Автомобиль выбирает нас – какую марку и как выбрать

Юрий Васильевич Гейко

Автоликбез

 

 

Текст предоставлен правообладателем http://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=125414

«Автоликбез / Ю. В. Гейко.»: РИПОЛ классик; Москва; 2007

ISBN 978‑5‑7905‑5152‑9

Аннотация

 

Новая книга известнейшего российского автомобильного журналиста Юрия Гейко – уникальное собрание советов и рекомендаций для всех современных автомобилистов.

Сравнительные характеристики автомобилей ведущих отечественных и иностранных марок; рекомендации по выбору и покупке авто; секреты экономии бензина; эффективные способы предотвращения и избежания ДТП; маленькие хитрости езды на высоких скоростях; вопросы автострахования и разбирательств со страховыми компаниями; обслуживание автомобиля в зимнее время – вот далеко неполный перечень тех актуальных и волнующих каждого автомобилиста проблем, которые рассмотрены в этой компетентной книге.

 

Юрий Васильевич Гейко

Автоликбез

 

Об авторе

 

Жизнь в трех абзацах

 

Гейко Юрий Васильевич, журналист, член Союза писателей России, Союза кинематографистов России, автор нескольких книг для автолюбителей, выходивших в нашей стране и за рубежом. Лауреат премий «Лучший журналист России» за 1995 год, «Автомобильный журналист России» за 2003 год.

Окончил МАМИ (Автомеханический институт), Литературный институт им. Горького. В армии служил офицером – начальником автотракторной службы ракетной площадки в Казахстане. Работал инженером‑испытателем на АЗЛК, каскадером на киностудии, приемщиком в автосервисе, корреспондентом газеты «Комсомольская правда». Кандидат в мастера спорта по автоспорту. Женат на актрисе Марине Дюжевой.

Участник кругосветного автомобильного путешествия в 1989 году «Караван Колумбов», объехал земной шар примерно по 40‑й параллели за рулем «Москвича‑2141», который много лет стоял в музее АЗЛК, пока завод не разворовали. За это путешествие получил статус «Почетного гражданина г. Коламбуса» (столицы штата Огайо США).

 

Автограф автора с необходимым предисловием

 

В России две напасти – дураки и дороги.

Гоголь Н. В, 1840 г.

 

В России главная напасть – дураки на дорогах.

Гейко Ю. В, 1977 г.

 

Нет, все‑таки самая большая напасть России – дураки, указывающие дорогу.

Гейко Ю. В., 1995 г.

 

Да, все‑таки по‑прежнему самая большая напасть России – дураки, указывающие дорогу!

Гейко Ю. В., 2006 г.

 

Так уж случилось, что моя жизнь сплелась из трех составляющих: писанины (писательской и журналистской), автомобиля и женщины.

Самое раннее ощущение, конечно, от автомобиля. Вернее, мотоцикла.

Мне годика два с половиной. Какой‑то дядя, летчик, друг и коллега моего отца, сажает меня в разлапистое резиновое седло. Хорошо помню восторг от дрожи под собой сильного и горячего животного, острый запах бензина и резины.

Второе острейшее ощущение от автомобиля: я – студент‑первокурсник Московского автомеханического института. Лето. Пересечение Каширского шоссе с МКАД. Сажусь в спортивный «Москвич» капитана сборной АЗЛК по авторалли Виктора Щавелева – едем на чемпионат СССР 1968 года в Ереван. Я, в качестве мальчика на побегушках, устроился на каникулы через знакомых. Сажусь в эту машину, как обычно, как во многие другие машины, не догадываясь, что жизнь моя через несколько минут перевернется: Щавелев завел движок, тронулся, и!..

Мир расплылся в цветных полосах скорости. Стрелка спидометра уперлась в ограничитель. Душа уходила в пятки от каждого обгона и потели ладони, но до тех пор, пока я в Щавелева не поверил, не понял, что он хочет жить ничуть не меньше меня и едет с большим запасом надежности. После этого от каждого его обгона я испытывал восторг, один сплошной восторг. Я открыл для себя, что в повседневной жизни мы познаем лишь верхушку айсберга под названием: «автомобиль». Даже езда «с ветерком» с лихачом – это езда вслепую, она не дает никакого представления о возможностях автомобиля ведомого рукой истинного мастера все ближе к той грани, за которой кончается его повиновение.

…Измученный восторгами, я проснулся глубокой ночью от визга баллонов. Тело мое, хоть и притянутое ремнем, кидало в разные стороны, спина горела и казалась стертой до крови, – это начались кавказские серпантины. Свет фар прыгал с асфальта на отвесные стены скал и на мгновение исчезал вовсе – в черноте неба и пропастей. Когда до меня дошло, что светлячки на обочине, в метре от колес, вовсе не светлячки, а огни селений на дне долин и ущелий, меня обуял животный, липкий, настоящий страх.

– Что это вы, Виктор Алексеевич, – жалобно спросил я Щавелева, – тренируетесь?

– Да нет, сон разгоняю.

Теперь я понимаю, что шли мы тогда процентов на 60–70 от возможностей машины, что обычный частник шел бы процентов на 10–15, таксист – на 20–30, лихач – на 30–40, не больше.

Та грань, о которой я говорил, за которой кончается повиновение машины, – это 100 процентов ее возможностей. Часто это грань между жизнью и смертью. Ближе всех к ней подбираются, как вы понимаете, чемпионы. И, конечно же, не на улицах городов, не на шоссе, а на специальных перекрытых от движения трассах. Лишь однажды мне посчастливилось оказаться к этой грани близко‑близко и навсегда опалить душу счастьем приближения к Абсолюту – несколько скоростных участков я проехал на тренировке с Иваном Астафьевым, заслуженным мастером спорта, многократным чемпионом раллийных и кольцевых трасс, участником супермарафонов века «Лондон – Мехико», «Лондон – Сидней».

Поверьте, автомобиль – мощнейший источник наслаждения в человеческой жизни, стоящий, может быть, на втором месте после Царя наслаждений – секса.

Теперь о третьей составляющей, о любви к женщине, которая упомянута, наряду с автомобилем, в первой же фразе моей книги. Меня к ней в буквальном смысле привез автомобиль: каскадер и актриса – так в красивом, романтическом варианте может звучать начало нашей истории.

До нее я работал испытателем на «Москвиче», рядом с ней стал журналистом. Не вдаваясь в подробности, скажу, что в многолетней и каждодневной борьбе за эту женщину я стал тем, кем стал – счастливым человеком. Я и теперь, 26 лет спустя, имея с ней двух сыновей, любуюсь ею.

Вот и все составляющие моей жизни. Сначала я, по глупости, пытался разделить их – написал книжку об автомобиле с дурацким названием: «Как за рулем и выжить, и удовольствие получить». Она имела неожиданный успех. Потом написал книжку о Ней, о том, как все у нас начиналось. Эта книжка успеха не имела, потому что она не издавалась, так как написана только для моих сыновей. Но отдельные главы из нее, сплошь связанные с автомобилем, в устном пересказе вызывали неизменный восторг любой аудитории: «Ну прям «Мужчина и женщина» в русском варианте! Чего ты об этом не напишешь?»

И однажды я понял: вот то, о чем лучше меня никто не скажет. И вовсе не потому, что нет водителей, которые ездят лучше меня, их много. И не потому, конечно, что нет писателей и журналистов, которые пишут лучше меня, их тоже достаточно. И уж совсем не потому, что нет мужчин, умеющих любить сильнее, красивее, чем я, – их вообще, наверное, тьма‑тьмущая. Но зато очень мало таких, которые совмещают, простите за нескромность, эти три таланта – писать, ездить и любить.

И потому разрешите мне, правда, за ваши деньги, преподнести вам эту книгу с такой надписью:

 

Автоменталитет россиян

 

Мой приятель‑журналист, проживающий ныне в Швейцарии, раз в три‑четыре месяца приезжает в Россию. Не по бизнесу приезжает – только за «ощущением жизни», как он сам выражается. «Понимаешь, символ Швейцарии для меня – холеная корова, пасущаяся на зеленом лугу. Она пасется сегодня, завтра, год, пять, десять лет пасется, жрет, зараза, траву, и ничего вокруг не происходит! Сытое, размеренное и дико скучное бытие!! А здесь, у вас, время спрессовано событиями. Вы за месяц, да даже за неделю проживаете столько, сколько «цивильные нации» за годы!»

С ним трудно не согласиться. Когда я окидываю взором изменения, если так можно выразиться, автомобильного менталитета россиян всего лишь за мою 50‑летнюю жизнь, я поражаюсь тому, какой гигантский скачок здесь произошел. Судите сами.

Во времена моей юности иметь собственный автомобиль было все равно что сегодня иметь собственный самолет. В нашем военном городке на окраине Пскова всего на двух человек – владельцев «Победы» и «Волги» с оленем на капоте – смотрели так, как сегодня смотрят на долларовых миллионеров – с восторгом и неприязнью одновременно. Это были годы 50‑е.

В 60‑е и даже в 70‑е, когда в СССР «Фиат» впрыснул 660 тысяч автомобилей в год, ситуация мало изменилась, разве что «Победа» исчезла, а «Жигулей», «Москвичей», «Волг» и «горбатых запоров» стали выпускать побольше, но все равно на них были очереди, но все равно «Москвич‑412», например, стоил 4900 рублей, «Жигули» – 5500 рублей при средней зарплате того времени 120 рублей – более 40–50 зарплат за автомобиль!! И тем не менее на черном рынке машины стоили вдвое дороже магазинной цены – мы были единственной страной в мире, где, как говорили западные радиостанции, старая машина стоила дороже новой. На машину семья копила полжизни, для того чтобы остальные полжизни на ней ездить, а потом еще и передать ее потомкам.

Прошло всего каких‑то 30 лет, и сегодня Россия со страшной силой автомобилизуется – при средней зарплате по стране 180 долларов, семья из двух человек может приобрести машину «секонд‑хенд» за 500–1000 долларов – полгода всего накоплений!

Но наш «мидл‑класс» отечественный «секонд‑хенд» не берет – либо новые «Жигули» и «Лады», либо за те же 5–8 тысяч долларов – подержанные иномарки.

Для того чтобы понять, что хочет взять на авторынке наш потребитель, надо сначала определить понятие «мидл‑класса». Оно чрезвычайно размытое – от доходов семьи из трех‑четы‑рех человек в тысячу долларов в месяц до 5 тысяч долларов. Далее идет «новая русскость».

В первой половине 90‑х, когда «свободным предпринимателям» шла шальная деньга за любое их телодвижение в бизнесе, «мидл‑класса» еще не было. Были только «новые русские» и мы, служивые, на зарплате, – нищие. Наши новые богатеи отличались от западных тем, что, имея, скажем, 200 тысяч долларов «за пазухой», они брали тачки за 80–100 тысяч. В то время как западные бюргеры и коммерсанты, имея, допустим, те же самые 200 тысяч на счету, никак не могли себе позволить взять машину дороже 17–20 тысяч, да и то в кредит. Они всегда и считали, и придерживали каждый цент.

Теперь «мидл‑класс» в России есть. И он выбирает машины. Какие?

Самые экономные и практичные берут все‑таки машины новые отечественные или новые дешевые иномарки в кредит – простой пример: на стоянке в одну ночь отморозки разбили боковые стекла «десятки» и «Ауди А‑4», сперли магнитолы. Так вот, без учета стоимости магнитол, восстановление боковых стекол владельцу «десятки» обошлось в 200 рублей, а владельцу «Ауди» – в 220 долларов. Далее – за два года эксплуатации у «десятки» было около двух десятков отказов и дефектов, на устранение которых (без гарантии) было потрачено около 7 тысяч рублей – 220 долларов). За то же время на «Ауди» было всего три отказа, устраненных по гарантии, но договор об этой самой гарантии плюс плановые ТО‑1, 2, 3 вылились в общей сложности в 900 долларов – разница есть? Я уж не говорю об авариях – «элемент» крыла или капота или дверцы, подвергающийся рихтовке, шпаклевке с последующей окраской на отечественной машине стоит максимум полторы тысячи рублей (50 долларов), а на средней по цене иномарке – 150–300 долларов. Из этого следует – тот, кто деньги считает и не мечтает пускать пыль в глаза, покупает отечественные автомобили или новые дешевые иномарки в кредит.

Скажу больше: среди богатых людей, дорожащих своей жизнью, наметилась в последний год мода ездить незаметно, не бить в глаза «шестисотыми», которые они легко могут приобрести; «девяносто девятая», «десятка» – вот их излюбленные автомобили. На «пати», на прием, к нужному клиенту, на подписание важного договора они могут приехать и на «Феррари», но на работу и с работы предпочитают передвигаться без ажиотажа.

У нашего «мидл‑класса» нет патриотизма в выборе машины, как у французов, выбирающих «Рено», «Пежо» или «Ситроен», как у немцев, выбирающих «Мерседес», «Ауди», «Фольксваген» или «БМВ»; у них эти модели – большого диапазона цен и меньшего – по качеству, а сервис есть на каждом километре, и сами они под капотом не копаются. У наших же «бюргеров» выбор – новый ВАЗ, западный «секонд‑хенд», на худой конец – японская праворулька, в лучшем случае – новые дешевые иномарки в кредит, а уж какая модель – зависит от условий их жизни. Если человек живет в небольшом городке, в сельской местности, то он выбирает карбюраторные или «одноточечные» инжекторные «шестерки», «семерки», «четверки» и «лады», поскольку может их починить в любом сельском гараже. Обслуживание сложных «распределенных» инжекторных двигателей, а тем более автоматических коробок передач – не в каждом областном центре, до которого еще надо доехать.

За последние 10–15 лет в головах наших соотечественников произошел грандиозный сдвиг – мы узнали иномарки. И новые и старые, пускай 10‑летние, но «БМВ» и «мерсы» за те же 5–7 тысяч «зеленых». И когда в них садишься, когда тебя обнимает полная тишина, а дверцы захлопываются не со звуком консервной банки, а глухо, солидно, когда нажимаешь педаль и улетаешь, а «торпеда» «под дерево» подмигивает тебе совсем не российской роскошью – как тут не послать весь российский автопром на любые буквы! И посылают, не в силах пересесть с 12‑летнего «БМВ» на новую «десятку». И их понять можно: «чисто российский» автопром потихоньку погибает под натиском более качественных машин «совместного производства». Они – вчерашний день западного автопрома, но для нас – сегодняшний.

 

Автомобиль – что это такое

 

Есть ли она у вас или еще нет, готовьтесь к тому, что она, машина, – живое существо, которое вы берете в семью. Она изменит все в вашей жизни – темп, бюджет, вашу зарплату, она вполне может переменить ваших любовниц или любовников (если они есть), она в какой‑то степени подомнет под себя вас, изменит ваши привычки, она заставит вас пахать на капиталистической ниве гораздо эффективнее, чем делали вы это до сих пор, и при этом резко повысит ваш КПД.

Машина – это особый мир, в который пускают только посвященных, это та дверь, которая может захлопнуться только за вами, единственным. Если вам очень плохо и требуется уединение, она даст вам его в любое время суток и в любое время года – сухой, теплый и комфортабельный кусочек пространства ждет вас под окном. Поворот ключа – и вы наедине с самим собой, со своими проблемами и даже иногда с вечностью. Машина, как собака, никогда вам не изменит, не предаст, не расскажет вашим друзьям, врагам о другой вашей жизни – тайной, которую знает только она, машина.

Ваша машина лучше самого близкого друга знает ваши привычки, она ждет вас на стоянке долгими ночами, она радуется вашему появлению рано утром, но молчит, потому что железная.

Сейчас машину выбирают совсем не так, как еще лет 10–15 назад – как просто средство передвижения. Машина является продолжением той жизни, которую вы себе сумели построить, – она должна соответствовать вам, вашей квартире, зарплате, уровню жизни, вашему темпераменту, комфорту, к которому вы привыкли, вашему характеру, ощущению прекрасного, взглядам на жизнь. Она должна давать вам только положительные эмоции, ведь в жизни их так немного…

Ваша машина не только становится частью вашей жизни, хотите вы этого или не хотите, она самим своим существованием закладывается в ваши генные клетки, она становится частью вас самого, вашим «Я», и если уж говорить совсем откровенно, то ваша машина – это вы.

И что из этого следует? Из этого следует то, что о машине надо знать как можно больше, потому что от этого зависит слишком многое в вашей жизни.

 

Арифметика зимы

 

Все, ездящие за рулем, делятся на три категории: автомобилисты, частники и «чайники». Автомобилист – это тот, кто ездит каждый день и зимой и летом. Частник – это тот, кто ездит во все времена года, кроме зимы. «Чайник» – это тот, кто ездить только учится, и еще тот, кто ездит только летом на дачу.

Приближение зимы навевает грусть на истинного автомобилиста: все, кончаются золотые денечки, не тормознешь от души, не газанешь с места, скоро ездить придется «пешком», крадучись, плавненько, осторожненько.

Вопрос: «Ездить ли зимой?» – вообще‑то, встает перед каждым, кто имеет автомобиль, и, поскольку вопрос этот экономический, каждый решает его в соответствии со своим кошельком. Кузов «УСРЕДНЕННОГО» автомобиля, ездящего каждый день и зимой и летом, прогнивает насквозь при любой антикоррозионной обработке в условиях Москвы примерно за шесть‑семь зим. Кузов автомобиля, зимой не ездящего, сгнивает за 15–20 лет, вот и считайте. А кроме того – аварийность.

Зимой на российских дорогах начинается самое настоящее ледовое побоище. А в Москве вообще светопреставление, потому что количество машин в ней растет в геометрической прогрессии. Три миллиона автомобилей «живут» сейчас в столице, плюс 200–300 тысяч их каждый год прибавляется.

Сначала вообще о «скользкости». Будьте очень осторожны на «зебре». Особенно если приходится на ней тормозить, поворачивать или маневрировать – обязательно сбросьте скорость: во время дождя белое вещество, из которого она сделана, скользкое, как мыло.

Первые капли дождя наиболее опасны! Они насыщены еще не смытой пылью, жиром, и машину несет на поворотах, торможении на удивление легко.

Самая страшная «вещь» на дороге, почти не оставляющая человеку шансов выжить, – сон за рулем. На втором месте – гололед. Позволю себе несколько советов на эту тему.

Тот, кого никогда не заносило, в первую же секунду неповиновения машины испытывает ужас и полную растерянность. Его инстинктивная и единственная реакция в такой ситуации – изо всех сил давить на тормоз, что категорически недопустимо! Умение выводить машину из заноса так же необходимо каждому водителю, как умение трогаться с места. И лучше всего овладевать этим искусством в школах экстремального вождения.

Но не менее необходимо и умение машину в занос не вводить.

Рано или поздно, но наступает тот проклятый день, когда вы подходите утром к окну и, глядя на выпавший снег и на термометр, вздыхаете: «Каток». Каждый год в такой день я обязательно еду с утра не на работу, а на ближайшее свободное пространство и полчасика кручусь на нем, торможу, разгоняюсь, пускаю машину в занос и вывожу из него – привыкаю к машине в новых, уже забытых за семь месяцев, условиях. К гололеду надо ежегодно привыкать даже профессионалам и делать это не в железном потоке, а на безопасной площадке.

Если вы не успели к такому дню «переобуть» машину и на колесах стоит летняя или, не дай бог, дождевая резина, – ни в коем случае не выезжайте из гаража. Выезжать в этом случае из него можно только в одном направлении и на самой малой скорости – к автомагазину за зимней резиной, а потом – до шиномонтажа.

Главная ошибка водителя при гололеде – резкие движения. То ли это торможение, то ли поворот руля, то ли переключение передач или самое страшное – торможение с одновременным поворотом руля. По‑моему, даже школьник знает, что тормозить надо короткими качками. Есть хороший ориентир – в гололед надо ехать так, как будто на «торпеде» стоит стакан с водой, и ее ни в коем случае нельзя расплескать.

Для неискушенных водителей: раз под колесами скользко, значит, гололед. Не совсем так. Первая и самая «щадящая» степень гололеда – снегопад. Если вы во время снегопада едете по городу, то, как правило, снег на улицах колесами машин не укатывается, а превращается от всяких реагентов в кашицу. Сбросив скорость и не делая резких движений, по такому месиву можно сносно ехать даже на «всесезонке», не говоря уж о чисто зимней резине. Единственная неприятность может подстеречь вас в сугробе‑отвале у тротуаров: попав правым передним колесом в такой сугроб, крепче держите руль, если нет гидроусилителя, – его может вырвать из рук.

Если в снегопад вы едете по шоссе, то снег укатывается колесами и тут уж «всесезонка» становится опасной. Старайтесь держаться ближе к обочине, где снег рыхлее и лучше держит машину.

Гололед номер два – это когда вчерашнюю слякоть схватывает ночной морозец. Лед под колесами, по сути, чистый, но местами, и это усугубляет ситуацию. И еще одна сложность и днем, и в свете фар: поскольку лед прозрачный, трудно понять, есть он под колесами или нет. Для этого я слегка и кратко притормаживаю: если машина соответственно замедляется – нет льда, если почти не реагирует – лед. Высшая степень гололеда № 2 – каток или хоккейная площадка, но двигаться на машине можно и по такому льду.

Естественно, что шипы при любом гололеде – вне конкуренции.

Супергололед – явление редкое, лишь однажды, на шоссе под Волгоградом, я его испытал. Утром на ночной лед заморосил дождь – пленка воды на льду. Это был кошмар: мой «Москвич‑2140» даже на четвертой передаче (!) не мог тронуться с места – колеса крутятся, а он стоит! Мы с напарником вышли из положения просто: включили четвертую передачу, вытянули «подсос» на средние обороты, вышли из машины и стали ее толкать. Разогнали и – вперед, главное – успеть ее потом догнать. Ехали, цепляясь правыми колесами за обочину. Умудрялись даже обгонять грузовики, если встречная полоса далеко‑далеко просматривалась и была пуста: отцепляемся от обочины влево, затем – неконтролируемый «полет» через дорожное полотно до встречной обочины, цепляемся за нее левыми колесами – обгон, и опять «полет» через лед к своей обочине. Жуткие воспоминания – такое возможно только по молодости.

Но бывает и неожиданный гололед. Бывает он почти всегда по утрам в межсезонье, снегом может еще и не пахнуть: солнышко, сухой асфальт расслабляют, а на эстакадах и мостах машину вдруг начинает крутить – они продуваются ветрами и промерзают насквозь, влага же в воздухе есть всегда.

Старайтесь в «скользкие» времена года не ездить в левом ряду. Повторюсь: если встречную машину закрутит и бросит на вас, вы уже ничего не сможете сделать.

Будьте особенно осторожны на мостах и эстакадах – и соль с песком, и реагенты менее эффективны на них, чем на обычных дорогах.

Знаю уже несколько случаев, когда реклама сыграла с людьми злую шутку; купив самые дорогие, разрекламированные «супер‑пупер» «хак‑капелитты», «гиславеды» и «бриджстоуны», которые, как гласит реклама, «позволяют делать на дороге все», держат ее, «как тигр клыками», «с ней вам гололед не страшен» и т. п., водители теряют чувство опасности, думая, что теперь‑то им действительно все нипочем. И – аварии. Никто, к сожалению, не догадался подать в суд после заноса‑аварии на фирму‑производителя резины из‑за таких вот слов в рекламе – наверняка бы выиграл.

Стоит ли, как делают это многие, в первые снегопады машину оставить в гараже и несколько дней поездить на муниципальном транспорте? Стоит, так как в эти первые дни зимы аварийность на улицах пиковая, потом она снижается, по мере того как водители привыкают к новым условиям. Но когда вы все же поедете на своей машине, не забывайте, что теперь вы стали источником повышенной опасности, потому что все уже привыкли, а вы еще нет. Но…

 

Лучше быть бараном среди мудрецов, чем мудрецом среди баранов.

 

Если вы решились ездить зимой, то начните с проверки тормозов: одинаково ли эффективно они работают на каждом колесе? Именно разность тормозных моментов колес является основной причиной заноса. Проще всего бы это сделать на специальном стенде, но можно и самому. Выберите равномерно скользкое пространство, разгонитесь и притормаживайте до тех пор, пока не проявится закономерность заноса вашего автомобиля.

Если при торможении автомобиль тянет влево так, что приходится удерживать руль, то тормоза правого переднего колеса вашего автомобиля неэффективны. И наоборот. Очень поможет, если кто‑то со стороны проследит за моментом юза каждого из колес, а вы или автосервис сделаете так, чтобы они совпадали.

Перекачанные колеса или разность давления в них всего в каких‑нибудь 0,3 атм могут запросто стать и скорее всего станут причиной аварии. Отличить же на глаз колесо с давлением 2,0 атм от колеса с давлением 1,7 атм невозможно, здесь нужен манометр, да желательно не один; поскольку наши манометры часто барахлят, я использую еще и контрольный – прошу у соседа по гаражу.

Если летом вы следите за давлением в шинах во избежание их быстрого износа, то зимой пониженное давление в баллонах может увеличить и проходимость машины, и безопасность езды. Зимой, в гололедицу и снегопад, я плюю на повышенный износ моей бескамерной резины, поскольку он гораздо меньше, чем летом, и делаю во всех колесах не 1,8–2,0 атм, как рекомендуют инструкции, а 1,3–1,5 атм.

Если гололед катастрофический, а вам надо не ездить, а просто куда‑то доехать, то оставьте в колесах 0,7–0,8 атм, только будьте бережнее на выбоинах и сбрасывайте скорость на поворотах – это даст грандиозный эффект. Если гололед сильный, то я делаю в колесах 1,0–1,2 атм. Жалко, конечно, резину, но себя жальче.

Вот несколько правил, которые я располагаю по степени важности.

• Тормозите «качками» – это даст вашей машине возможность выровняться, выйти из небольшого заносика.

• Всегда будьте готовы врубить низшую передачу: торможение при гололеде двигателем очень эффективно. Этот прием обязательно отрепетируйте на свободном пространстве, он много раз спасет ваш кошелек: посадите рядом человека и по его внезапной команде резко тормозите и одновременно врубайте одну за другой передачи – с 5‑й по 1‑ю. Когда добьетесь автоматизма, считайте, что вам здорово прибавили зарплату.

• Никогда не катитесь на «нейтралке», особенно зимой, и тем более не тормозите на ней.

• Если вы пересели с заднеприводного автомобиля на переднеприводный, будьте осторожны втройне! Повторю в который раз, что при заносе заднеприводного автомобиля самое эффективное – сбросить газ, а на переднеприводном – прибавить.

• В любой момент своего движения вы должны контролировать степень «скользкости» под колесами автомобиля. Для этого можно иногда притормаживать, если нет никого сзади, и вы сразу почувствуете, в какой степени реагирует на это ваша машина. Довольно точным «гололедометром» может служить коробка передач: если вы едете на 4– 5‑й передачах, и при резком прибавлении газа двигатель «взревывает», а скорость не прибавляется, вы попали в супергололед – это все равно что выехать на хоккейную площадку. Если то же самое происходит на 3‑й передаче, выезжайте куда‑либо только под пистолетом. Если на 2‑й – ездить можно, но максимально собравшись.

Допустим, вы куда‑то съехали и забуксовали. Что делать? Перво‑наперво, ни в коем случае не газовать. Попробуйте трогаться со 2‑й передачи и давать газ ровно столько, чтобы машина не заглохла. Старайтесь, чтобы при этом передние колеса не были сильно вывернуты: чем они прямее стоят, тем больше у вас шансов выехать. Опытный водитель знает, что если у машины есть «раскачка» туда‑сюда хотя бы 20 сантиметров, то она скорее всего выедет без посторонней помощи: вперед – назад, вперед – назад. Надо только не газовать, а быстро переключать передачи и попадать, что называется, в такт. А у мужчин, как известно, чувство такта развито от природы.

Если раскачки нет, то это значит, что вы капитально сели и, скорее всего, – «на брюхо»: берите лопату и откапывайтесь. Зимой вообще полезно возить в багажнике совковую лопату с короткой ручкой.

Очень часто машина буксует в безобидном, казалось бы, месте, потому что одно ее ведущее колесо попадает на лед. Здесь надо либо порубить лед лопатой, либо посыпать его песочком.

И последнее: если вас все же понесло, вы сбрасываете газ и инстинктивно жмете на тормоза.

Не делайте этого, последнего! Торможение только усугубит вашу ситуацию. На невращающихся, заблокированных колесах машина теряет даже ту управляемость, которой обладала.

Как бы ни протестовал ваш организм, снимите ногу с тормозной педали и попробуйте поддать газку, только немного.

А еще лучше – в сильный гололед не ездить вообще: себе дороже станет.

 

Сильный мороз

 

Допустим, на улице сильный мороз (ниже 17 °C), а вам позарез надо куда‑то ехать. Какова последовательность ваших действий? О том, как завести машину, вы можете прочитать в главе «Как завести автомобиль после зимней спячки». В сильный мороз надо делать все то же самое. Единственное, о чем я там не сказал, – при заводке двигателя в мороз надо обязательно выжимать сцепление, а то стартеру тяжело будет крутить и двигатель, и коробку передач.

Обычно карбюраторные «Жигули» в сильный мороз заводятся на полностью закрытом подсосе (если он есть). Часто они тут же глохнут, и чем сильнее мороз, тем большее количество раз это повторяется – до трех, четырех, – прежде чем двигатель заработает устойчиво. Не спешите отпускать педаль сцепления: движок еще холодный, слабенький, себя‑то еле тащит.

Дело в том, что многие считают, что если рычаг коробки стоит на нейтрали, то коробка не работает. Это не так. Большая часть ее валов и шестеренок крутится, если педаль сцепления отпущена. Полностью КПП выключена, когда сцепление выжато. Поэтому если вы отпускаете на нейтрали педаль сцепления, это значит, что вы начали разогревать КПП, что создает дополнительную нагрузку на двигатель.

При заводке инжекторных двигателей ни в мороз, ни летом педаль газа трогать нельзя – электроника сама знает, сколько смеси подать в цилиндры.

Скажу сразу: ездить без нервотрепки на собственных автомобилях в сильный мороз могут себе позволить только состоятельные люди. Потому что износ деталей резко, очень резко увеличивается.

Одна заводка двигателя в сильный мороз, как утверждают исследователи, эквивалентна по износу нескольким сотням километров пробега. Прикинем: на работу, с работы – всего пара морозных недель состарит ваш двигатель минимум на 10 тысяч километров, а это чуть ли не годовой пробег среднего частника.

Резиновые детали на морозе, как известно, дубеют, а это значит текут сальники двигателя, коробки, манжеты тормозов. И ладно, если бы они текли в сильный мороз и переставали течь в слабый – не перестают течь и в слабый, и даже весной и летом. Дело в том, что чем тверже резина, тем больше она при трении изнашивается. То же относится и к шинам, вы‑то едете в теплой кабине, и у вас ощущение, что машина «прогрелась». Но не забывайте, что прогрелся только двигатель и совсем чуть‑чуть коробка, а все остальное – амортизаторы, рычаги, ступицы, тормоза, колеса – работает, трется, катится на ледяном ветру и изнашивается, изнашивается, изнашивается…

 

Так выпьем же за то, чтобы машины погубили культуру.

Эрих Мария Ремарк

 

Если бы в сильный мороз работали на износ только трущиеся и катящиеся детали, было бы полбеды. Беда в том, что страдает и сам кузов. Вы замечали, что чем холоднее на улице, тем жестче подвески? Да, амортизаторы тоже деревенеют и потому передают на кузов усилия от дороги значительно большие, чем обычно. Соответственно и места крепления к кузову амортизаторов и рессор разрушаются быстрее. Там появляются трещины: сначала не видимые глазом, а потом все большие, и где‑нибудь в середине лета вы с удивлением обнаружите, что днище надо варить.

При морозах ниже минус 25 °C масла, маркировка которых начинается с 10 W…, 15 W… неприемлемы. Надо заливать 0 W…, в крайнем случае 5 W… Для того чтобы приблизительно определить минимальную рабочую температуру масла, надо из цифр 35 или 30 вычесть цифру перед буквой W. Из этого следует:

• при сильных морозах заливать в двигатель надо «синтетику» или «полусинтетику», так как минеральных масел с такими характеристиками не существует;

• если в средней полосе страны с ее перепадами температур можно зимой ездить на «всесезонке», то в Сибири, где не редкость зимой минус 30 °C и ниже, да и в Средней России, желательно летом применять летнее масло, а зимой – зимнее.

Есть смысл в гараже рядом с градусником (или за окном) подвесить на веревочке прозрачные пузырьки с маслом и тосолом, залитых в ваш двигатель, а перед запуском двигателя встряхнуть их. Если текучести жидкостей нет – готовься к проблемам. (Можно залить и солярку, если двигатель ваш дизельный, так как с соляркой уже при минус 20 °C начинаются проблемы.)

Не стоит оставлять включенной на ночь передачу – бывали случаи, когда при сильном морозе рычаг КПП на нейтраль никак не ставился.

Очень эффективны в сильный мороз предпусковые подогреватели, они разные – от электроспирали, вставляющейся в двигатель вместо масляного щупа, до капитальных, на жидком топливе, работающих и прогревающих не только двигатель, но и салон.

Электроспирали‑заменители щупа малоэффективны, они разжижают масло в радиусе нескольких сантиметров от себя, хотя порой и этого бывает достаточно для запуска двигателя.

Жидкостные подогреватели двигателя и одновременно – салона очень эффективны и в морозы ниже минус 40 °C, об этом свидетельствует опыт водителей Оймякона, Верхоянска, Якутска.

При минус 20–35 °C есть смысл использовать подогреватели типа фенов, горячий воздух от которых надо направлять прежде всего на впускной коллектор. У всех у них один недостаток – они работают от 220 вольт, то есть нужна розетка или кабель от розетки.

Карбюраторный двигатель в сильный мороз придется прогревать минут 10–15, до тех пор пока он не станет устойчиво работать и «тянуть» машину при несильно выдвинутом «подсосе». Прогревать инжекторный двигатель придется не более двух минут: одна на двигатель и одна на коробку.

Ездить на инжекторной машине и в сильный мороз можно при почти пустом бензобаке, а вот загонять ее в тепло и выезжать из тепла на мороз желательно при полном. То же самое при перепаде температур – сегодня оттепель, а завтра – мороз: залейте в оттепель бак под пробку. Дело в том, что в воздухе всегда есть пары воды, которые на морозе превращаются в кристаллики льда, они оседают и забивают топливную систему. При таких «погодах» есть смысл чаще, чем рекомендуют инструкции, менять топливный фильтр и при каждой заправке добавлять в бак так называемые «вытеснители влаги».

Главная проблема, знакомая каждому в сильный мороз, это когда стартер «сдыхает» прямо на глазах. И вот тогда мы обращаем свои взоры к аккумулятору.

Аккумулятор – это основа нормальной жизни в сильные морозы. Как правило, мы узнаем о его «импотенции» в то утро, когда он оказывается бессилен. Если АКБ около трех лет и больше, то лучше сразу пойти в магазин и купить новую батарею. Еще лучше – так называемую «необслуживаемую», на три года хватит, а там – на выброс. Не помню случая, чтобы мне или моим друзьям удалось из трехлетней батареи сделать пригодную для зимы. Заряжай не заряжай, меняй электролит, а ее все равно хватает на «две крутки». Ее можно использовать летом. Важнейший показатель АКБ – стартовый ток: чем он выше, тем легче и быстрее стартер крутит двигатель.

При заводке двигателя напряжение в его сети падает до 7–8 вольт, что маловато для хорошей искры свечей. Поэтому неплохо бы на катушку подать 12 вольт от другой, автономной АКБ, не забывая, что ток ее при этом должен быть не менее 3,5–4 ампер.

Далеко не все иномарки хорошо заводятся в сильный мороз. Особенно дизельные. Так, по свидетельству Иркутской станции технического обслуживания «Восток», у японских бензиновых инжекторн