Из самых свежих бериевских анекдотов в коллекции автора

 

Военные несут по коридору Кремля ковер, из которого торчат болтающиеся ботинки.

Охрана спрашивает:

– Куда несете?

Один из военных отвечает:

– В химчистку. Запылился.

– А документы на вынос ковра есть? Кто за сохранность имущества отвечать будет?

– Сам Лаврентий Павлович, он в ковре на страже!

– Ну, тогда проходите!

 

Хрущев прибил Берию тем самым «ленинском бревном» с субботника.

 

Почему, когда Сталин приказал найти «большого мингрела», его так и не нашли? Потому что не знали, что именно мерить.

 

Сталин (вариант – Жданов) сам умер или Берия его отравил? Конечно, сам умер – после того как отравили.

 

Левша подковал блоху, а Берия отправил их обоих в «шарашку».

 

Сталин предложил Берии разработать эликсир бессмертия (кстати, один из самых популярных сталинско-бериевских мифов), а тот предложил переименовать должность Сталина – в Вечный Генеральный Секретарь…

 

Мировой терроризм не перенесет назначения Лаврентия Павловича Берии наркомом по борьбе с ним…

 

Однажды Лаврентий Павлович встретил Чужого и, как положено, допросил его. Чужого так и не реабилитировали.

 

Берия в кино

 

С кинематографическими воплощениями Лаврентию Павловичу не слишком повезло. При жизни он появлялся на экране считаное число раз. Впервые – в фильме «Сталинградская битва» 1949 года, где роль Берии сыграл Михаил Кварелашвили. Понятно, что не он был в центре внимания, поскольку фильм повествовал о знаменитом сражении. Днем начала Сталинградской битвы принято считать 17 июля 1942 года, так фильм и построен. На рубеже рек Чир и Цимла передовые отряды 62-й и 64-й армий Сталинградского фронта столкнулись с авангардами возглавляемой Паулюсом 6-й армии. Начинаются яростные бои. На помощь немецким войскам дуче Муссолини отправляет еще шесть дивизий. На флангах были развернуты также румынские части. Тем временем Сталин дает указания по организации обороны, Рузвельт призывает помочь русским, а хитрый Черчилль оттягивает открытие второго фронта. Танковым клиньям вермахта удается прорвать советскую оборону. После четырех дней непрерывных сражений в Германии даже объявляют о победе в этих боях. Но нет, в Сталинграде идут бои за каждый дом, вернее, то, что от него осталось… Геройски сражаются простые бойцы, сержант Павлов с товарищами обороняет дом, который потом будет наречен домом Павлова. Но командный пункт генерала Чуйкова по-прежнему остается на западном берегу Волги. Продвинуться на несколько сотен метров и захватить его войска Паулюса не могут – свежих сил больше нет. А советские военачальники готовят решающее контрнаступление… Лаврентию Павловичу и так не было уделено большого внимания, а после событий лета 1953 года даже эти немногочисленные эпизоды были из фильма вырезаны.

Из фильма «Падение Берлина» Берию тоже после 1953 года вырезали начисто. Играл его в этой киноэпопее, поставленной в 1949 году режиссером Михаилом Чиаурели по сценарию Петра Павленко, Александр Ханов. Фильм, в котором Сталин мудро руководит войсками, находит доброе слово для простого сталевара и романтично сажает деревца в весеннем саду, стал в 1950 году одним из лидеров проката, его посмотрели 38,4 миллиона зрителей. Кроме того, эта лента заложила основы советского кинематографического канона в части изображения финальных эпизодов войны.

Дважды сыграл Берию актер Николай Мордвинов. Но фильм «Огни Баку», снятый в 1950 году, на экран так выйти и не успел, а уже разразилась гроза над Лаврентием Павловичем, и его опять вырезали из этой истории о развитии нефтяной промышленности советского Азербайджана и судьбе семейства мастера-буровика Али-Бала Алиева на фоне исторических событий первой половины XX века. Вскоре после премьеры урезанный фильм опять попал под цензорские ножницы, на сей раз из него убрали всю роль Сталина в исполнении Михаила Геловани.

А цветной художественный фильм «Донецкие шахтеры», снятый в 1950 году Леонидом Луковым на киностудии имени Горького по сценарию Бориса Горбатова, выйти успел и даже занял место в десятке самых кассовых фильмов 1951 года в СССР. Но роль Берии в этом производственном фильме о тяжком труде шахтеров и самоотверженности рационализаторов и конструктора, внедряющих новый угольный комбайн, по определению не могла быть очень уж большой и заметной.

Вот и все прижизненные киновоплощения Лаврентия Павловича… Но есть еще фильмы перестроечных времен и современные. Их не так уж мало, но в подавляющем большинстве все они обыгрывают тот стереотипный образ «кровавого наркома», который был создан в эпоху Хрущева. Западные ленты вдобавок грешат неточностями или откровенной «клюквой». Так, в английском фильме «Архангел» режиссера Джона Джонса (по мотивам одноименного романа Роберта Харриса) сыграл Берию актер Ерванд Арзуманян. Но особо применить свои способности ему было негде – Лаврентию отведены считаные эпизоды, в которых он предстает коварным злоумышленником, укравшим из личного сейфа Сталина некий дневник. Свидетелем оказывается охранник Берии, который много лет спустя рассказывает эту историю английскому историку, приехавшему в Москву на конференцию о Сталине. Вокруг поисков дневника, закопанного Берией в клумбе возле своего особняка, весь этот клюквенный сюжет и строится. Кстати, Архангел – не чин небесный, а недорасслышанное авторами фильма название города Архангельска, превращенного ими вдобавок в закрытый ядерный город.

Дважды появляется Берия в экранизациях произведений Фазиля Искандера. Фильм «Пиры Валтасара, или Ночь со Сталиным» режиссера Юрия Кары 1989 года снят по новелле «Пиры Валтасара» из цикла Искандера «Сандро из Чегема». Это история о том, как в середине 30-х Сандро, лучший танцор из Народного ансамбля песни и пляски Абхазии, был приглашен на торжество к Сталину. Тот требует, чтобы жена Берии, красавица Нино, станцевала вместе с артистами, она не умеет и отказывается, но Сталин настаивает, и грозный муж (его играет Валентин Гафт) заставляет бедную Нино неловко танцевать. А после Сталин смотрит на Сандро и замечает, что где-то видел его. И артист понимает, что лучше бы ему не быть тем, кого видел товарищ Сталин. К собственному ужасу, он и сам вспоминает, где видел вождя – в детстве, около родного селения, тогда вовсе не вождя, а преследуемого полицией экспроприатора, застрелившего сообщников. И, спохватываясь, выдает спасительный ответ: нас, мол, в кино снимали, там товарищ Сталин мог нас видеть…

Фильм «Маленький гигант большого секса» снят по мотивам другой новеллы из цикла «Сандро из Чегема» – «О, Марат!». Курортный фотограф, известный бабник Марат умудряется закрутить роман с таинственной красоткой, которая, как он с ужасом осознает, вообще-то делит постель с «лубянским маршалом». В результате от шока бедный Марат не только перед этой дамой особо отличиться не сумел, так потом и вовсе, постоянно видя в кошмарах знаменитое пенсне Берии, теряет свою мужскую силу из-за постоянного стресса. Только арест Берии возвращает Марата к жизни.

Кстати, сыгравший в этом фильме эпизодическую роль Николай Чиндяйкин сам воплотил Берию в фильме «Дети Арбата».

Фильм «Затерянный в Сибири» поставил режиссер Александр Митта. Берия опять предстает эпизодической, но страшной персонификацией злой силы, жертвой которой становится молодой британский археолог Миллер, работавший на раскопках в Иране. Его похищают советские спецслужбы, ошибочно приняв за американского агента, потом допрашивают так, что он все обвинения признает и попадает в Сибирь.

Кстати, однажды – в фильме «Красный монарх» – Берию сыграл Дэвид Суше, знаменитый исполнитель роли Эркюля Пуаро.

Сериал «Берия. Проигрыш» подробно реконструирует события 26 июня 1953 года в виде традиционной версии, изображая заседание Президиума, с которого Берию уводят в наручниках, его последние месяцы в тюрьме и расстрел 23 декабря. Но тем не менее туда вставлены и альтернативные фрагменты с его реформаторскими инициативами относительно упразднения ГУЛАГа и объединения Германии. Более того, Берия предстает жертвой заговора Хрущева, который-де еще при жизни Сталина хотел разделить СССР на отдельные государства, после чего, опасаясь за свою жизнь, организовал заговор, убил Сталина и расправился с Берией. Лаврентия Павловича сыграл Владимир Щербаков, которого зрители и критики хвалили за убедительное исполнение роли. Он еще до того, равно как и после, не раз появлялся в разных фильмах и сериалах в этом образе («Две любви», 2004; «Смерть Таирова», Россия, 2004; «Жена Сталина», Россия, 2006; «Звезда эпохи»; «Апостол», Россия, 2007; «Берия», Россия, 2007; «Гитлер капут!», Россия, 2008; «Легенда об Ольге», Россия, 2008; «Вольф Мессинг: видевший сквозь время», Россия, 2009, «Ван-гелия», Россия, 2013).

Неоднократно играл Берию Адам Булгучев («Утомленные солнцем-2», Россия, 2010; «Жуков», Россия, 2012; «Зоя», 2010; «Легавый», 2012; «Убить Сталина», 2013; «Бомба», 2013; «Гетеры майора Соколова», 2013).

В австралийском фильме «Дети революции» проявляются не только мрачные, но и комические мотивы. Итак, Австралия, 1949 год. Молодая красотка Джоан Фрейзер верит в революцию и пытается учинить ее в родной Австралии. Но там такого счастья никому из ее друзей и знакомых даром не нужно. Джоан вынуждена обратиться за поддержкой к самому Сталину. Он почему-то выбирает ее письмо и приглашает товарища Фрейзер в Москву. Хмурым мартовским днем приезжает австралийка к советскому вождю… После банкета и просмотра кино Стали ведет Джоан к себе в спальню. А к утру вождь умирает. Бедная Джоан в панике, однако Хрущев, Берия (актер Пол Ливингстон) и Маленков успокаивают ее и отправляют домой. А потом в Австралии рождается посмертный сын Сталина…

В комедии «И черт с нами!» Сталин и Берия узнают о том, что такое анабиоз, и мало того что секрет раскрыт, – изобретение пущено в ход. И вот в 1990 году в южном приморском городке появляется Сталин собственной персоной… Сталина сыграл не профессиональный актер, а его знаменитый в 90-х годах двойник Георгий Саакян. Берию – Всеволод Абдулов.

Известен также фильм А. Германа «Хрусталев, машину!», сложный, поистине арт-хаусный. «Дело происходит, когда умирает Сталин и никто об этом еще не знает, – пояснял свой замысел режиссер. – Русский генерал. Огромный, красивый, который считает, что все это его не касается – то, что происходит в стране… Сталин и Берия тоже там существуют, но через призму этого генерала». Собственно, первые слова Берии после кончины вождя и дали название фильму. А его роль исполнил Мумид Макоев.

В ленте Андрея Кончаловского «Ближний круг» Берию сыграл Боб Хоскинс. Это история Ивана Саньшина, который был киномехаником Сталина с 1939 года и до смерти вождя. Его жена становится любовницей Берии. Примерно через год она возвращается к Ивану беременной и кончает жизнь самоубийством. Иван же, несмотря на это, остается преданным Сталину. Хоскинсу вообще везло на роли политиков – в картине Жан-Жака Анно «Враг у ворот» он исполнил роль Никиты Хрущева, роль Муссолини в фильме «Муссолини и я» Альберто Негрина, роль президента Гувера в фильме «Никсон» Оливера Стоуна.

Еще Берию играли Б. Голадзе («Сталинград», СССР, 1989), В. Барташов («Николай Вавилов», СССР, 1990), Владимир Сичкарь («Война на западном направлении», СССР, 1990), Ян Янакиев («Закон», 1989; «10 лет без права переписки», 1990; «Мой лучший друг – генерал Василий, сын Иосифа», 1991), Рошан Сет («Сталин», США – Венгрия, 1992), Федя Стоянович (Gospodja Kolontaj, Югославия, 1996), Фарид Мязитов («Корабль двойников», 1997), Адам Ференци («Путешествие в Москву» («Podróz do Moskwy»), Польша, 1999), Николай Кириченко («В августе 44-го…», Россия, Беларусь, 2001), Виктор Сухоруков («Желанная», Россия, 2003), Сейран Даланян («Конвой PQ-17», Россия, 2004), Ираклий Мачарашвили («Московская сага», Россия, 2004), Малхаз Асламазашвили («Сталин. Live», 2006), Вадим Цаллати («Утесов. Песня длиною в жизнь», 2006), Вячеслав Гришечкин («Охота на Берию», Россия, 2008; «Фурцева», 2011; «Контригра», 2011; «Товарищ Сталин», 2011), Александр Лазарев-младший («Застава Жилина», Россия, 2008), Сергей Багиров («Вторые», 2009), Василий Остафийчук («Баллада о бомбере», 2011), Алексей Зверев («Служу Советскому Союзу», 2012), Сергей Газаров («Шпион», 2012; «Сын отца народов», 2013), Алексей Эйбоженко-младший («Второе восстание Спартака», 2012), Юлиан Малакянц («Жизнь и судьба», 2012), Роман Гришин («Сталин с нами», 2013).

В художественном телевизионном фильме «Товарищ Сталин» предложена авторская версия событий 1953 года. В центре сюжета – судьба простого человека, лейтенанта МГБ Егора Козлова, который случайно оказался среди сотрудников ближней дачи и получил возможность лично общаться со Сталиным в последние месяцы его жизни. А в сериале «Охота на Берию» с тем же Вячеславом Гришечкиным в роли Лаврентия Павловича в центре событий опять же случайно оказывается другой офицер – Алексей Казарин привозит фельдъегерскую почту на ближнюю дачу в тот день, когда со Сталиным случился удар. И слышит разговор Берии с охраной Сталина – тот запрещает им вызывать кремлевских врачей, а личного врача Сталина приказывает просто убить. Алексей понимает, что надо скрыться незамеченным, но ему это не удается. На опасного свидетеля начинается облава.

Юрий П. Рогозин в своем документальном фильме «Лаврентий Берия. Возвращение из небытия» (2014) постарался, по его словам, восстановить более-менее правдоподобный ход событий. Автор фильма признается, что долгое время был сторонником привычного взгляда на Берию как на кровожадного злодея и, даже услышав в новостях, что Серго Лаврентьевич пытается добиться реабилитации отца, он подумал, что это уж слишком, столько за тем грехов, что об оправдании не может быть и речи. «И ведь ни в одной кинокартине о Великой Отечественной войне, в том числе и у того же Озерова (фронтовика, кстати, и профессионального военного), снятой после смерти Иосифа Виссарионовича, Берии нет вообще! Как будто он в то время отсиживался на Луне. Хотя, конечно, и ветераны, и историки прекрасно знали, чем занимался Лаврентий Павлович в те годы и каков был его реальный вклад в Победу». Он признается, что заинтересовался фигурой Берии, когда прочитал книги, в которых представлена другая точка зрения. А когда начал искать архивные кинокадры с Берией, оказалось, что их почти нет – и сам Берия по долгу службы был не особенно публичным человеком, и много кинохроники было уничтожено во времена Хрущева.

Зато, по словам режиссера, портрет Берии, невзирая на колебания генеральной линии, всегда висел на почетном месте в музее Российского федерального ядерного центра. А вот заполучить в проект актера Станислава Любшина, чтобы он авторский текст за кадром прочитал, не удалось. Именно на него режиссер обратил внимание потому, что в юности тот написал письмо на имя Лаврентия Павловича Берии с просьбой принять его в разведчики. Любшина пригласили в НКВД и после собеседования рекомендовали пойти в актеры, поскольку для этой профессии он подходит больше.

Эксперт по психотехнике речи Зинаида Федотова так оценивает личность Лаврентия Павловича: «Берия – одна из наиболее противоречивых фигур в череде государственных деятелей советского периода. Вершитель судеб еще до недавнего времени представлялся историками стопроцентным злодеем, а сегодня хочется понять, кто он, этот Берия, на самом деле… как человек. Задача весьма непростая – познание другой личности по сути дешифровка образа, характерологическая рентгенограмма, объективность которой деформируется субъективностью восприятия каждым из нас. А написано о Лаврентии Павловиче немало: воспоминания, художественные домыслы, – но пока что, как ни странно, не складывается вразумительный портрет внутреннего мира персонажа той великой истории страны – не хватает пазлов. Если из всего опубликованного и рассказанного попытаться вчерне слепить некий характер, то получится примерно следующее: в молодости здоровьем слаб, но учился отлично, стремился к первенству и склонность имел к интригам… Взрослый Берия – шпион и авантюрист, человек энергичный, жесткий, властный, обладающий аналитическим блестящим умом, технарь по образованию и складу мышления, радушный хозяин, однако на друзей времени не тратил, да их у него просто не было. Любил красивых женщин и ценил высокое искусство. Внешность мало примечательная: небольшой рост, плотное крепкое телосложение, большой лоб с глубокими залысинами… И только, пожалуй, пронзительный взгляд за золотым пенсне запоминался сразу и надолго…

Лаврентий Павлович – интроверт, «человек в себе», со своей, «с младых ногтей» определенной программой жизни: вперед и только вперед… к власти. Ему не нужны были попутчики – они ему просто мешали как толпа, от которой эмпаты испытывают эмоциональную перегрузку… Он все время расчищал себе путь, чтобы выиграть во что бы то ни стало при любых условиях, не гнушаясь откровенными махинациями… Плодотворно одиночествовал, но принимал многолюдное общение, когда искал подпитку своих идей на более высоком уровне интеллекта… А вот красота во всех ее формах и проявлениях, вероятно, подпитывала его энергетический ресурс и приносила визуальное удовлетворение: костюм всегда безукоризненно элегантен, женщины – самые привлекательные, городская архитектура – приоритетно монументальная… Лаврентий Павлович был визуалом, как отметили бы нейролингвисты. К тому же эстетическое совершенство окружения – своего рода победа над собственным изъяном – косоглазием, которое он прятал за стеклами очков, снимая их разве что во время сна. Преодоление детского комплекса, видимо, играло немалую роль в его самоидентификации, став полем внутренней борьбы за высокое положение в жизни…

Физика внешности и даже поведенческие эпизоды не могут дать исчерпывающей информации о внутреннем содержании человека. Но есть сигналы, которые максимально приближают нас к познанию других людей. Один из них – голос: высота, сила, тембр, манера произнесения звуков. Это невербальное средство воздействия на подсознание окружающих и в то же время естественное отражение существа самой личности. Связь между внутренним миром человека и проявлениями его тела наукой давно доказана. Голос, его тембровая окраска, зависит от того, что происходит внутри нас на психофизическом уровне, – он чувствителен как музыкальный инструмент, и звуки речи уже целостное музыкальное произведение, по которому можно нарисовать «эскиз» образа каждого из нас.

Разные люди, безусловно, неодинаково воспринимали голос Берии, да еще в тех жизненных ситуациях, когда напряженное внимание сконцентрировано на том, чтобы буквально по губам прочитать сказанное, опередив звук. И все же вспоминалось: «легкий грузинский акцент», «тихий, но властный голос», «отвратительный, визгливый, как у истеричной женщины», «поникшим голосом попросил бумаги и чернил»… Нехаризматичная личность, Л. П. Берия обладал бесцветным тембром – от тенора до фальцета. Редко терял самообладание, не играл голосом и обертонами, четко выговаривал слова, подчиняя речь определенному ритму и следуя знакомым интонациям (к примеру, на похоронах И. В. Сталина улавливалась раздумчивая песенность выстроенных фраз). Не придерешься, не поймаешь… Звук голоса зажат – нет предательских красок… Никто не узнает о том сумасшедшем потоке мыслей, которые подкатывают к горлу, грозя вырваться наружу.

«Человек в себе», интроверт и визуал, Л. П. Берия так и остался нерасшифрованным образом своего времени…»

 

Берия в литературе

 

Образ Лаврентия Берии запечатлен во многих художественных произведениях, причем – и за пределами Советского Союза. Через десять лет после его смерти братья Стругацкие написали поистине культовое произведение – «Трудно быть богом» (опубликовано в 1964 году в авторском сборнике «Далекая радуга»). Главным злодеем повести является дон Рэба, который по изначальному замыслу носил имя Рэбия, то есть прямой намек на Лаврентия Павловича. Но Стругацкие послушались мудрого совета Ивана Ефремова не делать столь топорных намеков – и переименовали в Рэбу: «Дон Рэба, дон Рэба! Не высокий, но и не низенький, не толстый и не очень тощий, не слишком густоволос, но и далеко не лыс. В движениях не резок, но и не медлителен, с лицом, которое не запоминается. Которое похоже сразу на тысячи лиц. Вежливый, галантный с дамами, внимательный собеседник, не блещущий, впрочем, никакими особенными мыслями… Три года назад он вынырнул из каких-то заплесневелых подвалов дворцовой канцелярии, мелкий, незаметный чиновник, угодливый, бледненький, даже какой-то синеватый. Потом тогдашний первый министр был вдруг арестован и казнен, погибли под пытками несколько одуревших от ужаса, ничего не понимающих сановников, и словно на их трупах вырос исполинским бледным грибом этот цепкий, беспощадный гений посредственности. Он никто. Он ниоткуда… Не великий и страшный человек, отдающий всю жизнь идее борьбы за объединение страны во имя автократии. Это не златолюбец-временщик, думающий лишь о золоте и бабах, убивающий направо и налево ради власти и властвующий, чтобы убивать…»

Григорий Климов (он же – Игорь Калмыков; Ральф Вернер), писатель-перебежчик, журналист и издатель, в вышедшем в 1970 году на Западе книге «Князь мира сего» описывает свою вымышленную версию того, что происходило с Л. П. Берией после ареста и какова была его дальнейшая судьба: «В подземной камере[39] постоянно горел электрический свет, и здесь не было разницы между ночью и днем. Поэтому когда маршал госбезопасности СССР, сам организовавший этот порядок, попал в эту камеру в качестве заключенного, даже он сам не знал точно, сколько времени он здесь провел. Сначала его выводили на врачебные комиссии, где его физическое здоровье проверяли так тщательно, словно его готовят к полету на Луну. Потом его заставили пройти серию психологических испытаний. Да настолько сложных и запутанных, что ординарный человек в них определенно бы запутался.

Но бывший маршал знал, что ищут врачи. И знал, как их обмануть. Врачи это тоже знали и просили его быть честным во имя науки, поскольку, так или иначе, терять ему нечего. И заключенный тоже знал, что терять ему больше нечего. Судя по этим чрезвычайным заботам об его здоровье, он знал, что его ожидает.

И он уже знал, когда это будет. Не раньше, чем он закончит писать свою автобиографию. Не просто анкету, как в случае простых смертных, а писанину неограниченного размера, поскольку отныне его жизнь принадлежит не ему, а истории. Те, кто сидел наверху, знали, что в таких условиях эта биография будет очень подробная и длинная.

Когда и эта бюрократическая процедура была закончена, заключенного вызвали на последний допрос, где обычно объявляют приговор… Его подняли на лифте на самый верхний этаж и провели в кабинет, который он хорошо знал по прошлым временам. За большим письменным столом там сидел человек в знакомой форме маршала госбезопасности СССР… Бывший маршал взял исписанный на машинке лист бумаги с Гербом СССР и прищурился: «Специальная Коллегия Верховного суда Союза Советских Социалистических Республик в чрезвычайном заседании… рассмотрев дело бывшего министра внутренних дел и бывшего члена Президиума ЦК КПСС Берии Л. П… приговорила подсудимого к высшей мере наказания – расстрелу. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит. Приговор привести в исполнение немедленно…»

– Не обращайте внимания на дату. По газетам вас расстреляли уже полгода тому назад… По газетам вы уже мертвы, – услышал он голос издалека. – И в глазах народа правосудие восстановлено… Просто после смерти Сталина политика принципиально меняется. Теперь опальных членов правительства будут не расстреливать, как раньше, а посылать на низовую работу. Вплоть до работы простым колхозником… Итак, смертный приговор заменяется вам изгнанием. Вот ваш новый паспорт…

Бывший министр внутренних дел СССР неуверенно открыл серый коленкоровый переплет.

– Имя мы вам дали, конечно, другое, – сказал маршал. – Если вы назовете свое настоящее имя, вам не поверят. А если поверят, то убьют, как собаку. Это вы, надеюсь, сами понимаете. Ваши официальные фотографии были настолько ретушированы, что в действительности вас никто не узнает. Сейчас мы частично распускаем лагеря. По паспорту вы один из таких вы пущенных лагерников. Для органов госбезопасности там помечено шифром, что вы сидели за растление малолетних. Я думаю, что в вашем возрасте рецидивы маловероятны. И помните, что по советским законам условный приговор означает только отсрочку приведения приговора в исполнение, но принципиально сам приговор остается в силе. Запомните это, гражданин Берман.

– Иначе говоря, я буду живым трупом, – сказал бывший первый заместитель Председателя Совета Министров СССР. Вертя в руках свой новый паспорт, он осторожно посмотрел на дверь: – А куда ж мне, то есть гражданину Берману, собственно, идти?

– Местом жительства вам определяется ваша родина – Кавказ. Вас отвезут за сто километров от Москвы. Дальше добирайтесь самостоятельно. Знаете, как добираются люди, выпущенные из лагеря. Проявите инициативу…

– Ведь вы прекрасно знаете, что для таких, как я, жизнь без власти – это не жизнь… – Ему вспомнилось, что, когда таких людей лишали власти, они заболевали какой-то загадочной болезнью и умирали. Словно в них сидел какой-то червь».

Одним из самых интересных изданий, вышедших за пределами СССР и посвященных Берии, является опубликованная в 1973 году (к двадцатилетию его смерти?) книга журналиста и писателя Алана Уилльямса The Beria Papers («Дневники Берии»). Другое русское название – «Подлинные дневники Берии», при этом в аннотации фигурируют следующие строки: «Основываясь на сведениях, известных западным спецслужбам, А. Вильямс создал уникальное художественно-документальное произведение, которое быстро стало мировым бестселлером». На самом деле – увлекательное авантюристическое чтиво с вкраплениями документальных подробностей, в котором рассказывается, как за границей двое молодых людей решили заработать, состряпав дневники Берии и продав их издательству, и чем это для них закончилось. В тексте подробно описаны как сама технология создания этого «документа», так и способы придания ему достоверности.

Итак, первый этап проходил так:

«– Как ты, наверное, заметил, в досье освещается период жизни Берии до конца войны. Очень мало известно о последних годах жизни Берии. Та малость, что я раскопал, взята из архивов радио «Свободная Европа». – Он открыл пухлую папку и показал мне нечто, похожее на расписание движения поездов, только в нем вместо обозначения времени стояли даты. – Это, мон шер, полный план нашей работы. Это скелет, на который я наращу мышцы и внутренние органы, а за тобой останется все остальное. – Он усмехнулся. – И не скупись на пикантные детали! – Он хлопнул меня по плечу.

– То, что ты пишешь о Сикорском, Филби и Масарике… – начал я, но Борис прервал меня:

– Не спеши. Всему свое время. Берия будет предаваться воспоминаниям о своих успешных заговорах, включая политические убийства. Но прежде, чем мы эти мерзости изобразим, надо передать настроение этого убийцы. Его дневники должны быть спонтанными, этакая исповедь мерзавца. У него не было времени корректировать и шлифовать записи, хотя, как грузин, он мог подпускать поэтического тумана. Только тут важно не перехватить через край, особенно если предполагается, что он был трезв. Впрочем, он редко бывал трезв.

Начнем с его положения в период после 1945 года. Опишем, как Россия проглотила половину Европы, а Берия в это время стремится укрепить свою власть, уничтожая остатки буржуазных отношений в Восточной Европе и затягивая петлю на шее старых политиков, все еще поддерживаемых Черчиллем. Надо описать, как он размышляет о Черчилле, а в это время входит полковник Саркисов и объявляет, что нашел рыжеволосую красавицу для него, одну из тех грузинок, которых трудно добыть. Тут Берия сразу загорается.

Мы решили, что Борис напишет начало, которое должно быть самым обыкновенным, даже скучноватым, иначе, если начать с сенсаций, заподозрят, что это неправда. А я должен описать сцену обольщения молодой девушки из Сванетии.

Мы засели за работу и не отрывались до самого обеда. После обеда мы прочли то, что получилось. Начало рукописи изобиловало абсолютно неизвестными мне именами, фактическими деталями и носило технический характер. Борис для того, чтобы придать большую правдоподобность, использовал множество инициалов, ведь Берия делал заметки для себя, на скорую руку, по вечерам после длинного дня утомительной работы… Перечитав написанное, я подумал, что Берия был бы доволен этими «дневниками», они могли бы удовлетворить его самолюбие.

Я показывал Борису какой-нибудь новый эротический эпизод, он размягчался, как женщина, просил меня почитать вслух, а сам сидел на стуле в полосатых шортах с полураскрытым ртом, впитывая каждое слово.

Иногда он сам предлагал что-нибудь: «Пусть он соблазнит толстую цыганку, актрису из театра «Ромэн». Он проходит в театр инкогнито: театр числится в авангардных и потому не котируется, хотя все происходит до декретов Жданова. Берия посылает энкавэдэшника за нею, потом трахает ее в своем кабинете на Лубянке. Изобрази ее большой и смачной! Пусть у нее ляжки и задница будут как подушки! Потом он вышвыривает ее одежду в приемную и велит ей убираться. А если она проговорится, он арестует и депортирует всю семью…»

Но не менее занимательна и имеющаяся в тексте информация: «Берия чуть было не помог немцам выиграть битву за Москву в 1941 г., когда, перехватив сводку советского пилота, делавшего облет местности и обнаружившего пятнадцатикилометровую колонну фашистов на Варшавском шоссе на подходе к Москве, приказал уничтожить сводку как «неубедительную», а летчика отдал под трибунал, его расстреляли за «пессимизм»…

В июле 1943 г. организовал через Смерш убийство генерала Владислава Сикорского, главу Временного польского правительства в Лондоне, который занял враждебную позицию по отношению к Сталину с тех пор, как стало известно о расстреле поляков в Катынском лесу. В это время представителем Британской военной разведки на Гибралтаре был Гарольд Филби (Ким), завербованный агент Берии…

В феврале 1948 г., вслед за коммунистическим переворотом в Чехословакии, осуществил «самоубийство» Яна Масарика, чешского министра иностранных дел либерального толка…»

Также в «Дневниках Берии» приводится описание и его личных привычек: «Любил хорошо пожить. Единственный из лидеров Кремля, ценивший роскошь в западном стиле, имел «паккард», сделанный в Вашингтоне по заказу советского посольства. Имел особняк на Малой Никитской в Москве, где до недавнего времени размещалось тунисское посольство. Имел также загородное поместье, ранее принадлежавшее графу Орлову, где были бассейн с подогревом, теннисные корты, бильярдные, волейбольные площадки, стрельбище и личный кинотеатр. Берия гордился своими спортивными достижениями – особенно в волейболе. Помимо этого имел еще дачи, в том числе мраморный дворец под Сочи.

Любил классическую музыку и имел прекрасную коллекцию пластинок. Имел пристрастие к скоростным автомобилям и гоночным катерам. Имел обширный гардероб, всю одежду заказывал в Лондоне и Риме.

Не курил, но сильно пил, в основном водку, французский бренди и грузинские вина. Очень любил вкусную еду, особенно фрукты. Читал только исторические книги, мемуары и романтическую поэзию XIX века.

Работал в хорошо обставленном кабинете на Лубянке, где терзал и убивал людей.

Часто говорил на грузинском языке со Сталиным, что злило других членов политбюро. Однажды Молотов попытался заняться грузинским языком, но Берия арестовал его учителя, и Молотов понял намек.

Сексуальные наклонности: гетеросексуален с явной склонностью к молоденьким девочкам. Не избегал зрелых женщин, особенно актрис и балерин, с которыми заводил длинные романы. Всегда играл роль джентльмена со своими «жертвами» – если они не сопротивлялись. В противном случае применял снотворное или силу. Был очень щедр с теми, кто ему понравился. Любил девушек-спортсменок, которых ему поставлял полковник Саркисов через председателя советского спорткомитета. Особенно любил рыжеволосых девушек Сванетии, придерживающихся строгих нравов и доставлявших тем полковнику Саркисову немало трудностей…

Берия был единственным членом политбюро, которому разрешалось носить пистолет внутри Кремля. Он хранил его в своем кейсе, и Маленков, которому он доверял полностью, как утверждают, вытащил пистолет из кейса. Только члены политбюро имели доступ в эту часть Кремля, но Берия тем не менее держал здесь свою команду охранников – грузин, которые были ему преданы и погибли вместе с ним. Полковник Надорайя, охранявший внешние подступы, показал, что Конев застрелил Берию из бесшумного пистолета 22-го калибра и сделал по нему пять выстрелов…»

Лаврентий Берия оказался связанным с советским разведчиком Штирлицем-Исаевым не только в рассказываемых анекдотах. В 1990 году Юлиан Семенов написал роман «Отчаяние», в котором рассказывается о возвращении Исаева в СССР в 1948 году, его аресте, а также о событиях, происходящих в СССР в последние годы жизни Сталина, а также о том, как Берия пытался Исаева использовать.

В книге подробно описывается неявное противостояние Берии – Хрущева весной – в начале лета 1953 года: «После смерти Сталина первый заместитель председателя Совета министров и министр внутренних дел Берия (МГБ ликвидировали в одночасье), «человек номер два», вызвал к себе Абакумова, беседовал с глазу на глаз пять часов; в карцер Абакумова был посажен бывший генерал Рюмин.

Вскорости «врачи-убийцы» были реабилитированы: сообщение в «Правде» было дано от имени МВД СССР. Берия начал тур борьбы за лидерство, его имя сразу же сделалось популярным в среде советской интеллигенции.

Хрущев, понимая, что такого спускать нельзя, опубликовал в «Правде» статью о нарушениях законности в «бывшем МГБ».

Берия решил ответить ударом на удар: внес предложение на ПБ о нормализации отношений с Тито («это дело – фикция и дутое провокаторство; интрига»), выходе на международный рынок и налаживании политического диалога с Западом («мы отстали от технологии на десятилетия»), предложил снять с поста первого секретаря ЦК Компартии Украины Мельникова, заменив его истинным украинцем (прекратив таким образом насильственную русификацию республик, вернувшись «к нормам ленинского социалистического интернационализма», выраженного в завещании). Не забыл он и об эмоциональном аспекте борьбы за лидерство: приказал найти в лагерях и тюрьмах бывших нелегалов, подкормить их, подлечить и дать о них серию материалов в газетах: «В МГБ были не только садисты типа Рюмина, ставленники тирана, но и истинные герои в борьбе с нацизмом».

Исаева нашли во Владимирском политическом изоляторе: полуослепший, беззубый, с перебитыми ногами, он был помещен в тюремный госпиталь.

Леопольда Треппера и Шандора Радо выпускать нельзя: работа в «шарашке» продолжается; Радо пусть там сидит, благо Родины прежде всего…»

Юлиан Семенов дает и оценку бериевского дела: «Арест Берия, необходимый и в высшей мере своевременный, был, однако, оформлен для печати по рецептам Сталина и того же Берия: «югославский и английский шпион»; через полтора года после расстрела «югославского шпиона», убившего Сталина, в Белград к «товарищу Тито, верному коммунисту-ленинцу», отправилась советская делегация во главе с Хрущевым. Маленкова, который произнес слова, кивнув на Берия во время того памятного кремлевского заседания: «Арестуйте его, это враг народа!» – среди членов делегации не было.

В секретном архиве Берия было обнаружено множество фактов о пытках, которые применялись к участникам процессов тридцать шестого – тридцать восьмого годов; часть этих фактов была приведена Хрущевым на XX съезде партии, который означал начало конца Сталина, мучительное и кровавое».

Но необходимо отметить, что в этом романе на коварного Берию «вешают» ответственность за расправу над ним: «Берия вспомнил о Валленберге: не помер ли г<