Крест Христов выглядит как смерть. В то время как он – Жизнь

И, с другой стороны, существует такая жизнь, когда мы считаем себя выше всех. Это выглядит как жизнь, и исторически с теми, кто это сказал и применил, сначала происходил очень эффектный взрыв, но в итоге от всего остались одни руины. Это духовный закон. Или мы будем строить Духом Святым, или будем строить сами. Но в конце, как говорит святой апостол Павел, огонь испытает дело: вас бросят в огонь, и посмотрим, останется ли от вас что-нибудь. Если то, что ты сделал, – это сор, сено, говорит он, то оно сгорит, а ты спасешься как бы из огня (см.: 1 Кор. 3: 15–17). Но как ты будешь спасаться? Это похоже на то, когда в здании бушует пожар и человек пытается из него выбежать. Таким будешь и ты.

У Церкви есть путь – это путь святых, путь святого апостола Павла. Этот путь – здесь. Но апостол знает, кому говорит, он не заблуждается. Он знает, кому говорит. И это удивительно. Этот его ироничный тон лично меня вдохновляет: «Постарайся немного поработить себя праведности, потерять немного свободы, которая была у тебя раньше, чтобы посмотреть: а не будет ли так лучше?» И говорит это с иронией, потому что Бог таков. Бог говорит тонко. Бог никогда не говорит, грозя человеку пальцем, и не бьет по голове, а шлет ему мудрые предложения.

Он Сам очень мудр и обладает огромным чувством юмора. Иногда играет с человеком в хорошем смысле, как мы играем с ребенком. Вы видели, как отец играет со своим малышом?

– Би-биип!

И Бог часто делает так же. Это превосходно, потому что подает нам свободу входить с Ним в связь, чтобы Он при этом терпел наши наивные молитвы.

Мы не умеем молиться, не правда ли? А еще часто совершаем безрассудные поступки. Мы как малый ребенок, который носится, носится, носится, и отец не говорит ему ничего, мать тоже, потому что они знают, что в конце концов он прибежит к ним. Но целый день, однако, он бегает и вытворяет разные шалости. Мы следим, чтобы он не угодил в огонь, шлепаем иногда по ручкам, чтобы не перестарался. Пока не дойдет до состояния мужа совершенного, в меру полного возраста Христова (Еф. 4: 13).

В какой-то момент нам придется есть твердую пищу (см.: Евр. 5: 12). Это значит, что мы вырастем, а чтобы вырасти, нам надо быть свободными и совершать безрассудства.

Мы идем к духовнику и говорим каждый раз одно и то же:

– Я совершил, о чудо, в семидесятый раз то-то и то-то!

И духовник не говорит: «И тебе не стыдно? Опять то же самое!» – а читает над тобой разрешительную молитву. Это долготерпение Бога поразительней всего. Это способ, каким Он играет с человеком, как с малым ребенком, и позволяет ему совершать всякие детские озорства. Когда я был младенцем, то по-младенчески говорил, по-младенчески мыслил, по-младенчески рассуждал; а как стал мужем, то оставил младенческое (1 Кор. 13: 11).

…а дар Божий – жизнь вечная во Христе Иисусе, Господе нашем (Рим. 6: 23).

Этот дар – не просто дар в том смысле, что он нечто такое, что начинается и кончается, имеет начало и конец, а это вечная жизнь. Бог это делает, но Он не обязан этого делать. Если бы я был Богом, то не сделал бы так, и вы, вероятно, тоже. Посмотри на это логически. Он – Сама Жизнь, Само Существование, Само Бытие, Он неизречен, неисследим, невидим, непостижим. А какое отношение имею ко всему этому я? Я и понятен, и ограничен, и тленен, на мне грехи и смерть. Разве Бог должен был давать мне вечную жизнь? Он мог бы и сказать:

– Ну, смотри, 70 прекрасных лет – этого для тебя много. Ну ладно, пускай их будет 80, 100, пуска-а-ай 150 лет для некоторых в виде исключения! Чтобы ты пожил себе всласть. Но потом – конец!

Откуда же приходит эта вечная жизнь? На каком основании мы считаем, что имеем право получить эту вечную жизнь? По какой причине? То есть Бог так наивен и мы берем у Него что захотим? Но это же эксплуатация, скажем это на языке европейских прав человека, это эксплуатация Бога. И Он плохо делает, что дает ее нам. Если бы Он спросил у меня, то я бы Ему сказал, что Он плохо делает. Но только Он меня не спрашивает. И делает нечто великое, очень великое, ибо жизнь вечная не имеет оправдания.

Давайте задумаемся: нам ее никто давать не должен, нам вообще никто ничего не должен. Никто из тех, кто любит нас, из тех, кто рядом с нами, а особенно политики, которые нас обожают и прикрываются нами, чтобы прикрыть свои ошибки, огромные ошибки и ложь, и все те вокруг, кто перед нами преклоняется, – никто не склонен к тому, чтобы что-нибудь дать нам. Ни вечной жизни, ни даже терпения, чтобы мы пожили себе пару лет в покое и имели возможность делать свое дело. Даже этого нам не дают. А тут тебе говорят: вечная жизнь!

Она и была целью Воплощения. Бог мог бы сказать:

– Дети! Грешные, безгрешные – вы побудете здесь несколько лет, а потом посмотрим!

Никаких проблем! Ни Воплощения, ни Воскресения, ни Креста, ничего!

Вникайте в это, потому что Крест – это нечто превосходное, вы нигде не найдете ничего более великого. Мы его не ждали. И это – велико. Это говорит о том, что Бог абсолютно вне наших ожиданий. Он дает нам нечто намного более великое, чем мы ожидали.