Глава 22. Возвращение бо-музема

 

Завидя Бо-Музема, белые невольники бросились к нему навстречу.

— Спроси его, — вскричал Гарри, обращаясь к крумэну, — дадут ли за нас выкуп, будем ли мы, наконец, свободны!

— Сюда! Сюда! — прервал Билль, хватая африканца за руку и указывая на скотовода. — Узнай у этого человека, где мой брат Джим и мистер Теренс.

Крумэну не удалось исполнить просьбы ни того, ни другого, потому что, завидя мичмана, Бо-Музем в ту же минуту дал волю своему гневу.

— Собаки! Обманщики! — завопил он. — Пусть соберутся женщины и дети, и пусть все будут свидетелями, как я отомщу собаке-христианину, который осмелился обмануть Бо-Музема!

Но в это мгновение в разговор вмешались двое оставшихся арабов, которые, громко крича, объясняли Бо-Музему, что белые невольники уже не принадлежат им. Если бы Гарри Блаунт не попал в число невольников, проданных мавру, Бо-Музем ничего бы не имел против этой выгодной сделки, но, видя, что намеченная жертва ускользает от него, он пришел в бешенство. С проклятиями объявил он, что товарищи его не имели права продавать невольников во время его отсутствия, потому что эти собаки одинаково принадлежат как ему, так и другим.

В это время подъехал Мурад, который тоже вмешался в разговор, отдав предварительно приказание своим слугам окружить белых и немедленно отправляться в путь.

Последние были уже на лошадях и по приказанию своего хозяина стали выезжать из деревни, не обращая внимания на раздраженного Бо-Музема. Только один человек симпатизировал последнему: это был хитрый скотовод, с которым он дорогой заключил соглашение относительно продажи невольников.

Как лицо заинтересованное, он вмешался в спор и, подойдя к мавру, сказал, что невольники куплены им еще вчера; он горько жаловался, что раз уже потерпел убыток и теперь его опять обманывают, и грозил привести, если понадобится, хоть двести человек, чтобы отстоять свои права.

Но Мурад не обращал никакого внимания на его требования и, хотя на дворе была уже ночь, приказал своему отряду ехать по дороге в Агадэц.

Повернувшись, он увидел скотовода, галопом направлявшегося в противоположную сторону.

— Мне хотелось узнать у этого человека, что сталось с Джимом и Теренсом, — сказал Колин, — но теперь слишком поздно.

— Да, слишком поздно, — повторил за ним Гарри. — Какое несчастье, что он не купил и нас: мы были бы, по крайней мере, все вместе.

— А я об этом ни капельки не горюю, — отвечал Колин. — Несколько минут тому назад мы были в отчаянии, что нас уступили мавру, а теперь он спас жизнь Гарри.

— Билль, о чем ты мечтаешь, старина? — спросил молодой шотландец у моряка.

— Ни о чем; я не хочу и не буду ни мечтать, ни думать.

— Мы едем по дороге в Свеору, — сказал крумэн, повернувшись в это время к белым.

— Неужели это правда? — вскричал Гарри. — Значит, несмотря ни на что, мы все-таки едем в Могадор?

— Э! Теперь и это меня не радует! — грустным тоном проговорил Колин. — Разве не при вас говорил Бо-Музем, что не нашел там охотника внести за нас выкуп?

— Он не был в Могадоре, — вмешался крумэн, — он не мог в такой короткий срок съездить туда и обратно.

— Я думаю, что африканец прав, — заметил Гарри, — я хорошо помню, как говорили арабы, что для того, чтобы добраться только туда, нужно ехать четыре дня, а он успел даже вернуться назад всего на шестой день.

Дальнейшему разговору невольников помешали мавры, которые каждую секунду приказывали им подгонять лошадей.

Настала очень темная ночь. Билль, по его словам, был не в состоянии управлять сухопутной шлюпкой; он и так с большим трудом сидел на лошади. К полуночи он слез с лошади и отказался ехать дальше, объявив, что он не желает сломать себе шею, что непременно случится, если он сядет на «шлюпку».

Эти слова передали Раис-Мураду, который сперва страшно рассердился, но потом быстро успокоился, узнав, что один из невольников говорит по-арабски.

— Ты и твои товарищи хотите получить свободу? — спросил он сам у крумэна.

— В этом заключается вся наша надежда.

— Ну, так скажи этому человеку, что свобода не здесь, а со мною; пусть он немедленно следует за отрядом.

Крумэн перевел эти слова Биллю.

— Я не хочу слышать больше о свободе, — возразил последний, — я слишком много наслышался подобных обещаний и отлично знаю им цену.

Ни просьбы, ни угрозы не могли заставить моряка двинуться вперед.

Тогда Раис-Мурад отдал приказание остановиться, сказав, что остаток ночи они проведут на этом месте.

При первых проблесках наступающего дня снова тронулись в путь. Взошло солнце, и с вершины высокого холма, на расстоянии не более четырех лье, видны были белые стены города Санта-Круца, или Агадэца, как называют его арабы.

Кавалькада приближалась к плодородной равнине; там и сям виднелись небольшие деревушки, окруженные виноградниками и рощами финиковых пальм.

Путники остановились около одного из таких поселков и въехали в деревню.

Белые невольники, выбрав тенистое местечко под густою купой пальм, опустились на землю и почти в ту же минуту заснули глубоким сном.

Через три часа их разбудили и подали завтрак, состоявший на ячменных лепешек и меда.

К концу завтрака Раис-Мурад вступил в разговор с крумэном.

— Что говорит мавр? — спросил Гарри.

— Он говорит, что отведет нас в Свеору к английскому консулу, если мы обещаем хорошо вести себя.

— Отвечай ему, что мы согласны, и скажи, что ему заплатят хороший выкуп.

Мавр отвечал, что он желал бы иметь письменное обязательство пленников в подтверждение того, что ему заплатят известную сумму. Он требовал по двести долларов за каждого и, достав письменный прибор, сам написал на арабском языке расписку от имени белых невольников. Затем он приказал крумэну слово в слово перевести содержание расписки товарищам; последний повиновался и прочел следующее:

 

«Английскому консулу.

Мы — четыре невольника-христианина. Раис-Мурад купил нас у арабов. Мы обязуемся уплатить ему по двести долларов за каждого из нас, т. е. восемьсот долларов за нас четверых, если он отведет нас в Свеору.

Будьте добры заплатить немедленно».

 

Гарри и Колин подписались без размышления. Билль взял бумагу и торжественно приготовился начертать свое имя; его рука несколько минут раскачивалась из стороны в сторону и, когда ему удалось изобразить несколько иероглифов, которые, по его мнению, означали «Виллиам Мак-Ниль», он протянул расписку Гарри. Последний должен был на другой стороне написать по-английски принятое ими обязательство.

Спустя два часа все снова были уже на лошадях и рысью ехали по дороге в Санта-Круц.

Отъехав немного, они услышали за собой конский топот и, оглянувшись, увидели отряд человек в тридцать всадников, которые неслись за ними крупным галопом.

Раис-Мурад вспомнил об угрозе скотовода и приказал своим людям ехать быстрее.

Но плохие лошади, на которых сидели невольники, не могли взбираться галопом по склону горы, по которой они теперь ехали.

Отряд арабов с каждой минутой приближался к ним все ближе; между двумя отрядами было не более полумили.

Мавр, как мог, торопил своих спутников; им оставалось ехать до города еще около мили.

В тот момент, когда Раис-Мурад и его люди приближались к цели своего путешествия, их враги показались на вершине холма позади них. Пять минут спустя белые невольники слезали с лошадей и благодарили Бога за избавление от опасности.

Бо-Музем, скотовод и их друзья прибыли на четверть часа позднее и рысью проскакали мимо часовых. Казалось, они хотели разорвать Гарри, который возбуждал в них особенную злобу.

Но Раис-Мурад подозвал стражу и объявил Бо-Музему, что тот не имеет права нападать на него в стенах города; кроме того, он должен дать слово вести себя тихо. Арабы вспомнили, что они находятся в марокканском городе, и принуждены были уступить. Оба отряда были размещены в различных кварталах; стычка была немыслима в этих условиях.

 

Глава 23. «ПРЫЖОК ЕВРЕЯ»

 

На другой день утром Раис-Мурада и его невольников потребовали к губернатору города. Мавр беспрекословно повиновался этому приказанию и вслед за солдатом отправился в дом губернатора.

Бо-Музем и скотовод были уже там, и через некоторое время губернатор вошел в зал. Это был пожилой человек очень симпатичной наружности. Гарри и Колин безбоязненно ожидали теперь приговора, как будто были заранее уверены, что он будет и справедливым, и благоприятным для них.

Бо-Музем заговорил первый. Он объяснил, что в компании с двумя другими купцами купил стоящих здесь невольников и совсем не согласен на продажу всех их мавру, потому что вовсе не желал продавать одного из них, которого он считает своей собственностью. Что же касается двух остальных невольников, то они принадлежат, по его словам, Магомету, его другу, скотоводу, которому он их продал во время своей поездки в Свеору, с согласия своих товарищей.

Заявив свои требования, Бо-Музем умолк, и заговорил Магомет. Он сказал, что купил троих христианских невольников у своего друга Бо-Музема, заплатив ему по десять долларов и по четыре верблюда за каждого. Невольники эти силою уведены Раис-Мурадом, но он считает их своей собственностью.

Губернатор спросил мавра, на каком основании он удерживает у себя чужую собственность.

Раис-Мурад отвечал, что двое арабских купцов продали ему невольников, за которых он уплатил наличными деньгами по сто пятьдесят долларов за каждого.

Губернатор молча сидел несколько минут, а затем повернулся к Бо-Музему.

— Твои товарищи, — спросил он его, — предлагали тебе разделить деньги, полученные за невольников?

— Да, — отвечал купец, — но я не взял их.

— Ты и твои товарищи получили от человека, который заявляет права на троих невольников, двенадцать верблюдов и тридцать долларов?

После некоторого размышления Бо-Музем отвечал отрицательно.

— Невольники принадлежат Раис-Мураду, — объявил губернатор, — идите!

Все ушли; Магомет и Бо-Музем жаловались, что в Марокко нечего искать справедливости для бедных арабов.

Мавр отдал приказание собираться в дорогу и попросил купца проводить его за городские ворота. Последний согласился, но с условием, что возьмет Магомета с собою.

Странная улыбка появилась на губах Раис-Мурада, когда он соглашался на это предложение.

— Милый друг, — сказал он покровительственным тоном Бо-Музему, — тебя обманули. Если бы вы отвели, как обещали, этих невольников в Свеору, вы не только бы с излишком вернули свои расходы, но у вас остался бы еще и хороший барыш. К счастью, я встретил твоих товарищей и, благодаря им, обделал выгодное дельце. Тот, кого ты называешь своим другом, а именно Магомет, купил у вас двух других христиан и продал их английскому консулу, с которого получил за них двести пиастров. Для этой же цели он хотел купить и этих невольников. Он обманул тебя. Нет Бога, кроме Аллаха, и Магомет пророк Его, а Бо-Музем — простофиля.

Бо-Музем тотчас же понял всю справедливость этих слов. Он увидел теперь вероломство скотовода и бросился на него, размахивая саблей; последний ожидал нападения. Между ними завязался кровопролитный бой. Белые невольники равнодушно смотрели на них, не сочувствуя ни тому ни другому.

В борьбе мусульманин больше полагается на справедливость своего дела, чем на свою силу и ловкость, и когда он чувствует себя виноватым, то теряет значительную долю мужества.

Ввиду доказанной измены Бо-Музем сражался смело и был почти уверен в победе: он дрался, не сомневаясь в исходе борьбы.

Совсем иначе сражался скотовод, обуреваемый противоположным чувством; он отступал с каждой минутой. Наконец он упал мертвым к ногам своего противника.

— Честное слово, одним мошенником меньше! — сказал Билль. — Как жаль, что он не привел с собой сюда Джима и мистера Теренса!.. Что он с ними сделал?

— Спросим у мавра, — отвечал Гарри, — он должен это знать и, может быть, купит и их.

Крумэн, по просьбе Гарри, пошел было спросить об этом мавра, но Раис-Мурад решительным тоном приказал невольникам занять свои места, чтобы отправиться в путь.

Дав совет Бо-Музему остерегаться отряда, приведенного Магометом, мавр стал во главе каравана, и все тронулись по дороге в Могадор.

Дорога, по которой ехал Раис-Мурад, шла по холмистой местности. То приходилось проезжать по узкой долине по берегу моря, то взбираться по тропинке, выбитой в крутой горе. Тогда приходилось ехать поодиночке, и всадники должны были пустить в ход все свое искусство, чтобы вместе с лошадью не слететь в пропасть.

Во время короткой остановки для отдыха лошадей крумэн нашел огромного скорпиона под плоским камнем. Он вырыл яму в песке и бросил туда насекомое; затем он начал искать другого скорпиона, чтобы составить компанию пленнику. Он находил их почти под каждым камнем и, когда в яме собралось их около дюжины, принялся дразнить их палкой.

Скорпионы, выведенные из себя таким обращением, вступили в смертельную борьбу между собой, на которую мичманы смотрели с таким же холодным любопытством, как и на битву Бо-Музема и Магомета.

Борьба между врагами подобного рода начинается горячей стычкой, каждый старается схватить другого своими клешнями. Когда одному из них удается крепко схватить противника, последнему нет помилования, и он скоро издыхает от смертельных уколов своего врага.

Крумэн сам прикончил оставшегося в живых скорпиона.

Когда Гарри стал упрекать африканца за его бесполезную жестокость, последний отвечал, что каждый порядочный человек должен уничтожать скорпионов, как только представится случай.

После полудня караван достиг местности, называемой «Прыжок еврея». Это была узкая тропинка, поднимавшаяся по склону горы, основание которой омывается морем. В длину она была около мили, а в ширину от четырех до пяти футов. Направо возвышалась скалистая стена, а налево клокотало море.

Если случалось кому-нибудь срываться тут вниз, он погибал в волнах бушующего прибоя.

Ни кустика, ни деревца — ничего, за что бы мог ухватиться падающий человек.

Крумэн знал эту дорогу. Он сообщил своим товарищам, что никто не решается ездить по ней в дождливое время года и что вообще эту тропинку считают чрезвычайно опасной, но она сокращает путь на семь миль в горах и поэтому по ней часто ездят. Она называется «Прыжок еврея» потому что мавры, при встрече здесь с евреями, обыкновенно сбрасывали последних в море.

Прежде чем пуститься в этот опасный путь, Раис-Мурад заботливо убедился, что никто не едет навстречу с противоположной стороны. Он несколько раз крикнул громким голосом, спрашивая, нет ли кого впереди, и только тогда приказал своему отряду следовать за собою, дав совет невольникам полагаться больше на лошадей, чем на себя. Два мавра ехали в арьергарде для охраны.

Не успели они проделать и половины дороги, как лошадь Гарри Блаунта вдруг чего-то испугалась. Это было молодое животное, привыкшее к равнинам пустыни и совсем незнакомое с горными дорогами.

Лошадь вдруг остановилась.

При других условиях Гарри, конечно, постарался бы принудить лошадь к повиновению, но тут об этом нечего было и думать; оставалось только одно — слезть с лошади… Вдруг испуганное животное подалось назад.

Молодой англичанин очутился позади своих товарищей, а за ним ехал мавр. Этот последний, испугавшись за свою собственную безопасность, ударил упрямое животное, чтобы заставить его идти вперед.

В ту же минуту лошадь осела на задние ноги и, казалось, готова была свалиться вместе со своим всадником в бездну, хотя и старалась, видимо, сохранить равновесие. Тогда Гарри схватил лошадь за уши и, сделав отчаянное усилие, благополучно перескочил через ее голову.

Несчастная лошадь, предоставленная своей участи, сорвалась с утеса и ее тело с глухим шумом упало в воду.

Когда миновали этот опасный участок, спутники Гарри стали хвалить его за хладнокровие и ловкость.

Молодой человек молчал.

Его душа была слишком полна признательности к Богу, чтобы он мог выслушивать слова людей.

 

Глава 24. ЗАКЛЮЧЕНИЕ

 

На другой день Раис-Мурад вместе со своими спутниками благополучно подъезжал к Могадору, но так как было уже слишком поздно, то стража не впустила их в город.

Гарри, Колин и Билль не спали всю ночь; на этот раз они были почти уверены, что не позже следующего дня получат свободу.

Они поднялись с рассветом, сгорая от нетерпения узнать свою судьбу; но мавр, зная, что ничего не сделаешь раньше чем часа через три или четыре, не позволил им идти в город.

В страшной тревоге ожидали они наступления этого момента. Наконец Раис-Мурад позвал их и направился с ними к воротам, с которых они не сводили глаз с самого утра.

Пройдя несколько улиц, белые невольники увидели дом, над которым развевался флаг. При виде этого флага у них забилось сердце: то было знамя старой Англии!

Они подошли к жилищу консула. Раис-Мурад смело шел впереди, приказав им следовать за собою. Проходя по двору, они увидели двух человек, бежавших к ним навстречу: это были Теренс и Джим!

Вслед за тем европеец почтенной наружности подошел к Гарри и Колину, пожал им руки и сердечно поздравил с благополучным прибытием.

Присутствие Теренса и Джима в могадорском консульстве вскоре объяснилось. Скотовод, купив их, отвел их в Свеору. Консул тотчас же уплатил выкуп, назначенный Магометом, который пообещал выкупить остальных трех невольников и привести их в Могадор.

Раис-Мураду консул тоже без всяких проволочек выдал сумму, обещанную Гарри, Колином и Биллем; но он не считал себя вправе тратить деньги своего правительства на выкуп крумэна, который не был английским подданным.

Услышав эти слова, бедный негр впал в глубокое отчаяние.

Его товарищи по несчастью не могли остаться равнодушными к его горю; они обещали сделать все возможное, чтобы освободить товарища по неволе. У них у всех были богатые родители, и они надеялись найти какого-нибудь английского купца в Могадоре, который согласился бы дать им взаймы нужную сумму.

Они не ошиблись. На другой же день крумэн был выкуплен и освобожден.

Консул рассказал об этом случае нескольким иностранным купцам; тотчас же была открыта подписка, и нужная сумма была вручена Раис-Мураду.

Затем мичманов снабдили всем необходимым, и они ждали только английского корабля, чтобы вернуться на родину.

Спустя несколько дней высокие мачты корабля с развевающимся британским флагом бросили тень на воды Могадорской бухты.

Трое молодых людей встретили радушный прием в офицерской кают-компании, где в честь них был выпит не один тост, а Билль, его брат Джим и крумэн хорошо устроились на баке.

Все наши герои потом отличились на службе и заняли подобающее место в обществе. Но когда им удавалось сходиться вместе, они любили вспоминать то время, когда невольниками бродили по пустыням Сахары.

 

Спасибо, что скачали книгу в бесплатной электронной библиотеке Royallib.ru

Оставить отзыв о книге

Все книги автора

Note1

 Так называют ирландцев, а их родину — островом зеленого Эрина.

 

Note2

 Арабское название Могадора.

 

Note3

 Титул правоверного мусульманина, совершившего путешествие в Мекку.