Добрые предзнаменования благосклонны к левой стороне. Недобрые — к правой. Слева строятся начальники флангов, справа стоит полководец.

Мудрость Лао-цзы, 167

Он выказывает и глубокие познания в области боевых искусств, описывая последствия слишком острой заточки клинка меча:

Заточи клинок меча как можно острее, и долго он не прослужит.

Мудрость Лао-цзы, 79

Но, возможно, лучшей иллюстрацией того, насколько хорошо Учитель древности разбирался в военной тематике, являются повторяющиеся призывы к даосам пользоваться принципом маскировки, чтобы скрыть свое несоответствие социальным нормам. Лао-цзы в своей философии так часто обращался к этой теме, что его назвали «первым идеологом маскировки» — звание, подобающее знатоку военной тактики.

Вот что интересно: хотя в «Дао де цзине» наш мир недвусмысленно описывается как находящийся в состоянии войны, несмотря на немалое количество военных терминов и понятий в тексте, существует множество его пацифистских толкований. Например, некоторые философы толкуют строфу «Орудия зла» как выражение желания даосов избежать борьбы любой ценой:

Из всего сущего солдаты суть орудия зла, ненавистные людям. Поэтому тот, кто следует Дао, избегает их.

Мудрость Лао-цзы, 167

Что бы ни говорили пацифисты, Лао-цзы на самом деле советует человеку Дао избегать жестоких солдат общества. Солдаты не являются «злом» из-за своей боевой профессии. Их зло заключается в том, что они силой осуществляют планы, разработанные вождями общества, не способными к верному действию. Политики используют свой дар убеждения, чтобы протолкнуть свои идеи в умы людей, тогда как солдаты для этого используют оружие. И то и другое отталкивает даосов.

Воин, напротив, сражается за то, что имеет важное значение для его личного благополучия, оставаясь безучастным к целям общества. Солдат — это пушечное мясо, слепо выполняющее планы общества. Воин же — мыслящий боец, блюдущий свои личные интересы. Хотя и тот, и другой могут владеть одинаковыми профессиональными боевыми навыками, все же солдат и воин отличны друг от друга, как ночь и день, движимые диаметрально противоположными желаниями.

Жизнь — война, и всякий, кто сомневается в этой характеристике, которую ей дал Лао-цзы, должен просто пойти в классический даосский храм. На входе посетителя встречает стойка с мечами и боевыми знаменами. Тот, кто решится пройти дальше, увидит пантеон даосских богов — изваяния, среди которых мощные фигуры, облаченные в доспехи и увешанные разным оружием: мечами, секирами, алебардами и булавами. А выражение лиц у этих божеств совсем не такое, как у нежных пацифистов, но как у сосредоточенных бойцов, готовых к битве. Воистину, самое священное место у даосов является в буквальном смысле собранием воинов.

Путь воина

Поскольку даос понимает, что жизнь — это постоянная битва, ему не остается ничего другого, как иметь дело с этой реальностью. Если принять как данность неизбежность противоборства, то существует лишь два возможных варианта: спастись бегством или сражаться. При такой альтернативе человек духовный, понимающий, что можно всю жизнь бегать от неизбежного, выбирает второй вариант, готовясь духовно и физически к борьбе.

Дух воина — в таком просветленном отношении: опасность близка, столкновение ожидаемо, а личная ответственность требует действия. Альтернативный подход — бегство от противоборства — ведет к постоянным издевательствам. Может быть, и модно принимать более мягкие философские системы, в которых ущерб, наносимый другими, пассивно принимается, однако такое не для даосов. Христианская заповедь «кроткие наследуют землю» (Матф. 5:5) не подтверждается реальностью, так как в нашем мире кроткие наследуют только хорошие колотушки. Путь труса (избегать столкновений любой ценой) ведет к беде. Тот, кто не хочет причинить никому никакого вреда — ни на улице, ни в бизнесе, — может быть вынужден сделать это, испытывая страх. Как ни странно, но уклонение от столкновений на самом деле притягивает их.

Обращение к пути труса является тяжким предательством души. Когда вы уходите от ответственности борьбы за то, что достойно борьбы, вы больше не идете по жизни, но, скорее, позволяете ей носить себя повсюду без руля и без ветрил. Человек духовный, сосредоточенный на достижении удовлетворенной жизни, должен бороться. Если ум и тело не желают цепляться за путь, ведущий к благополучию, душа погибает. Пассивность сбитого с толку и заблуждающегося человека приводит к тому, что душа теряет связь с реальностью и пребывает не в ладу со своей естественной сущностью. Теряется целостность ума, тела и духа: