С. М. Кравчинский - В. И. Засулич

Лондон, 1 ноября 1892 г.

Милая Вера!

Посылаю Вам всем заявление в новой редакции[191]. Я вычеркнул все, что относится к теоретической стороне вашей программы, так что, с этой стороны, никакого огорчения вам не будет. - Нам пришлось для этого уничтожить весь старый набор и все издание листков[192], которое уже совсем готово, только не разослано.

Говорю это, чтоб показать, что мы все возможное готовы сделать, чтоб вас не огорчить. Я не понимаю вашего огорчения и стою на том, что программу вашу суммирую верно, и решительно не понимаю, что обидного в моей суммировке. Программы определяются центром тяготения работы партии. «Народную Волю» вы называли ведь якобинской[193] партией и ничем больше и были совершенно правы, хотя у них и стояли разные пунктики социалистические на счет пропаганды и среди рабочих, и крестьян, и интеллигенции - одним словом, во всем свете и во многих других местах. Ведь были у них все эти пунктики, и обижались они, когда их называли русскими бланкистами[194] и обижались напрасно. Довлеет дневи злоба его. Специализация в политике, как в науке и искусстве, вещь не только не предосудительная, а, напротив, весьма похвальная. Так и на вашу работу я смотрю. Социал-демокр[атия] в Германии, Англии и Франции - держится пролетариа-

 

- 84 -

том. Она привлекает в свои ряды членов других сословий, но эта случайность нисколько не противоречит определению соц[иал]-дем[ократии] (немецкой, в особ[енности]), как партии, опирающейся на фабричный пролетариат, стремящейся организовать пролетариат и воплотить в жизнь идею пролетариата. - Вы хотите делать в России то же, что соц[иал]-демократы] делают в Германии, ну и исполать вам! Чем меньше вы будете разбрасываться, тем больше шансов на успех.Но вы обижаетесь, как обижались народовольцы, и, как они, ссылаетесь на пунктики, показывающие, что вы профессора всех наук и многих других.

Этой обидчивости я, действительно, не понимаю. Но раз вы обижаетесь, мне этого достаточно, чтоб устранить повод к обиде. Против полемики против нас даже с (и с, как говорит П.) полемическим задором я лично решительно ничего не имею. Валяйте на здоровье. Мне что? Если задор будет хорошим, настоящим - rасу [резвость], как говорят англичане - прочту с истинным удовольствием.

 

- 85 -

VII

ПИСЬМА С. ГРИНФЕСТА

Саул Гринфест участвовал в революционном движении с конца 70-х годов. В 1880-1881 г. он, вместе с Рольником и Гецовым, организовал в Минске для чернопередельцев типографию, где и печатались издания фракции. В конце 1882 г. все трое вынуждены были покинуть Россию, приехали в Цюрих и явились к П. Аксельроду. С С. Гринфестом у П. Аксельрода установилась некоторая близость.

Когда оформилась группа «Освобождение Труда», С. Гринфест примкнул к ней и - не будучи ее членом - активно помогал ей. В конце 1883 г. группа командировала его в Россию. Об этой командировке П. Аксельрод во 2-й книге «Пережитого и передуманного» пишет:

«Мы не рассчитывали на то, что этому товарищу удастся стать организатором нового течения в России, но он должен был разыскать уцелевшие народнические кружки или хотя бы отдельных лиц, на которых мы могли бы опереться, познакомить их с нашими взглядами, установить правильные сношения между ними и нашей группой и, таким образом, подготовить почву для дальнейшей работы, для которой предполагал ехать в Россию Дейч».

Вскоре С. Гринфест вернулся заграницу. В цитированных воспоминаниях П. Аксельрод отмечает:

«Он привез самые неутешительные вести: положение революционного движения в России еще безнадежнее, чем мы предполагали, нет ни кружков, ни людей, ни связей. Допускаю, что такая мрачная картина получилась в передаче Гринфеста отчасти и потому, что он оказался не на высоте возложенной на него задачи и не сумел разыскать те революционные элементы, которые в то время еще оставались в России».

Незадолго до возвращения Гринфеста заграницу, в Фрейбурге (в герцогстве Баденском) был арестован Л. Дейч, прибывший туда из Швейцарии с транспортом изданий группы, предназначавшимся для дальнейшей отправки в Россию. Русское правительство потребовало выдачи его, как уголовного преступника (обвиняемого в покушении на убийство предателя Гориновича). Все усилия П. Аксельрода и В. Засулич, выехавших в Оренбург в надежде вызволить Л. Дейча из тюрьмы или добиться от баденского правительства отказа в его выдаче, оказались тщетны, - Л. Дейч был отвезен в Россию, предан военному суду и в апреле 1885 г. приговорен к 13 г. 4 мес. каторги.

Арест Л. Дейча нанес группе «Освобождение Труда» тяжелый удар. «На плечах Л. Дейча, рассказывает П. Аксельрод во 2-й книге своих воспоминаний, лежали все материальные и административные заботы, связанные с существованием группы. С неистощимой энергией он завязывал знакомства, которые могли в каком бы то ни было отношении оказаться полезны для нас, изыскивал финансовые источники, возился с типографией, вел переписку с различным городами, где была русская революционно настроенная молодежь, заведовал распространением наших изданий, - вообще, вел всю административную работу группы. Через него шла также вся деловая

 

- 86 -

переписка между мною и женевскими товарищами». (Цитируем по находящейся в нашем распоряжении подготовленной к печати рукописи П. Аксельрода).

Из пяти человек, первоначально составивших группу «Освобождение Труда» (Г. Плеханов, П. Аксельрод, В. Засулич, Л. Дейч и В. Игнатов), теперь, в виду ареста Л. Дейча и тяжелой, безнадежной болезни В. Игнатова, осталось лишь трое, - Г. Плеханов и В. Засулич в Женеве, П. Аксельрод в Цюрихе. К тому же В. Засулич, потрясенная судьбой Л. Дейча, некоторое время не могла принимать активного участия в политической работе.

Для группы «Освобождение Труда» настали черные дни.

«Дейча, на котором лежала главная тяжесть практической работы группы, - пишет П. Аксельрод, - заменить было некому. Некоторую часть его функций мы поручили Грин-фесту, который для этого дела поселился в Женеве.

«Но, разумеется, у Гринфеста не было ни известности Дейча, ни его связей, ни его инициативы и энергии! И вскоре наши материальные дела, которые и раньше обстояли далеко не блестяще, пришли в полное расстройство».

К этому периоду и. относятся печатаемые ниже письма С. Гринфеста П. Аксельроду.

Читатель легко заметит, что в освещение различных вопросов и событий, о которых он сообщает П. Аксельроду, С. Гринфест вносит большую долю субъективизма. Как видно из его писем, он смотрел на группу «Освобождение Труда», как на кружок единомышленников, который должен непрерывно расширяться путем привлечения новых членов; себя он считал полноправным членом этого кружка и стремился вводить в него всех, кто только заявит о своем сочувствии принципам группы. Между тем, основатели группы смотрели на себя, как на литературную ячейку, которая должна вербовать сторонников и создавать вокруг себя соответствующую периферию, но не растворяется в этой периферии и сохраняет свой строго замкнутый характер. Этот взгляд проводился настолько последовательно, что за все время существования группы в нее был принят лишь один новый член - С. Ингерман, - а о приеме С. Гринфеста не было даже и речи.

Будучи человеком активным, С. Гринфест тяготился своим положением в Женеве, и это нашло выражение в том неудовольствии против Г. Плеханова, которое во многих местах звучит в его письмах.

Со всем тем письма С. Гринфеста представляются ценным источником для характеристики обстановки жизни группы «Освобождение Труда» в наиболее тяжелое для нее время, во вторую половину 1884 и в начале 1885 г.