Обдумывая жизнь ночной порой,

Ты будто перечитываешь повесть,

Где ты, как - бы лирический герой.

А вечный лейтмотив – дорога, поезд,

Несущийся неведомо куда,

И в нем ты едешь, нос держа по ветру,

И жаждешь перемен. Их не заметно.

Расслабься, их не будет никогда.

События заполнили страницы,

Вот города, пейзажи, даты, лица,

Обрывки разговоров, прочий вздор...

Но книги смысл неясен до сих пор,

И не свести, увы, концов с концами.

Мы возрастом сравняемся с отцами,

И в тот момент, когда забрезжит свет,

И может быть, нам что-то прояснится,

Мелькнет пред нами Смерти силуэт,

Душа вспорхнет и улетит, как птица...

И в этот миг, склонившись над собой,

Ты все поймешь и обретешь покой.

Кому бы рассказать про все, да поздно

                   И незачем... 

                  (1991)

                  ***

                 вагонные споры, а может не споры
                 а может соседку разводит сосед
                 и мчащийся поезд, по диким просторам
                 наверное скорый а может и нет
                 мелькают деревья, мелькают деревни
                 всё в сумерках тонет, всё тонет во тьме
                 сосед выпил водки, согрелся и дремлет
                 заснула соседка, не дремлется мне
                 куда же я еду, куда же качу я
                 зачем, от кого, от чего я бегу
                 кочуя, кочуя, кочуя, кочую
                 и тая везде, словно снег на снегу?

      Речи

Не пророков, не предтечей

(Их божественен язык),

Просто речи человечьи –

Слышать я давно отвык.

Только кошки из подъезда,

Мотылёк, да мышь в стене,

Да разверзнутая бездна

надо мною - лишь оне –

собеседники ночные...

Ветр ревет из темноты

И метет на мостовые

Листья, звезды и мечты.

За окном - сплошная темень,

Ни огней, ни голосов,

Крутит, крутит, крутит Время

Вечной жизни колесо.

Лихо, без толку, растратив

Наши чувства, наши дни,

С одиночеством в квадрате

Остаемся вдруг одни.

И нигде - живого слова

Не найти и не сберечь.

Так хочу я слышать снова

человеческую речь...

****

Ох уж мне эта мышь

Что завелась в дому!

Так же как я грустишь? –

Всё одно к одному:

Зимняя глушь и тишь

В доме теперь моём

Если ты мышь не спишь

Может, вдвоём споём?

 

          ****  

Я смеялся, когда было страшно;

От сугубой серьезности вашей

Многотонной чугунной тоски,

за которой не видно ни зги –

Выручала ирония, но

самому мне давно не смешно:

Моя муза, как старая кляча

И нема, и глуха, и незряча.

Тут не шутки - не год и не два,

Много дольше - хочу разобраться

Отчего так невесело, братцы?

Чем забита моя голова?

Эх, в забвенье ль,

Иль в ересь мне впасть...

Иль совсем обезумев под вечер

Молодой с неба месяц украсть?

Иль напиться,
как некогда, всласть?
но и это не лечит.

Или может влюбиться? Постой...!

Вроде, я человек холостой

И жильём обеспечен, к тому же:

пусть любовь мою душу закружит!

Только душу накрыло плитой.

Так чего же я, собственно, жду,

В этом милом домашнем аду

Где во всякую ночь - полнолунье?

Черта? Ангела с неба? Колдунью,

Что придет и развеет беду?

Сигарета, еще сигарета,

шум листвы, крепкий чай до рассвета...

И приблудная шастает мышь

Не колдунья ли? Жду я чего-то.

Погружения, или же взлета?

Эй, душа, маякни, как взлетишь!

***

Родился новый день и городской

Безлюдный парк, меня сегодня встретил

Пронзительной тоской и тишиной.

Все замерло вокруг. И только ветер,

Как прежде, хулиганя и смеясь,

Охапками листву швыряет в грязь.

Уж заморозков первых серебро

Лежало на траве, еще зеленой,

И несколько ворон кричало, про

То, что мир принадлежит воронам,

Единственным хозяевам небес,

В унылую и сумрачную пору,

Когда туман спускается на город,

И замирает парка мертвый лес.

Лишь дворник, нарушает эту тишь.

Он тишину метлою разгоняет,

С похмелья стонет, на судьбу пеняет

И вспоминает сон свой. Про Париж.

Париж, Монмартр! Всё – бредни, мон амур!

Драконом в небе облако клубится,

И дворник жадно смотрит, вслед ему,

Жалея, что не облако, не птица.

Неотвратимо движется зима,

И жители заделывают окна.

Они мороз не пустят на порог, но

Как удержать холодный бред ума?

Он входит в наши двери без ключа,

Пугая нас ветрами хохоча.

Куда плывут по небу облака?

Их белая торжественная стая

Парит высоко, плавно проплывая,

Сквозь страны, океаны и века.

Уж мы ли не летали? Времена

Меняют нас. Теперь - другое дело.

И выпита душа до дна. До дна.

И небеса не принимают тела.

1991-2003

 

 

 

***
О, если б знала та на суку Ворона,

Как сберечь свой сыр, избежать урона,

Про неё тогда не слагали басен,

И лиса б отправилась восвояси.

Но соблазн сильнее был аппетита

И ворона: «Карррр»! – значит, «карта бита».

Уронила сыр, что был Богом послан...

Знать, голодной быть ей, вороне косной,

Но зато - попала в Литературу!

Помянув её - не сказать, чтоб дуру –

Ты, поэт, её попрекать не вправе –