Конец фрагмента «After The Ball»

Это было написано в конце 80-х, когда пропагандистская кампания в СМИ только начиналась, но в наше время, добившись значительных успехов в правовой и социальной сфере, гомосексуалистам более не нужно притворяться, и они могут позволить себе быть самими собой. Закончен бал, сняты маски, смыты макияж и грим.

Как говорят сами авторы методики ЛГБТ-пропаганды: «Пусть верблюд сперва просунет в палатку свой нос, а уж потом свой неприглядный зад».

В этой нарезке с уличных гуляний в Сан-Франциско показано без прикрас, как выглядит победившая толерантность и что представляет собой «гей-сообщество» и то, что называется в нём «любовью». А ведь когда-то и там всё начиналось с благопристойных шествий с цветными флажками и плакатиками, призывающими к «справедливости», «свободе» и «правам».

• 
• Палачи в масках
• Уролагния
• Уличные гулянья в Сан-Франциско

Здесь нельзя не вспомнить строки из произведения Экзюпери «Цитадель»:

«Толпа называет свободой свободу гнить и справедливостью — своё гниение…
Сброд вопил, защищая свое право гнить. Созданный гниением, он за него боролся. Расплоди тараканов, и у тараканов появятся права. Права, очевидные для всех. Набегут певцы, которые будут воспевать их. Они придут к тебе и будут петь о великой скорби тараканов, обреченных на гибель».

Авторы книги «After The Ball», которые сами являются гомосексуалистами, на страницах 304–305 предлагают объяснение данному поведению:

«Когда гомосексуалист молод и неопытен, самые простые «ванильные» отношения — объятия и взаимная мастурбация — ему более чем достаточны. Это что-то новое, запретное, “грязное”, и захватывающее. Со временем ванильный секс с одним партнером становится привычным, обыденным и скучным и теряет свою способность возбуждать. Сексуальное возбуждение сильно зависит от «таинственности», то есть степени неизведанного между партнёрами. Очевидно, что физически и эмоционально, мужчины больше похожи друг на друга, чем на женщин, и поэтому неизведанного там меньше. Это, как правило, приводит гомосексуалистов к быстрому переутомлению от своих партнёров. Поначалу, пресытившийся гомосексуалист ищет новизны в партнёрах, становясь невероятно распутным и неразборчивым. В конце концов, все тела становятся для него скучными, и он начинает искать возбуждение в новых практиках. Он пытается восстановить эректильные острые ощущения через “грязные” и “запрещённые” аспекты секса, такие как фетишизм, уролагния, копрофилия и т.п. Однако такие попытки обречены на провал: усиление “грязи” приводит лишь к барахтанью в нечистотах, что в конечном итоге перестаёт удовлетворять, или даже возбуждать. Следующая остановка — импотенция».

«Агрессивный секс — это ещё хуже, чем секс зашедший в тупик: он может быть опасным. Как правило, гомосексуалисты, купившие билет в одну сторону на этот экспресс, на первых порах балуются связыванием и подчинением, а затем и садо-мазо. К своим 30–40 годам, быстро пресытившись мягкими версиями (и перверсиями) подобных утех, они переходят к кнутам, палачам в масках и фистингу (чего только не сделаешь ради поддержки возбуждения). К своим 50 годам эти несчастные уже в серьёзной беде».

«Защитники могут говорить, что «жёсткий” секс безвреден, и что это «просто ещё один способ выражения любви», однако его атрибуты, выражения и эмоции представляют боль и ненависть — именно они вызывают возбуждение. К сожалению, несмотря на то, что боль и ненависть не имеют ничего общего с любовью, они имеют много общего с похотью: центры сексуального возбуждения и агрессии в мозге достаточно тесно связаны. Постоянное повторение этой связи укрепляет её и приводит к невозможности испытывать возбуждение без агрессии или агрессию без возбуждения».