Партия - дело его жизни и причина смерти

Уже с самого начала своей специфической деятельности в конце восьмидесятых годов Евгений Владимирович, в отличие от своих более простых коллег, уделял большое внимание, так сказать, общественному содержанию своей работы.

Это была не какая-то мелкая благотворительность. Папа построил реабилитационный плавательный бассейн для детей-инвалидов, организовал спортивную школу, где могли бесплатно заниматься городские подростки. Были широко известны его щедрые пожертвования на дело восстановления севастопольских храмов (севастопольский иерей отец Георгий был в числе его союзников) и так далее. Все это, естественно, широко и "правильно" освещалось в средствах массовой информации, так что до сих пор в глазах тысяч сограждан он возвышается как благодетель и настоящий хозяин, невинно убиенный настоящей (далее обычно разъясняется, какой именно) мафией.

Он предпочитал водить знакомства в высших эшелонах городской власти, среди высшего командного состава Черноморского флота и ВМС Украины (вспомним охранников-морпехов в поданевском замке. Через фирму "Лела" он даже пытался приобрести запасной командный пункт Черноморского флота. Странно, что не приобрел: распродажа ведь шла полным ходом, как бы на металлолом были проданы, например, два тяжелых крейсера-вертолетоносца, причем по первому из них, крейсеру "Ленинград", деньги были уведены от бюджета полностью, посредническая фирма с миллионами долларов испарилась...).

Он установил крепкие контакты с представителями депутатского корпуса России (некоторые из которых сразу же зашумели об "особом статусе Севастополя"), Украины и Крыма, ну и естественно - с чиновниками правительства Украины и автономии.

Впрочем, его планы простирались куда дальше административных границ города, автономии и даже государства.

Можно только догадываться, о чем он думал, сидя в своем замке на мысе Феолент: не о деятельности ли во всеэсэнговском или мировом масштабе? Но начинать он решил с Крыма.

Итак, немного политики, без которой не обойтись.

После распада Союза полуостров, переданный в 1954 году по волевому решению Н. С. Хрущева из состава РСФСР в состав Украинской ССР, оказался в специфическом положении: оставаясь частью Украины, он еще в феврале 1991 года приобрел административное самоуправление, после того как 20 января большинство крымчан высказалось за воссоздание автономной республики.

Была принята конституция, по оценке экспертов достаточно совершенная, был избран президент, назначено правительство, впали в раздвоение личности силовые ведомства, вынужденные подчиняться кто двум, а кто и больше хозяевам, появились первые указы по распоряжению драгоценной недвижимостью, находящейся на крымской земле, - в общем, "процесс пошел".

Два года после этого полуостров фактически был как бы и украинским, и не совсем, представляя собой своеобразную территорию с неустоявшимся статусом, несформированными государственными и очень своеобразно подчиняющимися то Киеву, то Симферополю силовыми структурами и сумбурной политической системой.

Киев, опомнившись от шока первых дней крымской независимости, начал методично урезывать ее и в этом деле преуспел. Симферопольские же политики оказались кто дилетантами, кто дешево покупаемыми политиканами, кто клинически близорукими, кто перевертышами - в общем, как везде, только еще похуже. Они трепыхались, сдавали друг друга, заключали и разрывали альянсы, ничего не смогли противопоставить методичному нажиму и постыдному подкупу - и в конечном итоге, вопреки совершенно однозначно выраженной воле абсолютного большинства крымчан, проиграли вчистую.

Но это тоже было процессом, продолжалось годы и до сих пор еще не завершилось окончательно, а в поданевскую пору процесс был в самом разгаре. Еще многие в Крыму верили, что независимость - это всерьез, еще бурлили митинги и устраивались голодовки, еще крымский Верховный Совет и правительство (уже не сабуровское, пока, по-видимому, единственное, которое пыталось работать не только на свои интересы, а и на общую перспективу) принимали многочисленные нормативные акты, которые до неизбежного времени отмены их Киевом успевали наделать много пользы - немногим, а много вреда - всем остальным...

Независимость Украине, вопреки громким утверждениям известной части "патриотов", досталась во многом случайно, она еще не назрела, хотя несомненно была выстрадана веками.

В годы, предшествовавшие независимости, накал борьбы за нее на Украине в целом, исключая разве что Галичину, где сложились особые социально-исторические условия, еще не был настолько высок.

Об этом неопровержимо свидетельствует хотя бы глубочайший кризис, заставивший ЮНЕСКО всерьез отнести украинцев к вымирающим нациям.

В самом деле, огромная страна с уникальным промышленным потенциалом, полным набором природных ресурсов, замечательным климатом и самыми плодородными в мире землями, вполне приличной инфраструктурой, трудолюбивым и прекрасно квалифицированным населением могла без войны свалиться в социально-экономическую пропасть только в одном-единственном случае: если еще не созрела до самостоятельности, если не вызрели еще кадры не синежупанных, а настоящих политиков-патриотов, профессионалов, преданных Родине и народу, а не идеалам личного обогащения.

Крыму же его независимость досталась, можно сказать, случайно в квадрате, и это совершенно естественно послужило мощным катализатором политической борьбы и политической возни.

Крым бурлил политическими страстями, Украина и Россия делили Черноморский флот, Симферополь, Севастополь и Киев-властные полномочия, в самом Крыму мертвой хваткой друг в друга вцепились различные партии и группировки, - в общем, полуостров представлял собой лохань той самой мутной воды, в которой, как известно, любители часто пытаются ловить большую рыбу.

Евгений Владимирович Поданев был как раз из таких ловцов.

Не особенно интересуясь раньше политикой, Папа смекнул, что для того, чтобы занять действительно достойное место в новом формирующемся обществе, одной бригады мало, нужно нечто большее, солидное, нужна - Партия. И создай он ее сейчас, в обстановке всеобщей грызни и бардака, он сможет одним махом добиться всего.

Эта идея запала ему в душу еще с того момента, когда он искал случая расправиться с Плисом - создателем Спортивно-туристического союза. Поданев еще в разгар борьбы за Севастополь говорил в кругу приближенных, что "этот хитрожопый" Плис был на правильном пути, но дело до конца довести не сумел, а он, Папа, сумеет.

К созданию партии Папу подталкивали и его грамотные друзья - крымские бизнесмены, банкиры (Папа водился с такими почтенными людьми, как Сергей Шурига-Кондратевский - владелец торгового дома и банка, контр-адмирал Сергей Рыбак и другие).

Именно последнему, политически активному адмиралу, правда не столь продвинутому, как Дудаев, Лебедь или Николаев, попалась на глаза программа украинских либералов, которую он решил положить в основу собственной партийной программы.

Настоятель одного из севастопольских храмов отец Георгий (по совместительству - член правления Церковного банка) предложил отразить религиозный момент в названии будущей партии.

Так родилось наименование - Христианско-либеральная партия Крыма (ХЛПК).

В несколько романтизированном свете, но ссылаясь на рассказы "сведущих людей", момент создания партии один из журналистов описывает так:

"... - А теперь поклянемся. - Поданев протянул руку над мечом, обращаясь к остальным.

В его особняк съехались те, с кем он делил город: Турукало, замдиректора малого предприятия "Адель", Рулев, учредитель фирмы "Вилс", Чесноков, директор АО "Ольвия", Сергиенко, директор филиала банка "Возрождение"...

Для того чтобы был порядок, нужен один Папа. Наступили новые времена. Отныне защищать город от посторонних будет он, Поданев.

Над мечом поднялись руки, гости театрально поклялись в преданности Папе.

Именно посетители дачи вошли в политсовет ХЛПК".

Учредительный съезд новой партии был намечен на канун дня Святой Пасхи - 27 апреля 1994 года.

В этот день к одной из самых фешенебельных гостиниц Крыма, "Ялте", находящейся в одноименном городе, подъезжали шикарные лимузины с крымскими, киевскими и московскими номерами. Из них выходили солидного вида мужчины, иногда в сопровождении длинноногих красавиц в открытых платьях.

Плакаты у въезда в отель сообщали о политическом мероприятии и об имеющем состояться после него ни больше ни меньше как "чемпионате мира по боксу". Над городом в честь новой партии выписывал фигуры высшего пилотажа боевой истребитель.

Первым на съезде с программной речью выступил председатель ХЛПК Евгений Поданев. Он читал с листа и слегка запинался (не привык ораторствовать человек дела), но голос его был, как всегда, тверд:

– Создание ХЛПК продиктовано требованием времени. Партия объединяет в своих рядах спортсменов, крупных и средних бизнесменов, интеллигенцию всех патриотов Крыма. В ХЛПК насчитывается 160 тысяч человек. Из них 35 тысяч - молодые, сильные, целеустремленные люди...

Лидер говорил о проблемах, которые волнуют людей: национальная вражда, страх, невозможность зарабатывать и содержать семьи. Однако "сегодня маленькие семьи вливаются в одну большую семью, имя которой ХЛПК. В этой семье о каждом члене будут заботиться и всячески его поддерживать. Наша партия будет оказывать содействие Православной Церкви, духовному просвещению и христианскому воспитанию людей..."

Его речи внимали десятки людей: молодые коротко стриженные парни, солидные бизнесмены, военные, священники.

В президиуме сидели люди повесомее, те, кто, по словам самого Поданева, был способен за 24 часа скупить всю госсобственность Крыма, включая имущество Черноморского флота и ВМС Украины.

– Крупные бизнесмены и богатые люди Крыма, - неслось над фешенебельным залом "Хрустальный", - члены нашей партии готовы вложить большие деньги в различные инвестиционные программы. Ряд крупных бизнесменов зарубежья, которые приехали на наш съезд, готовы предоставить крупные кредиты под такие программы...

Это уже для министра экономики Украины Романа Шпека, прибывшего на съезд в качестве народного депутата, и для Дмитрия Рогозина - лидера московского Конгресса русских общин, представителя влиятельных деловых кругов России.

Для депутатов и гостей звучали подготовленные спичрайтерами слова, в которых ясно можно было уловить ширину замаха новой партии:

– Для украинцев Украина - независимая держава, для русских и многих других ее жителей - это кусочек Родины, для многих Украина - историческая родина, Русь. И для всех она - европейское государство...

Папа всерьез надеялся на крупные инвестиции. По его планам, основной приток денег-до миллиарда долларов в квартал, - должен был проводиться через структуры ХЛПК.

По окончании съезд принял декларацию.

"В это непростое время, - говорилось в ней, - когда рушатся устои прежнего общественного строя, когда политические силы в борьбе за власть... забывают о народе, мы, объединенные стремлением сплотить людей на принципах христианской морали, стать строителями новой жизни, заявляем о создании Христианско-либеральной партии Крыма. Партия берет на себя обязательство добиваться подлинного народовластия в Крыму. Все ее члены имеют равные права. Дочерними организациями ХЛПК являются Союз женщин христиан-либералов и Союз молодых христиан-либералов (скаутов)".

Декларация заканчивалась словами: "Да поможет нам Бог!"

Итак, партия создана. Теперь ей нужна была власть. Задачей номер один было взять власть в Севастополе. Собственно, Поданев ею и так уже обладал, но своей, бандитской, нужна же была настоящая, легитимная, законная власть.

Ее олицетворял мэр, высшее должностное лицо Севастополя (город находится в прямом подчинении Украине).

Самого Евгения Владимировича, конечно, никак не привлекала карьера государственного чиновника, ему нужен был на этом месте свой человек, марионетка, которой можно было бы управлять.

В качестве такового Поданев наметил Виктора Семенова, только что избранного председателя городского совета, честолюбивого и не очень-то разборчивого в средствах человека.

Историческая встреча двух глав Севастополя - легитимного и теневого, номинального и реального - состоялась 12 мая того же 1994 года.

Поданев не знал, что спецслужбы уже вплотную заинтересовались деятельностью Папы и их разговор с Семеновым записывался на пленку. Впоследствии, почти через год после этого разговора и гибели Папы, пленка всплыла в одной из киевских газет, ее расшифровка была опубликована.

Вот как представляется "партийное строительство" Папы с его собственных слов, процитированных газетой:

"Мы объединили бизнесменов в один кулак, - говорил Поданев Семенову. - Это, грубо говоря, генералитет, который... держит экономику Крыма. Они - жирные. У них есть что терять. У них есть недвижимость здесь и за рубежом. Мы им сказали: или будьте патриотами и работайте с нами... или валите. Но куда им уйти? Наши друзья - везде. Деньги у нас есть, люди есть. У нас треть депутатского корпуса. Фактически к нам пришли все, кто был в ВС Украины. Нас много, и мы сильнее. У нас есть сила в воинских формированиях... мы можем выиграть третью мировую войну..."

Читатель, прошу тебя, задумайся над этими словами. Поданев не преувеличивал. Третью мировую, конечно, выиграть нельзя - от ядерной войны проиграют все, - но вот развязать, увы, можно...

"Я говорю своим пацанам: ну-ка соберите этих людей! Их собирают. Я им говорю: когда вас просят дать деньги - вы что делаете? Вы не даете денег. Когда вас просят помочь малоимущим или ветеранам... вы опять не даете денег. Кто вы? Вы не патриоты. Вы -... (непечатно. - К. Ч.).

Когда они на стол кладут руки, я вот так (бьет по столу) зажимаю их ногой и говорю: какой у тебя был доход в этом году? Они начинают мне врать... Я говорю: ну-ка принимайте их всех в партию. Кто не согласен поднимите руку! Кто поднимает - бери свои чемоданы, пошел... Если ты не патриот своего города, уезжай отсюда.

Я говорю им: господа бизнесмены, с сегодняшнего дня вы - одна ячейка... У вас есть новый руководитель. Теперь декларацию о доходах вы будете предъявлять не в фининспекцию, а нам... Теперь вы должны для людей, которые недоедают и недосыпают, 10 процентов дохода. Все вы - члены партии - давайте...

Так вот вы (обращаясь к Семенову) скажите. Если мы вразумляем этих овец, этих баранов, этих козлов, которые зарабатывают бабки, а люди нищие на сегодняшний день сидят дома и не знают, что пожрать..."

Папа любил справедливость.

Судя по всему, Поданев и его собеседник нашли общий язык; вскоре последний занял пост мэра, правда, уже после того, как Папы не стало.

Ниточка выскользнула из рук кукловода, но ненадолго. Новые "водители" использовали запись для того, чтобы показать некогда "пророссийскому" политику, что без хозяина он не остался.

Семенов всегда отличался понятливостью.

Создание ХЛПК вызвало большую озабоченность среди крымского политического бомонда.

Предприниматель, лидер Партии экономического возрождения Крыма, руководитель парламентской фракции Владимир Шевьев (о Шевьеве и ПЭВ еще будет отдельный разговор) говорил в приемной президенту Крыма Ю. Мешкову: "ХЛПК - это ж сила, они нас сожрут, а потом - это ж мафия! Вы знаете, кто стоит во главе этой партии? Мафиози! Это ж бандит..."

Как утверждали знающие люди, каждый шаг Поданева в это время уже контролировали спецслужбы. "Папа на трассе" - было дежурной фразой на милицейской волне.

Папа мчался, не соблюдая правил движения.

Ехал хозяин жизни, но, как оказалось, не своей.

Поданев надеялся на свою партию как на своего рода щит, но именно партия со всей своей спецификой, начиная от способов рекрутирования и сбора "взносов" до прямой политической практики, стала главной причиной, хотя лишь отчасти - поводом, его гибели: слишком много группировок и очень влиятельных людей быстро поняли, насколько это опасно.

 

 

ВЕНДЕТТА ПО-КРЫМСКИ

Сама ХЛПК лишь ненадолго пережила своего лидера: с ее руководством расправились не менее жестоко, чем с самим хозяином.

После смерти Поданева члены политсовета ХЛПК поначалу решили ограничиться коллективным руководством, поскольку они вполне отдавали себе отчет в том, что пост председателя - место "расстрельное". Однако вскоре передумали: молодая поросль, чего доброго, могла решить, что вожди испугались, и подмять их под себя.

Председателем партии должен был стать контрадмирал Сергей Рыбак, но тот наотрез отказался.

Тогда бразды правления пришлось взять в руки Михаилу Корчелаве, председателю симферопольского отделения ХЛПК, президенту АО "Юг", в прошлом - советнику президента Крыма. Скорее всего, товарищи по партии просто не оставили ему выбора.

Михаил Корчелава, судя по всему, хорошо представлял, чем ему лично грозит принятое решение. "Зато меня похоронят на самой почетной аллее", - отшучивался этот сильный и умный человек.

Буквально за несколько дней до своей гибели он сказал своему знакомому, улетавшему в Киев: "Поторопись, а то на мои похороны не успеешь".

Знавшие нового председателя партии говорили, что "был он человеком необыкновенно общительным, мог найти общий язык и с грузчиком и с министром. Был он также нежадный и мог запросто отдать постороннему человеку все свои наличные деньги".

Одно время он был экономическим советником президента Ю. Мешкова, но вскоре, как говорили, разочаровался в нем лично и в сумбурной его политике и перестал посещать симферопольский "Пентагон".

В кругах богемы М. Корчелава имел репутацию мецената и неплохого художника-графика.

Умел держать слово, быстро и достаточно точно разбирался в людях и деловых вопросах; начинал он художником-оформителем в мастерских худфонда, вырос он из теневиков-цеховиков, имел в свое время осложнения с правоохранительными органами, судимость. Характерно, что проходил он по статье "за хранение оружия" - при обыске в его доме нашли гранату, - а частное предпринимательство, деятельность в то время незаконная, была не доказана.

В роковой для него день Корчелава в сопровождении жены и брата Резо возвращался из Ялты. По дороге домой решили заехать в бар на турбазе "Таврия" в Симферополе.

За соседний столик вскоре присел молодой человек, заказал коньяк; несколько раз выходил и возвращался (судя по всему, слежка за Михаилом велась давно, однако братья были очень похожи и киллер не мог решить, в кого нужно стрелять, и просил уточнений).

Наконец он подошел к Михаилу, выстрелил в красивую седеющую голову и, воспользовавшись общим замешательством, выбежал из бара и вскочил в ожидавшую его машину.

После смерти Корчелавы оказалось, что на рейде евпаторийского порта находился принадлежавший его акционерному обществу пароход с 59 тоннами автоматных патронов на борту.

Следующей жертвой киллеров стало "второе лицо" и казначей ХЛПК Александр Рулев. Он был буквально изрешечен на сиденье своего джипа в ночь с 9-го на 10 августа на одном из пустынных пляжей Севастополя. Вместе с ним пострадал еще один член политсовета партии Михаил Турукало. С тяжелыми ранениями он был доставлен в военно-морской госпиталь.

В Севастополе был ранен видный христианский либерал Сергиенко.

Тридцать первого августа 1994 года на подъезде к городу-герою была обстреляна машина Сергея Шуриги-Кондратевского, крупного севастопольского бизнесмена.

Обращает на себя внимание ритуальный характер убийств: Поданева застрелили на девятый день после убийства Башмакова, Корчелаву - на сороковой, Рулева - на девятый день после гибели Корчелавы.

Тут, как считали журналисты, одно из двух: либо "священная война", роковая вендетта между бандитскими группировками, либо мы имеем дело с крайней степенью цинизма и перерождением бандитского кодекса чести, так как что-что, а все, связанное со смертью, в этой среде почиталось особенно.

Охота на руководителей ХЛПК закончилась только тогда, когда партия официально заявила о прекращении своей деятельности.

Сразу же после самоликвидации "партии расстрелянных" во многих изданиях появились публикации, в которых выдвигались версии произошедшего, на тот период беспрецедентного, события.

Версия первая: работа спецслужб.

ХЛПК действительно могла превратиться в мощную силу и серьезно повлиять на расстановку политических сил в Крыму, что могло внести значительные коррективы в планы и киевских политиков, которым после смутного периода сепаратизма и "суверенизации" опять подчинялись крымские силовики.

Летом 1994 года в разгаре был конфликт между Киевом и крымским президентом Ю. Мешковым, который грозился провести референдум о статусе Крыма и по его итогам (а в них мало кто сомневался) произвести необходимые политико-юридические действия.

Е. Поданев публично заявил в одном из интервью, что ХЛПК против пересмотра статуса и действует в рамках украинских законов.

Но существовала информация и о многочисленных контактах с российскими политическими, в том числе и национал-патриотическими, и деловыми кругами, и о всесторонней поддержке севастопольских радикалов в их стремлении "к России". Программные документы ХЛПК прямо не настаивали на изменении статуса Крыма, но весьма внятно говорили о том, кто должен распоряжаться драгоценной крымской собственностью.

Безусловно, и сам Поданев, и его партия, помимо самой недопустимости для всякого хоть немного порядочного человека мысли о приходе черного криминалитета к власти, представляли большую опасность для Киева.

Версия вторая: устранение ХЛПК - дело рук чужаков, прежде всего центральноукраинских и российских криминальных структур.

Папа всегда особенно подчеркивал, что в Крыму хозяевами должны быть крымчане.

"Известно, - писала "Литературная газета", - что в убийстве Поданева принимал участие московский киллер... Полуостров - лакомый кусочек для "варягов". Есть сведения, что некий могущественный украинско-российский клан превратил Севастополь в базу для транзита нефти".

Другое, украинское издание прямо указало, что "с устранением поданевцев еще больший вес и полную бесконтрольность получила в Севастополе "конкурирующая фирма" - казанская группировка некоего Хайдера", контролирующая именно поставки нефти.

Вероятность такой подоплеки событий действительно существовала, но авторы статей не смогли убедительно ответить на несколько вопросов: почему чужаки устроили ликвидацию в самом что ни есть не подходящем для этого месте, в самом стане мощнейшей и еще более агрессивно настроенной к посторонним группировки; почему выбрано время, когда чуть ли не с каждым из гостей присутствует вооруженный охранник, рядом с "Калинкой" и на дорогах присматривало за порядком полвзвода милиции, устроители и организаторы поминального обеда знают всех приглашенных в лицо, а благополучно и бесследно скрыться средь бела дня на территории небольшого поселка, окруженного степью с чахлыми посадками, весьма непросто; почему, если уж так акция назрела, поданевский кортеж не расстреляли на восьмидесятикилометровой трассе из Севастополя в Симферополь, где хватает превосходных, опробованных еще крымскими партизанами мест для засады; и почему так четко, будто по взмаху дирижерской палочки, в сентябре 1994 года отстрел руководства ХЛПК прекратился, хотя множество бывших партийцев без формального извещения, без организации в партию, без политических деклараций продолжали те же действия, прежде всего оттесняя чужаков?

Версия третья: внутрикрымские криминальные разборки.

Здесь надо отдать должное прозорливости журналистов, которые выдвинули эту версию со следующей аргументацией.

Хотя Поданев и "башмаки" считались союзниками, их интересы, конечно, не совпадали и рано или поздно должны были столкнуться;

"башмаки" после покушения на своего шефа, сами или с чьей-то подачи, могли запросто погрешить на Папу и убить невиновного. Не случайно Поданев не хотел ехать на поминки Башмакова, но все же отправился в Симферополь, "чтобы не возникли кривотолки";

Поданев мог погибнуть именно как наиболее могущественный союзник Башмака, если предположить, что отстрел организовал кто-либо из авторитетных недругов последнего - Дзюба, "греки" или "Сейлем".

В течение многих лет дело казалось "глухим висяком" и если о нем вспоминали, то все чаще как о случае неслыханном и непроницаемо таинственном.

И только совсем недавно произошло то, что большинство из нас, пессимистов с горьким опытом, считало если не совсем невероятным, то могущим произойти в отдаленном будущем.

Отдадим должное серьезно выправляющейся крымской милиции: темное, непроясненное дело, тяжелый "висяк" наконец-то считается раскрытым. Названы мотивы, обстоятельства, имена.

Подтвердилась третья версия: внутрикрымские разборки.

Более того, дословно подтвердилось высказанное четыре года тому, по горячим следам, предположение, что "башмаков" навели на мысль о виновности Поданева в убийстве их шефа, что и подтолкнуло их к решению "помянуть" Виктора Викторовича, проливая кровь врагов на поминальные дни.

Но не только жажда мщения заставила их пойти на смертельный в общем-то риск публичного расстрела опаснейшего вожака на своей территории, когда любой профессионал и просто вдумчивый наблюдатель заподозрили бы именно "башмаков".

Давно было подмечено авторами исследований о криминалитете, что на одного убитого должника приходится десять убитых кредиторов.

Союзнические отношения крупнейших преступных группировок Крыма были скреплены не только и не столько договоренностями и некоторым временным совпадением интересов, но и деньгами.

Виктор Башмаков ссудил пока в точности неизвестную, но наверняка весьма крупную сумму Папе на срочные нужды партии, возможно, на проведение ее пышного учредительного съезда.

Получение этой ссуды, естественно, проходило не так, как живописал некогда Папа в конфиденциальной беседе с будущим мэром Севастополя, поскольку статус у Виктора Викторовича был не тот, что у подмятых Папою бизнесменов. Но еще более важно, что деньги подлежали возврату. И "наследники" Башмакова приняли подброшенную им истинным убийцей шефа, Дзюбой, версию о том, что Папа убрал кредитора и одновременно главного конкурента. Специфическому менталитету вожаков группировки, преемников Виктора Викторовича, это показалось вполне убедительным.

План разборки с Поданевым разрабатывали трое. Основной работой занимался Сергей Хабибулин.

Двое других - Виктор Карпов и Николай Иванов (фамилии в интересах все еще не законченного следствия изменены) - выступали как организаторами, так и исполнителями плана.

Все они занимали довольно высокое положение в иерархической структуре группировки Башмака и вполне могли взять на себя ответственность за организацию подобной акции.

 

 

ПОДРОБНОСТИ УБИЙСТВА ПАПЫ

Накануне поминальной трапезы, при расстановке столов, Хабибулин тщательно продумывал сценарий предстоявшего действа. Учитывалось, что среди приглашенных будет немало людей, которые никогда не расстаются с оружием и, не задумываясь, вступят в перестрелку; учитывалось и присутствие милиции в непосредственной близости от площадки и у заезда в поселок со стороны Евпаторийской трассы.

Можно сказать, что план был продуман тщательно, профессионально: и свои в перестрелке не пострадали, при расстановке столов учитывались секторы обстрела, и отход тех, кому полагалось отойти, состоялся как по маслу, и главное - Папа был убит.

Место для Поданева и его людей было отведено за центральным столом. Рядом Хабибулин планировал посадить своего человека, который в нужный момент должен был выстрелить в Папу. Это послужило бы сигналом к перестрелке, во время которой планировалось добить Поданева, если бы первый выстрел оказался недостаточным. Здесь должны были четко действовать двое других организаторов - Карпов и Иванов. Они должны были проследить за тем, чтобы Поданев не ушел из-за стола живым.

Для прикрытия Карпова и Иванова предназначались автоматчики (Климов и Татищев), которые очередями над головами собравшихся должны были свалить гостей на пол и остановить перестрелку на несколько секунд, которые требовались для отхода стрелков.

Дальнейшие действия Хабибулин также распланировал и отработал с исполнителями.

До последнего момента у организаторов были сомнения, приедет ли Поданев. Может быть, именно поэтому по Симферополю был пущен слух, конечно же обязанный дойти до слуха Папы, будто убийцы Виктора, спалив мотоцикл, пересели на один из автомобилей, принадлежащих Поданеву. (Поговаривали, что неизвестные вроде бы специально угнали машину у Поданева накануне покушения, чтобы таким образом "замарать" его.)

Во всяком случае, слухи распространились, и Поданев, который опасность чуял, но вины "за Башмака" - нет, решил поехать, как вы помните, "чтобы не возникало кривотолков".

За день до предполагаемого расстрела Хабибулин определил места, на которых во время поминок будут находиться автоматчики, прикрывая отход Карпова с Ивановым.

Двадцать девятого июня 1994 года на поминки съехались авторитеты различных рангов и мастей. Приехал и тот, кого с таким нетерпением поджидали организаторы. Он занял заранее приготовленное место за столом, рядом с ним сели его люди. Операция должна была начаться после того, как прозвучит первый выстрел.

После первого поминовения Андрей Кашин по кличке Белый, сидевший почти напротив Поданева, неожиданно встал и выстрелил почти в упор из пистолета в Папу. Пуля из "ТТ" пробила череп навылет, Поданев был убит наповал.

После первого выстрела, как и предполагалось, началась беспорядочная стрельба. Стреляли "башмаки", палили из пистолетов люди Поданева, и пули достигали цели. Но тут, как и было запланировано, загрохотали автоматы. При этом случайно пострадал десятилетний мальчик.

Иванов и Карпов под прикрытием автоматного огня бросились в разные стороны, и каждый добрался до намеченной точки, где их ожидали автомобили с ключами в замке зажигания.

Посеяв панику и дав соратникам возможность разбежаться, автоматчики тоже ретировались. Они тоже отходили в разные стороны, уверенно лавируя проходными дворами. Татищев бросил свой автомат сразу. Климов выбросил оружие в речку. Через несколько дней он за ним вернулся, автомат лежал на прежнем месте, поджидая своего хозяина.

У поминальных столов остались лежать девятеро, в том числе и убийца главы ХЛПК Белый.

Только после тщательной экспертизы удалось установить его личность-до такой степени пули обезобразили его лицо, а отпечатков пальцев в деле, да и самого дела, не имелось.

Трудно сказать, стреляли ли поданевские охранники, погиб ли он случайно или его на всякий случай устранили свои же.

Это, повторяем, картина происшествия, установленная следствием.

Вполне логично предположить, что последующие резонансные убийства, закончившиеся самороспуском ХЛПК, связаны с теми же внутрикрымскими разборками, зачисткой свидетелей, сведением счетов и восстановлением порядка на новом уровне.

Михаил Корчелава говорил родным: "Меня убьют, потому что я знаю, кто сидел за столом в "Калинке".

Человек, который десятилетиями находился в соприкосновении с криминальной средой Крыма и к тому же обладал прекрасной памятью на лица и цепким взглядом художника, мог действительно знать, видеть этого человека раньше - и узнать в считанные секунды Андрея Кашина, Белого.

А фраза, оброненная в семейном кругу, могла быть им сказана где-то еще, и за сорок дней дойти до слуха, скажем, Хабибулина.

Но возможно, за такой "отсрочкой приговора" скрывается и период переговоров о возвращении долга.

Надо учесть, что Михаил Корчелава был человеком существенно иного плана, чем покойный Папа, и просто не мог единолично распоряжаться деньгами партии: это было делом верхушки севастопольской группировки. Возможно, отчетливое понимание им близости расправы, очевидно выраженное в последние дни жизни, было связано с неудачными переговорами Корчелавы с членами партийного руководства.

Вкупе с обстоятельствами покушения на Корчелаву следующий скорый удар по Александру Рулеву и Михаилу Турукало не был неожиданностью.

Почему вдруг крупных бизнесменов и уважаемых политических деятелей понесло ночью вдвоем в машине на отдаленный пляж? Непонятно, если не вспомнить о практике бандитских "стрелок", которые "забиваются", как правило, в уединенных местах первыми лицами заинтересованных сторон, а при отсутствии мировой заканчиваются кровью.

После неудавшихся покушений на Шуригу-Кондратевского и Сергиенко наезды прекращаются, хотя в последующие годы были еще покушения на нескольких бывших руководителей бывшей ХЛПК, равно как и на других представителей "группы повышенного риска" вне зависимости от политического окраса.

Так добрались "башмаки" до партийной кассы? Или севастопольцы нанесли ответные удары, например ликвидировав Сергея Хабибулина прямо в подъезде дома все в том же поселке ГРЭС?

Или, что представляется наиболее вероятным, они наконец-то получили убедительную информацию, что расстрел Виктора Башмакова - дело рук боевиков Дзюбы?

Возможно, со временем будут получены точные ответы.

Итак, если относиться к ХЛПК как к серьезной политической партии, к объединению большой группы людей вокруг общих идей и целей, и если считать, что в ее учредительных документах высказаны замечательные слова и обещания, то мгновенное исчезновение ХЛПК после полудюжины терактов против ее руководства - нечто неестественное, невозможное и небывалое. Настоящие партии так, считай что в одночасье, не умирают.

Но вот если речь шла о группировке, сколоченной на принципах авторитаризма, силою самого Папы и его ближайших подельников, если все декларированное было только современным способом "окраса", маскировки, то ситуация становится совершенно ясной. Убили "дона", "консильери", пару-тройку "капореджими", возможно, достали казначея - и "семья" рушится, распадается на осколки, которые вливаются в другие объединения или живут самостоятельной жизнью.

Есть, как нам кажется, глубокая историческая справедливость в том, что произошедшее не выходило за рамки гангстерской войны. ХЛПК - не партия, а замаскированный под политическую партию преступный клан (что, кстати, не отменяет возможность для части бывших ее членов до сих пор трепетно хранить в душе декларированные идеи).

И к величайшему сожалению, есть немало партий, больших и малых, из существующих сейчас, которые сорганизованы только на авторитарных принципах и с преступною целью - и разве что на первый взгляд не кажутся они столь очевидным славянским вариантом сицилийского ноу-хау.