит?!

Голова закружилась, множество мыслей одновременно пытались достучаться до его сознания. Лис оперся о стену и подумал, что надо спешить. Ведь предупреждал же его… кто?

Перед глазами поплыли круги. Улиссу показалось, что он теряет сознание. Он не знал, сколько времени уже так стоит, стараясь выстроить мысли в порядок. Думай! – приказал он себе. Его предупреждал… кто‑то… о том, что тайник совсем рядом… и что недруг… далеко…

Время!

В мгновение ока голова прояснилась, Улисс схватил фонарь, толкнул правую створку врат и влетел во внутренний коридор. Впереди, совсем рядом, лапой подать, железная дверь с надписью «Сокровищница». За одно мгновение он преодолел это мизерное расстояние и распахнул дверь…

– Вы опоздали, Ищущий Лис!

Глаза ослепил встречный луч фонаря, поэтому Улисс не сразу разглядел говорящего. Но не узнать голос брата Нимрода он не мог.

Противники отклонили фонари в стороны, чтобы видеть друг друга. Снежный барс стоял перед Улиссом и счастливо улыбался. В круге света вокруг него можно было разглядеть беспорядочно сложенные на полу и друг на друге сундуки, покрытые плотным слоем многовековой пыли.

Улисс повел фонарем по сторонам. Луч улетал вдаль и рассеивался в воздухе. Судя по тому, что удавалось разглядеть, сокровищница была огромных размеров. Рядом с собой Улисс заметил пару открытых сундуков, а в них – свитки и толстые книги в тяжелых переплетах. Сердце лиса замерло. Древние знания и мудрость саблезубых тигров лежали у его лап, готовые раскрыть ему свои тайны. И все было бы просто замечательно, если бы не горькое понимание того, что он опоздал…

Неторопливым шагом победителя брат Нимрод приблизился к Улиссу.

– Что же вас задержало? – насмешливо поинтересовался он.

Улисс пожал плечами. Он не помнил, что его задержало, и обжигающее чувство вины навалилось на него, вызывая в душе тоскливую обреченность.

– Не хотите отвечать, не нужно, – милостиво позволил брат Нимрод. – Право же, это не имеет значения. Важно лишь то, что первым в сокровищницу вошел, – он подсветил морду снизу, что придало ему поистине демонический облик, – я‑я‑я…

Барс опустил фонарь и от души рассмеялся.

– Ах, Улисс, какой безжалостный финт со стороны судьбы! Вам удалось обвести вокруг пальца всех, даже меня, и все равно вы проиграли! Судьба не благоволит к вам, Ищущий Лис!

Улисс молчал, избегая взгляда брата Нимрода. Барс приблизил морду и промолвил:

– Вы ведь понимаете, что это значит, Улисс… Теперь он наверняка придет. Может быть, совсем скоро. Может быть, даже в эту пещеру. Кто знает, вдруг он уже на пути в наш мир…

В дальнем углу пещеры что‑то с грохотом упало и разбилось. Улисс и брат Нимрод немедленно обратили фонари в ту сторону, но лучи так далеко не добирались. Противники переглянулись – Улисс с недоумением, барс – с фанатичным пламенем в глазах.

– Запах, Улисс… – с благоговением прошептал сверхобезьянец.

Лис принюхался. Обоняние у современных зверей, хоть и сильно уступало возможностям древних предков, все еще было на что‑то способно.

Улисс учуял… Странный, волнующий, невероятно чужой и чуждый запах…

Брат Нимрод дрожал от волнения.

– Это он… О небо, это он…

Барс бросился в дальний угол сокровищницы, натыкаясь на сундуки и отшвыривая в сторону более легкие предметы. Луч его фонаря метался по пещере как безумный.

Улисс остался на месте. Армия мыслей в его голове топала и орала, требуя немедленного обдумывания. «Не сейчас… – устало взмолился Улисс. – Только не сейчас…»

Из дальнего конца пещеры раздался вопль. Кричал ли это брат Нимрод, или кто‑то другой, неведомый, – Улисс не разобрал.

Лапы сами понесли его вперед. И почти сразу он столкнулся с братом Нимродом. Морда снежного барса была перекошена от злости.

– Вы за это заплатите! – яростно орал он, потрясая кулаками перед глазами ничего не понимающего Улисса. – И вы, и ваши саблезубые дружки! Я немедленно возвращаюсь в Градбург – а на вертолете я доберусь туда уж точно раньше вас – и все расскажу ордену! Не думайте, что легко отделаетесь! Еще посмотрим, кто кого!

С громкими проклятиями брат Нимрод выбежал из святилища в сторону, противоположную той, откуда прибыл Улисс. Когда его крики и топот затихли вдали, стало очень тихо. Так тихо, как бывает только в сокровищницах, что расположены в пещерах под землей. Так тихо, словно кроме Улисса кто‑то еще изо всех сил старается не дышать…

Улисс медленно приблизился к тому месту, из которого особенно не доносилось ни звука, и направил туда фонарь.

– Ничего себе… – ошарашенно произнес он.

 

Фургон суслика Георгия несся по пустынному шоссе, рассекающему Долину Сугробов на две части. С тех пор, как путешественники покинули Вершину, прошло много часов, и солнце уже вовсю клонилось к западу. Справа от шоссе путешественники наблюдали белый снег и черные деревья. Слева от шоссе – черные деревья и белый снег. Ни одной живой души, которую можно было бы расспросить о Лисе Улиссе. Несчастные не падали духом лишь благодаря тому, что постоянно напоминали себе и друг другу об уроках Улисса касательно знаков судьбы, которые указывают верный путь. Что же до остальных, то Марио всю дорогу сохранял невозмутимый вид (он научился этому на курсах повышения квалификации для шпионов), Георгий флегматично выдвигал новые философские концепции и сам же их опровергал, а Бенджамин Крот убивал время, развлекаясь переменой настроения – от унылого к угрюмому и обратно.

Знак судьбы появляться не спешил. Теряя терпение, Константин принялся убеждать остальных, что знаком можно считать снег, но эта идея не получила поддержки. Зато она спровоцировала Георгия на выдвижение теории о наличии знака в его отсутствии. Суслик дал ей три доказательства, но четыре из них опроверг. После чего поймал себя на проблемах с арифметикой и от удивления умолк. В повисшей тишине раздался неожиданный возглас Марио, сбросившего маску невозмутимости:

– Смотрите!

Вдалеке над лесом поднимался столб дыма.

– Лесной пожар? – предположил Георгий.

Но изнемогающие от бездействия Несчастные истолковали увиденное по‑своему и возбужденно закричали:

– Это знак! Там Улисс!

– С чего вы взяли, что это знак? – скептически полюбопытствовал Крот.

– А с того, что других нету! – уверенно заявила Берта, считавшая такой ответ вполне логичным. – Георгий, миленький, поехали туда, скорее, пожалуйста!

– Как же я поеду через лес?

– Как можно быстрее, пожалуйста!

– Так ведь машина по лесу не проедет, – терпеливо объяснил суслик. – Давайте так. Я подъеду по шоссе поближе, ну а дальше – пешком.

Промчавшись еще пару километров, Георгий затормозил, и Несчастные, не дожидаясь полной остановки фургона, выскочили наружу и понеслись через лес в сторону дыма. Следом за ними, недолго думая, кинулся Марио. Георгий и Крот переглянулись и молча сошлись на том, что не дело это – когда самое интересное происходит без них. Поэтому быстренько присоединились к бегунам, стараясь не отставать.

– Улисс! – на бегу звали Берта, Константин и Евгений. – Мы здесь! Улисс! Ничего не бойся, мы рядом!

Из‑за деревьев им навстречу вышел широко улыбающийся Лис Улисс.

– Берта. Константин. Евгений. Как же я рад вас видеть!

– А‑а‑а‑а! – ответили счастливые Несчастные и на радостях повалили Улисса в снег. – Мы тебя нашли!

Стоя в сторонке, за встречей друзей наблюдали Марио, Георгий и Бенджамин Крот – коала с удовлетворением, суслик с умилением, а енот с завистью. Археологу смертельно хотелось, чтобы и ему хоть иногда бывали так же рады.

– Улисс… – бормотала сияющая Берта, размазывая по щекам слезы. – Нам столько надо тебе рассказать.

– Мне тоже, – ответил лис, поднимаясь на задние лапы и отряхивая пальто от снега. – Очень много, друзья мои.

Он подошел к остальным членам поисковой группы. Обнялся с Марио, обменялся сдержанными кивками с Кротом и познакомился с Георгием.

– Не очень‑то вы похожи на злого горного духа, – улыбнулся суслик, пожимая лапу новому знакомому.

– В каком смысле? – удивился Улисс.

– Да так… Мысли вслух. Скажите, а что означает этот дым над лесом? Это как‑то связано с чем‑нибудь важным?

– Ах, да… – Улисс мгновенно стал серьезен. – Дым над лесом.

Он отошел немного в сторонку, чтобы обратиться сразу ко всем.

– У меня для вас три новости. Хорошая, плохая и пока не ясно, какая. Хорошая заключается в том, что сокровищницу я нашел. Она находится в подземной пещере. Плохая – ее завалило, и попасть в нее пока не представляется возможным.

– Как завалило?! – всполошился Бенджамин Крот. – Улисс, ничего вам доверить нельзя! Сразу завалите какую‑нибудь сокровищницу!

– Это не я, – возразил Улисс. – Собственно, это и есть третья новость. Там, в подземелье, я кое‑кого встретил. Во‑первых, брата Нимрода. Он меня опередил, и что это может значить для нашего мира, я объясню позже. А во‑вторых… Мммм… Наверно, лучше вам самим увидеть.

К изумлению присутствующих, Улисс повернулся в сторону дыма и закричал:

– Выходи, не бойся! Тебя здесь никто не обидит!

В напряженном молчании пролетело несколько мгновений, а затем из‑за деревьев нерешительно показалось существо… Оно выглядело очень напуганным.

Все ахнули.

– Улисс… – широко открыв глаза, произнес Евгений. – Так ведь это…

– Да, друзья, – кивнул лис. – Похоже, что это Сверхобезьян.

– А что у него с полом? – обалдело спросил Константин.

– И с возрастом? – добавила Берта.

Вопросы были не праздные. Стоявшее перед ними и переминавшееся с ноги на ногу существо отвечало главному требованию к внешнему виду Сверхобезьяна – оно действительно было похоже на примата без шерсти. Но только в остальном оно мало соответствовало ожиданиям секты. Во‑первых, Сверхобезьян оказался самкой. А во‑вторых, очень юной самкой. В Бертиной школе она могла бы учиться в классе пятом или шестом. Девочка настороженно глядела на зверей исподлобья, кутаясь в теплое пальтишко и прижимая к груди ранец – очень похожий на школьный.

– Вы же сами видите, – сказал Улисс. – Это не вполне тот Сверхобезьян, о приходе которого мечтают в замке графа Бабуина.

Константин не выдержал и расхохотался:

– Вот это номер! Ох, ну и скандал будет! Представляю морды сверхобезьянцев!

Он подскочил к девочке:

– Привет, Сверхобезьянчик! Как тебя зовут?

Девочка не ответила и прижала к себе ранец еще сильнее.

– Улисс, она что, немая? – озадаченно спросил Константин.

Лис пожал плечами.

– Возможно. За время нашего знакомства она не произнесла ни слова.

Из всех присутствующих Марио был единственным, кроме Улисса, кто был осведомлен о возможной роли Сверхобезьяна в разрушении их мира. Поэтому происходящее его не на шутку беспокоило.

– Улисс, ты, кажется, сказал, что это из‑за нее завалило сокровищницу?

– Да. Я даже не понял, как это произошло. Она до чего‑то дотронулась, и все заходило ходуном и стало рушиться. Мы еле успели выбраться. Наверху горели деревья, поэтому стоит дым.

– Так… – задумчиво проворчал Марио. – Сверхобезьян появился и тут же взялся за дело. Девочка, ты лучше больше ничего не трогай, ладно? На всякий случай.

– Не говори с ней так! – возмутилась Берта. – Она и без того напугана!

Лисичка повернулась к девочке и приветливо улыбнулась.

– Ты нас не бойся. Мы не причиним тебе вреда. Слушай, если ты немая, давай я тебе имя придумаю! Или, может, у тебя все‑таки есть свое?

Девочка поглядела в озорные и доброжелательные глаза лисички, с которой они были примерно одного роста, и обвела взглядом остальных. Уголков ее губ коснулась мимолетная улыбка.

– Вероника, – тихо произнесла она…

 

Из дневника Евгения

 

Мы едем домой… Как это замечательно! Певуче журчит мотор, шофер Георгий что‑то рассказывает сам себе, и сугробов вокруг становится все меньше. Но самое главное то, что с нами и Улисс, и Марио, и непонятно зачем Бенджамин Крот, и даже Сверхобезьян по имени Вероника. То есть Сверхобезьяниха… Или, вернее, Сверхобезьяненок. В общем, в связи с этим дома нас ждет скандал. И это прекрасно! Не то, что скандал, конечно, а то, что дома.

Рядом со мной мои друзья – Берта и Константин. Я обещал Константину, что напишу про него в своей автобиографии только в тридцать пятой главе, но я собираюсь нарушить обещание. Но нарушить его в лучшую сторону! Я напишу про Константина уже в следующей, двадцать девятой главе! И про Берту напишу. И про Улисса. И про Марио. Я не могу поступить иначе. Потому что у меня самые прекрасные друзья на свете…

 

Бонус‑текст