Русские, национальный вопрос и свобода вероисповедания

 

Правильное решение национального вопроса – одно из важнейших условий для возрождения России, в составе которой, как постоянно подчеркивается, живут более ста национальных меньшинств. Такое государство может нормально существовать, если только всех их скрепляет более высокая ценность, чем местные национальные интересы. Кроме того, и организационно такое государство может существо­вать лишь с единым стерж­нем в виде державообразую­щего народа, справедливо примиряющего разногласия всех других (межнациональные конфликты в СССР вспыхнули именно после ослабления центральной власти).

До революции на русский народ возлагалось основное бремя государственных забот и жертв, инородцы же часто освобождались от воинской и налоговой повинностей и участвовали в них по желанию. Но, естественно, они имели и меньшие права влияния на политику государства, его идеологию и на выбор духовных ценностей в виде Православия как государственной религии. Духовной целью Российской империи в отношении нацменьшинств (помимо быто­устрои­тельных и оборонных мер) было – сделать им доступным свет Божией Истины, помочь спасению тем из их среды, кто готов ее вместить. Делалось это без насилия, оно несовместимо с Православием. Сколько представителей других народов благодарны за это исторической России и служили ей на высоких государственных постах!

После революции и разгрома культуры и религии русского народа его ведущая роль оказалась подавлена. Однако в 1930-е годы Сталин все же был вынужден признать державообразующую функцию русского народа и использовать его в этом полезном качестве: без этого коммунисты не смогли бы ни удержаться у власти, ни выиграть войну с Германией, ни укрепить послевоенную государственную мощь. Тем самым на русский народ вновь были возложены основное бремя государственных задач и роль донора для национальных окраин, но уже не для несения им света Истины, а для превращения всех народов в «новую историческую общность людей – советский народ».

И «поскольку в Советском Союзе главный язык русский, то это сближение большевики понимали как русификацию нерусских народов в области языка и дерусификацию самих русских в культурно-исторической области»[1245], – подчеркивал известный чеченский деятель-эмигрант А. Авторханов. То есть, в отличие от дореволюционной России, русский народ использовался лишь в качестве подсобного инструмента (если бы в СССР преобладали чеченцы – интернационалистическая компартия использовала бы их).

Ныне в РФ это наследие советского интернационализма возрождено, чтобы сломить сопротивление русского народа компрадорской власти. Нацменьшинства особо финансируются из госбюджета, что русским не положено, ибо они не являются нацменьшинством. В то же время и державообразующим русский народ не признают, как и Православие – главенствующей религией.

Для маскировки антирусских целей этой политики обычно используется аргумент, который, например, повторяет И. Чубайс (этого творца современной "русской идеи" демократы любят противопоставлять его брату-западнику А. Чубайсу): «В многонациональной стране, при соблюдении равноправия, никакое вероисповедание не может быть центральным и превалирующим над другими»[1246].

       Но что значит определение России как "многонациональной страны"? На Западе "национальность" означает гражданство, в России – народность, этнос, поэтому "многонациональная" страна означает "многоэтничная". Однако в наше время вообще нет ни одного государства, в котором проживали бы люди только одного этноса, всегда рядом живут другие (пришлые или коренные) – поэтому все страны многонациональны. Но насколько?

По данным переписи 2002 года, в стране проживало 142,5 млн. граждан РФ, вместе с иностранными гражданами – 145,2 млн. жителей. В том числе великороссы (называемые русскими) составили 115 868,5 тысяч человек (81,3 % от числа граждан РФ), малороссы (называемые украинцами) – 2943,5 тысяч (2,06 %), белорусы – 814,7 (0,6 %), 140 тысяч русских записались казаками, 7 тысяч поморами. Итого всех русских 119 773,7 тысяч или более 84 % от числа граждан РФ. На втором месте идут татары – 5558,0 тысяч (3,9 %), на третьем башкиры – 1673,8 (1,17 %), на четвертом чуваши – 1637,2 (1,15 %), затем мордва – 844,6 (0,6 %)[1247] – причем в числе этих поволжских народностей есть немало православных. Прочие национальности составляют еще меньшие доли процента, и там тоже есть православные (например, осетины – 0,36 %). Поэтому РФ следует считать русским государством с многочисленными, но крохотными этническими или национальными меньшинствами*. То есть это государство русское с гораздо большим основанием, чем Германия – немецкое, Франция – французское и т.д., поскольку у них процент крупных нацменьшинств – арабов или турок – выше, чем у нас крупнейшего нацменьшинства – татар.

Однако вопрос не только в том, какова численность нацменьшинств (этносов), но и в чем должно заключаться их "равноправие"? Если в России 84 % населения принадлежат к одному народу, а остальные к сотне других (к тому же многие из крупных групп имеют родину за границей: 993 тысяч армян, 586 тысяч казахов, 466 тысяч азербайджанцев, 597 тысяч немцев, 233 тысячи евреев, 147 тысяч грузин и др.** – всего таковых граждан РФ несколько миллионов), то неужели равноправие этих меньшинств должно заключаться не в их праве на сохранение в РФ своих культур, а в праве требовать от государствообразующего народа, чтобы его вероисповедание и культура перестали быть таковыми?

       Именно такое нивелирующее понимание "равноправия" по-прежнему навязывается русскому народу, который, в отличие от нацменьшинств, сдерживается в выражении своих национальных устремлений в государственных СМИ, системе образования, культурной и политической жизни. Замена русских "россиянами" и отмена графы "национальность" в паспорте служат этой цели. Русским не разрешено давать своим детям православное образование в государственных школах. А ведь с точки зрения арифметического равноправия, заложенного в выборы органов власти (а значит, и ее государственной политики), русская (а не русскоязычная) культура должна была бы составлять не менее 84 % в составе общегосударственной во всех ее проявлениях.

Демократы считают правомерным и необходимым строить законодательный парламент как представительство разных групп населения по их идейно-политическим (партийным) предпочтениям, но отказываются учитывать то, что существуют также разные группы, сильно различающиеся по их отношению к судьбе Российского государства – и это во многом зависит именно от национальности. Например, одинаково ли относятся к этому русские (всем своим бытием неразрывно связанные с данной землей и государством, созданным их предками), или татары-мусульмане (потомки побежденных завоевателей, они уже отмечают как национальную трагедию падение своего рабовладельческого ханства в 1552 году), или большинство евреев (у которых есть другое отечество и которые по своему закону должны в первую очередь соблюдать интересы своего племени и государства Израиль)?

Тем из них, которые не имеют сатанинских устремлений, в русском государстве должны быть обезпечены личные права быть такими, какими они хотят, а коренным народам – участие в органах власти в местах их компактного проживания. Но их влиятельное участие в управлении всем государством было бы рискованно в смысле сохранения его культурно-исторической идентичности. Даже в западных странах при приеме на руководящую работу в солидную фирму с особой корпоративной культурой национальность имеет важное значение. Почему же и в приеме на работу во властные органы России не соблюдать их состав, пропорционально отражающий разные национальные, а не только разные политические взгляды по отношению к России?

Нетрудно доказать, что равноправия не имеют в РФ именно русские. Ибо в национальных территориальных образованиях в составе РФ (произвольно нарезанных еще большевиками) титульная национальность часто составляет меньшинство в сравнении с русскими, тем не менее именно она определяет кадровую и образовательную политику, официальные культурные традиции региона – от Адыгеи до Якутии. То есть меньшинство выступает в роли "субъектообразующего" народа без должной численности и в весьма произвольных территориальных границах субъекта РФ.

К тому же упоминание о раздаренном Ельциным "суверенитете" все еще существует в конституциях 13 таких субъектов РФ, упоминание о гражданстве – в 20, нет признания верховенства конституции РФ в 55 субъектах, 25 из них характеризуют себя как субъекты международного права. (Невозможно представить себе такое, например, у корсиканцев во Франции или у лужичан в Германии, не говоря уже об индейцах в США.) Все это создает почву для сепаратистских тенденций, ослабляющих государство.

Необходимо восстановить равноправие всех субъектов федерации с утверждением главенства Основного закона России для всех. Надо пересмотреть и территориальное деление России, устранив фиктивные национальные образования, в которых титульная национальность составляет меньшинство, дискриминирующее остальных граждан.

К тому же все эти субъекты РФ (общим числом 32), титульные национальности которых на всей территории РФ составляют около 12 % населения, представлены в Совете Федерации 64 членами, что соответствует 36 % от числа членов этой верхней палаты парламента. Такое законодательное влияние явно непропорционально численности нацменьшинств. А процент евреев (граждан с двойной лояльностью) во всех властных структурах в сотни раз превосходит их процент в населении (официально 0,16 %).

Как видим, нынешнее федеративное устройство РФ и национальный состав органов власти даже с чисто демократической точки зрения ущемляет права русского народа. «Русская нация не имеет в составе РФ полноценной национальной государственности»[1248], – говорит даже бывший председатель Конституционного суда РФ М. Баглай. Поэтому вместо искусственных национальных образований более справедливым было бы обезпечить нацменьшинствам всероссийскую культурную автономию независимо от места их проживания (ведь от трети до половины татар, башкир, марийцев, мордвы, чеченцев и других меньшинств живут за пределами своих национальных образований).

Главное же не в преобладающем количестве русских, которые должны иметь пропорциональное их численности право на участие во власти и на государственную культурно-историческую идентичность. Главное – в удерживающем смысле русской православной культуры для защиты от зла. Русское самосознание – не просто национальное, а подлинно вселенское как наибольшее приближение к идеалу долж­ного удерживающего государственного строя для всех народов мiра. Таково историческое духовное значение Российской империи – Тре­тьего Рима, в котором у русского народа национальность и Православие соединены неслиянно-нераз­дельно. Такова суть русского национально-патрио­тического и имперского чувства, кото­рого нам нечего стыдиться.

При этом русским мы считаем того, кто сам себя считает таковым, принадлежащим к истории, культуре и вселенскому призванию русских, сливающим с ними свою судьбу, будучи православным и ценя это выше своей крови, которую он потому и не боится сливать с русской кровью, и даже растворяться в ней, как растворились многие племена еще со времен Киевской Руси. По крови русский и сегодня может происходить из любого другого народа (было немало обрусевших пришельцев как из Европы, особенно немцев, так и с Востока – особенно татар). С другой стороны, русский по крови может и не развиться до уровня настоящего русского; к сожалению, таких сегодня очень много.

Конечно, определение национальной принадлежности граждан – это дело их самосознания и совести. Достойную роль в удерживающем призвании Третьего Рима могут играть и меньшинства, ценящие свою расово-этническую самобытность – в этом нет ничего плохого.

Как нет ничего плохого в том, что славяне и шире – белые европейцы – ценят свои расово-этнические черты, не желая смешиваться с пришельцами в одно месиво. Внешний облик народа – это его культурно-эстетическая ценность и идентичность, сохранение которой важно для сохранения красоты мiра в его многообразии. Православная Церковь никогда не стремилась перемешать все народы, а старалась укорениться в каждом из них, сохраняя его национальные черты и эстетику, вбирая ее и в богослужение. И если сейчас биологи стараются спасти от вымирания редкие виды животных, то тем более оправданно нам сохранять все человеческие племена от глобального всесмешения.

Лишь когда расово-племенное чувство возводится до высшей ценности с желанием господства над другими народами – оно становится греховным и неприемлемым. Это основной грех иудаизма и подражавших ему фашиствующих язычников (см. в главе I).

Таковы и любые безрелигиозные формы русского национализма – они могут только оттолкнуть от России другие народности, оставив от нее лишь великорусские территории и сделав из них страну "как все". По сути этого хотят патриоты-язычники, предлагающие создать некое этническое "Русское государство", отделив от него территории нацменьшинств. Одна из понятных причин этого – преступная миграция, но с нею нетрудно справиться обычным наведением порядка. Этот "русский проект" стал бы не только упрощением духа и задач русского народа, но и разрушением его великого исторического назначения – вселенской империи Третьего Рима. Точнее разрушением ее остатка тем же способом, каким был разрушен СССР – исковерканная компартией территория Третьего Рима.

В русском народе греха расовой гордыни никогда не было, поскольку он православный; и с другой стороны, – он смо­жет выполнять свою удерживаю­щую роль, лишь восстано­вив свое православное самосозна­ние.

Православие де-факто является исторической религией державообразующего народа, создавшего Российское государство, а значит, и единственной государственной, что необходимо признать официально (как это сделано, например, в Греции и даже в Грузии). Так называемое "отделение Церкви от государства" глупо и опасно, поскольку в мiре не бывает нравственного вакуума: отказ от истинной религии ведет лишь к подпаданию государства под воздействие религии ложной, которая ныне заключается в узаконенном неразличении добра и зла. (Отделение церкви от государства возникло в эпоху буржуазных революций на Западе, где католическая иерархия пыталась господствовать над государством, а протестантская была подчинена ему. И в том и в другом случае это было соединение церкви и государства, которое масоны постарались разъединить. Православный же идеал взаимоотношений Церкви и государства предполагает неслиянно-нераздельную симфонию, то есть согласованность.) (Подробнее современное состояние Русской Православной Церкви рассмотрим в следующей главе.)

Это не означает отказа в государственной поддержке неправославным конфессиям (кроме сатанинских) в области образования, строительства культовых сооружений и т.п. – здесь должно быть равноправие постольку, поскольку в государстве граждане любого вероисповедания равны в гражданских правах. Но им необходимо убедительно объяснить, что Россия может быть здоровой лишь при духовном здоровье державообразующего русского народа – и это будет полезно для всех, кто живет в нашем государстве. Национальная политика России должна заключаться в разъяснении этого безспорного факта, как и того, что отделение малых народов от России будет означать их подчинение Новому мiровому порядку с соответствующей денационализацией.

Ставить же Православие на один уровень с религиями меньшинств, не признающими Христа, – это и оскорбительно для большинства населения России, и грех пред лицем Бога. Тем более кощунственно считать традиционной религию 0,16 %, традиционно борющуюся против христианства и готовящую царство анти­христа.

       Разумеется, не следует никого принуждать принимать Православие насильно, да это и безсмысленно. Не следует вмешиваться в религиозные верования неправославных общин и народов, даже если мы сознаем их ошибочность, – по той же причине, по которой и Господь Бог не вмешивается в свободу воли человека. Обращение к Истине может быть только свободным самостоятельным решением. Господь не вмешивается даже в свободу ангелов, ставших бесами. Но от них Он защищает Свой народ. В этом и должно заключаться истинное равноправие: в одинаковом праве на самобытность, которая имеет значение даже в виде поклонения антихристу, то есть в самом недолжном виде, – но лишь для вразумления остальных людей и народов к должному. Поскольку в нашем несовершенном мiре зло окончательно неискоренимо, этой задачи и нельзя ставить, а можно ставитьлишь задачу четкого распознавания добра и зла – для защиты первого и сопротивления второму.

Такое равноправие не означает демократического равенства "истин" различных вероисповеданий и не отменяет, а наоборот, еще более предполагает необходимость обличения мiрового зла и проповеди Истины, в том числе и государственного воспитания к ней. Ведь Господь, уважая свободу воли человека, позаботился также и о том, чтобы дать людям Свое Откровение и то знание, на основе которого только и возможен верный и свободный выбор человека между истиной и множеством лжеистин. Это знание – Закон Божий – государство обязано сделать доступным своим гражданам. И поскольку подавляющее большинство их – русские, то, обратившись к своей вере, они сделают православной и всю нашу страну в ее выборе государственных решений, – несмотря на то, что в ней будут свободно сосуществовать последователи иных этносов и религий.

       Даже чисто прагматически в такой мононациональной (с точки зрения государственной опоры) стране, как Россия, было бы ошибкой искусственно уравнивать национальность и религию державообразующего народа со всеми остальными. Это не дает им большего влияния в стране, но подрывает несущую русскую опору общего благосостояния и обороноспособности. Это доказывают от обратного и враги России: мы уже приводили пример с генералом Тейлором, который разработал концеп­цию атомного удара только по территориям, заселенным русскими.

 

Мiровая война в культуре

 

Слово "культура" во всем мiре подверглось столь примитивному переосмыслению и рыночной девальвации (даже если цены на ее "шедевры" вроде закрашенного черной краской квадрата взвинчены до миллионов долларов), что следует разъяснить, что мы имеем в виду под культурой.

Культура (от лат. cultus – возделывание, обрабатывание) – это постоянное усилие человечества в сопротивлении духовной энтропии греховного мiра, стремление его возделать, облагородить, внести в него высокий смысл. Это действие в земной жизни людей их образа Божия и воплощение небесных ценностей: истины, добра и красоты. Хотя понятие культуры часто применяют лишь к художественному творчеству, оно охватывает все сферы жизни: от организации быта, труда и отдыха до научного познания тайны бытия и ее отображения, до молитвы и хвалы Творцу. Высшее проявление культуры (от этого же корня происходит слово "культ", то есть почитание) – православное богослужение, в котором особенно очевидно, что истина, добро и красота неразрывно связаны друг с другом и с Богом.

Современная же апостасийная "культура" не сопротивляется греховности мiра, а подлаживается под нее и упивается ею, являясь ее смердящим беззаконным плодом. Она пытается не только оторвать друг от друга и от Бога истину, добро и красоту, бравируя безсмыслицей бытия (абстракционизм) и заменой нормы плюрализмом (постмодернизм), но и утвердить вместо Божественных ценностей противоположные "ценности" из антимiра сатаны. Происходит эстетизация зла (тяжелый рок, фильмы ужасов, монстры в качестве положительных героев, порочная проза Петрушевской и живопись Шемякина и т.п.). Самоуверенные деятели такой "культуры" совершают " культурную революцию " против Закона Божия из желания стать самим «как боги» (Быт. 3:5). Трудно отыскать иной смысл в одноименной телепередаче министра культуры РФ – это революция распущенных животных инстинктов ("Секс – двигатель культуры") и торжествующей духовной безграмотности против духовного начала в мiре и в человеке, против носимого им образа Божия.

Однако разрушение истинной культуры мстит разрушением человека и мiра. Иллюстрация этому – весь ХХ век, в котором научно-технический прогресс стал угрожать существованию человечества из-за его духовного упадка. Безкультурность мiровой "ярмарки тщеславия" и ее российского культурного цеха (после тоталитарного зажима свобода самовыражения превратилась в разнузданный стриптиз) – страшны тем, что поводыри и кумиры этой "культуры" даже не понимают своей слепоты и своего без-образия (помрачения в себе образа и подобия Божия). Именно такое без-образное человечество и нужно для Нового мiрового порядка. Зеркалом этой "культуры" является реклама, которая очень часто опирается на животные и эгоистические инстинкты и рекламирует не товары и услуги, а без-образный стиль жизни. Такая "культура" изменяет свое содержание на противоположное, превращаясь в культ противника Бога, и ведет Мiровую войну против христианской культуры.

Если бы наши предки, даже не из Московской Руси, а жившие всего лишь сто лет назад, могли бы увидеть улицы наших городов и прилавки журнальных киосков, посидеть перед телевизором, посетить выставку Гельмана-Швыдкого "Россия-2", – они подумали бы, что мы сошли с ума. Или что мы – уже не люди, а воплотившиеся бесы. Большинство же из ныне живущих считает все это естественным.

Восстановление культуры удерживающего Третьего Рима необходимо начать с очищения авгиевых конюшен всей нынешней российской "культуры" и системы обра­зования от вековых наслоений разлагающей лжи – для воспитания националь­ного православного самосознания, без чего невозможно про­буждение творческих и защитных сил народа.

Для этого не потребуется дополнительных денег, ибо многие статьи финансирования просто должны быть заполнены верным содержанием. Кроме того, продажа за границу многих "шедевров искусства" вроде "Черного квадрата" Малевича или "Выступления Ленина на съезде Комсомола" Иогансона пополнит государственную казну и сэкономит музейную площадь для показа подлинных шедевров, которые пылятся в запасниках. Следует, впрочем, оставить образцы для специального музея-паноптикума современного "искусства"; как и для аналогичного коммунистического, куда собрать яркие примеры в качестве исторических реалий, заодно очистив от них страну. Однако не станем составлять очевидный перечень необходимых мер, а приведем несколько примеров из разных областей культуры.

Современная система образования основана на материалистических основах, искажающих смысл мiроздания и место человека в нем, смысл его жизни и смысл истории. Преподавание естественных наук (биология, ботаника, геология, астрономия и др.) воспроизводит из поколения в поколение ложные основополагающие факты, несовместимые с подлинной наукой. Более всего ложных аксиом содержат гуманитарные науки, в которых главенствуют материалистическая философия и история. В них мы имеем дело не с ошибками, а с намеренным искажением логики и законов мiроздания, подтасовкой фактов. Служащие "отцу лжи", полагают, что если ложь повторять постоянно, она превратится в "истину", то есть все будут считать ее реальностью – такова "онтология" лжи. Но перед Богом ложь остается ложью, и ее накопившаяся сумма толстым панцирем укрывает жизнь мiра от Божественного света знания, создавая зловонный парник для произрастания невежества и греха.

В такой атмосфере никакие из предлагаемых в этой главе экономических, политических и оборонных мер не будут эффективны. Необходимо сразу же проветрить "парник", ввести соответствующие научно-популярные программы на телевидении, а также в первое время – за неимением достаточного числа учителей – учебные телепрограммы (лекции и фильмы – их надо готовить заблаговременно) для школ и вузов, заменяющие нынешние атеистические учебники истории, вплоть до игровых викторин, конкурсов и иных популярных способов восстановления культурно-мiровоззрен­ческой нормы. Начать массовую подготовку учителей для всех уровней образования, восстановить государственную систему детских лагерей православно-патриоти­ческой направленности (наподобие эмигрантских "Витязей").

Параллельно с этим надо развенчать западную систему образования, насаждаемую Соросом, на конкретных примерах (отметить вопиющие антирусские интерпретации многих исторических событий). Пример должны подавать государственные деятели: не отдавать детей и внуков в английские (как Ельцин) или немецкие (как Путин) школы, а в русские.

Проблема восстановления культуры очень наглядно концентрируется и в официальной символике: имена каких деятелей считаются достойными почитания и являются образцом жизни в виде памятников, названий улиц и городов; какие исторические события лежат в основе официальных праздников*; каково духовное содержание символов нашего государства и российской армии...

Даже если большинство нашего народа этого не знает – то духовные силы, стоящие за нынешней антихристианской символикой, всё прекрасно знают и используют ее для невидимого влияния на жизнь страны. Может ли Россия возродиться, если в ее священном центре возложена мумия богоборца, исторический центр государственной власти – Московский Кремль – контролируют по всему периметру сатанинские пентаграммы, а у его стен регулярно отдаются почести пентаграмме с вечным огнем геенны огненной (в Священном Писании понятие "вечного огня" употребляется только в этом единственном смысле)?

Иногда приходится слышать мнение, даже от священников, что не надо смущать умы, мол, пятиконечная звезда издавна используется в Церкви, а в праздник 23 февраля «вспоминают прежде всего героев нашей Отечественной войны»[1249]. На это можно возразить, что многое в нашем мiре меняет свою суть, начиная с самого мiроздания, сотворенного Богом в совершенстве, но безвозвратно извратившего свою природу под воздействием зла. Точно так же, как диавол-лжец похищает у Бога часть ангелов (ставших бесами) и богоизбранный народ (ставший слугами диавола), диавол может похищать и часть Божия творения в самом широком смысле – включая символы: предметы или изображения, имеющие духовное содержание. И когда диаволу удается наполнить похищенный символ новым смыслом (например, шестиконечную и пятиконечную звезду или свастику), сделав их символами своей армии зла и скрепив это перерождение кровавыми ритуалами, тогда уже вряд ли можно надеяться на "отвоевание" символа. Это столь же безнадежно, как "отвоевать" у диавола бывших ангелов – бесов. Точно так не переродить и символику, введенную богоборческой партией, будь то красное знамя или гимн.

Вождь Третьего Рима должен будет немедленно и повсеместно устранить прикладные точки влияния бесовских сил на нашу жизнь: памятники разрушителям России и их имена с карты страны и с наших улиц. Чем раньше будет произведено их переименование (с восстановлением исторических названий) и чем скорее удастся устранить богоборческую (масонскую и коммунистическую) символику – тем скорее можно будет надеяться на Божию помощь.

Не менее важно восстановить чистоту и такой жизненно важной ценности, как русский язык. Язык – не только средство общения, он имеет и важное духовное содержание, исток которого – в том Слове, Которое было в начале всего. Первоначальный язык человечества имел онтологическую связь с мiрозданием, которую одни народы сохранили в большей степени, другие в меньшей. В частности, русский язык, происходящий от церковно-славянского, сохранил в себе такие качества благолепия и гармоничности, каких нет ни в каком другом языке (разве что в греческом, от которого святые Кирилл и Мефодий заимствовали благолепные формы при переводе церковных книг и богослужения на славянский язык). Тем самым язык Третьего Рима получил предназначение служить не только для бытового общения, но и для выражения и хранения всех духовных ценностей Православия, для молитвы Богу. Поэтому с древности на Руси предписывалось особо бережное отношение к языку, ибо грешить можно не только поступком, но и словом. Избегали упоминать всуе святые имена и понятия.

В слове духовное содержание культуры обретает тончайшую материальную форму, искажение и загрязнение которой сразу же отражается на содержании. Так, большевицкая замена приставок "без" на "бес" (перед глухими согласными) не только искажает этимологию слов, но и создает порою восхваляющие бесов сочетания ("бес-славный" и т.п.). Вообще, ориентация норм правописания на звуковое произношение разрушает корневую онтологию слов, превращая их в стертые монеты. Поэтому в Третьем Риме необходимо восстановление этимологически правильной орфографии, испорченной послереволюционной реформой*.

Издавна одним из тяжких грехов считалось сквернословие – "срамные слова" унижают богоподобие человека, впускают в его жизнь дух сатаны и служат его антикрасоте. Сквернословящий человек оскверняет и сам себя, доставляя этим радость бесам. К сожалению, сегодня вульгарная лексика звучит и в Государственной Думе, и в центральных СМИ, причем за реабилитацию мата выступает сам министр культуры РФ, унижая наш язык на радость тем же бесам.

Более всего энтропия русского языка насаждается через телевидение – этого "главного учителя" жизни. Даже если оставить в стороне рекламу и пошлые "ток-шоу", сам стиль подачи новостей совершенно не вписывается в русскую культуру: это и якание ведущих ("Я – Леонид Парфенов"), и панибратство в интервью и в общении между ведущими и корреспондентами ("Влад", "Катя" и т.п. – вместо имени и отчества). Такое подражательство американскому стилю общения превращает русский язык из средства сохранения русской культуры в русскоязычный инструмент ее разрушения.

Не говоря уже о множестве иностранных заимствований (инаугурация, саммит, брифинг, мэр, префект, дилер и т.п.), хотя для этого есть русские выражения. И все это не только из лени переводить, но и из демонстрации собственной "продвинутости". Так диавол искажает великое достояние Третьего Рима – русский язык, обращая его в свой всесмесительный инструмент завоевания русского народа.

Еще одна "территория", отданная под разгул энтропийной бесовщины – музыкальный радиоэфир; его единообразная для всего мiра англоязычная какофония стала непременным фоновым атрибутом многих общественных мест.

Возрастающая роль английского языка в процессе глобализации вновь увязывается с идеей заменить кириллицу на латиницу. Так, член-корреспондент РАН С.А. Арутюнов утверждает: «Идея какой-то особости России... это вредная идея, реакционная. Россия должна интегрироваться в Европу. И одним из необходимых условий этого, по моему глубокому убеждению, является перевод письменности всех народов России на латинский алфавит»[1250]. Это не только стало бы огромной утратой для русской культуры, но и убрало бы еще одну преграду, защищающую нас от глобалистской энтропии. Должны предприниматься как раз обратные меры, отделяющие Россию от апостасийной цивилизации.

В связи с этим стоит заметить, что важнейшим элементом культуры является и система летосчисления, календарь. Желательное восстановление православной симфонии властей в России означало бы и возвращение государственной жизни (которая не может противоречить церковным канонам) к добольшевицкому православному календарю, который соответствует постановлению Вселенских Соборов о праздновании Пасхи. Неправославный человек увидит в этом лишь "мракобесие" и неудобство в сношениях с иностранным мiром (разница в 13 дней; хотя и некоторые мусульманские страны, и Япония, и Израиль и российское еврейство живут по своим календарям и неудобств не испытывают). Православный же народ был бы рад, если бы между Россией и апостасийным Западом восстановилась эта важная преграда в летосчислении, которая подчеркивает нашу принадлежность к разным мiрам: апостасийный мiр живет по своему рациональному арифмометру (выдавая свою гордыню за "научность"); удерживающий же мiр живет по богодухновенным канонам – и не случайно ежегодное чудо схождения Благодатного Огня совершается в Иерусалиме на Пасху по православному календарю*!

В таком календарном отделении должного от недолжного можно видеть тот же полезный разделительный принцип, что и в создании Богом языковых преград строителям Вавилонской башни. Это возведет еще одну преграду натиску антихристианской глобализации и, конечно же, будет иметь важное духовное воздействие на состояние всего общества.

В заключение раздела о культуре затронем еще одно явление, хотя и менее важное, которое, однако, побуждает миллиарды людей на всей планете объединяться у телеэкранов и переживать наблюдаемое зрелище, будто речь идет о судьбе всей человеческой цивилизации. Ни одна другая причина не побуждает сегодня к этому людей так, как спорт, который стал важнейшей частью "массовой культуры".

Спорт – явление природно-телесное, в котором ценится физический успех и выявляется сильнейший в соперничестве (интеллектуальные виды вроде шахмат были признаны спортом позже, но и они основаны на стремлении к условным, а не действительным ценностям). Хотя, конечно, в спорте присутствует и эстетический зрелищный элемент (наподобие танца), а соревновательная игра – это и элемент воспитания, не только укрепляющий здоровье и развивающий полезные навыки, но и закаляющий характер. В состязании ценятся не только голы и очки, но и нечто более важное: воля, мужество, жертвенность, честность, взаимопомощь, – все это издавна служит воспитательным целям. Тем самым в международных чемпионатах можно видеть соревнование этих положительных качеств как национальных, что связано с благородным чувством патриотизма.

Однако, если спорт становится самоцелью, в жертву которой (голам, очкам, призам и денежным доходам) приносятся его возможные духовно-воспитательные и благородно-патриотические свойства, он превращается в языческого идола. Таков современный спорт: он превращен в коммерческое зрелищное развлечение далеко не благородного толка.

Сегодня спорт, за редкими исключениями, – это школа совершенно иного поведения: эгоистичного, непатриотичного, предельно материалистического (главное – деньги и слава, обращаемая в деньги). К тому же спорт стал одним из инструментов мiровой закулисы для нормализации глобального всесмешения, что отражается в смешанном составе национальных команд, когда игроки одной страны продают себя в другие, – совершая как бы нормализуемое предательство: деньги важнее Родины (ранее такое было невозможно).

Так, в американской хоккейной лиге играет за большие деньги столько русских хоккеистов, что хватило бы на несколько сборных России, – обрекая ее на поражения. Российские спортсмены выступают в составе иностранных команд против клубных российских. Продаться за границу – мечта большинства молодых спортсменов. Если столь престижны "легионеры" в спорте, – чем хуже них специалисты в других областях, получившие образование за государственный счет и служащие теперь за деньги противникам России?

Вообще, современный спорт стал активной формой разложения нашего народа в духе подражательства самым отвратительным чертам американского спорта. В хоккее и баскетболе ввели канкан полуголых девиц – для привлечения публики. Чемпионы рекламируют жвачку, дезодоранты, нижнее белье, некоторые продаются на обложку "Плэйбоя".

Культура российского спорта может быть оздоровлена вместе с общей культурой общества и восстановлением в нем истинной иерархии ценностей. Спорт не должен служить размыванию патриотизма. Конечно, ник