Юридические фикции. Понятие, значение

К средствам законодательной техники можно отнести также юридические фикции, суть которых состоит в том, что несуществующее признается существующим. К.Н. Панько понимает фикции как прием законодательной техники, состоящий в признании существующим несуществующего и обратно, а также свойство нормы права не соответствовать потребностям общества в процессе правотворческой и правоприменительной деятельности.

Данное определение позволяет выделить два типа юридических фикций: традиционные (например, снятие судимости) и фикции в праве, когда один закон противоречит другому (т.е. фикция как свойство). Однако можно заметить, что второй тип юридических фикций (по К.Н. Панько) является не средством законодательной техники, а показателем качества закона (т.е. показателем результативности применения средств законодательной техники). Следовательно, в качестве элемента законодательной техники рассматривается юридическая фикция в узком ее понимании.

Обобщив определения юридической фикции, предлагаемые В.К. Бабаевым, В.М. Барановым, В.В. Лазаревым и другими учеными, можно заключить, что юридическая фикция — это одно из средств законодательной техники, состоящее в признании существующим несуществующего и обратно, призванное минимизировать издержки от пробельности права, избавляя от необходимости излишней формализации общественных отношений.

Впервые юридические фикции стали применяться в Древнем Риме. Например, законом Корнелия была введена фикция (fictio legis Cornelia), в соответствии с которой умерший в плену считался умершим в момент попадания в плен, т.е. в тот момент, когда он был еще свободен и являлся гражданином Рима. Или другой пример: «...receptum est, quotiens per eum, cuius interest condicionem non impleri, fit, quo minus impleatur, ut perinde habeatur, ac si impleta condicio fuisset» — если тот, кто не заинтересован в наступлении условия, воспрепятствует его наступлению, оно считается как бы наступившим (Iul. D. 35.1.24). Эта фикция, пройдя многовековой исторический путь, нашла свое отражение в Гражданском кодексе Российской Федерации.

Значение юридических фикций как средства законодательной техники:

количественное и качественное упрощение нормативного материала;

способ преодоления неопределенности в правовом регулировании.

Отличие от презумпций — фикция практически всегда неопровержима. Критерий отличия — неистинность фикции в отличие от предположительного характера презумпции.

Одним из основных признаков фикции является ее императивность.

Как правило, юридические фикции применяются лишь тогда, когда другие средства законодательной техники неприменимы.

Г.Ф. Дормидонтов называл фикцию «средством, служащим целям юридической экономии» и говорил, что «они вызваны на свет необходимостью удовлетворять вновь нарождавшимся потребностям имевшимися в распоряжении средствами, дабы избегнуть по возможности ломки установившихся понятий и сохранить традиционное учение формально неприкосновенным, не мешая через то полному практическому осуществлению нового».

Примером юридической фикции является положение Федерального закона от 06.10.2002 г. № 67-ФЗ «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации», согласно которому время участия зарегистрированного кандидата в выборах засчитывается в общий трудовой стаж по той специальности, по которой он работал до регистрации в качестве кандидата. В данном случае работа по той или иной специальности в период избирательной кампании является несуществующим фактом, который признается существующим.

 

Юридические презумпции

Многие ученые указывают в качестве одного из средств законодательной техники также юридические презумпции. Презумпция в переводе с латинского языка означает предположение. Это абстрактное положение, где на основе отдельных частных признаков, ситуаций путем умозаключения делается общий вывод.

Юридическая презумпция — это средство законодательной техники, выражающееся в предположении наличия определенных фактов, явлений, ситуаций, связей, которые признаются истинными, пока не доказано обратное.

Основное свойство юридической презумпции — это предположительный характер.

Профессор В.К. Бабаев выделяет два вида юридических презумпций:

общеправовые (признанные во всех отраслях права), которые фактически стали принципами права и, по мнению ученого, вряд ли могут рассматриваться в качестве средства законодательной техники:

презумпция истинности и целесообразности норм права;

презумпция добропорядочности;

презумпция знания законов;

презумпция правосубъектности лиц.

2) презумпции как средства законодательной техники. По значимости они не достигают уровня презумпций-принципов (например, презумпция отцовства, презумпция смерти лица, безвестно отсутствующего свыше пяти лет и др.).

Представляется, что к средствам законодательной техники следует относить обе разновидности юридических презумпций. Данная позиция обусловлена тем, что обе разновидности презумпций используются при подготовке законов независимо от того, являются они универсальными или носят специальный характер.

 

Правовые аксиомы

Правовые аксиомы — это положения, которые не требуют доказательств в юридическом процессе. В отечественной юридической науке этот термин появился в 60-е гг. прошлого столетия. Хотя многие аксиомы были известны с глубокой древности: никто не может быть судьей в собственном деле; никто не может передавать другому больше прав, чем имел бы сам; никто не обязан сам себя обвинять; всякое сомнение толкуется в пользу обвиняемого; закон обратной силы не имеет и т.д.

Как отмечает Т.В. Кашанина, правовые аксиомы упрощают правовое регулирование, делая законодательство более доступным для граждан.

Ученые не пришли к единому выводу: следует относить правовые аксиомы к средствам юридической техники или нет. Учитывая большое значение правовых аксиом в правотворчестве правоприменении, правореализации и толковании права, представляется более правильным все же считать их одним из элементов юридической техники.