Екатеринбург – Пятигорск – Екатеринбург. Февраль 1998 года

– Этот приборчик имеет офигенное конкурентное преимущество!

Артур держал в руках «Скенар», как сердце, трансплантированное из организма. Борис слушал его молча, а Валерка только ногой покачивал. Сидя на скамейке возле института, они внимали тому, что сейчас объяснял Артур.

– Прикиньте, его цена у производителя в десять раз дешевле, чем у таких же приборов, которыми мы пользуемся, сделанных в Таганроге. У них в среднем он стоит полторы тысячи долларов, а вот этот, который притащил нам Мишка Бровин, всего девятьсот рублей.

– Ну, ты хоть посмотрел, что там внутри? – спросил Валера.

– Посмотрел, элементарная схема, в принципе, кустарное производство, но – гениально! – ответил Артур и добавил: – Мне его сейчас надо возвращать Мишке, давать экспертную оценку. Можете пока подождать меня здесь. Разговор у нас сугубо интимный.

С Бровиным встретились в коридоре института.

– Привет. – Артур пожал руку Бровину. – Ну, что я тебе могу сказать? В принципе, это – полная туфта и на самом деле ничего общего с аппаратами «Скенар» не имеет. Жужжит хорошо, младенцев развлекать можно…

– Ты так думаешь? – разочарованно произнес Бровин. Неизвестно, какие планы он строил с этим приборчиком.

– Абсолютно и стопроцентно уверен, так что и не заморачивайся, дружище…

Когда он вернулся к ребятам, те первым делом поинтересовались, какую экспертную оценку вынес Артур.

– Я развенчал этот прибор и похоронил Мишкины тайные планы…

– Ну, ты и хитрозадый! – усмехнулся Борис.

– Бизнес – не место для благотворительности… Я выяснил по своим каналам, – продолжал интриговать Артур, – что таганрогский «Скенар» на самом деле имеет двух правообладателей этой торговой марки и технологии. Они начинали вместе изобретать эту фигню очень давно. Потом в какой‑то период времени разругались и разошлись. Ныне один из компаньонов живет и здравствует в городе Пятигорске. И звать его Верник Петр Борисович.

– Браво! – оценили друзья.

– Мне сегодня должны достать его городской домашний телефон. И начнем переговоры о закупке товара – сразу крупную партию.

– Казна царская, однако, оскудела, – заметил Черныш.

– Ты еще скажи, не царское дело в Пятигорск лететь, – парировал Артур. – Это наш шанс, и упустить его мы не можем.

 

Любая авантюра должна иметь под собой основательную базу, как подводная часть айсберга. Артур, Борис и Валерий, что называется, были в теме. Оставались после занятий, в индивидуальном порядке занимались с профессорами кафедр биологии, патологической физиологии, нормальной физиологии, читали научные издания, иностранную периодику, журнал «Science», в которых публиковались все новейшие медицинские изобретения и новации. И даже с помощью ректора писали научную статью…

Они выяснили, что у Верника катастрофически плохо идут дела с производством «Скенара»: его завод «Протон» – на грани закрытия. Поэтому, пока там еще не все рухнуло, необходимо немедленно лететь прямиком в Пятигорск и как можно быстрее заключать эксклюзивные договоры на поставку прибора «Уральскому медицинскому альянсу». Реальная экспертиза и апробация «Скенара» была проведена врачами медицинского центра на бабушках, естественно, бесплатно (женщины, как правило, более падки на новомодные виды врачевания).

Пояснения врачей Артур отразил «для истории» в своем дневнике.

 

14 февраля 1998 года. Механизм действия достаточно простой: это воздействие на кожные покровы электрическим импульсом, сходным по своей природе с импульсом нервного волокна организма человека. Организм человека состоит из большого количества нервных волокон, и по ним, говоря по‑простому, бегают электрические импульсы, как электрический ток по электрическим проводам. То есть на биологические точки, меридианы, биологически активные зоны не просто идет воздействие, уникальность аппарата в том, что он взаимодействует с кожей, которая заряжена в данной конкретной зоне или точке. То есть, если орган или какая‑то система неправильно функционирует, больна, она, соответственно, отдает другой электрический сигнал. И прибор, зная, какая должна быть норма, как бы настраивает этот сигнал. А дальше идет соматическое изменение, то есть настраивается уже функция. Биологически активные точки здесь особо важны, потому что именно в них самый сильный выход энергии, который еще две тысячи лет назад открыли тибетские монахи…

 

Вечером Артур позвонил Вернику, услышал в ответ приятный, с картавинкой баритон. Он рассказал о себе, об «Альянсе», о том, что очень заинтересовался прибором. Верник настороженно выслушал, сказал, что такие вопросы по телефону не обсуждаются…

Все правильно. И Артур в ближайшей кассе приобрел билет на рейс Екатеринбург – Минводы, снова созвонился с Верником, сообщил о прилете и попросил его встретить.

– Молодой человек, – хмыкнул тот в трубку, – вы думаете, что если я выпускаю «Скенары», то могу сканировать вашу внешность на расстоянии?

– Петр Борисович, – спохватился Артур, – я буду в ондатровой шапке, зеленой куртке, рост у меня метр восемьдесят семь, вес девяносто килограммов, двадцать два года.

– Хорошо, встречу. Я буду в шапке норковой, дубленке, и у меня будет желтый пакет. Красивый мужчина средних лет, атлетического телосложения, с желтым пакетом. В расцвете сил и творческих замыслов.

На следующий день с утра Артур уже ехал в аэропорт. У стойки регистрации он с ужасом осознал, что перепутал время вылета рейса на целых два часа! Никогда в жизни не опаздывал, а тут начинал дело всей своей будущей жизни и – опоздал на рейс. Через 20 минут уже вылет! В минуты стресса или цейтнота голова у Артура работала на опережение. И сейчас ему пришло невероятное разрешение ситуации: он рванул в службу безопасности аэропорта. Начальник службы, представительный мужик лет сорока, выдержал эмоциональный напор, поняв главное: парню позарез надо в Минводы, иначе рухнет небо, жизнь насмарку, и кранты…

– Билет есть? Давай сюда.

– Вот!

– Пошли!

И случилось чудо… Начальник службы безопасности, первый раз в жизни видя пассажира Суслова, вернул уже отъехавший трап и за десять минут до вылета сам лично проводил его в самолет.

– Спасибо, век не забуду, – растроганно поблагодарил Артур. – Как хоть звать тебя?

– Василий.

Артур благополучно прилетел в Минводы. И только сошел с трапа самолета, как вновь попал в «заботливые» руки службы безопасности аэропорта. Разволновавшись перед встречей, он закурил, и парни в униформе предложили пройти для составления протокола за нарушение пожарной безопасности.

– Представьте, что бензовоз пролил горючее, – хмуро начал комментировать «преступление» Артура начальник службы. – Вы бросили окурок, он поджег керосинную «дорожку», бензовоз взрывается; далее детонируют по эффекту домино и взрываются все самолеты, находящиеся на аэродроме. Аэропорт Минвод уничтожен всего лишь из‑за одного вашего окурка!

Артур изобразил неподдельную скорбь и глубокое раскаяние. Но этого было явно мало, и он добавил к покаянию пятьдесят рублей. Его отпустили с миром. Но время было упущено, ждал ли его еще Верник? Артур из аэропорта вышел последним. Осмотрелся, никого из встречающих почти нет… Он стал искать мужчину средних лет, в расцвете сил, но увидел лишь пожилого, лет шестидесяти мужчину, никак не среднего возраста и с пакетом далеко не желтого, а коричнево‑оранжевого цвета. Артур растерялся – тот или не тот? Подбежал и спросил:

– Вы – Верник?

– Да, конечно.

– Я – Артур Суслов.

– Ну что, поехали ко мне. Нам на электричку.

Вот так они и встретились. До вокзала доехали автобусом, а потом – на электричке. Всю дорогу провели в разговорах: Артур задавал много вопросов, Верник охотно отвечал.

– Чтоб вы знали, молодой человек, изобретатель этого замечательного уникального прибора – не два хитрых еврея, Верник и Грюнберг, а замечательный, клянусь моей покойной бабушкой, ученый и практик Александр Александрович Карасев, гений и от медицины, и от инженерии. Между прочим, доктор медицинских и доктор технических наук. Самый цимус состоит в том, дорогой Артур, что именно Саша изобрел механизм биологически обратной связи. И это событие произошло в далеком 1976 году. Таки да… А вы знаете, Артур, что сейчас наши «Скенары», – поднял палец вверх Петр Борисович, – в космосе летают в космических кораблях. С помощью них у космонавтов активизируется кровоснабжение тканей в невесомости. Поэтому это не легенда, а конкретный факт, что аппарат разрабатывали именно для этих дел. И у военных летчиков эти «Скенары» достаточно серьезно применяются для диспетчеров, целый день сидящих перед мониторами и полетными картами. Делали для них перерывы по 15 минут и «Скенаром» улучшали активизацию внимания…

– А потом Карасева отодвинули? – спросил Артур. – Как в жизни часто бывает с изобретателями?

– Я вижу, вы хорошо знаете жизнь. Хотите анекдот по теме? Тогда ловите ушами мои слова.

«Спорят два еврея:

– Белый – это не цвет!

– Да что ты говоришь! Белый – это цвет!

– Белый – это таки не цвет!

– Хорошо, пойдем спросим у ребе.

Ребе их выслушал и говорит:

– Вопрос сложный, мне надо посмотреть, что Тора говорит по этому поводу. Приходите завтра.

На следующий день приходят они к ребе.

– Я посмотрел: согласно Торе, белый – это‑таки цвет.

Вышли они от ребе. Первый еврей тогда и говорит:

– Хорошо, пусть белый – это цвет. Но черный – точно не цвет!

– Это черный‑то не цвет?!

– Да, черный – не цвет!

– Пойдем назад к ребе!

Приходят в синагогу:

– Ребе, рассудите, черный – это цвет или не цвет?

На следующий день ребе отвечает:

– Да, согласно Торе, черный – это цвет.

Выходят евреи от ребе. Второй и говорит первому:

– Вот видишь, белый – это цвет и черный – это цвет. Значит, я таки продал тебе цветной телевизор!»

– Я к чему это рассказал? С Карасевым был договор: из доходов нашего общего гешефта покупаю ему компьютер. Я его уже почти купил, попался компьютер «Мотто», но клавиатура там только английская, ее еще надо было русифицировать. И я договорился с фирмачом, который эту фирму держит.

«Сейчас подойдет русский, надо ему сделать с русской раскладкой!» Тот спрашивает: «Он подождет или покупает?» «Да, покупает!» И тут фирмач заломил цену в два раза дороже. Дешевле утопиться! Я говорю Саше Карасеву: «Подожди хоть чуть‑чуть, вот деньги поступят, и я сразу куплю». А они мне два шиша скручивает. Причем в последний приезд вообще «наехали»: ты тому не выплатил, другому. Я ответил, что свои обязанности выполняю, как бы ему этого ни хотелось. Ну, вот и расстались. В результате Карасев остался без компьютера, а я остался без электросбыта.

Начал я танцевать со своими рынками, мало того, все отдал Фурсу. Было договорено, что он часть приборов делает на общий план, а какую‑то часть – для нас, мы ему свои комплектующие и отдали. Он спросил, есть ли какие‑нибудь документы? Вы, говорю, мне просто начинаете нравиться! Какие могут быть документы? Так мы и остались на своих хлебах. Где два еврея, там три мнения. Никто лучше евреев не помогает друг другу обманывать друг дружку. Таки да.

История «совместного предприятия» Якова Залмановича Грюнберга и Петра Борисовича Верника переживала розовый, голубой и черный периоды. С розовым периодом, конечно, был связан заманчивый «заманухис», говоря по‑одесски, предложенный русскому изобретателю и ученому Карасеву. Рыбка попалась в сети крупная, даже золотая. И еврейское народное блюдо гефилте фиш было испечено по всем рецептам и правилам. Розовые очки до сих пор хранятся в кармане старого пиджака Сан Саныча…

В голубом периоде правообладатели торговой марки «Скенар» Грюнберг (он стал во главе «конторы») и Верник, поделившие пополам все доходы, начали производственный цикл. Нашли некого Фурса, имя и отчество которого никто не знал. Сняли в Ессентуках малюсенькую конторку, где и развернули производственные мощности. Подобрали мастаков, которые умели обрабатывать печатные платы. По договоренности Грюнберг и Верник выполняли менеджерские и конструкторские функции, а ребята занимались производством прибора. Фурс с умельцами клепал аппараты, Верник отправлял их в Таганрог, а оттуда шли деньги на оплату труда и воспроизводство.

Однако голубой период, как вначале планировалось, не превратился в цвет американского доллара, а внезапно почернел, как павший лист. Но конкретно для Петра Борисовича. Потому что «верный компаньон» оказался совсем не верным для Верника. Грюнберг втихую «зачалил» свое производство. Естественно, за счет общей прибыли… Петр Борисович все недоумевал, почему так сокращается денежный поток, ведь они пионеры на этом рынке. А Грюнберг все сетовал и сетовал на сложности сбыта. Но все тайное всегда становится явным. Разразился дикий скандал.

– Можете ли вы себе представить, юноша, что испытал я? – Петр Борисович сделал эффектную паузу. – Не говорите ничего, таки не можете. Это как балконом по темени. Этот жалкий лепетутник без меня – никто, голый ноль в пустом месте. И кинуть кого – Верника, который с ладошки тебя кормил!

Верник жил в особнячке. Он познакомил Артура со своей супругой Ниной, веселого нрава казачкой. «Гремучая смесь!» – подумал Артур.

После обильного ужина перешли к делу.

Используя все свои скромные художественные возможности, Артур нарисовал маркетинг‑план будущей торговой корпорации. С огнем в глазах, с пеной у рта рассказывал, какая это будет огромная компания, выстроенная по системе МЛМ.

– Вас кинул Грюнберг, теперь у вас есть возможность ответить ему тем же.

– Нина, – заметил Верник, – мне нравится ход мыслей нашего гостя.

– Умеете убеждать, используя болевые точки, – усмехнувшись, похвалила Нина.

– Я же врач.

– Скажи, Артур, – конкретизировал разговор Верник, – сколько аппаратов ты готов у меня купить?

– Я бы хотел купить 350 аппаратов, – тут же ответил Артур. – Но деньги у меня только на 50. Если вы сможете поверить на слово и 300 аппаратов дать в кредит, то, разбогатев, я все верну, если надо, даже с процентами.

– Рассказ номер раз! Не делайте мне смешно! Скажите, мой юный друг, я похож на идиёта? Только честно и без утайки, как на пионерском собрании. Кстати, вы были пионером? Были? И я, как понимаете, тоже. Кстати, меня приняли последним, нет, не из‑за пятой графы… Я любил задавать учителям вопросы, которые они почему‑то называли идиотскими. Вот сейчас вижу по вашим глазам молодого врача, что я не похож на идиёта.

– Вы мне не верите, конечно, первый раз в жизни видите меня, я и сам бы в подобной ситуации поступил так же, – печально отреагировал на отказ Артур.

– Я никому не верю, дорогой Артур. Кроме своей жены Нины. Лучше лежать с прежней женщиной, чем с новой болезнью. Человек – сам творец своего счастья и своего несчастья. Как говорится, семь раз отмерь – один раз обрежь! Кстати, вы знаете, что такое еврейское счастье? Слушайте сюда.

«– Рабинович, что такое счастье?

– Иметь такую родину, как наша.

– А что такое несчастье?

– Иметь такое счастье.»

– Петя, не делай волны в тазике, – веско произнесла Нина. – У молодого человека самые чистые намерения.

– Как говорила моя покойная бабушка, «вам хочется песен – их есть у меня». Мне тоже импонируют честные глаза нашего гостя, но их к протоколу не подошьешь. Хорошо, я не буду торопиться с ответом, подождем до утра. Утро вечера денежнее.

Верник в этой сделке рисковал всем. 350 аппаратов – это была годичная производственная норма на его предприятии.

Всю ночь Петр Борисович размышлял, а наутро согласился отдать 300 аппаратов под честное слово. Такой парень не мог врать: как он горячо рассказывал, как искренне верил в будущую компанию, которой и название придумал: «Скенар МС». МС – многоуровневая система. Название с двойным смыслом. Сам механизм действия аппарата по медицинским характеристикам напоминал многоуровневую систему воздействия. И, во‑вторых, сам метод продаж – сетевой маркетинг, был многоуровневой системой.

Артуру поверили, на прощанье пожелав: «Дай Бог ни в чем себе не отказывать!»

И он уехал с пятью большими сумками, плотно набитыми приборами. Рейс у него был с посадкой в городе Сочи.

В аэропорту, уже традиционно, по‑иному и быть не могло, Артура задержала служба безопасности. Пассажир с двумя сумками в руках и тремя, приготовленными для багажного отделения самолета, сразу вызвал подозрение. А когда вытащили на свет неведомые приборчики, с кнопочками и сигнальными лампочками, да еще издававшими протяжный жужжащий звук, похожие на взрывные устройства… В общем, «террориста» тут же сняли с рейса. Самолет улетел без него. Около часа пришлось доказывать, что это медицинская техника. Поверили. Следующий рейс был прямой до Екатеринбурга, так что Артур по времени ничего и не потерял.

Впереди его ждали большие дела и еще бо́льшие потрясения..