Единство тем родины и революции

 

Существует такое понятие как "Россия Блока". Россия Блока - это надежда и утешение. Ее лик "светел навсегда", она хранит "первоначальную чистоту" души поэта. Два мощных импульса поэтического творчества - лирический и гражданский - сливаются у Блока в теме России. Россия Блока - это страна громадной, еще не выявленной вполне мощи и энергии. Она никогда не пропадет и не сгинет, с нею "и невозможное возможно", она ведет на "вечный бой" и указывает путь вперед, в будущее.

"Россия - буря", - говорил Блок, и это свое ощущение родины как могучей и свободной стихии он гениально передал в своей патриотической лирике - не только в ее содержании, в ее идеях, но и в самой ее художественной, образной ткани. Через все блоковские стихи о России проходит один ряд образов и метафор, воплощающих представление о безудержном и безостановочном вихревом движении: ветер, вьюга, снежная метель, бегущие тучи.

Тема народа, исторических судеб России органически сливается в творчестве поэта с темой революции. Но идейно-творческое развитие Блока до октября 1917 года нельзя трактовать только как подъем; путь поэта от отвлеченного к конкретному, от уединенного к общенародному, как пишет Д.Е. Максимов, сопровождался "задержками, отклонениями, возвратами". Основное направление философско-эстетического развития Блока - в стремлении охватить мир в целом. Романтическая мечта поэта обращена теперь к реальной исторической действительности. Изменяется облик лирического героя блоковской поэзии. Это не жрец, не теург, а человек своего времени, в противоречиях сознания которого отражается дух эпохи. В эти годы в одном, может быть, из самых проникновенных стихотворений "Рожденные в года глухие." Блок раскрыл это обобщающее значение образа лирического героя:

 

Рожденные в года глухие

Пути не помнят своего.

Мы - дети страшных лет России -

Забыть не в силах ничего.

Испепеляющие годы!

Безумья ль в вас, надежды ль весть?

От дней войны, от дней свободы -

Кровавый отсвет в лицах есть.

 

Такой характер восприятия мира и себя в мире с наибольшей очевидностью проявился в стихах Блока о России.

Стихи Блока о России с наибольшей отчетливостью выявляют его путь к революции. Из понимания того факта, что Россия - страна назревающей революции, выросла уверенность поэта в том, что родине его предстоит сыграть решающую роль в исторических судьбах человечества.

Февральскую революцию Блок встречает с радостным волнением. "Все происшедшее, - пишет он в письме к матери, - меня радует. Произошло то, чего еще никто оценить не может, ибо таких масштабов история еще не знала. Не произойти не могло, случиться могло только в России… Минуты, разумеется, очень опасные, но опасность, если она и предстоит, освящена, чего очень давно не было в нашей жизни; пожалуй, ни разу. Все бесчисленные опасности, которые вставали перед нами, терялись в демоническом мраке". Поэт воспринял февральскую революцию вначале с надеждой - как начало всемирно-исторических событий. Но вскоре, уловив антинародность "всего кадетского", с тревогой и неприязнью пишет об активизации антиреволюционных сил.

После Октября Блок сразу, без сомнений определил свою общественную позицию - стал на сторону советской власти, народа. Настроение его в те месяцы описывает Бекетова М.А. - тетка и биограф поэта: "Ему казалось, что старый мир действительно рушится, и на смену должно явиться нечто новое и прекрасное. Он ходил молодой, веселый, бодрый с сияющими глазами и прислушивался к той "музыке революции", к тому шуму от падения старого мира, который непрестанно раздавался у него в ушах, по его собственному свидетельству. Этот подъем духа, это радостное напряжение достигло высшей точки в то время, когда писались знаменитая поэма "Двенадцать" (январь 1918 г.) и "Скифы". Характерна и запись в дневнике, сделанная поэтом 1 марта 1918 года: Революция - это: я - не один, а мы. Реакция - одиночество, бездарность…. ". В 1918 году Блок пишет самую знаменитую свою статью "Интеллигенция и революция", где выражает свое отношение к революции. В ней очень много эмоций и чувств, живописных сравнений и лозунгов. Россия сравнивается, то с бурей, то с терпящей муку женщиной, то называется "новой музыкой": "Россия гибнет", "России больше нет", - слышу вокруг себя. Но передо мной - Россия, которую видели в пророческих снах наши великие писатели"; "России суждено пережить муки, унижения, но она выйдет из них по-новому великой"; "Европа сошла с ума: цвет интеллигенции сидит в болоте, сидит на фронте. Люди крошечные, земля громадная. Вздор, что мировая война так заметна: довольно маленького клочка земли, чтобы уложить сотни трупов людских и лошадиных"; "Революция как грозовой вихрь, как снежный буран, … она легко калечит достойного и спасает недостойного, но это не меняет общего направления"; "Что же вы думали? Что революция - идиллия? Что творчество ничего не нарушает на своем пути? Что народ - паинька?"; "Русской интеллигенции словно медведь на ухо наступил: мелкие страхи, мелкие словечки. Чем дольше она будет гордиться и ехидствовать, тем страшнее может стать вокруг. Всем телом, всем сердцем, всем сознанием - слушайте революцию!"

В этой статье - художественное, философское, нравственное кредо Блока - максималиста, романтика, человека огромной духовной высоты: "Жить стоит только так, чтобы предъявлять безмерные требования к жизни: все или ничего; ждать нежданного; верить не в "то, чего нет на свете", а в то, что должно быть на свете; пусть сейчас этого нет и долго не будет. Но жизнь отдаст нам это, ибо она - прекрасна".

Таким образом, в этой статье была выражена его давняя мечта о полной переделке мира, об очищающем могуществе революционной стихии. "Дело художника, обязанность художника - видеть то, что задумано, слушать ту музыку, которой гремит "разорванный ветром воздух". Что же задумано? Переделать все. Устроить так, чтобы все стало новым; чтобы лживая, грязная, скучная, безобразная наша жизнь стала справедливой, чистой, веселой и прекрасной жизнью. ". "Мир и братство народов" - вот знак, под которым проходит русская революция. Вот о чем ревет ее поток. Вот музыка, которую имеющий уши должен слышать". "Сердцем" приняв революцию, Блок еще довольно смутно представлял себе конкретно-исторический смысл ее.

Свое понимание отношений революции и культуры, революции и искусства Блок изложил в статье "Крушение гуманизма" (1919). Он писал о целостном, "музыкальном" восприятии жизни, понимая под "музыкой" творческое начало бытия, внутреннюю сущность исторического развития. С эпохи Возрождения наступила великая "музыкальная" эпоха гуманизма, человек чувствовал свое единство со всем миром, природой и человечеством. В эпоху господства буржуа такое восприятие мира было утрачено, человек отъединился от музыки "мирового оркестра" жизни. Носителем "духа музыки" остался лишь народ, не затронутый духом "безмузыкальной" буржуазной цивилизации; в современном движении масс, писал Блок, есть освобождение мирового "духа музыки". В революционных взрывах эпохи "вихрей и бурь" создается, по Блоку, новый мир, новый тип человека, возрожденного к целостной жизни. На служение ему должно быть поставлено и искусство. В статье - характерная блоковская концепция истории, подмена общественно-исторических категорий понятиями "музыка", "стихия", противопоставление культуры и цивилизации. Но существенно в отношении Блока к Октябрьской революции и народу, ее свершившему, то, что поэт был убежден в закономерности гибели старого мира и наступившего "возмездия", в том, что революция духовно освободит человека.

Как известно, Блок верил в революцию, придавал ей огромное значение и символическое звучание. Поэт верил в очистительную силу свершившихся перемен. Но на последнем этапе его творческого пути резко меняется звучание темы России в его лирике. Былое любовное сочувствие и сострадание к ее бедам и несчастьям сменяется пафосом безудержного отрицания, выразившимся в строках поэмы "Двенадцать":

Товарищ, винтовку держи, не трусь!

Пальнем-ка пулей в святую Русь -

В кондовую,

В избяную,

В толстозадую!

 

Что такое эта Святая Русь, в которую герои поэмы, а вместе с ними и сам поэт, призывают пальнуть пулей? Это не благостно-христианская или сказочно-декоративная Русь, увековеченная кистью Нестерова и Васнецова. Это - та историческая, "византийская" Россия, что называлась святой на языке Катковых и Леонтьевых, Победоносцевых и Столыпиных, Меньшиковых и Пуришкевичей, "страна рабов, страна господ", где все казалось раз навсегда поставленным на место: бог на иконе, царь на троне, поп на амвоне, помещик на земле, толстосум на фабрике, урядник на посту. Здесь трясли жирным брюхом и берегли добро, судили и засуживали, мздоимствовали и опаивали водкой, насиловали и пороли, а в гимназиях учили, что Пушкин обожал царя и почитал начальство.

Для характеристики этого мира Блок нашел совершенно уникальный по силе вложенного в него презрения образ, невероятно смелый в своей новизне. Можно было в десятый, в сотый раз изобразить старый мир колоссальным чудовищем, Молохом, перемалывающим свои жертвы, апокалипсическим Зверем, стоголовой Гидрой, еще каким-нибудь монстром. Блок сказал просто и убийственно: "паршивый пес".

 

Стоит буржуй на перекрестке

И в воротник упрятал нос.

А рядом жмется шерстью жесткой

Поджавший хвост паршивый пес.

Стоит буржуй, как пес голодный,

Стоит безмолвный, как вопрос.

И старый мир, как пес безродный,

Стоит за ним, поджавши хвост.

 

Этот пес будет назван еще нищим, ковыляющим, шелудивым… Все эти эпитеты говорят сами за себя: Блок хотел как можно безжалостней развенчать старый мир, сорвать окружавший его ореол мнимого величия и былой славы.

Счастливо найденный, неотразимо сатирический образ ознаменовал в русской поэзии целую эпоху - конец "древней сказки" о старом мире. Но Блоку было мало заклеймить и высмеять бесславно гибнущий старый мир. Он хотел также показать силу, сотворившую революцию.

Стихия, в понимании Блока, есть начало одновременно и разрушительное и творческое, созидательное. Разрушая старое, она творит новое: "Из хаоса рождается космос; стихия таит в себе семена культуры; из безначалия создается гармония". Цель революции Блок видел в том, чтобы "все стало новым". Революция есть лаборатория творчества новых форм жизни.

По мысли Блока, "дух музыки" воплотился в народной революции в России. И это есть, считал поэт, победное восстание стихии против старого мира, сроки которого пришли к концу.

В революции решалась всемирно-историческая судьба народа. На пути его к обновлению - социальному и духовному - стоит и старый мир, и дух зла, разрушения, которые гнездятся еще в народной стихии. В купели революции, в буре всеочищения должна переродиться, по мысли Блока, вся человеческая природа.

Революция для А.А. Блока - это стихия, причем стихия не только разрушительная, но и очищающая и обновляющая. Поэтому одним из ключевых образов поэмы становится ветер:

Ветер, ветер -

На всем Божьем свете!

 

В "Двенадцати" Блок с величайшей страстью и громадным мастерством запечатлел открывшийся ему в романтических метелях и пожарах образ новой, свободной, революционной родины.

Верный своим исконным представлениям о "Родине-буре", поэт понял и принял революцию как стихийный, неудержимый "мировой пожар", в очистительном огне которого должен испепелиться весь старый мир без остатка.

Такое понимание революции обусловило как сильные, так и слабые стороны поэмы "Двенадцать". В ней гениально передана оглушившая поэта музыка крушения старого мира.

У Блока был свой замысел: показать, как вырвавшаяся на простор русская народная "буйная воля" обретает в революции путь и цель. Доверив "Двенадцати" дело исторического возмездия над старым миром, Блок ни в малейшей мере не хотел взять под сомнение искренность и силу революционного прорыва своих буйных героев.

В сложном взаимодействии со всем строем поэмы, с ее основным идейным замыслом в конце произведения появляется образ Христа, противоречивый, который до сих пор вызывает в критике самые разные толкования:

 

Так идут державным шагом -

Позади - голодный пес,

Впереди - с кровавым флагом,

И за вьюгой невидим,

И от пули невредим,

Нежной поступью надвьюжной,

Снежной россыпью жемчужной,

В белом венчике из роз -

Впереди - Исус Христос.

 

Образом Христа Блок хотел придать поэме широкое философски-этическое звучание. Октябрь, полагал поэт, обозначил переход не только России, но и всего человечества к новой эре. Подчеркивая грандиозный смысл этого исторического сдвига, желая возвеличить общечеловеческий масштаб русской революции, Блок и вводит образ-символ Христа. Этим образом он как бы соединял прошлое, настоящее и будущее. Русская революция оказывалась в системе общечеловеческих ценностей, на путях духовного и этического развития мира. В Христе поэт видел образ того, кто больше других знал о социальном неравенстве людей и кто благословил их на историческое движение против этого неравенства. Для поэта Христос - это нравственный эталон человеческого бытия, имя которому Любовь. Это символ будущего, оправдывающего настоящее. В этом образе заключена для Блока высшая духовность человечества, его культурные ценности, которые "россыпью жемчужной" достанутся тем, кто будет жить в соответствии с этими идеалами. В поэме эти ценности не востребованы, но они "надвьюжны", непреходящи, а значит, могут достаться тем, кто их будет искать.

"Двенадцать" - поэма о революционном Петербурге конца 1917 - начала 1918 года, поэма о крови, о грязи, о преступлении, о падении человеческом. Это - в одном плане. А в другом - это поэма о вечной, мировой правде той же самой революции, о том, как через этих же самых запачканных в крови людей в мир идет новая благая весть о человеческом освобождении. Ибо ведь и двенадцать апостолов были убийцы и грешники.

Двенадцать апостолов революции в поэме "Двенадцать" символизируют новый мир. И как символ рождения нового мира "в белом венчике из роз - впереди - Иисус Христос". "Революционный шаг" красногвардейцев в этом смысле как бы указывал путь к освобождению не только России, но и всего человечества, хотя понимание красногвардейцами свободы на данном этапе стихийно

 

…Свобода, свобода,

Эх, эх, без креста!

 

Однако именно они несут миру "благую весть" о возрождении человека. В этом пафос поэмы и значение образа Христа в ее эпилоге. Борьба миров, их противопоставление, принцип контраста становятся основными в общем построении поэмы. С контрастным видением мира связано и разнообразие ритмов поэмы. Огромно, остро современно, ново было содержание этой великой революционной поэмы, первого произведения советской поэзии. Непривычен и нов был весь ее словесный и интонационный строй. Почитатели изысканного Блока, певца Прекрасной Дамы и Соловьиного сада, изумлялись и возмущались: в вихревом ритме поэмы проносились обрывки забубённых солдатских частушек и мещанских романсов, призывы уличных плакатов, грубая речь улицы, мелькали крепкие, соленые словечки и уже вошедшие в язык массы злободневные неологизмы. Но вся эта пестрая и, казалось бы, нестройная стилистическая разноголосица каким-то чудом - чудом гениальности и вдохновения - претворялась в единый мелодический сплав, в гармоническое целое, звучащее на одном дыхании - напряженном, тревожном, романтическом. С точки зрения поэтики "Двенадцать" - это торжество новой ритмической стихии в творчестве Блока. Богатство, разнообразие и выразительность ее ритмов - небывалые в русской поэзии.

Блок сказал, что "Двенадцать" останутся лучшим из всего, что он написал, потому что, создавая их, он всецело жил современностью. Никогда еще душа поэта не была столь восприимчива к бурям и грозам истории. Говоря блоковскими же словами, "Двенадцать" сосредоточили в себе всю силу электричества, которым был перенасыщен воздух Октября. Живя современностью, поэт с величайшей свободой и неслыханной смелостью создал самое современное и совершенно оригинальное произведение. Ничего подобного в русской поэзии еще не бывало.

В "Двенадцати" - в символике поэмы, в ее образности, композиции, ритмике, языке, во всей ее художественной структуре - воплощено во всей полноте и цельности блоковское восприятие и понимание Октябрьской революции.

Как всякое истинно великое произведение искусства, "Двенадцать" ведут мысль и воображение читателя вширь и вглубь. За сюжетом поэмы вырастает зарево "мирового пожара", за сценами петроградской улицы первой октябрьской зимы - вся Россия, сорвавшаяся с якорей, за двенадцатью красногвардейцами, идущими дозором по городу, - весь народ, двинувшийся к новой жизни. В поэме с удивительной отчетливостью и верностью запечатлено множество примет того времени, когда она была написана. И вместе с тем она подсказывает широчайшие философско-исторические и морально-этические обобщения и выводы - о судьбах России и русского народа, о понятиях гуманизма и нравственности, о новой человеческой личности, рождающейся в горниле русской революции.

Блок и не ставил своей задачей показать в "Двенадцати" авангард революции, как мы сейчас его понимаем. Замысел поэта был в том, чтобы на языке искусства, не декоративно, а в столкновении живых человеческих страстей, раскрыть, как вырвавшаяся на простор "буйная воля" обретает путь и цель, превращается в "волевую музыкальную волну".

Двенадцать - эти ожесточенные враги старого мира - также и его жертвы. "Паршивый пес", что неотступно тащится вслед за ними, "хвост поджал - не отстает", это их собственное окаянное, рабское прошлое, которое раздуло в миллионах человеческих душ темное пламя дикости, жестокости, недоверия, мести. Только в революции они могут освободиться от этого наследия. Борьба за великую цель поднимает их на высоту нравственного и исторического подвига.

Такова была мысль Блока. Для него эти люди были героями революции, и он воздал им честь и славу - таким, какими их увидел. Известно, что в начале января 1918 года Блок в шумном споре защищал Октябрьскую революцию. Его никогда не видели таким возбужденным, он почти кричал: "А я у каждого красногвардейца вижу ангельские крылья за плечами".

Закончив поэму в январе 1918 г., поэт, обычно беспощадно строгий к себе, записал в дневнике: "Сегодня я - гений".

Ритмы, шумы и голоса объятой революционным вихрем России гениально воплотились Блоком в поэме "Двенадцать". Всем симфоническим звучанием поэмы Блок выразил провиденциальное понимание и чувствование революционных событий. Мир преломился и вступил в другую стадию - вот что сказали все голоса поэмы вместе, а идеал любви - развенчанный, оскорбленный, отринутый - опять впереди.

Поэма как бы завершала духовный и творческий путь А. Блока В ней нашли отражение главные для его творчества темы: народ революция, революция и интеллигенция, судьбы России. Причем революция предстала в поэме не только явлением российской истории но и явлением космическим, отражением некоей духовной субстанции космического "духа музыки". В земной стихии, в бурях и взрывах революции отразились высшие космические "страсти".

Таким образом, после революции 1917 года А. Блок продолжил творческое выражение темы России. Минц З.Г. отмечает, что главный пафос произведений Блока первого года октябрьской революции - радостное ощущение "шума от крушения старого мира", радостная готовность "слушать революцию". Восторженно приняв Октябрьскую революцию 1917 года, он пишет статью "Интеллигенция и революция", в которой выступает с призывом принять революцию. Ему казалось, что сам он улавливает в грохоте событий ее грозную, но величавую "музыку". Статья Блока "Интеллигенция и революция" является квинтэссенцией состояния самого Блока во время революционных и постреволюционных событий в России. Она резюмирует в себе всё то, что говорил Блок в предшествующие годы, только более ярко и контрастно. Эта статья отражает состояние души самого Блока, его взгляд на мир: состояние ужаса, принятие этого ужаса за нечто правильное и не сопротивление ему. Кульминацией этих настроений стала поэма "Двенадцать", в которой он с громадным вдохновением и блистательным мастерством запечатлел открывавшийся ему в романтических пожарах и метелях образ освобожденной революцией Родины. Он понял и принял Октябрьскую революцию как стихийный, неудержимый "мировой пожар", в очистительном огне которого должен гореть без остатка весь старый мир. Блок приветствовал революцию как новый день мира.

2.2 Историческая миссия России в оценке поэта (поэма "Скифы")

 

Через все творчество Блока красной нитью проходят его размышления об исторических судьбах России, о будущем его "роковой, родной страны!" Революцию Блок принял как избавление от "старого мира", "страшного мира", как "великое возрождение под знаком мужественности и воли. В поэме "Скифы", написанной вслед за "Двенадцатью", Блок снова обратился к волновавшему его вопросу об исторических судьбах и задачах России. Теперь он решил этот вопрос применительно уже к новой, Советской России, понимая ее как оплот мира и братства народов, как средоточие всего лучшего и ценного, что было создано человечеством за всю его историю. Написанная в решающие для революции дни, когда империалисты начали крестовый поход против юной Советской России, революционно-патриотическая ода Блока прозвучала одновременно и как грозное предупреждение старому миру, и как страстный призыв ко всем людям доброй воли покончить с "ужасами войны" и сойтись на светлый "братский пир труда и мира". Вместе с тем ода "Скифы" продолжает давнюю традицию русских классиков, неоднократно обращавшихся к теме путей и судеб России, ее роли в цивилизованном мире. Это традиция Пушкина, Лермонтова, Некрасова, Тютчева, Брюсова. Так, в стихотворении Брюсова "Старый вопрос" герой размышляет о том, "кто мы в этой старой Европе?". Во многом этому произведению созвучны и "Скифы". Однако Блок поставил этот вопрос уже в новой исторической обстановке, по-новому. Иванов-Разумник истолковал главную мысль этого стихотворения достаточно точно: "Россия - со знаменем социальной революции, Европа - под знаком либеральной культуры: встреча эта < > может оказаться смертельной".

Блок вместе с несколькими единомышленниками выдвинул идею "скифства" в период гражданской войны. Позже она нашла последователей, в первую очередь в эмиграции, и получила название "евразийства". Вслед за В. Соловьевым "скифы" показали, что у русского народа свой особый путь в мировой истории, отличный от путей и европейских, и азиатских народов, поскольку Россия находится и в Европе, и в Азии. Судьба русского народа - объединить весь мир в едином братстве. Как видим, теургические мечты в новом облике Блок пронес через всю его жизнь.

Зерно философско-исторической идеи "Скифов" содержится в дневниковой записи Блока от 11 января 1918 года, которая представляет собою непосредственный отклик на происходившее в Брест-Литовске. Но вот что особенно примечательно: Блок имеет в виду не столько немцев, сколько союзников бывшей России, активно противостоящих мирной инициативе России новой. Вот главное из этой важной записи: "Результат" брестских переговоров (т.е. никакого результата, по словам "Новой жизни", которая на большевиков негодует). Никакого - хорошо-с. Но позор 3 1/2 лет ("война", "патриотизм") надо смыть.

Тычь, тычь в карту, рвань немецкая, подлый буржуй. Артачься, Англия и Франция. Мы свою историческую миссию выполним. Если вы хоть "демократическим миром" не смоете позор вашего военного патриотизма, если нашу революцию погубите, значит, вы уже не арийцы больше. И мы широко откроем ворота на Восток. Мы на вас смотрели глазами арийцев, пока у вас было лицо.

А на морду вашу мы взглянем нашим косящим, лукавым, быстрым взглядом; мы скинемся азиатами, и на вас прольется Восток. Ваши шкуры пойдут на китайские тамбурины. Опозоривший себя, так изолгавшийся, - уже не ариец. Мы - варвары? Хорошо же. Мы и покажем вам, что такое варвары. И наш жестокий ответ, страшный ответ - будет единственно достойным человека". В конце записано: "Европа (ее тема) - искусство и смерть. Россия - жизнь".

Блок придал своей теме широчайший разворот и в отвлеченно-утопическое представление о мировом конфликте вложил совершенно конкретный социально-исторический смысл.

В эпиграфе - слова Соловьева о панмоголизме. Ими Блок утверждает особое место России в мире, считает ее переходным звеном между Западом и Востоком, звеном, которое смягчает противоречия. Два мира сошлись здесь лицом к лицу: жадный, одряхлевший, обреченный, но все еще кующий оружие буржуазный Запад, глухой к голосу стихии ("И дикой сказкой был для вас провал и Лиссабона и Мессины!"), забывший, что такое любовь, которая "и жжет и губит", - и молодая, полная кипящих жизненных, творческих сил революционная Россия, вставшая на защиту человечества и человечности и предъявляющая законные наследные права на все живое, непреходящее, что создано мировой культурой. Вслед за Достоевским Блок утверждает всечеловеческий гений России. Стихотворение "Скифы" начинается почти чеканно, с резкого противопоставления "вас" и "нас":

 

Мильоны - вас. Нас - тьмы, и тьмы, и тьмы.

Попробуйте, сразитесь с нами!

Да, скифы - мы! Да, азиаты - мы,

С раскосыми и жадными очами!

 

"Тьмы" противопоставляются "мильонам". Речь идёт об общей судьбе разных народов на огромном евразийском континенте. Вот как ёмко характеризуется их взаимосвязь:

 

Для вас - века, для нас - единый час.

Мы, как послушные холопы,

Держали щит меж двух враждебных рас

Монголов и Европы!

 

Антиномия уходящей и новой культуры здесь раскрыта в виде противопоставления буржуазного Запада и революционной России. "Запад - мир цивилизации", рационализма, рассудка, неспособного на губительные и творческие страсти.

Они присущи России, царству культуры первозданно дикой, но яркой, героической:

 

Да, так любить, как любит наша кровь,

Никто из вас давно не любит!

Забыли вы, что в мире есть любовь,

Которая и жжет и губит!

 

В "Скифах" Блок видит Россию в прошлом щитом "меж двух враждебных рас", страной, чьи богатства грабились в течение долгих веков ("копя и плавя наши перлы"). Это страна, которая способна любить и ненавидеть, способна отстоять себя в веках, способна стать оплотом всего лучшего, что было создано человечеством.

Это страна - сфинкс, загадочный и непонятный для старого мира, противоречивый и многогранный.

По утверждению Минц З.Г., в "Скифах" изображена и еще одна сила, воплощенная в образах "диких орд", "свирепых гуннов": это сила слепой, стихийной анархии, готовой разрушить все, накопленное веками Истории. Живая, народная культура "скифов" резко отделяется от умирающей буржуазной цивилизации, и от хаоса всеуничтожения.

Сущность и миссия "России - Сфинкса" - в ее готовности синтезировать, унаследовать все великие завоевания "премудрой" Европы, соединить их с пламенной героикой скифства. Эта же миссия имела и другую сторону - оградить Европу от слепых стихий разрушения.

По Блоку, к России нужно относиться с уважением, иначе случится мировая катастрофа. Но и этого Россия не боится, она мощна и сильна, у нее "азиатская рожа":

 

А если нет - нам нечего терять,

И нам доступно вероломство!

Века, века вас будет проклинать

Больное позднее потомство!

 

Для Блока послереволюционная Россия стала центром притяжения мировых сил. Отсюда предвидение возмездия, которое свершится, если Европа посягнёт на Россию.

 

Россия - Сфинкс. Ликуя и скорбя,

И обливаясь чёрной кровью,

Она глядит, глядит, глядит в тебя,

И с ненавистью, и с любовью!

За этой строфой идёт центральная часть стихотворения:

Да, так любить, как любит наша кровь,

Никто из вас давно не любит!

Забыли вы, что в мире есть любовь,

Которая и жжёт, и губит!

 

Идея объединения новой, молодой России с народами древней Европы звучит в гражданской патетике "Скифов". Мысль о всемирной отзывчивости русского народа, о его способности понять, почувствать чуждую, иноплеменную культуру как свою, как общечеловеческую - эта мысль, встречающаяся у многих русских писателей XIX века, пронизывает блоковскую революционную оду:

 

Мы любим все - и жар холодных числ,

И дар божественных видений.

Нам внятно все - и острый галльский смысл,

И сумрачный германский гений.

Мы помним все - парижских улиц ад.

И венецьянские прохлады,

Лимонных рощ далекий аромат,

И Кельна дымные громады.

 

От имени этой России, с верой в ее непобедимость и мировое назначение, поэт обратился одновременно и с грозным предупреждением - к врагам русской революции:

 

Вот - срок настал. Крылами бьет беда,

И каждый день обиды множит,

И день придет - не будет и следа

От ваших Пестумов, быть может! -

и со страстным призывом к единению - ко всем людям доброй воли:

В последний раз - опомнись, старый мир!

На братский пир труда и мира,

В последний раз на светлый братский пир

Сзывает варварская лира!

 

Заканчивается стихотворение патриотическим и гуманистическим призывом: "В последний раз - опомнись, старый мир!".

"Скифы" явились последним словом, которое сказала русская поэзия дооктябрьской эры. И это было слово новой исторической правды, рожденной Октябрем, - слово воинствующего революционного гуманизма и интернационализма.

Таким образом, в "Скифах" Блок подводит итог всей теме "Родина". Здесь любовь к Родине достигает наивысшего значения. Здесь он переводит на бумагу все свои чувства относительно России. Он говорит о мощи русского языка, силе национального мышления, своеобразии русского фольклора. Но это не только итог лирики о России, это итог своему творчеству, своей жизни. Здесь Блок как бы говорит: жить не бессмысленно, если есть Россия. Стихотворение "Скифы" пророческое. Именно в нем были предсказаны мировые события начала XIX века. В "Скифах" показано третье положение России: не сонно-прекрасная, не боевая, она нейтральная. И, наверное, можно верить в то, что будет Россия прекрасна без грязи, войны, а мирная, такая, в которой можно жить, не удивляясь, как так можно жить, которую можно уважать.

Заключение

 

А.А. Блок - замечательный русский поэт. Он начинал свою литературную деятельность как поэт-младосимволист, отрешенный от жизни, со своими мечтами и иллюзиями. Но со временем, пройдя все жизненные преграды и переживания, Блок стал великим национальным поэтом, переживающим за судьбу не только русского народа, но и всей России в целом. Поскольку поэт пришел в литературу в очень сложное и противоречивое время, на изломе истории, в своем творчестве он сумел отразить все перипетии того непростого времени.

Александр Блок - это яркий пример патриота своей страны, своей родины. Для него тема родины, России - вечная. Он знакомит читателя с красотой Руси, всегда ищет в ней что-то сильное, способное сохранить душу человека. Он говорит о Родине с бесконечной любовью, с проникновенной нежностью, с щемящей болью и светлой надеждой.

В дооктябрьском творчестве поэт-символист обращается к миру действительности, который одновременно и влечет, и страшит его. Так цикл стихов "Город" в творчестве А. Блока предваряет две центральные темы: тему Родины в лирике и тему историческую, а именно: судьбу России в революционной переделке жизни. Стихи этого цикла наполнены реалистическими чертами жизни горожан и такими же реалистическими пейзажами. Поэт рисует мрачный город, накрытый постоянными туманами и мглой, сквозь которые еле пробивается свет фонарей. Тяжелый, зловещий город из камня, равнодушный ко всему живому. Блок выступает как посредник улицы со всеми ее кошмарами и сомнительными радостями, передающий прежде всего ее голоса и присоединяющий к ним свой голос.

Обращение поэта к теме Родины, ее исторического пути, ее грядущей судьбы было связано для Блока с переживанием подъема и поражения первой русской революции. Очень ярко, по-блоковски своеобразно, выражено отношение к России, представления поэта об исторических судьбах родины в цикле "На поле Куликовом". Обращение к прошлому здесь во многом преследует цель - через прошлое понять современность.

Широкая, многоцветная, полная жизни и движения картина родной земли "в красе заплаканной и древней" слагается в стихах Блока. Она и сказочная красавица, погруженная в таинственную "дремоту", копящая во сне силы для колдовского разгула стихий, она же цыганка, свободная и вольная, и летящая тройка, и реальная "нищая", с "серыми избами" и "песнями ветровыми", и промышленная держава ("Новая Америка"). Необъятные русские дали, бесконечные дороги, полноводные реки, скудная глина размытых обрывов и пылающие рябины, буйные вьюги и метелицы, кровавые закаты, горящие села, тревожные крики лебедей и плач журавлиной стаи, поезда и станционные платформы, фабричные трубы и гудки, пожар войны, солдатские эшелоны, песни и братские могилы. Такой была для дооктябрьского Блока Россия.

Послеоктябрьское творчество А. Блока овеяно историческими, социальными, житейскими бурями его революционного времени. Дооктябрьский Блок создал свой самобытно-неповторимый лирический образ Родины - не матери, каким он был у поэтов прошлого, а красавицы-подруги, возлюбленной, невесты, "светлой жены", - образ, овеянный поэзией русского песенного и сказочного фольклора. С течением времени этот образ все более наполнялся реальным общественно-историческим содержанием. Если сначала поэт воспевал романтически "необычайную" и "таинственную" Русь - "нищую", "дремучую" и "колдовскую", то после Октября 1917 г. эти сказочные мотивы заметно уступают место представлению о "живой, могучей и юной России", накапливающей революционную грозу.

Блок верил в революцию, придавал ей огромное значение и символическое звучание, он верил в очистительную силу свершившихся перемен. После Октября Блок сразу, без сомнений определил свою общественную позицию - встал на сторону советской власти, народа. Статья Блока "Интеллигенция и революция" является квинтэссенцией состояния самого Блока во время революционных и постреволюционных событий в России. Она резюмирует в себе всё то, что говорил Блок в предшествующие годы, только более ярко и контрастно. Эта статья отражает состояние души самого Блока, его взгляд на мир: состояние ужаса, принятие этого ужаса за нечто правильное и не сопротивление ему. Поэма "Двенадцать" явилась итогом блоковского познания России, ее мятежной стихии, творческого потенциала, свидетельством крушения гуманизма как мировоззрения, утверждающего ценность индивидуальности.

В поэме "Скифы" Блок подводит итог всей теме "Родина". Здесь любовь к Родине достигает наивысшего значения. Здесь он переводит на бумагу все свои чувства относительно России. Он говорит о мощи русского языка, силе национального мышления, своеобразии русского фольклора. Но это не только итог лирики о России, это итог своему творчеству, своей жизни. Зд