От родника памяти к Заповеднику совкультуры. Стена плача. Турецкое поле (быт пленных турок, кости

1948 год. Антон-строй – хошь работай, хочешь - стой

1 – клуб, барак был, от Гурченко на белой Победе до Бабкиной на автобусе. Первая с матом уехала выбежав из двери сцены, где мальчишки ее поджидали, вторую я встречал и проводил на концерт с банкетом, держа ее за стареющую талию. Спортсмены помнят, что в 60х приезжали Борис Татушин, Михаил Огоньков (спартаковцы, подельники торпедовца Эдика Стрельцова) и показывали настоящее футбольное искусство – с центра попадали в девятку, про жонглирование я промолчу…Помню даже первых жителей по домам

Нечетная сторона

3 - Хотченковы, Афонины, Панины

5 – Борулевы, (Коротковы, Лагутины) Луконины (Фомичевы), Никифоровы

7 – Писановы, Дрожжины, Чевокины, Бердниковы

9 – Селезневы http://soviet-aces-1936-53.ru/abc/s/seleznev_a.htm

11 – Янушкевич (Эльвира Зебальд), Чевокины, Ивановы (ИИ – огнеметчик, Наташа – засл. Врач РФ), Кирсановы

13 – Шошины, Новиковы

15 – Харламовы (частный

16 – Назаровы (А.С. шофёр, медаль «За отвагу к 65-летию Победы, мы с Дзержинки - друзья на Заводской)

17 – Киршины, Яровы (Валентин Андреевич,

участник парада 1945 г.)

 

После войны возвратившийся отец не сразу смог забрать своих дочерей. Не имел он ни колами двора. Устроился на фабрику плотником. Немного погодя присмотрел себе жену. Незамужних в то время много было, но Петр Савельев выбрал такую, чтобы детей любила. Он часто приходил в детский дом, приносил дочкам липкие конфеты-«подушечки». Вале исполнилось уже 11 лет. Аккуратная, тихая, молчаливая, она мечтала лишь о том, чтобы отец забрал ее с сестрой к себе, чтобы они могли о нем заботиться...В 1947 году, наконец, так и произошло. Валя помогала мачехе по хозяйству. Вскоре появилась на свет маленькая сестричка, затем еще одна. Она варила всей детворе кашку, стирала пеленки и гуляла с ними в парке… В 16 лет Валентина устроилась на фабрику. Ее приняла в ткацкое производство ученицей крутильщицы. Через четыре месяца директор фабрики Еремеев подписал приказ о переводе ее на должность ткача. Молодые годы Вали совпали с бурным развитием страны, когда «героем становится любой». Плохо одетые, полуголодные, живущие в тесных каморках девчонки-ткачихи у станков преображались. Ловкие пальчики уверенно вязали узелки, сосредоточенный взгляд быстрых глаз цепко фиксировал обрывы... В 1970 году взяла обязательство работать на трех станках с отличным качеством и выполнила его. Ее наградили медалью «За доблестный труд. В ознаменование 100-летия со дня рождения В.И. Ленина». Валентина брала повышенные обязательства прежде всего по качеству и за их отличное выполнение Указом Президиума Верховного Совета СССР от 5 апреля 1971 года была награждена орденом Ленина.

В поселке активно велось жилищное строительство и проводилась газификация поселка. Директор фабрики Сергеева Мария Ивановна придавала большое значение развитию социальной инфраструктуры и мечтала, чтобы каждая семья имела свое благоустроенное жилье. Валентина получила трехкомнатную квартиру.

19 – Савельевы, (текстильщица Валентина – кавалер высшей награды СССР – ордена Ленина, Мочаловы (Опять Валентин – зам. Начальника стенда-бассейна, где космонавты отрабатывали действия в невесомости (бассейн в Звездном), Шевченко, Стебелевы, потом мать игумена Евмения Лагутина, насельника Берлюковского монастыря…

В миру Евгений Леонидович Лагутин.

Родился 3 февраля 1967 года в пос.Свердловский, учился в нашей школе. После школы служил в армии в разведроте артполка. В 1995 году закончил с отличием МВТУ им. Баумана и работал инженером на космодроме Байконур. С 1998 по 2001 год с нуля возводил больничный храм во имя Святого Пантелеймона в Мытищи, куда и был определен настоятелем в 2000 году. В 2002 году закончил Коломенскую духовную. С 2006 года — настоятель Николо-Берлюковского монастыря.18 февраля 2007 года возведен в сан игумена митрополитом Крутицким и Коломенским Ювеналием Колокольня Николо-Берлюковской пустыни. Арх-тор Александр Степанович Каменский. Строительство колокольни было начато в 1895 году. Самая высокая колокольня в Московской губернии на сегодняшний день (около 91 м). Торжественное освящение состоялось в 1900 году. После восстановления и реставрации колокольня вновь освящена 22 ноября 2015 года.

Вспоминая Шевченко, в памяти белый перламутровый аккордеон Хохнер, рояль во всю 12-метровую комнату, отец с протезом из одной трубки, Сашка, учащийся школы при консерватории на ударных. Еще мальчишкой он уже играл в кафе на станции Подлипки.

21 – Ясновы (в родственниках у них был Орбелян – дирижер эстрадного оркестра Армении)

23 – финский дом - Карягины, Горбатовы, Роговы (сборно-щитовые дома, панели из Финляндии в счет репараций, в Подлипках был целый квартал для королёвцев

Четная сторона

2 – Железновы (Петр Иванович? полковник госбезопасности), Гусевы

4 – Рыбины, Скворцовы, Чеченковы, Соколиковы

6 – Жариковы, 6 а Дмитриевы

8 – Лаврухины

10 – Полутовы

12 – Павловы (директор клуба

14 – Варичевы

14 – Поповы

16 – Т.А. Гай врач-терапевт

18 – Кулешовы, к ним на лето с Украины приезжал мальчик – настоящий киноартист, КОМАНДА С НАШЕЙ УЛИЦЫ 1953 из Киева на Довженко Алик Лабутин 1953https://www.youtube.com/watch?v=9ieebAxGwdE В поисках нашел Ребята с нашей улицы с первой ролью С. Краморова https://www.youtube.com/watch?v=kki3Ekjl8hM

Для меня было гордостю дать ему покататься на своем подростковом велике.

20 – Уткины

22 – Кострюковы, Кузмицкие. Александр Михалыч был учителем рисования, его террасы была как теремок, отделанный цветными витражами и башенками, а Сидор Семеныч был шофёром служебного фабричного автобуса и часто подвозил соседей.

24 – Петрушины

26 – Слуцкие (потом уехали в Израиль, Генка стал там каким то крупным ученым

На месте СНТ Бетонщик была дубовая роща, Козловка, свалка, построенное в 1943 шоссе в Монино, вернее на Чкаловскую. https://topos.memo.ru/article/660+300 1943 год, Монинское шоссе. На нем мы подрывали, разбрасывая битые бутылки, проходящие машины, укрывшись в овраге.

 

 

С 4 лет (1949) я жил на улице Дзержинского, за клубом. Рядом в доме 9 жила (да и частично живет) семья Селезневых. Глава семьи Алексей Петрович Селезнев в те годы был на фабрике секретарем парткома. Я дружил с его детьми: Валеркой, Татьяной, учился в одном классе со Светкой. Часто болтали с их мамой Татьяной Осиповной.

Летчик-герой Алексей Селезнёв: родился в 1914 году в Поныровском районе Курской области. С 1934 года в рядах Красной Армии. В ноябре 1936 года окончил Качинское военное авиационное училище лётчиков в звании старшины, служил в ВВС Ленинградского военного округа. Участник Советско-Финляндской войны 1939-1940 гг. в составе 7-го ИАП, летал на И-16. В воздушных боях лейтенант А. П. Селезнёв сбил в паре 1 самолёт противника. После демобилизации был направлен на Тонкосуконную фабрику им. Свердлова освобожденным секретарем парткома, далее работал на ответственных постах в МИД СССР, 4 ГУ Минздрава СССР и др.

Знал, что дядя Лёша подполковник-летчик в отставке, и когда он был в добром расположении, то часто заводил его на рассказы о самолетах, войне. Слушали с замиранием сердца рассказы о воздушных боях. Запал в душу рассказ про действие наркомовских 100 грамм. «Выпьешь перед самым вылетом, после медосмотра, пока врачи не видят. Кажется, все нормально, реакция в норме. Конечно, голова дурная, но смелость появляется необыкновенная. Виражи такие закладываешь, что в нормальном состоянии и не сделаешь. Захватываешь немца в прицел и жмешь на гашетку пока фашист не загорится». Конечно, летчик умер 50 лет назад. Ранения дали себя знать.

Иванова (Кобзева) Наталья Ивановна родилась в 1946 году в посёлке Свердловский. Её отец, Иван Иванович Иванов прошёл через пламя Великой Отечественной войны, участвовал в Ленинградской битве, бился на одном из самых опасных участков — знаменитом «Невском пятачке». Мама, Ванда Брониславовна после того как её родители были репрессированы, воспитывалась в детском доме. Это негативно отразилось на её здоровье. Из-за своей физической слабости она не могла работать, занималась домашним хозяйством. Наталья с детства мечтала стать врачом, чтобы вылечить свою маму, а заодно и всех других людей, страдающих от болезней. В те времена для поступления в медицинский вуз кроме успешной сдачи экзаменов требовалось наличие трудового опыта в сфере медицины. Наталья не хотела терять времени после окончания школы и потому последний год обучалась заочно, работая санитаркой в операционном блоке в Городской больнице № 5 на Ленинском проспекте. Это был 1965 год. В 1971 году, закончив 2-й Государственный медицинский институт имени Пирогова, пришла на работу в поликлинику № 2 ГУВД Мосгорисполкома участковым терапевтом. В 1973 году Наталья Ивановна успешно окончила ординатуру на кафедре терапии Центрального института усовершенствования врачей. Уже тогда её портрет находился на Доске почёта в здании милицейского главка. Кобзева работала на Играх Доброй воли и Олимпиаде-80. В 1983 году прошла обучение по рефлексотерапии. В то время специалистов в данной области было ещё совсем немного. В 1985 году Наталья Ивановна организовала и открыла кабинет рефлексотерапии в поликлинике. Вот уже 15 лет является врачом высшей категории и руководит отделением физиотерапии. В 2005 году она получила почётное звание «Заслуженный врач России». Хочется отдельно отметить, с каким уважением и любовью к ней относятся полицейские, вернувшиеся после травм и болезней в строй.

Sapere aude

В.Ф. производил сильное впечатление. Небольшого роста, худощавый, с очень тонкими чертами лица, князь был личностью притягивающей людей неодолимо. У него была привлекательная наружность, высокий, мыслящий лоб, выразительные глаза. Поражал приятный тихий голос и таинственный тон, с которым князь говорил обо всем на свете, беспокойство в движениях человека, озабоченного чем-то серьезным, выражение лица постоянно задумчивое, размышляющее. В переднем углу красовался человеческий скелет, на черепе было написано по латыни «sapere aude» – «решись быть мудрым». Удивлял костюм Одоевского: черный шелковый острый колпак на голове. Длинный до пят сюртук делали его похожим на средневекового алхимика. Небольшая фигура в старомодных очках, вздетых на лоб, странность, потуги на оригинальность не отталкивали, а, наоборот притягивали. В литературе он как бы подражал Гофману, которого до того любил, что завел большого черного кота, дав имя ему – кот Мурр. Одоевский, страдавший мигренью и нервными припадками, также как и Гофман, носил всегда с собой флакон с эфиром. Пушкин прозвал его за это «Гофманской каплею».
В полемику В.Ф. и А.С. вступили еще в 1827 году, когда Пушкин критиковал Одоевского за слишком нелицеприятный отзыв о Гаврииле Романовиче Державине, которого поэт считал своим учителем. Так, что вопрос о приезде Пушкина в Лукино-Варино в том 1827-м году под очень большим вопросом. Хотя потом их отношения изменились. Читая дневники Александра Сергеевича за 1833 год, мы видим, что он «был вечером у княгини Одоевской, любезничал с Ланской…», даже использовал их дом для переписки: «Мой адрес на Дворцовой набережной в Мошковом переулке в доме Ланской на имя князя Владимира Федоровича». По выходе «Пестрых сказок» Одоевского Пушкин спросил у него: «Когда выйдет вторая книжка твоих сказок?» «Не скоро, - отвечал князь, - ведь писать нелегко!» «А коли трудно, зачем же ты пишешь?» — возразил Пушкин.
«Солнце нашей поэзии закатилось! Пушкин скончался, скончался во цвете лет…» - эти слова принадлежат В.Ф. Одоевскому. О ни были включены в некролог, который он писал вместе с Краевским, основным автором печального документа.
В книге М.А.Турьян «Странная моя судьба», которая посвящена жизни В.Ф. Одоевского, приведено письмо 1826 года Сергею Александровичу Соболевскому с подробной характеристикой его отношений с Грибоедовым. С Соболевским – однокашником и другом А.С.Пушкина связана и гипотеза о пребывании Пушкина в гостях у Одоевского в 1827 году. Александр Сергеевич приехал в Москву погостить у Соболевского, а тот в те же сроки, по другим сведениям находился в Лукино, в гостях у князя Одоевского. Версия о поломанной оси брички, выдвигаемая А. А. Шишовым, относится к другому случаю, если верить книге В. Вересаева. Было бы замечательно, если бы легенда оказалась правдой. Но летом А. Пушкин не мог быть в Варино, т.к. 27 мая он выехал в Петербург. Посетил ли великий поэт нас или нет – это науке неизвестно, «она пока не в курсе дела».
Одоевский нередко вступал в споры как с западниками, так и со славянофилами. В письме Хомякову он писал: «Странная моя судьба, для вас я западный прогрессист, для Петербурга – отъявленный старовер-мистик; это меня радует, ибо служит признаком, что я именно на том узком пути, который один ведет к истине».
В 1834 г. опубликован «Городок в табакерке», одна из лучших во всей мировой словесности литературных сказок, выдерживающая сравнение с андерсеновскими и ставшая непременным чтением русских детей. Появились несколько романтических повестей. Гоголь писал о них: «Воображения и ума – куча! Это ряд психологических явлений, непостижимых в человеке!» Взяв на себя еще при жизни Пушкина хлопоты по изданию второй книги «Современника», Одоевский после его смерти единолично выпустил седьмую. «Современник» продержался до вмешательства Белинского только благодаря Одоевскому.
Недруги писали: «Одоевский между светскими людьми слывет за литератора, а между литераторами за светского человека. Спина у него из каучука, жадность к лентам и к придворным приглашениям непомерная, и, постоянно извиваясь то направо, то налево, он дополз до чина гофмейстера. При его низкопоклонности, совершенной неспособностью ко всему дельному и серьезному, мы очень удивимся, если при существовании нынешнего порядка (или правильнее: беспорядка) вещей в России еще лет десяток, не увидим Одоевского обер-гофмейстером и членом Государственного совета. Вот еще характеристика, данная Петром Долгоруковым: «Князь Одоевский, ныне единственный и весьма жалкий представитель древнего и знаменитого рода князей Одоевских, личность довольно забавная. В юности своей он жил в Москве, усердно изучал немецкую философию, кропал плохие стихи, производил неудачные химические опыты и беспрестанным упражнением в музыке терзал слух всем своим знакомым. В весьма молодых летах он женился на Ольге Степановне Ланской, старшей его несколькими годами, женщине крайне честолюбивой. Она перевезла мужа своего в Петербург и до такой степени приохотила его к петербургским слабостям и мелким проискам.
Но писатели знали его как доброжелательного ценителя с безукоризненным вкусом, музыканты как отличного пианиста и критика. Одни называли его живой энциклопедией, другие – живой консерваторией. Подтверждением тому его знаменитый салон – традиция встреч после театра в его доме, сохранявшаяся долгие годы и собиравшая весь цвет культуры. «Добрейший и всеми любимый князь» – писал о нем В.А. Соллогуб.
Одоевский был книжным человеком: он не только всю жизнь тщательно собирал свою библиотеку, без чтения книги он не мог прожить ни одного дня. И это в какой-то мере определило его стремление попасть на службу в Публичную библиотеку. Одоевский был утвержден помощником директора Библиотеки и одновременно заведующим Румянцевским музеем, входившим в управление Библиотеки.
Одоевский активно участвует в преобразовании Библиотеки, которая в эти годы, по словам Стасова, «с каждым днем все более и более хорошела и расцветала, становилась все блестящее, полнее и привлекательнее». Все практическое руководство лежало на Одоевском. Ни одно нововведение, ни одно преобразование, начиная с составления должностных инструкций бухгалтеру и кончая строительством нового читального зала, не проходило без непосредственного руководства и контроля Одоевского.
Весьма любопытно его высказывание о библиотеках. «Библиотека, - писал Одоевский, — это великолепное кладбище человеческих мыслей... На иной могиле люди приходят в беснование; из других исходит свет, днем для глаза нестерпимый; но сколько забытых могил, сколько истин под спудом...» Такое мрачно-поэтическое сравнение библиотеки с «кладбищем человеческих мыслей», свойственное романтико-фантастическому образу мышления Одоевского, необычно и неточно. Библиотека - это как бы своеобразная эстафета человеческих знаний и чувств, передаваемая не только от прошлого к настоящему, но и от настоящего к будущему. Библиотечные книги — это не столько «могилы» коллективного разума, сколько неиссякаемые источники новых идей, преобразующих жизнь. И в какой-то мере Одоевский понимал это и подчеркивал, что от иных «могил» исходит «свет, днем для глаза нестерпимый». Более того, Одоевский считал, что библиотеки не только должны хранить идеи, заложенные в книгах, но и активно раскрывать их современникам, ибо только тогда мысли автора станут достоянием общества и «могут получить особенное развитие и породить новые наблюдения и открытия».