Проблема принципиальности и политической культуры журналиста

Формы принципиальности:

 

Если система принципов не воспринята журналистом в целостном виде, говорят о недостатке принципиальности, о беспечности в журналистке – такой важной сфер выявления и проявления социальной позиции, о том, что журналист «не дорос» до выработки принципиальной позиции. При этом он может быть вполне честным, искренне стремиться к правдивому отражению действительности и социальной справедливости. Однако невыработанность принципиальной линии журналистского творчества неизбежно ведет к интуитивному принятию решений, к влиянию случайных, ситуативных факторов, к неопределенности суждений, конформизму (подчинению распространенным мнениям) или, наоборот, к нонконформизму (стремление высказывать противоположные распространенным суждениям). И даже если такие суждения окажутся верными, их нельзя назвать основанными на глубоких убеждениях.

Недостаток принципиальности у тех, кто еще «не дорос» до четкого определения своей позиции, надо отличать от отступления от принципов (проявляющегося как «уступка обстоятельствам» и от беспринципности – сознательного отказа от каких бы то ни было принципов.

Формы беспринципности:

1) Мягкая - в стремлении обойти острые углы, избежать четкого высказывания суждений, выводов. Как правило, это результат либо неуверенности, отсутствия знаний, либо стремления избежать ошибок.

2) Жесткая беспринципность – это сознательная позиция политического флюгера, ищущего не правды и справедливости, а выгоды (по слабости, услужливости и боязни сильных мира сего, по циничному расчету и т.д.)

       С беспринципностью своеобразно смыкаются догматическая, начетническая «принципиальность» - прямолинейное, некритическое, негибкое применение позиций, отставших от жизни, не соответствующих изменившимся обстоятельствам и закономерностям действительности. Такая «принципиальность» может принести только дурные плоды, поскольку к явлениям жизни «прикладываются» неверные, устаревшие мерки, влекущие неверные суждения, выводы и предложения. Именно поэтому такая «принципиальность» сродни беспринципности – ведь в том и другом случае результат неадекватен действительности.

       Подлинная принципиальность не имеет ничего общего с догматизмом и ханжеством и стремлением нажить политический капитал. Она объединяет глубокую убежденность, основанную на осознании действующих законов общественной жизни, с умением творчески, гибко и последовательно применять их в качестве инструмента познания действительности. Не последнюю роль в проявлении подлинной принципиальности играет мужество, готовность нести ответственность за свои суждения и приговоры, терпение, чтобы пробиваться сквозь неприятие, скептическое отношение, нападки.

       Принципиальность требует внимательного отношения ко всем возражениям, высказанным пусть даже в неприятной форме, умение вести диалог, дискуссию, полемику, чтобы каждый раз, учитывая возражения, находить правильные решения. Ведь, даже исходя из верных принципов, можно ошибаться. Принципиальный журналист, обнаружив ошибку, не только должен честно признать и исправить ее, но и уметь учится на своих ошибках, извлекать из них уроки.

 

ПОЛИТИЧЕСКАЯ КУЛЬТУРА ЖУРНАЛИСТА – это и мера его компетентности в сфере общественно-политической жизни, и присущая ему система представлений о месте журналистики в ней, и уровень владения им «кодексом поведения» в политической жизни, совокупностью норм политической деятельности.

Политическая культура представляет собой особое качество полити­ческой жизни в процессе ее взаимодействия с духовной культурой об­щества. Она характеризуется:

— расширенным воспроизводством — по мере накопления челове­чеством опыта в ходе материального и духовного производства,

— по мере становления гражданского общества и демократических начал бытия политическая культура осваивается все большим числом социальных групп и граждан;

— детерминированностью со стороны политической системы, социального и духовного опыта общества, воздействием внешних факторов в сочетании с национальными;

— способами выражения политических ориентации социальных
общностей и отдельных граждан;

— уровнем изученности политической культуры общества и использованием результатов изучения в практике политического управления социальными процессами.

Социальные интересы и потребности в области политической культуры проявляются в виде: во-первых, оценки действий и позиций субъектов политических отношений со стороны отдельно взятых граждан или их различного рода общностей; во-вторых, дискуссий, обсуждений — межличностных, по каналам массовой коммуникации — между представителями разных политических течений, их лидерами, теоретиками, а также рядовыми гражданами, инициативно вовлека­ющимися в публичное обсуждение актуальной политической пробле­матики; в-третьих, процедуры волеизъявления субъектами полити­ческих отношений, через которую выражаются социально-классовые потребности субъектов, их личные убеждения.

Функции политической культуры:

— когнитивная, связанная с пониманием современного мира, истолкованием его реальностей и тенденций;

— мотивационная, связанная с особыми, эмоционально окрашенными стимулами политического поведения;

—  нормативная, связанная с выстраиванием определенного культурного (не опирающегося на правовые санкции) «законодательства» — эталонов поведения, воплощающих представление о должном и престижном;

—   проективная, связанная с ответами на вызовы будущего и представлениями о лучшем обществе, о перспективах собственной нации и всего человечества.

Правовой и политический нигилизм, равнодушие к общественной жизни — эти широко известные миру духовные болезни социальной системы в значительной степени задели современное российское общество, во многом определив облик его политической культуры. Эти же процессы не обошли стороной журналистов: в их продукции за­метна утрата интереса к глубокому и нестереотипному анализу политической жизни, место которого все ощутимей занимает исключи­тельно информационная деятельность; реализация политических по­тенций журналистов из сферы творчества отчетливо перемещается в область политического консалтинга. Как следствие — вновь приобре­ло черты смысловой неопределенности понятие политической актив­ности журналиста, одно из ключевых в процессе изучения политичес­кой культуры творческого работника СМИ и прогнозирования ее воз­можного будущего.

Политическая активность журналиста производна от его политической позиции, а последняя должна быть выработана. И выбрана осознан­но, в противоположность чувственному определению своей полити­ческой ориентации.

Область рассмотрения политической активности журналиста ограничена выделением в его деятельности тех аспектов, которые непо­средственно связаны с исполнением профессионального долга при освещении в прессе вопросов политики. Как комментарий к этому суждению выделим следующие положения:

— освещение вопросов политики включает в себя как информационную, так и аналитическую работу творческого работника СМИ;

— понятие профессионального долга шире и глубже понятия профессиональных обязанностей. Должностная инструкция эффективно обеспечивает информационную составляющую труда журналиста, но не способна столь же эффективно сделать из него аналитика в сфере политики. Последнее совершается под воз­действием внутриличностной мотивации, через осознанное по­нимание своего журналистского долга;

— проявление политической активности журналиста есть предметное выражение его политической культуры, которая вступает в непосредственное и оперативное взаимодействие с политичес­кой культурой общества;

— с одной стороны — политическая активность журналиста представляет собой сложно составленный феномен, непросто фикси­руемый в реальности, с другой — это один из наиболее удобных индикаторов, по мигающим огонькам которого можно делать достоверные заключения об уровне и характере политической культуры.

Разбирая цель и результат журналистской деятельности, И.Н. Блохин на оси «коммуникатор — СМИ» выделил несколько ключевых статусов, которые может занимать журналист. Среди них:

— журналист — часть СМИ. Основная функция такого корреспондента — беспристрастное отображение (трансляция) окружаю­щей действительности;

— журналист присваивает функцию коммуникатора — обобщение.
Здесь каждый элемент действительности встраивается в единую
систему, признаваемую журналистом;

— журналист рекомендующий. Налицо попытка повлиять на социальную действительность, но только попытка, так как аудитория все более уверяется, что власть и подконтрольные ей СМИ — сами по себе, а общество — само по себе (это то, что в аспекте функцио­нирования СМИ можно обозначить как «свободу-для-себя»);

— журналист, влияющий на ситуацию, достигающий целей, изменяющий и формирующий мир. Чаще всего такой автор — «ли­дер мнений».

       Последний статус на практике более других соответствует нашим представлениям о гражданской и политической активности журналиста, в конечном счете, о его политической культуре. Не случайно, что именно такой образ журналиста — достигающего целей, изменя­ющего мир — вызывает самые лучшие ассоциации у опытных газет­чиков, прошедших хорошую школу теории и практики, когда и жизнь, и книга формировали остающиеся навсегда гражданские идеалы и профессиональные ценности.

Предложенная Дзялошинским структура возможных вариантов профессиональной самореализации сотрудника редакции, думается, достоверна. Поэтому ее можно принять во внимание и при рассмотрении партийности как идеологической самореализации журналиста.

Отнесение журналистом себя к управляющей элите — наиболее банальный вариант. Это ориентация, организационная и идейная, на так называемую «партию власти». В былые времена это же означало непременное членство в рядах правящей партии. Здесь партийность в каче_стве философской категории целиком поглощается партийностью как организационной принадлежностью к политической структуре.

Отношения информирования между журналистом и аудиторией тоже несут на себе неизгладимый отпечаток партийности, так как информационная деятельность корреспондентов газет, телевидения и радио не может находиться в противоречии с целями и задачами ру­ководства редакций и тех, кто реально влияет на СМИ. Именно по­этому особенно важным представляется вывод о селективной функции массмедиа, сделанный в области социологии журналистики. В соответ­ствии с ним СМИ представляют собой некоторое подобие селектора, пропускающего для дальнейшего распространения в обществе один тип информации и задерживающего или не принимающего в расчет дру­гой. Настройку такого «селектора» следует рассматривать как непо­средственную материализацию принципа партийности журналистики.