День памяти жертв геноцида терского казачества

В 1920 году большевистские руководители Кавказа Сергей Киров и Григорий Орджоникидзе приняли решение о выселении терских казачьих станиц, прилегавших к городу Грозному и передаче их чеченцам и ингушам. 27 марта 1920года терские казаки-жители станиц Аки-Юртовской, Тарской, Сунженской вооруженными большевистскими отрядами были изгнаны из своих домов и построены в колонны. Имущество взять разрешили только семьям казаков-красноармейцев, но не более одной телеги. Колонны пеших казаков-выселенцев под вооруженным конвоем двигались несколько десятков километров к железнодорожному разъезду Далаково, ныне город Беслан.

 

Путь к Беслану стал «дорогой смерти». Всех пытавшиеся бежать и тех кто не мог идти, в первую очередь детей и стариков, убивали конвоиры. По словам современников, вся дорога до самого Беслана была покрыта телами убитых. Но и на конечном пункте - станции Далаково мучения выселяемых не закончились. Несколько тысяч человек из-за отсутствия вагонов были расстреляны из пулеметов и изрублены шашками на лугу в нескольких километрах от станции. Тела убитых были захоронены в заранее вырытых огромных ямах. Истребление терских казаков продолжалось в течении всей весны 1920 года. Точное число погибших во время мартовско-апрельской резни 1920 года неизвестно. Современными исследователями называются цифры до 35-38 тысяч.

Осетины, жители Беслана, землю, на которой произошла бойня 1920 года, никогда не использовали в сельскохозяйственных целях. В 2001 году на месте трагедии был насыпан курган, на котором был поставлен православный крест, а у основания был воздвигнут памятник.

Источник: «Благословенный Кавказ»

 

Острая тема

Правительство планирует платить пенсии за счет средств, изъятых у коррупционеров

Похоже, чиновники решили спасать пенсионную реформу. Деньги, конфискованные в рамках коррупционных дел, а также вырученные от продажи незаконно нажитого имущества чиновников, направляются в бюджет Пенсионного фонда России (ПФР) и на выплату страховых пенсий. Так решил Минфин, судя из его итогового доклада, подготовленного к расширенному заседанию коллегии.

Стоит отметить, что в документе не сообщается, о какой сумме идет речь. Однако можно напомнить, что один только полковник ФСБ Черкалин отдал государству имущество на 6 млрд рублей, а по делу полковника МВД Захарченко обращено в доход государства 8,5 млрд руб., 2 млн? и более 120 млн $. Наверное, для государства не так-то много, но ведь эти двое «золотых полковников» далеко не единственные коррупционеры в стране. Воруют-то миллиардами, просто не всех ловят, а и те, кого ловят, далеко не все могут полностью возместить ущерб.

Еще в конце прошлого года председатель Следственного комитета России Александр Бастрыкин сообщил, что по расследованным преступлениям коррупционной направленности за год был возмещен ущерб на сумму 2,47 млрд руб. В марте 2020 года на заседание коллегии глава СКР в очередной раз выступил за возрождение института конфискации, полагая, что для неотвратимости он может быть внесен даже в Конституцию.

Вносить в Конституцию, конечно, уже поздно, правки проголосованы парламентом и ожидают одобрения на всенародном голосовании, но закон-то принять никогда не поздно.

Что касается направления конфискованных у коррупционеров средств в ПФР, то это звучит несколько смешно. Сама идея неплохая: вместо того чтобы грабить население с помощью пенсионной реформы и повышать пенсионный возраст, изыскивать средства у воров. Однако в данном случае больше похоже на показуху. И даже суммы умалчиваются — неспроста, наверное. Власти легче еще одну пенсионную реформу провести, чем ворованные деньги на стариков направить.

 

 

— Это — закон, — напоминает доктор политических наук, профессор МГУ Андрей Манойло.

— Он вступил в действие и работает. Конфискованные денежные средства, изъятые у коррупционеров, идут в ПФР с 1 января 2019 года. Правда, 2,4 млрд руб, о которых упомянул Бастрыкин — не очень большая сумма по сравнению с реальными масштабами хищений. Вспомните бывшего губернатора Хорошавина или «золотых» полковников Захарченко и Черкалина. Изъятыми у них деньгами и имуществом можно было бы обеспечить выплату пенсий на год вперед. Черкалина задержали в апреле 2019 года, когда этот закон уже работал. Пошли ли изъятые у него миллиарды прямиком в ПФР — неизвестно.

— Если теоретически представить себе, что можно все коррупционные средства изъять, то все проблемы с пенсиями можно решить, верно? И пенсионная реформа не понадобится.

— Возможно. Но все-таки объем конфискованных средств сейчас немного несоизмерим с расходной частью ПФР: так, расходы ПФР в 2018 году составили 8,5 трлн. руб. Но какую-то часть расходов эти средства, конечно, покрыть могут. Не стоит забывать, что даже 1 млрд рублей, конфискованный у людей типа Черкалина, это пенсии многих людей, причем людей достойных, которым вор Черкалин и в подметки не годится.

— У нас регулярно ловят полковников-миллиардеров с комнатами, заваленными деньгами. А сколько их всего? Каков, по-вашему, масштаб явления? Как такое возможно, что какие -то полковники…

— Масштаб коррупции — всеобщий. Отдельных «полковников» ловят, но при этом закрывают глаза на то, что у них были и есть руководители, без ведома которых эти полковники даже чихнуть не могли. Сколько таких полковников и их покровителей — никто не знает. Единственное, что можно с определенностью сказать, это то, что такие полковники — это не исключение, а симптом, свидетельствующий о том, что система правоохранительных органов прогнила насквозь и ее срочно надо обновлять, попутно освобождая от гнили и проказы измены. Нужен новый «андроповский призыв».

 

 

— Бастрыкин в очередной раз предлагает возродить института конфискации. Возродят ли?

— Нет, не возродят. Институт конфискации не гарантирует сохранение средств, нажитых коррупционным путем. Именно поэтому законопроекты о восстановлении института

конфискации регулярно блокируют в Госдуме.

— На что еще можно было бы пустить средства, изъятые у коррупционеров? Есть ли примеры подобной практики в других странах? Насколько это применимо к России, где чтобы собрать деньги для стариков, проводят пенсионную реформу.

— На разные цели. На помощь неимущим — у нас 20 миллионов нищих и еще столько же, едва сводящих концы с концами. На индексацию пенсий, в том числе военным. На лечение больных детей, которым деньги сегодня собирают всем миром. На финансирование социальных поправок, за которые люди пойдут голосовать. При этом конечно скажут, что в масштабе страны эти средства ни одной проблемы не решат — их слишком мало; по сравнению с расходной частью ПФР три-четыре десятка конфискованных миллиардов — копейки. Но в масштабах конкретной личности или семьи, которой в безвыходной ситуации оказана адресная помощь, или в судьбе больного ребенка, получившего шанс на нормальную жизнь, эта помощь будет бесценной. А, значит, оправданной.

— В России воруют миллиардами. Если все украденное изъять, наверное, можно было бы в два раза пенсии увеличить и отменить повышение пенсионного возраста? Или это фантастика?

— Воровство вполне уголовное понятие, которое на сегодняшний день у нас в стране имеет градации. Если человек украл еду в супермаркете он сядет на реальный срок, а если человек украл отрасль промышленности у всего общества, или хотя бы отжал часть отрасли, то он эффективный собственник, светило «бизнеса по-русски». Фактически мы живем в государстве, где класс «эффективных собственников» был образован результатом закрытой дележки общенародной собственности государства. И если немного от листать страницы истории, то мы увидим, что и декларация «о госсуверенитете РСФСР» 12 июня 1990 г, и выстрелами ельцинских танков по парламенту в 1993 году принятая действующая Конституция, в основе всех прочих высоких слов, указанных в документах, имели вполне материальное значение — изъятие собственности у государства в частные руки.