Глава 16. Семья в системе родственных связей

Всем известна старая поговорка: «Друзей мы выбираем сами, а вот родственники нам достаются». Свекрови и свекры, тещи и тести, бабушки и дедушки, тети и дяди, племянники и племян­ницы — люди, с которыми вас связывают юридические или кров­ные узы. Они существуют в нашей жизни, независимо от того, хотим ли мы этого или нет, образуя часть родственного клана.

Если вам нравятся ваши свекровь и свекр, теща и тесть, бабушка и дедушка, внуки и внучки, племянники и племянницы, то вы относитесь к ним как близким людям и общение с ними доставляет вам удовольствие.

Часто бывает, что мы знакомимся с нашими родственниками после того, как слышали о них раньше чье-либо мнение. Нередко случается, что дети слышат, как их родители говорят друг другу: «Твой отец очень скупой». Или: «Твой отец просто тряпка. Он делает все, что требует от него мать». Или: «Твоя мать никогда не посидит с нашими детьми».

Иногда родители дают детям прямые указания, как вести себя с тем или иным членом семьи: «Держи язык за зубами, когда бабушка рядом».

Легко понять, что таким образом они приобретают односторон­нее представление о своих родственниках. Еще не познакомив­шись с ними, дети уже знают о них как о святых, дьяволах, обузе для всей семьи и т. д. Ребенок видит бабушек и дедушек глазами родителей, и это мешает ему самому выработать личное отноше­ние к ним.

Отношения между родственниками строятся очень непросто. В некоторых случаях они превращаются в настоящую войну, в дру­гих — родные просто избегают друг друга. Иногда люди пытаются убедить всех в том, что они не вмешиваются во внутрисемейные отношения: «Мне так хочется, чтобы дети чаще общались с бабушкой и дедушкой. Меня беспокоит, что это не получается. Но у них так тяжело бывать». Или: «Моя мама только портит детей, но я все равно хочу, чтобы они общались с ней». Или: «Мой отец явно пред­почитает моего сына и равнодушен к дочери» — и наоборот.

Вам наверняка приходилось слышать подобные замечания. Такие высказывания — свидетельство того, что говорящий еще не осознал и не выработал своей собственной позиции по отношению к тем или иным родственникам. Он не только не уважает индиви­дуальные особенности взрослых членов семьи, но и не учитывает, что каждый из них обладает своими положительными и отрица­тельными качествами. Это — довольно частое явление.

Мужья и жены совершают такие же ошибки в отношении своих родителей, именуя их стариками. Стоит только навесить ярлык на человека («старик», «тетушка», «дедуля» и т. д.), как довольно легко перестаешь воспринимать его как личность. Такие ярлыки, главным образом, и формируют ту атмосферу, которая царит в отношениях между родственниками. Конфликт поколений суще­ствует как между родителями и прародителями, так и между родителями и детьми. Я называю конфликтом поколений тот круг проблем, по отношению к которым еще не выработан единый взгляд, не достигнуто взаимопонимания.

Если супруги смогут установить со своими родителями равные отношения, и те и другие почувствуют себя полноценными людь­ми. Каждый увидит в другом неповторимую, удивительную лич­ность. Они смогут с уважением относиться к жизни каждого члена семьи, радоваться успехам друг друга, попытаются сообща преодо­леть возникающие трудности.

Сегодняшние жены и мужья станут бабушками и дедушками через двадцать лет. Сегодняшние дети — это завтрашние мужья и жены, а затем те же бабушки и дедушки.

Другими словами, муж, жена, родитель, ребенок, бабушка с дедушкой, внуки — это те роли, которые в течение жизни играют все люди. При этом необходимо учитывать два основных момента: в каких отношениях состоит человек с другими людьми и что он должен делать в соответствии с ролью, отведенной ему в семье.

Эсси Хоукинз — моя бабушка по папиной линии; сама Эсси Хоукинз может сказать, что я — Джейн Сюттер — ее внучка, дочь ее сына Гарри. Кто же встречается при встрече Эсси и Джейн? Люди или роли? Роли однозначно определены и стереотипны; люди же многоплановы и человечны.

И хотя эта разница совершенно очевидна, во многих случаях люди и роли перепутываются. За каждой ролью стоит человек по имени Элис или Марко, Лейлани или Вудвортс — человек, кото­рый играет эту роль. Роли похожи на разные одежды или шляпы, надеваемые в зависимости от погоды.

Приведу такой пример. Элис Свитвортс, сорока шести лет, — жена Гая Свитвортса, сорока семи лет. Они женаты двадцать шесть лет. У Элис и Гая трое детей: Маргарет, двадцати пяти лет, Брюс, двадцати трех лет, и Аллан, семнадцати. Маргарет замужем за Хансом, которому тридцать лет. Брюс женат на Аните, которой тоже двадцать три года, и у них есть ребенок.

Когда Гай находится с Элис, он называется мужем, потому что он и Элис женаты и живут вместе как супруги. Когда он с Марга­рет, Брюсом или Алланом, он отец, ибо все, что он делает, он делает как отец. Когда он с Гансом или Анитой, он становится све­кром и тестем и выполняет соответствующие этим ролям обя­занности.

Но я знаю людей, которые, находясь в положении, аналогичном положению Гая, выполняют только роль дедушки. Роли свекра и тестя, отца и мужа и просто роль самого себя каким-то образом отходят на второй план.

Помню, ко мне на прием пришла одна семья. Этель, жена, при­вела свою семидесятитрехлетнюю мать, которую мне представили как бабушку. Я взглянула на нее, когда пожимала ей руку, и спро­сила, как ее зовут. Она сперва растерянно посмотрела на меня, а потом, через несколько мгновений, мягко произнесла: «Анита».

Тогда я сказала: «Здравствуйте, Анита». И в этот момент у нее по щекам потекли слезы. Она сказала, что впервые за двадцать лет она услышала, как ее называют по имени.

Отношение к Аните как к личности, а не только как к бабушке явилось важным фактором для создания в семье такой атмосфе­ры, где все могли бы сотрудничать и уважать друг друга.

Любая роль достаточно условна. Почему бы человеку не быть самим собой и не делать того, что он хочет, независимо от того, кем бы он ни был: тетей или дядей, кузеном или родителем? Ведь, прежде всего, он человек. Я не знаю универсального материнского, отцовского, супружеского, тетиного или дядиного стиля поведения и не встречала людей, которые бы знали это. Жить, всегда играя какую-то роль, — это значит постепенно уничтожать в себе лич­ность; жить, чувствуя себя личностью, — значит ощущать полноту бытия и быть способным к адаптации в любой ситуации.

Важно отметить, что члены семьи, как правило, думают, что хорошо знают друг друга. Кто из родителей не считает, что знает своего ребенка, по крайней мере, до четырнадцати-пятнадцати лет? Я заметила, что в семьях, где все убеждены, что хорошо знают друг друга, чаще всего люди оказываются совершенно чужими. То, что они принимают за проявления личности, на самом деле является ролевым поведением.

Чтобы этого избежать, члены семьи должны просто по-насто­ящему познакомиться друг с другом, видеть в каждом его индиви­дуальность. Необходимо время от времени как бы заново и вполне осознанно приглядываться друг к другу. Попробуйте — и вы уви­дите, что это очень непросто, потому что большинство убеждены в том, что людей, связанных с ними кровными или юридическими узами, они знают очень хорошо. Не очень-то принято делиться своими по-настоящему глубокими переживаниями с теми, кого хорошо знаешь.

Члены семьи часто настолько сживаются с одной из своих ролей, что становится трудно понять — где роль, а где человек. Я убеждена, что большинство проблем между старшими и моло­дыми членами семьи связано с тем, что старшие сживаются с ролью стариков. Они сами и все окружающие их родственники уже забыли, что у них тоже есть сердце и душа, что им по-прежнему необходимы любовь и забота, что им тоже надо ощущать смысл жизни.

То, в чем мы видим смысл жизни, так же как и мечты, опреде­ляет наши повседневные поступки. Развитие личности начи­нается с рождения человека и продолжается до самой его смерти. И если бы мы направляли свои усилия на то, чтобы всегда быть гармоничными, полноценными людьми, проблема возраста была бы решена.

Так же как и неизменные роли, семейные традиции и ритуалы тоже могут стать обузой, если относиться к ним как к тяжким обя­занностям, а не как к общей радости. В них отражается стиль жизни семьи. Я знаю семью, где есть обычай дарить детям часы, когда им исполняется пятнадцать лет, в шестнадцать лет они получают в подарок атомобиль и т. д. Обычаи, подобные этим, — индикатор важнейших событий в семье, но они не должны оста­ваться непреложными и неизменными.

Другие ритуалы существуют, чтобы подчеркнуть принадлеж­ность членов семьи к определенному клану. Ритуал не всегда пре­дусматривает непременное присутствие всех родственников. Но в тех семьях, где, наоборот, требуется присутствие каждого, напри­мер, на праздниках в доме старшего поколения, возможны очень большие проблемы и неприятности. Я помню одну молодую пару, у которой все праздники были абсолютно испорчены. Они должны были непременно отмечать Рождество одновременно у родителей мужа и жены. Съедая наспех два ужина, они не получали удо­вольствия ни от одного из них.

Попадая в такие ситуации, молодые пары испытывают насто­ящий стресс. Они чувствуют давление со стороны и тех и других родителей и в то же время хотят по-своему провести праздник. Другая супружеская пара была вынуждена регулярно каждую пятницу посещать маму, иначе, по их мнению, могло произойти нечто страшное: сердечный приступ у мамы или бабушки, за кото­рый молодых накажут тем, что не будут с ними разговаривать или, хуже того, просто вычеркнут из завещания. Не слишком ли дорогая плата за мир в семье?

Если же вы решите поступать по собственному усмотрению, то вас нередко могут ожидать неприятности. Но постепенно все ула­дится, даже если поначалу эти перемены будут встречены вашими близкими в штыки.

Убеждена, что самый большой удар мне нанесет дочь, если придет ко мне на рождественский ужин только потому, что побоится обидеть меня. Я пойму, что мне так и не удалось воспитать в ней независимость.

У взрослых возникает много проблем, если они сохраняют со своими собственными родителями «родительско-детские» отноше­ния. Такие отношения надо менять. Между двумя поколениями должны возникнуть отношения равенства, при которых каждый член семьи уважает в первую очередь личность другого человека и может всегда прийти на помощь, если она потребуется. В этой ситуации будет легче воспитывать собственных детей.

Бывает и по-другому: многие люди шестидесяти—семидесяти лет обращались ко мне с просьбой помочь избавиться от диктата) выросших детей: «Они постоянно командуют и указывают нам что делать». Некоторые взрослые дети с удивлением узнают, что их родители вовсе не желают следовать их советам.

Немало ловушек таит и осознаваемая нами необходимость «скрасить одиночество» того, кто, на наш взгляд, одинок. Чувство долга может превратиться в обременительную обязанность. К при­меру, вы — моя мама, я вижу ваше одиночество, у вас нет друзей, да и мне не очень-то весело с вами, потому что вы постоянно жалу­етесь, но я навещаю вас и мужественно отсиживаю время визита или советую вам что-нибудь предпринять, а потом огорчаюсь, что вы ничего не хотите делать. Многие люди поступают подобным образом, а потом расплачиваются за это раздражением и чувством вины перед близкими.

Наши предыдущие рассуждения подвели нас к рассмотрению проблемы об оказании помощи. Многие слабые или больные люди нуждаются в поддержке своих детей. Как же два человека могут помочь друг другу или принять помощь и при этом чувствовать себя на равных? Бывает, что эти попытки заводят всех в обычную ловушку и кончаются вымогательствами: «Вы должны мне помочь, ведь вы — мои сыновья. Я ничего уже не могу делать сама, я такая жалкая и слабая» или «Вы — мои родители и поэтому должны позволить мне помогать вам».

Подобные отношения могут возникнуть между людьми, кото­рые так и не обрели самостоятельности и в общении между собой стремятся руководить друг другом, а не сотрудничать.

Если посмотреть на современные семьи, можно увидеть сотни примеров шантажа и вымогательства, прикрываемых беспомощ­ностью или готовностью помочь. Родители только тогда чувствуют себя комфортно, когда дети их ценят, о них заботятся, их любят, а не зажимают их своим вниманием в тиски. Думаю, то же самое нужно и детям. Если они чувствуют, что родители их ценят, любят, заботятся о них и не сковывают их во всем, полностью лишая инициативы, они тоже радуются их успехам.

Конечно, временами людям действительно нужна помощь. Но гораздо чаще она превращается в простое средство манипуляции.

Я так и слышу, как некоторые читатели спрашивают: «Как же еще я могу общаться со своими близкими — невесткой, зятем, све­кровью, свекром, родителями, детьми? То, о чем вы здесь пишете, просто немыслимо в нашей семье, потому что между нами никогда не было теплых отношений. Свекровь всегда была против того, чтобы ее сын женился на мне. Отец до сих пор не любит моего мужа. (Мать не хотела, чтобы я женился на этой женщине. Све­кровь все время требует от моего мужа, чтобы он все для нее делал» и т. д.

Перемены в отношениях происходят не сразу, их не изменишь за одну ночь. Но это возможно.

Конечно, все не могут одинаково хорошо относиться друг к дру­гу. Это просто нереально. Но многие смогут жить и сотрудничать по-новому, если каждый почувствует, что никто не хочет заста­вить вас любить то, что вам не нравится. Кроме того, характер может время от времени меняться.

Люди вполне могут иметь доверительные и откровенные отно­шения между собой и жить в гармонии, но достичь этого не просто. И об этом нужно помнить. Например, дети часто оказываются в эпицентре взаимоотношений между родителями и бабушкой с дедушкой. Для ребенка это может стать тяжелым испытанием. Как внук или внучка может пойти против бабушки, с которой всегда так хорошо, хотя мама и говорит о ней плохо? Ребенок видит ее совсем по-другому. А мама, выражая свое недовольство, возможно, высказывает свое отношение к свекрови в довольно нелестных тонах. И наоборот, бабушка говорит ребенку о том, что папа — плохой, в то время как у внука вовсе нет никаких основа­ний так считать.

Очень просто перенести на другого человека часть собствен­ных проблем, а затем уверять его в правильности своего мнения, чтобы лишний раз самому в нем утвердиться. Многие семейные неприятности возникают именно вследствие этого. Совсем другие проблемы появляются, когда старшее поколение принимает на себя только роль помощников. Многие бабушки и дедушки любят сидеть с малышами и охотно предлагают свои услуги их родителям. Но я встречала и таких, которым просто неловко было сказать детям о своем нежелании сидеть с внуками. Если возникает подобная ситуация, то могут начаться трения. Иногда у бабушек и дедушек есть свои планы и желания, не позволяющие им заниматься внуками. А взрослые дети, если между ними и родителями нет равных, товарищеских отношений, порой начинают эксплуатировать их. В таком случае старшие, вы­нужденные ограничить себя только ролями бабушек и дедушек, ощущают чувство обиды. Бывает, что родители и бабушка с дедушкой не очень ладят между собой и, когда «бабуля с дедулей» остаются сидеть с детьми, появляются основания для всевозмож­ных проблем.

Я не вижу ничего плохого в том, чтобы члены семьи помогали друг другу, но решение о помощи должно быть принято по обоюд­ному согласию обеих сторон и с учетом возможностей каждого. Утверждениями типа «Ты должна это сделать, потому что ты — моя мама» или «Ты должна разрешить мне сделать это, потому что я — твоя дочь» взаимный договор о помощи подменяется наси­лием и контролем. К сожалению, жертвами этого чаще всего ста­новятся дети. Как я уже говорила, некоторые члены семьи шантажируют друг друга, прикрываясь любовью и родственными отно­шениями. По этой же причине в семьях возникают обиды. Боль­шинство семейных кланов состоит из трех, иногда четырех поко­лений. Все эти поколения тесно связаны между собой и оказывают друг на друга сильное воздействие.

Я надеюсь, что когда-нибудь во всех семьях взрослые дети будут чувствовать себя в равной позиции со своими родителями: самостоятельные и уверенные в себе, они не будут опекать своих родителей или превращать их в нянек для внуков. Мне кажется, что подобные отношения являются венцом формирования челове­ка: дети становятся самостоятельными, независимыми, творчес­кими людьми, равными тем, кто подарил им жизнь и этот мир.