Я говорю современным языком»

 

Журнал «МОЯ НАДЕЖДА» (Нижний Новгород, январь 2017г.)

 

Ее песни нравятся многим. Независимо от возраста и вероисповедания. Они близки и понятны каждому, легко доходят до сердца, наполняют, отрезвляют, окрыляют. Своим бархатным альтом она под двухгитарный аккомпанемент со слушателем говорит. О темах вечных. О вопросах не сиюминутных, о ценностях незыблемых. Но как говорит… Всей душой, искренне проживая каждую песню, каждую историю, ставшую песней. Десять лет назад Светлана Копылова, в прошлом известная актриса кино, связала свою судьбу с авторской песней, наполнив ее трогательными сюжетами, притчевыми историями и живительной силой поэтического слова. Все эти годы исполнительница активно гастролирует, сочиняет новые альбомы и делится со своими зрителями сокровенным…

Перед концертом, который проходил в Нижнем в последних числах января, мы встретились со Светланой и побеседовали по душам.

 

О слоге

 

- Жанр большей части ваших песен определяют как притчи. Ваши песни — переложение известных притч или вы их сами сочиняете?

- И переложения известных притч, и свои. Если мне попадаются интересные сюжеты (но они не совсем совершенные) для песни, то я их могу дополнить какими-то фактами, событиями, то есть сделать свою интерпретацию. Притчи я отбираю по зову сердца. Допустим, «Послушник и монах» — притча буддийская, а я ее так переработала, что она получилась православная. Главное — ухватить суть, и тогда все обрастет нужным «мясом».

 

- С чем связан такой пристальный интерес к жанру притчи? Чтобы передать смысл, мудрость, которую сложно донести в прямой речи?

- Мне не нравится назидать. Когда есть у человека возможность увидеть себя со стороны и узнать себя в каком-то персонаже, это больше его трогает. Очень часто авторы, особенно православные, используют повелительное наклонение: «Делай так! Будь таким! Возлюби Бога»! А когда ненавязчиво тебе показывают тебя же самого, это, конечно, достигает сердца. Вообще сюжетные истории — всегда выигрышные.

 

- Как вы работали над альбомом «Богоносная Россия»: изучали жития святых и истории икон?

- Да, изучала историческую и житийную литературу. Самый большой труд — о Преподобном Сергии — баллада в стихах. Я ее читаю 24 минуты. Вся жизнь Преподобного в стихах. Мне нужно было взять из его жития самое важное и интересное для слушателя. Со своими современниками я стараюсь говорить современным языком. У меня есть песня «Писатель и вор», по басне Крылова «Сочинитель и разбойник». В баснях Крылова слог совершенно другой, его времени, он труден для восприятия нашим поколением. У меня слог современный, и чем он проще, тем доходчивее. Мне не нравится высокопарно, патетически, витиевато излагать мысли.

 

 

О пути

 

- Оглядываясь на свою жизнь, пройдя через искушение славой, известностью, телеэкраном, вы посоветовали бы молодым людям, мечтающим о карьере в кино или на сцене, вставать на этот путь?

- Если голова на плечах есть, то стоит. В любой области должны быть православные люди, наши люди: и врачи, и политики, певцы, актеры, на том же экране телевизора. Почему бы и туда нам не проникнуть, чтобы хотя бы немного поднять, улучшить уровень культуры?

 

- Если жизнь развернуло на 360 градусов… Как верующему человеку относиться к своему прошлому, перечеркивать и отрицать ту часть жизни, которая осталась за порогом Церкви, до приобретения веры?

- В моей книге одна глава как раз так и называется: «Встреча, развернувшая течение жизни». Как относиться? Во-первых, это тоже ты. И ты никуда не денешься, эти страницы не вычеркнуть, не вырвать. Я до сих пор страдаю от того актерского шлейфа, который за мной тянется, когда мне пишут, что я прикрываюсь православием. Что я, такая-сякая, в таких фильмах снималась. А теперь, видите ли, я стала верующая и т.д. Но языки людям не обрежешь. Пусть говорят. К себе надо относиться как к человеку, который был болен, но, слава Богу, выздоравливает потихонечку. Особенно, если до прихода в Церковь жизнь была бурная. Это тяжело, трудно, не быстро. Ведь одно дело вычеркнуть из памяти, совсем другое — из своего сердца, в котором оно продолжает жить, глубоко засев в его недрах. Некоторые болезни надо выкорчевывать всю жизнь. Покаянием, глубоким, искренним.

 

- Можно ли вашим песням дать определение «православная»? И вообще, правомерно ли делить музыку на православную и не-?

- Я борюсь с этим эпитетом везде, говорю во всех интервью, что не может быть православной музыки — может быть православный человек, православные песнопения в храме. У меня есть песни про животных, например. Они тоже православные? Я могу назвать свои песни нравственными. А православные песни — это ярлык, от которого уже коробит.

 

О работе

 

- Творчество для вас в первую очередь это проповедь, наставление, разговор по душам, откровение, миссия или что-то еще?

- Я не ставлю себе таких высоких целей. Для меня сочинительская и концертная деятельность — это жизнь, и это даже мой хлеб. Я ничем другим не занимаюсь. Некоторые не понимают, почему мои концерты платные. Они слушают качественные диски. При этом мне надо и соответствующе выглядеть и жить на что-то. Я себе ставлю цель — поделиться и, может быть, немного растопить сердце.

 

- За 10 лет активного творчества вы выпустили 16 альбомов. Это более 200 песен. Как удается так плодотворно трудиться?

- Моя жизнь — в основном гастрольная. Я описываю ее в моей книге. Очень люблю уединение. Хотя в тишине не всегда пишется. А бывает: лечу в самолете, еду в поезде — и что-то приходит. По-разному бывает. Муза не спрашивает. Она просто стучится в сердце. Последний год я занималась написанием книги, и фактически ничего из стихов у меня не родилось. Видимо, настал период, когда надо осмотреться, осознать, что происходит. Выражение «Ни дня без строчки» не для меня. Бывает, что я могу за лето написать альбом. А могу за год не написать ни одной песни.

 

- Как вы любите отдыхать? Устаете, наверное, от поездок?

- Да я вроде как привыкла уже. Отдых для меня не экскурсии и не поездки. Это оседлость. В основном в Липовке, где мы восстановили с моими слушателями храм. У меня там мама с папой живут, есть своя комната в доме. Я люблю сидеть, лежать, созерцать и наслаждаться покоем и тишиной. Когда мы приезжаем в какой-то город и нам предлагают экскурсию, мы отказываемся. Города, храмы — все сливаются в один калейдоскоп. Я обычно спрашиваю: какая у вас есть святыня?

 

- Расскажите о храме, который вы восстанавливаете…

- Это храм во имя преподобного Сергия Радонежского, в бывшем имении русского поэта Сергея Бехтеева, где он родился и где его крестили. Храм был единственным сохранившимся строением от всего имения, которое когдато включало усадьбу и разные постройки. Он уныло доживал свой век. Кстати, он строился под руководством святителя Тихона Задонского, друга семьи Бехтеевых. Святитель Тихон месяцами проводил в Липовке, говоря, что лучшего места для спасения нет. Мое сердце дрогнуло. Жалко, если такой пласт нашей истории будет стерт. Благословившись, я начала собирать милостыню на храм на своих концертах. За восемь лет мы с моими зрителями полностью его восстановили, осталось только расписать. На своих концертах я показываю видеоролик об этом храме, что мы общими силами сделали. И это очень людей трогает, вдохновляет.

 

О людях

 

- Две песни из вашего репертуара положены на стихи Сергея Бехтеева. К каким авторам еще обращаетесь?

- На стихи современных авторов у меня есть целый альбом, называется «Люблю». Четыре песни-притчи на стихи талантливого автора Мишеля Лазарева. («Фляжка» и «Вот я пришел»). Очень красивая песня получилась «Торопитесь любить» на стихи Марины Шуршаковой. Она звучит на каждом концерте, и ее очень любят.

- Чье творчество поэтов-бардов вам ближе: Визбора, Окуджавы, Галича, Высоцкого? Кого считаете своими учителями-наставниками?

- С детства — Высоцкого! А учителем считаю Валерия Зуйкова, я посвящаю ему две главы своей книги. Его уже нет в живых, сегодня как раз годовщина его смерти. Он умер в прошлом году, 29 января. Он писал эстрадные песни, и я благодаря ему стала писать для звезд. Валера многому меня научил, открыл секреты, много своего времени мне подарил. Очень меня подбадривал, когда у меня первые песни-притчи пошли. Заставлял меня их записывать на студии.

 

- Ваше творчество сильно изменилось после встречи с протоиереем Артемием Владимировым. До этого вы задумывались о существовании Бога, ощущали Его присутствие в своей жизни?

- Моя семья была атеистическая, несмотря на то, что бабушки ходили всегда в платочках и их детство проходило в церкви. Но в советское время все это разрушилось. Моя бабушка родилась в 1917 году, она была высоконравственным человеком. К вере я пришла, когда у меня уже сын родился, и толчком послужила встреча с актрисой, с которой мы были давно знакомы и случайно встретились на кинопробах. Мы возвращались со съемок, и по пути к метро она рассказала, что ходит в храм. И так рассказала, что я тоже решила сходить. Так я потихонечку начала приобщаться к Церкви. Когда познакомилась с отцом Артемием, у меня почти сразу произошел перелом в творчестве. Я определилась с направлением. До этого в храм ходила, но при этом продолжала писать песни для эстрадных исполнителей, сниматься в рекламе и кино.

 

- Кто ваши поклонники?

- Я 10 лет занимаюсь авторской песней, и уже есть поколение, которое выросло на моих песнях. Это очень радует. Особенно радуют мужчины, их скупая слеза, которая выкатывается при прослушивании песен. Бабушки в платочках были всегда. Первые концерты обычно проходили на приходах, православных фестивалях. Сейчас хочется привлечь людей, которые просто любят исполнение под гитару. Я стараюсь никак не обозначать направленность моих песен. В афишах мы пишем просто: «автор-исполнитель». Стараемся делать красивые, стильные афиши. И когда люди приходят и не уходят на второй песне, то слава Богу. Очень многие потом остаются в числе моих поклонников. Дети наизусть знают многие мои песни, хотя специально для них я ни одной не написала. Особенно в больших городах: вереница детей выходит с цветами на сцену.

 

Беседовала Марина Дружкова