Берк: Эй, это Берк. Что делаешь?

Через минуту получаю ответ.

Пейсли: Преследуешь меня? Конечно же, я трогаю себя, думая о тебе.

Вау! Подождите... что? Эта женщина жестока, если это блеф, что, вероятно, так и есть, но это не мешает мне представить эту картинку.

Берк: Правда? Отправь фото.

Пейсли: Нет, не совсем. Я листаю журнал.

Черт. Ну, могу я помечтать, верно? Я уже бесстыдно прикасался к себе мыслями о ней, даже не зная, насколько это классно в действительности.

Берк: Твоя соседка сильно волновалась?

Пейсли: Ум... нет.

Это загадка. Я бы не назвал ее подругу/сестру/соседку по комнате особо волнующейся о других. Она, похоже, думает только о себе. Они называют друг друга сестрами, но связь между ними не достаточно прочна.

Берк: Нет?

Пейсли: Больше похоже на то, что она была зла на меня.

Это больше похоже на ее сестру. Кроме того, думаю, что Пейсли более чем способна позаботиться о себе. Я уверен, что за все эти годы вместе, и Брэйлин поняла это.

Берк: Вы поругались?

Пейсли: Можно и так сказать.

Мне не нравится, куда она клонит, или расплывчатые ответы Пейсли.

Берк: Где она сейчас?

Пейсли: Думаю, что она дома.

Берк: Ты думаешь?

Пейсли: Она выгнала меня.

Что, черт возьми? Она может это сделать? Разве у них нет соглашения об аренде? Они настолько сильно поругались, что Брэйлин выгнала ее из дома?

Берк: ЧТО? Где ты?

Пейсли: В отеле.

Берк: В каком отеле?

Пейсли: Успокойся.

Успокойся? Она серьезно?

Берк: Просто скажи мне, в каком ты отеле. Сейчас.

Пейсли отправляет в сообщении название отеля. Я не собираюсь отвечать ей. Она не в лучшем районе города. Она не будет там ночевать, и я собираюсь сказать ей об этом.

Пейсли

Мой сон был чудесным. Я сразу же отключилась и проспала почти два часа.

Думаю, мой организм нуждался именно в этом. Минут через пятнадцать после пробуждения я получила сообщение от Берка, последнего человека, от которого я бы ждала. Ладно, возможно, это была бы Брэйлин. В любом случае, это было неожиданно. Мне не стыдно признать, что я была слегка разочарована, когда он замолчал.

Я не та девушка, которая тает от внимания мужчины. Я не романтик. Я не ищу сказку. Прекрасный принц давно не появлялся в моих фантазиях, я не мечтаю об идеальных свиданиях, поцелуях или романтических жестах. В этом нет ничего плохого, но это не обо мне.

Наверно я всегда предполагала, что когда-нибудь это со мной произойдет, но это будет более реалистично. Я встречу того, кто мне подходит, мы поладим, остальное встанет на свои места, будут взлеты и падения. Похоть, страсть и химия для меня всегда были за скобками этого уравнения. Не могу сказать, что ночь с Берком превратила меня в мечтательницу, но раньше я никогда не испытывала такого возбуждения.

Получив его сообщение, я почувствовала, как бабочки запорхали в моем животе, так же как и мое естество. Когда мы находимся в одной комнате, я могу думать только о нем. Моя кожа электризуется от одного его прикосновения. Его тяжелый взгляд заставляет меня чувствовать себя желанной. Это очень сильное и в то же время пугающее ощущение.

Я убеждаю себя, что я не наивная дурочка, но пытаюсь понять, почему он перестал писать. Это не я. Ругая себя за этот драматизм, я открываю журнал и пытаюсь отвлечься. Я даже успеваю почитать целое предложение, как вдруг телефон вибрирует новым сообщением, и я бросаюсь к нему через всю комнату. Хорошо, возможно я та самая девушка, только сегодня.

Берк: Какой у тебя номер комнаты?

Пейсли: 209. Зачем он тебе?

Я жду, но больше ничего не приходит. Берк здесь? Зачем еще ему знать мой номер? Но зачем ему вообще приезжать? Громкий стук в дверь заставляет меня подпрыгнуть. Я проверяю в глазок, кто за дверью. И смеюсь над этим абсурдом — кто еще это может быть? За дверью стоит Берк, он выглядит уставшим и с нетерпением ждет, когда я открою дверь. Он здесь, чтобы увидеть меня, моя голова начинает кружиться.

— Твою мать, Пейсли. Открой дверь.

Возможно, я слишком засмотрелась на него в глазок. Не заставляя его дольше ждать, открываю дверь.

Берк возвышается надо мной в дверном проеме. На нем темные джинсы и голубая футболка. Вряд ли я когда-либо встречала более идеального мужчину. Мои глаза пробегаются по его телу, прежде чем я встречаю его взгляд.

— Привет.

Я сегодня просто образец красноречия. Он так хорош, что я не могу ни о чем думать.

— Привет.

От одного его тона я начинаю краснеть. Сначала бабочки, затем ожидание сообщения, и теперь я краснею? Что этот мужчина делает с моим разумом?

— Зайдешь?

Ну вот, Пейсли. Ты можешь говорить целыми предложениями. Отличная работа! Я пропускаю его в номер.

— Да, но мы не останемся.

Он проходит, осматриваясь. Я использую это время, чтобы уделить внимание осмотру его со спины. Я вижу очертания мышц сквозь футболку. Джинсы идеально подчеркивают его задницу. Он поворачивается ко мне.

— Иди ко мне.

Его командный тон заставляет меня хотеть повиноваться и взбунтоваться одновременно. Никто не указывал мне, что делать в течение очень долгого времени, но правда в том, что я хочу быть ближе к нему. Я приближаюсь к нему, понимая, что никогда не была такой послушной. Как только я оказываюсь в пределах досягаемости, он хватает и поднимает меня, заставляя обхватить его ногами за талию. Я могу привыкнуть к такому приветствию. Легким движением он поправляет прядки вокруг моего лица, заправляя их за уши. Его руки пробегаются по моему затылку, спине и останавливаются на моей заднице. Он сжимает ее, наклоняется к моему лицу, впечатывая меня в стену. Его губы вступают в контакт с моими, и ссора с Брэй и отсутствие места для жизни временно стираются.

Его поцелуй твердый, требовательный и в то же время мягкий. Он не торопится, наслаждаясь поцелуем. Мои руки бродят по его спине, чувствуя каждый мускул. Его губы двигаются по моей шее, я наслаждаюсь каждым прикосновением. Я завожусь. Мои трусики намокли. Я извиваюсь в его объятиях, пытаясь прижаться к нему еще больше.

Берк откидывается назад, его руки покидают меня, я сжимаю ноги еще сильнее на его талии, чтобы не упасть, и это заставляет его улыбнуться. Его руки двигаются вверх по моему телу, добираются до края моей рубашки. Теплые пальцы поглаживают мой живот, он останавливается всего на секунду, прежде чем стянуть с меня рубашку. Его губы возвращаются, на этот раз их цель — моя набухшая грудь. Он снимает с меня лифчик легким движением, которое заставляет меня задуматься о том, сколько раз ему приходилось это делать. Белье падает между нами на пол. Моя голова откидывается назад, тело выгибается, когда он берет мой сосок в рот.

Кажется, Берк медленно набирает обороты. Это лучшая пытка. Он дразнит меня, а я хочу отстраниться от него, быстро раздеться и приступить к делу, снова почувствовать его внутри меня.

Мое тело испытывает сенсорную перегрузку от ощущения его рук и губ на моей коже, давления его бедер между моими ногами. Его мужественный запах окутывает меня, запах гостиничного номера стирается. Я вижу, как он смотрит на меня, вижу следы, которые его зубы оставляют на моей коже, и чувствую мурашки бегущие по моей коже.

Мое тело медленно скользит по стене, когда он освобождает меня от своей хватки. Мои ноги изящно опускаются на пол, Берк опускается на колени. Его руки тянут за пояс моих брюк. Он торопится стянуть их с меня вместе с трусиками и отбрасывает их в сторону. Его руки ласкают мои ноги. Он раздвигает их еще больше.

— Я весь день вспоминал твой вкус. Не мог выкинуть тебя из головы.

Я знаю это чувство. Он тоже занимал мои мысли. Приятно знать, что я не единственная, кто страдает от этого безумия. Он перекидывает одну мою ногу через плечо, открывая лучший доступ ко мне. Его рот на мне, и я бессовестно прижимаю его сильнее. Его руки сжимают каждый дюйм моей задницы. Его грубые ладони отлично дополняют то, что он делает своим ртом. Наши взгляды встречаются, он не отрывает рта от меня. Его рука приближается к неизведанной территории. Он ждет моего одобрения. Хотя идея экспериментировать никогда не казалась привлекательной прежде, я готова на все с Берком.

Я киваю, но добавляю:

— Я никогда. Будь нежным. Я не знаю, понравится ли мне.

Его глаза говорят мне, что он понимает.

Один палец прикасается к запрещенной дырочке, и он надавливает и делает круговое движение, почти не проникая. Мои колени подкашиваются, и я начинаю задыхаться. Я хочу наблюдать за ним, но мои глаза закрываются, голова откидывается на стену, когда с моих губ срывается стон удовольствия.

 — Черт, Пейсли. Ты такая влажная для меня.

 Рот Берка перемещается на мой клитор, он начинает посасывать его. В то же время он проталкивает кончик пальца в мою задницу. Давление от пальца и мягкое всасывание клитора толкает меня за край. Его палец все еще внутри меня, только давая мне вкус первого раза, но ощущение подавляющее. Я никогда не испытывала такой оргазм, как этот. Он распространяется по всему телу, и если Берк отпустит меня, я упаду.

 Однако Берк не опускает. Он все еще там. Мое зрение проясняется, я смотрю на него. Его глаза закрыты, и он наслаждается всем этим так же, как я. Даже если мне это кажется невозможным.

 Он отрывается от меня и открывает глаза. Это его заводит. В его глазах — желание. Он снова поднимает меня, и я думаю, что он возьмет меня прямо у этой стены, но затем он поворачивается и шагает к краю не заправленной кровати, прежде чем бросить меня на матрас. Берк тянет меня за мои лодыжки, так что моя задница оказывается на краю, а затем раздвигает мои ноги. Я поднимаюсь на локтях, чтобы следить за каждым его движением.

 Он избавляется от своей одежды, а затем быстро достает презерватив из своего кошелька. Хотела бы я раздеть его сама. Он устраивается между моих ног и пробегает пальцем по моей киске, на которой все еще остались следы моего оргазма. На этот раз он не дразнит, погружаясь в меня одним движением. Мои ноги обхватывают его талию, я хочу, чтобы он был глубже.

— Боже, Пейсли. Я так хорошо чувствую твою киску.

Это то, чего я ждала. Чувствуя, как он двигается внутри меня, слыша его слова, я поднимаюсь на вершину. Его движения медленнее, чем в первый раз. Это позволяет войти глубже, и ощущение его настолько глубоко внутри сводит меня с ума.

— Да, Берк!

Я никогда не была особенно многословна во время секса, но мне хочется говорить о том, как хорошо чувствовать его внутри. Если бы я только смогла сформулировать больше чем пару слов.

— Так хорошо.

То, как он заставляет меня чувствовать, и сексуальные слова, которые он говорит мне, заставляют меня хотеть ответить. Кажется, все, на что я способна, — фразы из двух слов. Берк нависает надо мной. Он берет меня за запястья, и он поднимает их над моей головой, приковывая к матрасу. Я же выгибаю спину и притягиваю его ближе к себе ногами, впиваясь пятками в мускулы его задницы, они сжимаются с каждым ударом, который он делает.

Я приближаюсь ко второму оргазму. Не знала, что такое бывает. Смерть от оргазма звучит, как хороший способ умереть. Я стараюсь держать глаза открытыми, когда кончаю, я знаю, что он близок к финалу, и не хочу пропустить момент, когда кончит он.

Я отхожу от своего оргазма, когда Берк приближается к началу своего. Моя киска сжимается от его толчков. Берк откидывает голову назад, продолжая двигаться. Я чувствую, как он набухает и пульсирует, кончая.

Его темп замедляется, но он делает еще несколько движений. Я сжимаю ноги еще сильнее, не желая, чтобы он отпускал меня. Его лицо после оргазма — лучшее, что я когда-либо видела. Он выглядит счастливым, довольным и беззаботным. Его сексуальная ухмылка подтверждает, насколько он наслаждается тем, что произошло между нами. Это может стать моим любимым временем, проведенным с ним, его защита полностью опущена. Со мной.

Берк остается внутри меня, пока мы восстанавливаем дыхание и наслаждаемся друг другом еще немного. Пот покрывает нас обоих.

— Ты такая красивая.

Он шепчет эти слова мне на ухо в тихой комнате. Его руки ласкают мою кожу. Я чувствую обожание. Он приносит мир в этот трудный для меня день.

Берк

Было легко убедить ее покинуть гостиницу, по крайней мере, на сегодня. Два оргазма, вероятно, сделали ее более покладистой. Я понимаю, что она беспокоится о том, что останется со мной. В другое время я бы согласился, но не сейчас, когда мы втянуты в опасную игру. Кроме того, в моем доме шесть спален, поэтому, если она не захочет спать в моей комнате, у нее есть варианты. Я этого не хочу, но у нее должен быть выбор. Мы не знаем точно, с чем имеем дело, и тот, кто стоит за этим, втянул в это Пейсли. Было бы глупо оставить ее без защиты в каком-то дерьмовом отеле.

— Не хочешь рассказать мне, что случилось с Брэйлин?

Дорога домой проходила в тишине, но нам есть, что обсудить.

— Да. Полагаю, что так. Брэйлин… Погоди, откуда ты знаешь ее настоящее имя?

Справедливый вопрос, и я рад, что она подняла его.

— Мы с Каем проверили ее после истории со складом. Она была новым человеком в нашей жизни. Нам нужно было проверить все зацепки.

Я позволяю ей переварить это, прежде чем открою ей всю правду.

— Ты должна знать, что тебя я тоже проверил.

Ее тело напрягается, но она остается спокойной, обдумывая это. Она отворачивается и смотрит в окно. Я не вижу ее выражения лица.

— Мне не очень нравится, что ты узнал что-то обо мне, прежде чем я захотела поделиться этим сама, но, учитывая ситуацию, то, что ты сделал, имеет смысл.

Пейсли снова поворачивает лицо ко мне, и ее взгляд встречается с моим. Она немного настороже. Я понимаю, что я, вероятно, выбил ее из колеи.

— Вы нашли что-нибудь на Брэйлин?

— Нет. Ничего такого, что бы не было известно тебе.

Ее пальцы постукивают по колену, затянутому в джинсовую ткань.

— Часть меня хочет, чтобы вы нашли то, что объясняло бы ее поведение.

— Что случилось между вами сегодня утром?

 — Не принимай это близко к сердцу, но она, кажется, одержима тем, чтобы держать меня подальше от тебя. Она практически запретила мне с тобой встречаться после того, как привела меня в ваш дом, и когда она узнала, что я осталась у вас вчера вечером, она слетела с катушек. Я этого не понимаю. Думаю, что она так остро реагирует, чтобы скрыть что-то еще. Единственное, о чем я могу думать, это наркотики. Брэй сама не своя.

Пейсли делает паузу, чтобы сделать глубокий вдох. Я жду, пока она продолжит.

— Сегодня утром она так рассердилась, что кричала, называя меня шлюхой. Прежде чем я даже узнала, что происходит, она велела мне убираться. Это прозвучало решительно. Как будто она давно хотела это сделать.

Мне не нравится, что я стал причиной этой ссоры, но Пейсли, вероятно, права, за этим что-то стоит.

— Думаешь, вы помиритесь?

— Пока не знаю.

Ее голос тронул мое сердце. Это меня раздражает. Мне должно быть все равно, что девушка рядом со мной расстроена, но я не могу слышать ее такой. Что бы ни было между нами — секс, похоть, дружба, выживание, да что угодно — я не могу относиться к этому так, как обычно. Я могу быть неподходящей партией для нее, но я должен быть осторожен с ней. Я пообещал себе, что сделаю все, чтобы защитить ее от того, что происходит в моей жизни, и от той боли, которую могу причинить ей сам.

Эта игра в загадки взрывает мой мозг.

 

 

Когда мы возвращаемся в дом, Тиган готовит обед. На кухне играет легкая музыка, запах мясного рулета долетает до меня. Ни она, ни я не особо хороши в готовке, но мясной рулет по рецепту матери Кай — это коронное блюдо Тиган. Она много практиковалась, чтобы научиться готовить его для Кая. Лично для меня — это просто улучшенный гамбургер, но у Кая был особенно трудный день, поэтому я рад, что она сделала это для него.

Отношения между этими двумя странные. Я часто задаюсь вопросом, были бы они вместе, если бы встретились в другой жизни или если бы мы были в другой ситуации. Но на самом деле она слишком молода для него и слишком много других «слишком».

Пейсли идет за мной, кажется ей неудобно в нашем окружении. Пытаясь ее расслабить, я хватаю ее за руку и притягиваю ближе к себе. Я держу ее за руку и немного сжимаю ее ладонь. Не думаю, что я держал девочку за руку, с тех пор как Тиган была ребенком.

Пейсли тепло улыбается мне.

Тиган поворачивается лицом к нам, и я пытаюсь скрыть смех. На ней фартук, перепачканный, я предполагаю, кетчупом. По крайней мере, надеюсь. Ее волосы откинуты назад. Она немного взволнована, находясь вне зоны своего комфорта. Она смотрит на меня, на Пейсли, на наши руки. Улыбка украшает ее лицо, демонстрируя глубину ее ямочек. В ее взгляде намек на то, что она была права в нашем последнем разговоре.

— Привет, вам двоим! Я готовлю обед и стараюсь не сжечь дом.

Тиган возвращается к готовке. Я бы предложил ей помощь, но я бы только мешал.

— Тебе помочь? Я не так уж плоха на кухне.

Пейсли отпускает мою руку и приближается к беспорядку, который устроила Тиган. Вся столешница завалена посудой и ингредиентами блюда.

— С удовольствием приму твою помощь. Я не могу отвлекаться, если хочу, чтобы все получилось, но если ты хочешь помочь мне прибраться и накрыть стол, я буду бесконечно благодарна.

— Ты говорила с Каем после…

Я не могу заставить себя закончить.

— Он не выходил из своей комнаты. Я недавно ходила к нему, но он, похоже, не хотел говорить. Так что я здесь, готовлю мясной рулет. Тиган отвечает, не отводя взгляда от того, что делает.

Как будто это в порядке вещей, я подхожу туда, где Пейсли моет посуду, обнимаю ее и целую в щеку. Она возвращает мне ласку, проводя рукой по моей щеке, оставляя мыльный след на моей коже, а затем пытается сдержать смех. Я отпускаю ее, чтобы вытащить полотенце, ущипнув ее за задницу, прежде чем я уйду. Кажется, я не могу не трогать ее. Особенно ее попку.

Я уже чувствую тяжесть, когда покидаю кухню. Пейсли — отличное отвлечение, ведь всего несколько часов назад в этом доме был убит человек. Я немного забылся между бедрами Пейсли, но правда все еще там. Он все еще там — буквально. Нам со многим нужно разобраться, и ситуация, скорее всего, ухудшится.

Громкая музыка вибрирует сквозь стены, когда я приближаюсь к комнате Кая. Он не откликается на стук, что заставляет меня делать то, что я обычно не делал, — вторгнуться в его личное пространство. Я медленно открываю дверь. Кай лежит на своей кровати с закрытыми глазами. Вряд ли он мог заснуть с такой громкостью, но он не двигается, поэтому я выключаю музыку.

— Ты в порядке, мужик?

Это глупый вопрос. Очевидно, его не забавляет убийство человека, но с этого вопроса можно начать разговор. Кай открывает глаза и поднимает голову, чтобы взглянуть на меня.

 — Черт побери, братан.

Он садится и проводит рукой по лицу. Ненавижу то, что эта ситуация делает с нами. Когда я возьмусь за виновного, он пожалеет об этом. Я думаю, что я больше всего ненавижу эту тайну, не зная, на кого в действительности направлен мой гнев.

— Сегодня я позвонил в тюрьму, чтобы узнать, что нам нужно сделать, чтобы увидеть Паркера. Оказывается, он действительно ждет нас, потому что мы оба уже в списке ожидания. Он уже предоставил информацию о нас для включения в список, а значит, он достаточно осведомлен. Наши запросы все еще в обработке, так как у нас есть приводы. Нас уведомят по факту утверждения.

Я не ожидал, что он это скажет. Даже в таком состоянии, он просчитывает наш следующий шаг.

— Каков шанс, что нас не одобрят?

— Думаю, может произойти все, что угодно, особенно сейчас. Но парень, с которым я говорил, сказал, что мы, скорее всего, будем одобрены, потому что ни один из нас в настоящее время не находится на испытательном сроке, а арестовывали нас очень давно.

Это хорошие новости, я думаю. Кроме того, что Паркер знал достаточно личную информацию о нас обоих, чтобы заполнить подробные формы, не встречая нас, по крайней мере, насколько нам известно. Мы поговорим обо всем этом завтра. На сегодня с нас обоих достаточно. Я пришел, чтобы убедиться, что Кай пришел в себя.

— Хочешь поговорить о том, что произошло сегодня?

Хочу ли я сам поговорить об этом? Не-а. Разговорное дерьмо не в моей природе.

— Нет, мужик. У меня все в порядке. Хорошо ли то, что мы сделали сегодня? Е*ать, нет. Но это нужно было сделать. Я немного перегнул палку? Да, но с этим я справился. Моя голова в игре. Тебе не нужно беспокоиться обо мне.

— Ты уверен?

— Да, я уверен. Я разобрался с этим.

Кай, кажется, вышел из тумана, в котором находился, когда я оставил его этим утром. Это хороший знак. Ему нужно было немного пространства, чтобы прочистить голову. Ясно, что Кай не тот, о ком мне нужно беспокоиться.

— Пейсли здесь. Брэйлин выгнала ее сегодня утром. Она побудет с нами, пока мы не разберемся с этим дерьмом.

Кай скептически поднимает бровь.

— Может быть, это тебе нужно поговорить, мужик?

 Он пытается сдержать смех, но у него это плохо получается. Я рад, что сумел поднять его настроение, и сам не могу сдержать смех.

— Заткнись, и пойдем посмотреть, готов ли ужин.

 Кай следует за мной на кухню. Мы уже давно не ужинали вместе, а сегодня к нам присоединится Пейсли. Я уже видел, как она ладит с Тиган и Каем, но мы никогда не общались друг с другом, без того, чтобы я не проявил себя полным мудаком. Я не могу поверить, что она вообще разговаривает со мной после того, как я намекнул, что она проститутка. Оглядываясь назад, я не могу поверить, что когда-либо думал так.

Кай и я останавливаемся, как только видим девушек. Они танцуют. Тиган поет в воображаемый микрофон, в то время как Пейсли играет на воздушной гитаре песню из восьмидесятых. Они выглядят такими счастливыми. Мне нравится, как хорошо эти двое ладят. В середине гитарного соло Пейсли замечает, что мы наблюдаем за ними и останавливается. Она покрывается румянцем, и Тиган обращает на нас внимание. Тиган не пугает аудитория, особенно в виде нас, поэтому она начинает петь еще громче. Пейсли начинает истерически хохотать, когда моя сестра вторгается в ее личное пространство и начинает дико жестикулировать свободной рукой. Как только песня заканчивается, Тиган выключает музыку, и как будто это не она сейчас давала представление, с серьезным лицом спрашивает нас, готовы ли мы сесть за стол.

Это бьет меня, как тонна гребаных кирпичей. Такие вещи, как держать за руку Пейсли и целовать ее, кажутся нормальными. Это чувствуется правильным. Потребность ее защищать. Моя зависимость от нее. Мне нужно больше ее. То, что Кай и моя сестра видят что-то другое. Она другая. Я с ней другой. Я хочу понять это.

Черт. Меня. Подери.

О чем, черт возьми, я говорю? В тот момент я понимаю, что у нас с Пейсли не какой-то бессмысленный трах с истекающим сроком годности. Есть причина, по которой я не мог оторвать глаз от нее на той вечеринке. Была причина, по которой я злился, когда думал, что она шлюха. Настоящая причина, по которой я пытался держаться подальше от нее. Подсознательно я знал все это время. Я хочу Пейсли. Я хочу, чтобы она была моей. Что бы это ни значило. Кажется, я все время знал, что, как только подпущу ее ближе, уже не смогу отпустить. Я не хочу. Я хочу узнать ее, что ей нравится и не нравится. Я хочу заставлять ее улыбаться и смеяться. Просто хочу, чтобы она была рядом со мной.

Могу ли я действительно это сделать? Особенно сейчас? Могу ли я быть тем человеком, который хочет больше, чем быстро трахнуться и сбежать?

Я думаю, время покажет. Если я хочу, чтобы Пейсли была в моей жизни, тогда мне нужно быть мужчиной, которого она заслуживает. Мне нужно перестать беспокоиться о том, смогу ли я быть таким человеком, и сделать все, чтобы это произошло. Я мою руки, потерявшись в этом эмоциональном гребаном прозрении, прежде чем вернуться в столовую, где уже сидят Пейсли и Кай. Тиган ставит последнюю тарелку на стол. Кай понимает, что Тиган приготовила его любимое блюдо и расплывается в улыбке. Я занимаю свободное место рядом с Пейсли и кладу руку ей на ногу. Через минуту Тиган присоединяется к нам.

— Желание и благодарность.

Тиган оглядывается вокруг стола, когда она упоминает наш ритуал. В детстве Тиган было не так много нормального. Она провела большую часть детства в одиночестве, а в оставшееся время была брошена под опеку двух мужчин, которые сами были едва взрослыми и понятия не имели, что они делают.

Первые десять лет ее жизни она провела с людьми, которые не были созданы быть родителями. Мы с Тиган были в лучшем случае случайностью для них. Но в нашем доме не было никакой враждебности или зла. Наши родители просто пренебрегали нами и проводили большую часть своего времени вне дома. Даже когда они были дома, они почти не занимались нами. Я никогда не думал об этом, пока не стал старше. Я был подростком и делал все, что хотел.

 Я думаю, что для Тиган это было тяжелее, особенно после того, как я ушел, и она осталась одна. Это заставляет меня чувствовать себя мудаком, но я был подростком и меньше всего я думал о своей младшей сестренке. Все, что меня волновало, — это секс и поиск кайфа.

Потом они погибли, и я сказал Каю, что собираюсь забрать ее. Я подумал, что он либо уйдет, либо мне нужно будет искать новое место. Он посмотрел на меня так, словно я был сумасшедшим. Что, черт возьми, я знаю о воспитании десятилетней девочки? Не так много, и я узнал, насколько мало раз десять в последующие годы. Кай, однако, удивил меня, он сказал что-то вроде:

— Пошел ты, чувак! Я никуда не уйду, мы берем Тиган к себе.

Мы старались изо всех сил. Мы пытались нормализовать ее жизнь, любыми способами. Мы не могли дать ей мать и отца или заплетать ей косички, или держать ее подальше от наших дел, но мы старались делать что-то нормальное, как обычные счастливые семьи. Это был наш способ дать ей детство. Мы начали эту традицию с появления Тиган, пытаясь узнать о ее потребностях так, чтобы она об этом не догадалась. Мы были невежественны в воспитании маленькой девочки и использовали любое преимущество.

Мы просили Тиган рассказать нам одно свое желание и одну вещь, за которую она была благодарна, перед каждым приемом пищи, и сами тоже принимали в этом участие. В первые дни это помогло нам понять, что она слишком сильно выросла из своей одежды и нуждалась в новой, что у нее были проблемы в школе с хулиганом, или когда она, наконец, сказала нам, что ей нужно купить ее первый лифчик. Она уже давно поняла, для чего мы это делаем, но мы по-прежнему продолжаем традицию, хоть и не так часто собираемся вместе за столом.

— Давайте пропустим сегодня вечером.

Ответ Кая и его тон говорят мне, что он предпочтет вырвать себе зуб, чем принять участие в этом семейном ритуале.

— Нет! Если мы делаем это только тогда, когда у нас все хорошо, тогда это бессмысленно. Хорошо, плохо, отвратительно… 

Тиган настроена серьезно. Каю не удастся отвертеться. Я могу это гарантировать.

— Я хочу лучше узнать Пейсли, и я благодарна за плохое телевидение и хорошие книги. Тем более, что я буду под домашним арестом в ближайшее будущее.

На ее лице появляется самодовольное выражение:

— Видишь? Это не так сложно.

Это же не она убила сегодня человека голыми руками.

Стремясь успокоить мою сестру и дать Каю еще немного времени, чтобы придумать то, что он собирается сказать, я беру слово.

— Мне бы хотелось, чтобы у нас было больше крепкого алкоголя дома, потому что это пиво не катит, и я благодарен за дешевые гостиничные номера.

Пейсли пинает меня под столом, но то, что я сказал, было лучше, чем: «Я бы хотел разобраться в этой тайне и оторвать голову организатору». Кроме того, выпивка и секс являются основой счастья каждого человека, особенно моего.

Тиган стреляет в меня взглядом, говоря, что ей не нравятся мои ответы, но сегодня она не собирается спорить.

— Ладно, Пейсли, почему бы тебе не попробовать?

Пейсли удивлена тем, что ее включили в эту семейную традицию, но кажется, она счастлива. Она прочищает горло и справляется гораздо лучше, чем я, давая Тиган то, чего она хочет.

— Мне хотелось бы знать, что происходит с Брэйлин, и я благодарна всем вам за то, что позволили мне остаться здесь.

 Я сжимаю ее ногу, и ее рука находит мою под столом. Все, сидящие за столом, поворачиваются к Каю, и я действительно немного нервничаю из-за того, что может вырваться из его рта. Он пожимает плечами и издает громкий побежденный вздох.

— Хотелось бы, чтобы на полу менее чем в пятидесяти футах не лежал мертвый парень, и я благодарен мясному рулету.

 Ну, это было лучше, чем могло бы быть, с учетом всего, что произошло в последнее время. Тиган пропускает это, но Пейсли замирает от упоминания мертвого парня. Мы так и не обсудили то, что случилось с Томасом. Я уверен, что она предположила, что он мертв, но не знала деталей, и я сомневаюсь, что она ожидала, что он все еще будет в доме. Чувствуя, что Пейсли неудобно, Тиган быстро поднимает свой бокал и выпивает.

— Давайте есть!

 Мы каждый возвращаем жест, поднимая наши бокалы. Мы только что подняли тост за мертвого парня? Все мы хотим быстро преодолеть эту неловкость, поэтому заполняем наши тарелки. Единственный шум, который нужно услышать, это звон серебра по тарелкам и жующие звуки. Мы с Каем переходим к добавке быстрее, чем девочки успевают приступить к первой порции.

— Так… что мы будем делать с мертвым парнем?

Удивительно, но это исходит от Пейсли. Кай вскидывается, как от удара кнутом. Все звуки замолкают. Каждый из нас смотрит на Пейсли.

— Что?

Наступает пауза. Все знают — в этом доме есть мертвец. Полагаю, пришло время открыть карты. Кроме того, все это заставляет меня самого нервничать… мертвец и правда все еще здесь.

Кай начинает говорить, и я более чем удивлен, услышав, что он отвечает.

— Оставь его нам. Сегодня вечером его уже здесь не будет. Твоя задача не показывать всем вокруг свои прелести, пока ты остаешься в этом доме. Это место не нудистская колония.

Кай дразнит ее. Пейсли охает от удивления. Это в первый раз сегодня, когда Кай становится похож на себя, но мне интересно, когда и почему Кай увидел Пейсли голой.

— Хорошо… кто-то объяснит мне, что я пропустил? Что за шуточки о прелестях и нудистских колониях?

Кай собирается ответить мне, но Пейсли опережает его.

— В первый раз, когда Кай пришел к Брэй, я принимала душ. Я вышла в гостиную, полагая, что у меня есть смена одежды и что я не наткнусь на Кая, потому что это был очень короткий душ. Я ошиблась по обоим пунктам. Я стояла к нему спиной, когда он вышел из спальни и испугал меня, что заставило меня подпрыгнуть и отпустить мое полотенце. И он увидел мою классную задницу с высоты птичьего полета.

— Да, и я увидел твою ужасную татуировку. Я говорил, что у меня есть друзья, которые могут исправить это? Пейсли, познакомься с моими друзьями-татуировщиками. Уверен, что Берк видел татуировку, о которой идет речь.

Пейсли закатывает глаза.

— Я сделала ее в шестнадцать на улицах. Конечно, она выглядит дерьмовой. Меня это не беспокоит. Я даже не вижу ее. Я даже не помню, что там.

— Ужас… вот что там.

Она качает головой, а я рад, что Кай не видел ничего больше. Кажется, он чувствует нежность по отношению к ней, о которой я собираюсь спросить, и мне не нравится, что он видел ее без одежды, даже если это была только ее задница.

Мы заканчиваем ужин с гораздо меньшим молчанием. Неловкое чувство исчезает. Кай наслаждается своей любимой едой, мы переговариваемся за столом. Тиган и Кай пытаются лучше узнать Пейсли, и мне нравится слушать ее ответы на их вопросы. Как только ужин закончился, Кай остается мыть посуду.

— Тиган, почему бы тебе не показать Пейсли свободные комнаты, пусть она выберет свою. У нас с Каем есть дело.

Мы с Каем направляемся в офис. Томас там, все еще привязан к стулу. В комнате беспорядок, и может быть слишком рано, но все, что я чувствую, это запах смерти. Стремясь отвлечься от того, что мы будем делать сегодня вечером, я заговариваю с Каем.

— Ты, кажется, хорошо ладишь с Пейсли.

Даже я слышу обвинение и ревность в своем тоне. Эти эмоции не то, что я испытывал раньше.

— В ней что-то есть. Она заставляет меня чувствовать, что все… хорошо.

 Не уверен, что он имеет в виду, мне нужны дополнительные разъяснения для моего собственного душевного спокойствия. Если его самодовольная улыбка — это какой-то знак, я бы сказал, что Кай, кажется, наслаждается тем, насколько неудобно мне в этом разговоре.

— Ты запал на нее? — мои кулаки сжимаются, когда я задаю вопрос, который действительно у меня на уме.

— Не заводись, мужик. Она мне нравится. Для тебя. И мне нравится, когда она рядом, вот и все.

Я думаю, Пейсли получила одобрение Кая. Хорошо это знать. Это был странный гребаный день. Наблюдать, как Кай убивает человека, эмоциональные разговоры налево и направо, Пейсли все время в моей голове, бл*дские прозрения, самый странный ужин, который у меня когда-либо был, и теперь пришло время избавиться от тела.

Я готов закончить этот чертов день.

 

Пейсли

 

Когда я просыпаюсь, дневной свет пробивается сквозь жалюзи спальни, не той, в которой я заснула прошлой ночью, но эти простыни мне знакомы. Меня обволакивает запах, к которому я быстро пристрастилась. Этот чистый, мужественный аромат напоминает мне об открытом воздухе, и это все Берк. Окончательно проснувшись, я понимаю, что его руки обнимают меня и что это была одна из редких ночей, свободная от кошмаров.

Берк и Кай ушли, и я заснула, прежде чем они вернулись домой. Либо у меня не появилась склонность к лунатизму, либо он принес меня сюда. Должно быть, я была измотана, потому что даже не проснулась, пока он, по-видимому, нес меня через дом. У меня голова идет кругом, когда я понимаю, что Берк хочет меня в своей постели, просто чтобы быть рядом со мной. Прошло всего несколько недель с тех пор, как мы встретились, и меньше двух дней с тех пор, как я почувствовала, что изменилось между нами, но я думаю, что мы могли бы быть чем-то большим вместе.

Я хочу быть лучшей версией себя с ним. Для того, кто был лишен серьезных отношений любого рода, это кажется чем-то особенным. Если быть совсем честной, я понятия не имею, о чем говорю. Я — та, у которой нет семьи, нет друзей, и все мои отношения с мужчинами сводились просто к сексу. Я прислушиваюсь к своему внутреннему голосу, и он говорит мне, что я там, где должна быть.

Я поворачиваюсь к Берку лицом, он не двигается ни на дюйм. Интересно, насколько поздно они вернулись? Его медленное, ровное дыхание успокаивает меня настолько, что я могла бы снова заснуть, если бы не сосредотачивалась на другом, например, на том, как его голый торс прижимается ко мне.

Я немного отодвигаюсь, чтобы получить лучший обзор. Он чертовски вкусный с ног до головы. «Возьми. Возьми. Возьми», — эта мантра пробегает в моей голове, когда я представляю его раздетым. Мои мысли греховны, и я собираюсь быть очень нечестивой этим утром. Мои руки бродят по его телу, но мои прикосновения все еще не отвлекают его от сна. Мои пальцы прослеживают контуры его мышц, мой взгляд следует за ними. Мои руки перемещаются ниже на его пресс, что заставляет Берка слегка поменять позу, он переворачивается на спину. Тем не менее, его глаза остаются закрытыми, а дыхание спокойным. Я осторожно сажусь, чтобы полюбоваться им.

Я устраиваюсь между его ног, и вид спереди радует мой взгляд. Я знаю, чего хочу, но мне нужно набраться смелости. Мои руки двигаются к его бедрам, а затем вверх. То, что скрыто под его боксерами, вселяет в меня чувство смелости. Даже во сне я чувствую, насколько впечатляет его размер, когда медленно поглаживаю его через тонкую ткань. Идя на поводу у моей