НЯНЯ-БАБАНЯ. Ну, тогда злодейничай, а не изводи себя.

ЧЕРНОДУР. И тут, Няня-Бабаня, всё наперекосяк идёт. Чего ни придумаю, обязательно какой-нибудь богатырь приедет, меня одолеет… Причём очень больно одолеет… И ему вся слава, а мне синяки, шишки да обида впридачу.

НЯНЯ-БАБАНЯ. Ну и что? А сидеть, ныть да стонать лучше что ли? У тебя ж голова то – ума палата! Вон в ранжерее своей, какой только гадости не вырастил! Вот и придумай, как с этими фикусами всех победить и великим прослыть.

ЧЕРНОДУР. Что ты, Няня-Бабаня, это же просто ребята мои. С ними мир не поработишь. Вот кабы Одурманчик расцвёл… Вот с ним бы можно… Но он, видно, не собирается цвести сегодня. А если он сегодня не расцветёт, то потом ещё сто лет ждать надо будет. Я не дождусь. А ребята вовсе не опасные. С ними много неназлодейничаешь. Кусака только кусается немного. Но его ж любой мальчишка палкой срубить сможет. А Губочмок что сделает? Зацелует до смерти? Плаксик с Психотрясом сами всего боятся. Кривоплюй плюётся, но криво. А Сорняга… Что такое? (В течение всего перечисления цветок по имени Сорняга пытается обратить внимание Чернодура на то, что Одурманчик расцветает) Что ты суетишься, Сорняга? (Уже все цветы поняли Сорнягу и активно кивают на Одурманчик) Вы чего, ребята?

НЯНЯ-БАБАНЯ. Да вон же куда они тебе показывают! Вон!

ЧЕРНОДУР. (Наконец-то посмотрел на расцветающий Одурманчик) Ой… Ой! Ребята! Няня-Бабаня, ой! Получилось! Он же расцвёл! Получилось! Няня-Бабаня! Ребята!

НЯНЯ-БАБАНЯ. Ох, Чернодурушка, никак ожил? Только что убивался, а тут фикус расцвёл, и хандры, как не бывало!

ЧЕРНОДУР. Это же О-дур-ман-чик! Он же любую чару на любого человека навести может! Я же теперь самый могущественный злодей в мире! Нет теперь богатыря на всём белом свете, который сумел бы меня одолеть!

Картина вторая

 

Цветы- (выносят новую картину)

Картина вторая. В доме Богатыря могучего..

ГАВРЮША. Эх, повезло то мне как! Самому Гавриле Могучему помогаю.

ГАВРИЛА. А звать то тебя как, паренёк?

ГАВРЮША. Гаврюша. Мы же с вами тёзки!

ГАВРИЛА. Э, Гаврюша, нет. Тёзками мы будем, ежели ты богатырём станешь. А пока, Гаврюша, ты – Гаврюша, а я – Гаврила Могучий.

ГАВРЮША. А зачем тебе к имени ещё и добавка эта – «Могучий»? И без неё видно, какой ты…

ГАВРИЛА. Это не добавка. Это моё богатырское прозвище. Что бы в случае чего, не путали мои подвиги с подвигами других Гаврил. Вот, к примеру, представь, что ты вырос, возмужал, да и богатырём стал…

ГАВРЮША. Я?..

ГАВРИЛА. А что? Всё возможно. И вот спасёшь ты кого-нибудь от супостата какого-нибудь. И молва про подвиг твой разнесётся по всей земле. И кто-нибудь вдруг да и поздравит с такой победой меня. А я тут ни при чём. И всем станет неловко. А если у меня есть прозвище - Могучий, у тебя есть… Например… Тоже какой-то, то нас уже не перепутают. Вот.

ГАВРЮША. Понятно… А что ещё надо, что бы богатырём стать? Просто силу набрать и прозвище выдумать?

ГАВРИЛА. Ну, во-первых, не силу, а силушку богатырскую…

ГАВРЮША. Силушка богатырская… Да, так красивее…

ГАВРИЛА. И говорить надо по богатырски.

ГАВРЮША. Как это?

ГАВРИЛА. Ну вот, например, встретил ты Чудо-Юдо Поганое…

ГАВРЮША. Ой…

ГАВРИЛА. Да. И что ты ему скажешь? Как к нему обратишься? Как поприветствуешь?

ГАВРЮША. Я?.. Ну, наверное… Я, наверное, скажу… Э… Уважаемое… Чудо… Поганое…Э… До свидания… Наверное…

ГАВРИЛА. Вот, видишь? И любой так скажет, но только не богатырь. Богатырь должен гаркнуть зычным голосом: «Эй, ты, Чудо-Юдо Поганое! Выходи на честный бой! Ты узнай, супостат, силу русскую! Силу русскую, богатырскую!»

ГАВРЮША. Да. У вас красивее выходит.

ГАВРИЛА. А потом пускаешь в скач коня богатырского, взмахиваешь мечом богатырским… Ну и… Дальше уже дело техники. А! Да! Чуть не забыл. И ещё надо про кого-то вспомнить, за кого ты на великую битву пошёл. А то и на смерть лютую.

ГАВРЮША. На смерть?

ГАВРИЛА. А ты как думал? Раз на раз не приходится. Сегодня ты супостата одолел, а завтра может и он тебя…

ГАВРЮША. Ох…

ГАВРИЛА. Точно. Так что обязательно надо прокричать за кого ты на бой отправился. Если нет у тебя невесты-красавицы, надо кричать: «За родимую сторонушку!!!», ну или «За землю русскую»… А вот, например «за мешок редиски» кричать не надо. Даже если это правда. А ещё, перед самой битвой уже, я люблю тихонько так сказать: «Ну всё, сейчас беда будет…» Супостаты дюже пугаются.

ГАВРЮША. Понятное дело.

ГАВРИЛА. Мне-то проще. У меня-то есть невестушка моя. Распрекрасная моя Ладушка. За Ладушку я любого Горыныча огнемордого одолею, в три узла скручу и вместо печки приспособлю. Я ж Ладушку когда-то от Кощея спас.

ГАВРЮША. Так ты и Кощея Бессмертного убил?

ГАВРИЛА. Ну, не убил… Но бессмертия поубавил. Приболел он после нашей встречи крепко. До сих пор, когда ходит – похрамывает, когда дышит – посвистывает, когда спит – попискивает. А меня когда вспоминает – заикается и потеет. А Ладушка с той поры - невестушка моя любимая. А скоро и жёнушкой станет. После свадебки сразу в странствие отправимся. В заморские земли. К туркам немытым. На ковре-самолёте покатаемся, урюку поедим.

ГАВРЮША. А я и не знаю даже, как со всякими там красными девицами разговоры разговаривать…

ГАВРИЛА. Ну, ежели это по-богатырски делать, то, конечно, это особые слова знать надо…

ГАВРЮША. Какие?

ГАВРИЛА. Ну, вот, например, направил ты коня своего богатырского к терему, где в светёлке своей сидит краса-девица, вышивает и песню сердешную поёт. И подъезжаешь ты под окошки её…

ГАВРЮША. Ага. И говоришь…

ГАВРИЛА. Погодь. Сначала надо песню дослушать.

ГАВРЮША. А, ну да…

ГАВРИЛА. А потом уже, когда затих голосок её хрустальный, когда птицы в саду примолкли от стыда, что петь так не могут, вот тогда только говоришь…

ГАВРЮША. Что?

ГАВРИЛА. Для начала важно не что, а как…

ГАВРЮША. И как?

ГАВРИЛА. Голос должен рокотать, словно гром вдали… Но нежно…

ГАВРЮША. Как это?

ГАВРИЛА. Примерно вот как… (Демонстрирует низкий утробный голос. Что-то среднее между горловым пением и отрыжкой) Девицам такой голос очень нравится. Сразу слышно, что богатырь говорит, а не пищалка скоморошья.

ГАВРЮША. Да уж… Это сразу слышно… (Пытается повторить, у него получается какое-то кряхтение)

ГАВРИЛА. И вот таким волшебным голосом нужно сказать: «Здравствуй, красна девица. А не дашь ли ты богатырю водицы студёной испить. Жажда одолела после боя лютого.»

ГАВРЮША. Красиво.

ГАВРИЛА. Да. А если тебя в бою мечом, али стрелой вражеской задело, то можно попросить «водицы колодезной раны омыть». Это девицам тоже нравится.

ГАВРЮША. «Раны омыть»… Даже захотелось, что бы меня ранили, а потом красавица какая-нибудь мне всё это помыла…

ГАВРИЛА. Не «всё это» и не «помыла», а «раны омыла».

ГАВРЮША. Я так и хотел сказать, просто сразу по-богатырски не получилось.

ГАВРИЛА. А ещё бывает, что ягая баба какая-нибудь в глуши живёт. И вот забредёшь к ней в странствиях-то своих, а она тут же расспрашивать начинает чего там, да как в мире происходит. Ну, в глуши живёт, по новостям соскучилась. Тут уж надо сказать иначе.

ГАВРЮША. Как?

ГАВРИЛА. «Ты, бабушка, сперва гостю баньку истопи, да за стол усади, а потом уже загадки загадывай». Вот так вот надо.

ГАВРЮША. Понял. К врагу – «Супостаты поганые», к красавице – «Красна девица», к старушке дремучей – «бабушка».

ГАВРИЛА. Да. Главное не перепутать. А то бывали у меня случаи… Поначалу… Особенно девицам такие перепутки не нравятся.

Входит Ладушка. Вносит полотенце, кувшин с водой, кружку.

ЛАДУШКА. Это с какими такими девицами у тебя «перепутки» были? Что-то я об этом не слыхала ещё…

ГАВРИЛА. О! А вот и Ладушка моя! Ладушка, это – Гаврюша. Тоже богатырём стать мечтает.

ЛАДУШКА. Здравствуй, Гаврюша.

ГАВРЮША. Здравствуйте… Девица… Добрая… Ой, то есть, красна девица…

ЛАДУШКА. (Гавриле) Ну так?.. Что за перепутки с девицами?

ГАВРИЛА. Ладушка, да там просто морок потешный приключился… Три дня и три ночи рать басурманскую от Славнограда гнал, ну и подустал. А потом, ворота отворяются, выходит девица-красавица… Не такая, как ты, конечно… Но тебя то я тогда ещё не знал… Короче, девица выходит, хлеб-соль выносит… Мне бы надобно сказать ей: «Благодарствую, красна девица», а я от усталости соображал плоховато, да и ляпнул: «Берегись, собака поганная»… Вот эта перепутка девице и не понравилась. Но я потом извинился.

ЛАДУШКА. Смешной ты у меня.

ГАВРИЛА. Какой же я смешной? Я – Могучий.

В тренажёрную залу входит Чернодур. Стесняется.

ЧЕРНОДУР. Простите-извините… А Гаврилу Могучего где найти, не подскажете?

ГАВРИЛА. Я Гаврила Могучий.

ЧЕРНОДУР. Ой, и правда… Простите-извините… От волнения не признал…

ГАВРИЛА. Да ты не волнуйся, паренёк? Чего тебе надобно?

ЧЕРНОДУР. Э… Сейчас… (Подглядывает в книжку.) Э… Сейчас, сейчас, простите-извините… А! Во! Нашёл! Кхм!.. (Декламирует подглядывая в книжку.) Берегись, богатырь!.. Хоронись, богатырь!.. Вот и лихо к тебе пожаловало! Лихо страшное! Лихо лютое!..

ГАВРИЛА. Чего это паренёк лопочет? Бредит никак…

ЛАДУШКА. От волнения, небось, головушкой приболел.

ГАВРЮША. Ох, понимаю я его. Я когда вас впервые увидал, тоже оробел…

ГАВРИЛА. Э, паренёк, да не волнуйся ты так. Присядь, водицы испей.

ЧЕРНОДУР. Погодите, не сбивайте, сейчас самое главное будет.

ГАВРИЛА. А. Ну, давай главное. Только не волнуйся так…

ЧЕРНОДУР. Ах, ты… Богатырь… Эх ты… Ай да! Всё! Сбили! Короче, вот (машет цветком на Гаврилу.) Спи, короче!

Фон. ПРЕВРАЩЕНИЕ.

Гаврила засыпает богатырским сном.

ЛАДУШКА. Ах, ты шпанёнок! Ну, я тебе сейчас…

ЧЕРНОДУР. (Взмахивая цветком на Ладушку.) Тоже спи. (Ладушка засыпает девичьим сном.)

Фон. ПРЕВРАЩЕНИЕ.

Столько готовился! Всё испортили… Зачем встряли спрашивается?..

ГАВРЮША. Эй, ты чего наделал то?

ЧЕРНОДУР. Погоди. Тебя, как звать?

ГАВРЮША. Гаврюша.

ЧЕРНОДУР. О! Так вы с богатырём тёзки что ли?

ГАВРЮША. Не. Он – богатырь Гаврила Могучий, а я просто паренёк Гаврюша. Не тёзки.

ЧЕРНОДУР. Э… понятно… Непонятно, конечно, но ладно. Слушай, Гаврюша, я хоть для тебя отыграю всё, как положено. (Читает по книжке «с выражением».) Так узнай же, богатырь, кто свалил тебя, одолел тебя, победил тебя! А зовут меня те, кто отважится имя жуткое повторити вслух. А зовут меня… Трам-пам-пам… Тут немножко некрасиво получилось, но всё равно… Чернодур – меня зовут с содроганием! Чернодур ужасный! Чернодур беспощадный! Вот!

ГАВРЮША. Очень приятно. И чего дальше?

ЧЕРНОДУР. В смысле?

ГАВРЮША. Ну, я представился, ты представился. Познакомились. Если всё, то расколдовывай богатыря и красну девицу, и беги быстрее, пока по загривку за хулиганство не схлопотал…

ЧЕРНОДУР. Не… Ты не понял. Это же я великое злодеяние учудил. Богатыря Гаврилу я усыпил. И спать он будет вечно, пока Ладушка, невеста его, не поцелует его. А саму Ладушку я сейчас увезу к себе во высокий терем. И поцеловать богатыря она не сможет. А спасти её сможет только настоящий богатырь. Но богатырь вот – сопит похрапывает. Идеальное злодейство! А тебя я не тронул, что бы ты всем-всем-всем поведал обо мне. И все, как узнают о моём коварстве, содрогнутся и зауважают меня. И молва обо мне пойдёт, как о самом жутком злодее! А не как о местном Дурике.

ГАВРЮША. Так ты…

ЧЕРНОДУР. Погоди. Не всё ещё. (Снова заглянул в книжку.) Бу-ха-ха!!!

Фон. ПРЕВРАЩЕНИЕ.

ГАВРЮША. Вот тебе раз… Налетел чудик убогий… Гаврилу усыпил… Ладушку утащил… Ерунда какая то… А может это я уснул и сны смотрю глупые? (Бьёт себя по щекам.) Нет, вроде не сплю… (Бросается к Гавриле.) Эй, богатырь! Гаврила Могучий, вставай! Чернодур Ладушку твою похитил! Вставай!.. (Богатырь не просыпается. Только похрапывает по-богатырски, да причмокивет героически.) Ох… Выходит, и правда. Только Ладушкин поцелуй его разбудит… Так может и мой сгодится? Откуда он во сне поймёт, кто его поцеловал? (Задумывается.) Не-не-не-не-не!.. Чего я такое говорю! Конечно, не проснётся! Это же чары колдовские! Только Ладушка. А её то Чернодур тоже заколдовал, похитил, в терем свой увёз… Делать-то что? Неужто, правда я только и нужен, что бы всем про горе такое рассказать?.. Вот уж нет… Вот уж… Делать то чего?.. Вот Гаврила бы сразу чего-нибудь придумал… Ха! Так пусть он и придумает! Дотащу его до Чернодурова логова, там Ладушка его поцелует, он проснётся и подвиг совершит! И всё будет хорошо! Ай, да я! Голова то у меня в правильном месте прицеплена! Ну, Гаврила, в путь! (Гаврюша пытается всячески сдвинуть Гаврилу с места. Никак. Слишком тяжело.) Никак… Богатыря, видать, только богатырь с места сдвинет… И чего теперь?.. Как быть? Может правда, просто рассказать всем про горе такое, а кто-нибудь придумает, что делать? А что? Нормально же… Я-то что могу сделать?.. Эй, люди!.. Люди!.. Стоять-молчать… Это что же выходит? Я на других беду скинуть, и после этого спать спокойно буду? Ага! И так уже куча сонного народу, ещё и я усну… Сам ничего не сделал, а спокойно буду ждать, пока другие сделают? Не… Так богатырями не становятся… Так тетерями сонными становятся, а не богатырями! А хочу я быть тетерей? Не хочу! А богатырём хочу? Ещё как! А значит… А значит… И чего это значит? А вот чего! Раз не получается Гаврилу до Чернодурова терема дотащить, значит надо самому туда отправиться, выкрасть у Чернодура Ладушку, сделать так, что бы она поцеловала Гаврилу… Вот. Чернодур, конечно, в погоню бросится… Но, надо постараться сделать так, что бы Ладушка поцеловала Гаврилу до того, как он нас нагонит, а уж там уж… Гаврила совершит подвиг, и всё как-нибудь образуется… Наверно… В любом случае, идеи получше нет. В путь!

ДОРОЖНАЯ ПЕСНЯ ГАВРЮШИ

Вот и дальняя дорога.

Где-то там, незнамо где,

Во злодеевых чертогах

Стонет девица в беде.

Я, конечно, не герой,

Но таков уж жребий мой –

Красну девицу из плена

Воротить домой живой.

 

Куст ракиты за холмом.

Позади остался дом.

Купол неба звёздно-снежный.

Тяжело ходить пешком.

Я, конечно, не герой,

Но бывает, что порой

Должен кто-то негеройский

Как-то справиться с бедой.

Гаврюша закрывает занавесь поет песню на авансцене 4 сек свет-

Ладушка и чернодурик няня уходит налево

В темноте цветы картину «Дом Богатыря» уносят направо)

Лягушки- (выносят новую картину одну),

Картина третья. Болото..(Цветы открывают занавесь)

АНЖЕЛЛА. А я вам, девоньки говорю – сказки это всё!

СНЕЖАННА. Да как сказки-то? Вот прямо на соседнем болоте было.

АНЖЕЛЛА. Враньё.

СНЕЖАННА. Да, кочки-василёчки! Говорю тебе – стрела прилетела…

АНЖЕЛЛА. Выдумки.

СНЕЖАННА. Вот отакенная, говорю тебе, стрела! Трёх лягух насмерть, а одну только контузило…

АНЖЕЛЛА. Сплетни.

СНЕЖАННА. А потом молодец пожаловал…

НАСТЕНЬКА. Добрый?

СНЕЖАННА. Нет! Нормальный! Царевич. Взял контуженную, домой унёс, нарядил в сарафан, поцеловал…

НАСТЕНЬКА. И что?

СНЕЖАННА. И всё. Она сначала от контузии вылечилась, потом в девицу превратилась, потом женой его стала.

НАСТЕНЬКА. Счастливая…

АНЖЕЛЛА. Враньё всё это, выдумки, сплетни! Одно слово – фольклёр!

НАСТЕНЬКА. А я верю.

АНЖЕЛЛА. Ни один молодец, тем более царевич, в здравом уме не потащит лягуху, тем более контуженную, домой! Да ещё наряжать её, целовать – это вообще уже цаплин бред!

СНЕЖАННА. Так, кочки-василёчки! Говорю же – вот было вот…

АНЖЕЛЛА. Знаешь, я в болоте давно живу. Подавнее тебя. И всё эти сказки слышу, что кому-то там удалось из трясины в царевны выбраться. Слышать-то слышала, да не одной чего-то не видела. Нет, может там чего-то и было… Частично. Но в целом – бред мартовской цапли.

НАСТЕНЬКА. А я верю.

АНЖЕЛЛА. Вот я, девоньки, смотрю на это трезво. Не смотря ни на что. Уж если царевич какой, хоть самый завалящий, внимание на тебя обратил… Ну, вдруг, такая сказка приключилась… Надо самой, не долго квакая, его в лапки хватать и целовать, целовать, целовать! И тогда, если повезёт, или сама царевной станешь, или он привыкнет, что его жаба целует. А привычка для царевичей это почти счастье. К чему привык, то и жена. А потом быстрее ему икры наметать, что б головастики вокруг носились… И всё! И тогда ты царевна.

НАСТЕНЬКА. А как же любовь?

АНЖЕЛЛА. Так ты слушала, нет? Я ж про неё и рассказала. Только что.

НАСТЕНЬКА. А я по другому представляла… Думала, придёт он и скажет – Здравствуй, красавица, наконец то я нашёл тебя…

К лягушкам выходит Гаврюша.

ГАВРЮША. Здравствуйте, красны… Э… Зелёны лягушки. Заплутал я чего-то. Помогите дорогу найти.

ЛЯГУШКИ. Ква…

ГАВРЮША. Я – Гаврюша. А вас как звать-величать?

АНЖЕЛЛА. Анжелла…

СНЕЖАННА. Снежанна…

НАСТЕНЬКА. А я Настенька.

ГАВРЮША. Приятно познакомиться. Прощения прошу если напугал, или беседу интересную прервал, но мне, правда, очень-очень нужно. Подскажите вы мне, лягушеньки, в какую сторону идти надо, что бы к терему Чернодура попасть?

АНЖЕЛЛА. А зачем тебе туда? По доброй воле туда никто не ходит.

ГАВРЮША. Так и я не по доброй. По злой воле самого Чернодура. Он Ладушку красавицу заколдовал и к себе утащил. А я иду её выручать.

НАСТЕНЬКА. А – Ладушка, это любимая твоя.

ГАВРЮША. Любимая. Только не моя. Она невеста богатыря Гаврилы Могучего.

СНЕЖАННА. А чего ж её сам богатырь не спасает?

ГАВРЮША. А он спит.

АНЖЕЛЛА. Вот так - так! У него невесту утащили, а он спать улёгся?

ГАВРЮША. Да нет! Это Чернодур такое злодеяние учудил. Усыпил богатыря. А расколдовать его может только невестин поцелуй. А невесту он похитил. А спасти её может только богатырь. А богатырь спит. А разбудить его может только… Короче, путаница почище ежевичных зарослей. Вот я и пошёл Ладушку выручать, что бы она Гаврилу поцеловала, а он уж, как-нибудь… Чего-нибудь…

АНЖЕЛЛА. Не поняла. Если её спасти может только богатырь, то ты-то как собираешься… Ты вроде на богатыря не тянешь?

СНЕЖАННА. Да он даже на добра молодца не тянет. Так себе парнишечка. Не предел мечтаний.

АНЖЕЛЛА. Красиво завернула, Снежанныч.

  ГАВРЮША. Лягушеньки, я и сам не знаю, как Ладушку спасать. Но, как только думать об этом начинаю, хочется домой воротиться и не делать ничего. А этого делать никак нельзя. Так что вы мне просто покажите, куда идти и всё.

АНЖЕЛЛА. Да пожалуйста! Так… Чернодур говоришь?..

ГАВРЮША. Да.

АНЖЕЛЛА. Так это просто. За Лысым Лесом, через Речку-Вонючку и потом всё в гору…

СНЕЖАННА. Анжелл, ты чего? Там не ЧернодУр, а ЧернодЫр живёт! А ему то дУр нужен!

ГАВРЮША. Да, мне – дур...

СНЕЖАННА. Слушай, короче. Через берёзовую чащу, по ежинному пастбищу… Только осторожнее, у ежей сейчас сезон линьки, иглами во все стороны пуляют… А дальше…

АНЖЕЛЛА. Снежанн, ты сама-то умная, нет? Ты ж ему в обход объясняешь, а напрямки то короче!

СНЕЖАННА. Кочки-василёчки! Анжелл, какие там прямки? Чего ты квакаешь-то?

АНЖЕЛЛА. То и квакаю! Прямки там от Бесстыжей Бузины налево…

СНЕЖАННА. Это от тебя бесстыжей налево! А от бузины направо…

АНЖЕЛЛА. Это если так смотреть направо, а он-то дойдёт так, Снежанн! Там же бурелом барсучий…

СНЕЖАННА. Да на кой камыш ему через бурелом-то, Анжелл? Через бурелом это вообще не к Чернодуру, а в Чернодар! Чего ему там делать-то, в Чернодаре?..

АНЖЕЛЛА. Сама ничего не знаешь!

СНЕЖАННА. Сама – жаба безголовая!

Обе замолчали.

НАСТЕНЬКА. А давайте я вас провожу просто, да и всё?

ГАВРЮША. Ой, правда? А я вас не отрываю, э...

НАСТЕНЬКА. Настенька я.

ГАВРЮША. Да. Настенька. Не отрываю от чего-то важного?

НАСТЕНЬКА. Отрываете, конечно. У меня по режиму вечерняя дойка комаров.

ГАВРЮША. Тогда может…

НАСТЕНЬКА. Шучу я, Гаврюша. Оторвите меня отсюда, я вам только спасибо скажу. Пойдёмте туда, а дальше я дорогу покажу.

ГАВРЮША. Ну, пойдёмте. А вам, лягушеньки, до свидания. Не болейте.

Гаврюша подхватывает Настеньку, и они уходят.

АНЖЕЛЛА. Видала, Снежаныч?

СНЕЖАННА. Видала, Анжеллыч.

АНЖЕЛЛА. Настька-то, не теряется, сходу паренька приручила.

СНЕЖАННА. Было бы чего тут приручать-то. Ни рыба, ни мясо…

АНЖЕЛЛА. Ни клюква, ни брюква…

СНЕЖАННА. Ни хрен, ни редька…

АНЖЕЛЛА. Ни Макар, ни Федька!

СНЕЖАННА. Был бы он ещё богатырь какой, тогда стоило бы переться за тридевять земель, напрягаться…

АНЖЕЛЛА. Слышь, Снежанн…

СНЕЖАННА. Чего, Анжелл?

АНЖЕЛЛА. А ведь, если он не соврал…

СНЕЖАННА. Этот врать не умеет, сразу видать.

АНЖЕЛЛА. Так выходит, где-то там, совершенно бесхозный богатырь валяется да похрапывает.

СНЕЖАННА. Ну и чего?

АНЖЕЛЛА. Так, если невеста его поцелуем разбудит, может это и наоборот работает?

СНЕЖАННА. В смысле?

АНЖЕЛЛА. Ну, может, кто поцеловал, тот и невеста?

СНЕЖАННА. Ну, логично так-то…

АНЖЕЛЛА. Так чего тогда сидим? Айда богатыря целовать!

СНЕЖАННА. Такая ты, Анжеллыч продуманная!

АНЖЕЛЛА. Ну так! Столько я в этом болоте квакала. И уж этого богатыря точно не проквакаю. Вперёд, пупырчатая!

СНЕЖАННА. Поскакали!

Комары сушённые –

Семачки!

Ой, да мы лягушеньки –

Девачки!

Лягушки- (Уносят картину БОЛОТО)