КРИЗИС, кульминация, пик болезни —

(при гриппе или пневмонии, например, верхняя точка повышения температуры с последующим резким падением и колебаниями)

Полное воздержание от пищи, питье только по желанию.

 

ПОСТКРИЗИС, начало контрнаступления организма —

(при воспалении легких, например, ежедневное снижение пиковых цифр повышенной температуры)

Пить в первую очередь и помногу — простую воду, щелочные и минеральные, можно некрепкий чай, лучше зеленый, с добавлением молока;

свежее или кипяченое молоко — позднее, строго отдельно от всякой другой еды; свежие фрукты и овощи; мед и сахар — с питьем; каши, хлеб — позднее и минимально.

 

ВЫЗДОРАВЛИВАНИЕ, развитие контрнаступления —

(при гриппе, например, на фоне уже нормальной температуры еще есть, но уменьшается кашель, небольшая сопливость и слабость)

Питье вволю — любое, но лучше щелочные минералки; свежие фрукты и овощи — максимально; молоко и творог — умеренно; каши и хлеб — можно понемногу увеличивать; свежее отварное мясо и рыба — можно, понемногу увеличивая; сухое вино, лучше красное, молодое — иногда, помаленьку.

 

ВОССТАНОВЛЕНИЕ —

(возврат к норме, к прежнему уровню сил)

Свежие фрукты и овощи — максимально; свежее мясо — умеренно; все остальное — по желанию и возможности.

 

ВОССТАНОВЛЕННОСТЬ —

(здоровье на уровне, даже превосходящем прежний; после инфекций — иммунитет или готовность к новому сопротивлению)

Все в пределах разумного.

 

Маленький комментарий

Первая задача питания при болезни — не помешать организму. Избежать дополнительных вредностей и затрат внутренних сил, бросаемых на борьбу.

Вторая задача — помочь. Обеспечить необходимым для контрнаступления и восстановления сил.

Начало — всегда с воздержания, с очищения.

Простуда, ангина, грипп, какая-то другая инфекция?

Сердечно-сосудистое недомогание, гипертонический криз? Серия приступов мигрени, радикулит, болит зуб?..

Немедленно прекращайте есть! — а пейте побольше, как можно больше!.. Полдня, день, два, а то и три, в зависимости от серьезности состояния, выдержите режим очищения. (Плюс другие меры, по необходимости.)

Само пищевое воздержание — очень крупная мера.

Если приходится принимать лекарства, то вместо воздержания лучше разгрузка — строго фруктовая. Соки или, при желании, молоко.

При отвращении к пище и особенно рвоте или поносе не есть ни в коем случае — совсем ничего!

Только пить, даже на фоне приема многих лекарств!..

А затем — начинать понемногу есть в указанной выше последовательности. Нарушить ее имеет право лишь настойчивое желание чего-то определенного, как это иногда бывает после температурных кризисов (сильно захочется, допустим, белого куриного мяса) — категорическое требование самого организма, который в болезни обычно мудреет.

Мудрость тела проявится тем вернее, чем решительнее мы ему поможем очиститься. Болезнь, травма, кризисное состояние заставляют нас в сжатом виде повторить все этапы питания, которые пришлось пройти на протяжении сотен миллионов лет эволюции.

Возврат к изначальности — испытаннейшее средство спасения всего живого на этом свете. Не сбрасывайте со счетов колоссальный природный опыт!..

 

ЧТО Я ЕСТЬ ЗА ЖИВОТНОЕ?

 

Можно ли представить себе, какой когда-то была, если была (не случайная оговорка), естественная пища людей, пралюдей и прапралюдей — наших предков, живших не магазинно, как мы, а прямо на матушке-земле?.. Живших так долго, из рода в род — долго настолько, чтобы этого было достаточно для передачи потомству неких наследственных пищевых потребностей?..

Все, что они ели, съедено подчистую. А из несъеденного остались лишь какие-то жалкие косточки, обнаруживаемые на раскопках, ну и еще мы с вами, потомки тех, кого не успели съесть... Вычислить пищу пращуров из того, что едим теперь мы, или из того, чем питались Ева с Адамом, — задача, похоже, невыполнимая.

Развитие зародыша заставляет думать, что когда-то мы были чем-то вроде амеб, потом чем-то вроде кишечнополостных гидр, потом — через ряд промежуточных стадий — чем-то вроде рыб, вроде земноводных, вроде пресмыкающихся... Потом появилось некое млекопитающее. Рождаемся чем-то вроде маленьких обезьянок, развиваемся во все более внушительных обезьяноподобных, напоминающих человека...

Сдается мне, что все эти предки и прапрапредки наши, в диетах особо не разбираясь, лопали себе что попало.

Знаете, почему я так думаю?.. Потому что ребенок — конспект эволюции и невероятно ускоренный кинофильм истории — некоторое время хватает и тащит в рот именно что попало. Попробовать: вкусно или нет. Съедобно или не очень. Метод проб и ошибок. Широкий поиск.

То же самое, между прочим, склонны делать и взрослые люди, погибающие от голода. А предки наши в таком состоянии жили, надо полагать, подолгу... Что им попадалось?.. В первую очередь то, что росло прямо на земле.

Росло и не пряталось. Не убегало, не улетало. То, что можно было взять и съесть сразу, без особых усилий.

 

Моня в магазине — продавцу: — Раз уже вы взвесили свой палец, заверните и его.

 

КТО БЫЛ НИКЕМ...

 

Весь наш живой мир держится на растениях — единственных самостроящихся существах, способных творить основу жизни — белок — из прижизненного вещества. Все, все живут за счет зеленых творцов. И все обеспечивают себя по-разному: одни жизнь собою творят.

Другие пожирают и переваривают сотворенное, третьи переваривают переваренное и так далее...

Нет, кажется, ничего более несовместимого, чем творчество и хищничество, созидание и паразитизм. Природа же умудрилась спаять все это в неразделимое целое, во всепланетный ансамбль взаимообслуживания. И животные стали нужны растениям, а хищники — травоядным, и даже отъявленнейшие паразиты, как все более выясняется, зачем-то нужны.

Кто не смог стать полноценным растением, стал животным, поедающим растения. Кто не смог стать полноценным животным, стал животным, поедающим животных, — хищником, плотоядным. Кто не смог стать полноценным хищником, стал паразитом. Кто не смог стать полноценным паразитом, стал паразитом паразитов.

Кто не смог стать ничем — стал человеком... Не шутка.