Глава 4. Проклятье на бриллианте

— Говорила я вам, что надо идти смотреть бриллианты! — визжала Полли. — А теперь видите, что случилось!

Она наклонилась, чтобы стряхнуть белую пыль со своей ярко-розовой джинсовой юбки.

— Радуйся, что осталась жива, — бросила ей Мария и оглядела внимательным взглядом Стейси. — Ты как, в порядке?

— Ага, — ответила Стейси.

Мортон, тяжело дыша, наклонилась вперед, опершись руками о колени.

Парк тоже сделал глубокий вдох. Сон его разом как ветром сдуло.

Не глядя на Парка, Мортон проронила:

— Спасибо. С меня причитается.

— Ясное дело, — ответил Парк.

И, повернув голову, посмотрел на то место, где только что стояли они с Мортон. Там, распластавшись, лежал макет птеродактиля. Его проволочный скелет обнажился, прорвав кожу из стеклопластика. Если бы они с Мортон вовремя не отскочили, этот огромный сундук проволочными ребрами превратил бы их в две человеческие отбивные.

Парк почувствовал слабость в коленках. И решил переключить свое внимание на потолок, который выглядел так, будто в дыру, где был прикреплен один из тросов, удерживавших динозавра, грохнулся самолет. Второй трос, все еще закручивающийся и раскачивающийся, свисал из разбегающихся паутиной трещин. Если бы он не лопнул, потолок разворотило бы еще больше.

Динозавр, разбитый вдребезги, лежал на полу среди штукатурки, обломков стеклопластика и свернувшейся спиралями проволоки.

Вытянув вперед шею, Парк уставился на лопнувший трос и сдвинул брови. Он не мог сказать наверняка, но конец троса выглядел так, будто был… расплавлен. Он потрогал его рукой.

— Ой! — Конец троса обжег ему палец. Подозрительный шарик металла был действительно расплавлен. И все еще оставался горячим.

Мисс Кэмп хлопнула в ладоши.

— Так, все слушают меня. Отыщите свою пару, и давайте выбираться отсюда. Надо проверить, не пострадал ли кто-нибудь.

Лицо ее было бледно, очки съехали на сторону. Она сняла их, чтобы стереть белую пыль от штукатурки. Глаза ее тоже были окаймлены пылью. Подбежал кто-то из смотрителей и схватил мистера Хэлси за локоть. Они посовещались. Смотритель указал на учеников, а потом на дверь. Мистер Хэлси кивнул.

Прокашлявшись, он подошел и встал рядом с мисс Кэмп.

— Все здесь? — спросил он.

— Да, — ответила мисс Кэмп. Надев очки, она посмотрела на учеников. — Д-да… — губы ее шевелились, будто она пересчитывала их. Наконец окончательно кивнула: — Да.

— Хорошо. Зал ужасных ящеров временно закрыт.

— Я в шоке, — саркастически усмехнулся Парк.

— И, я думаю, лучше всего нам продолжить экскурсию где-нибудь еще. А после музея был бы рад пригласить вас на ленч.

— Я хочу поговорить с моим адвокатом, — заявила Полли Хэнна. — Когда мама узнает об этом, она подаст в суд!

— А можно поесть прямо сейчас? — спросил Беннет, по прозвищу Челюсти.

Он был знаменит тем, что мог съесть что угодно, в любое время и в любом месте. И часто хвастался, что нет ничего такого, что не полезло бы ему в рот. Парк подозревал, что это правда. Все знали, что Челюсти съедает все до последней крошки с подноса в школьной столовой, а потом еще пытается выпросить добавку.

— Постройтесь парами! — скомандовала мисс Кэмп, не обращая внимания на Полли и Беннета. — Помните, что вас ждут серьезные последствия, если вы оставите свою пару. И я имею в виду не только то, что вы потеряетесь.

— Ну да. Вам на голову может чебурахнуться динозавр, — громким шепотом произнесла Мария, ни к кому конкретно не обращаясь.

Мисс Кэмп и это пропустила мимо ушей. Она поправила очки, достала еще один карандаш из сумки на поясе, секунду смотрела на него, потом сунула за ухо.

— Итак, класс, готовы?

Класс двинулся из зала. Парк приотстал, оказавшись последним в группе. Проходя мимо охранника, он оглянулся через плечо. Обломки птеродактиля лежали на полу в центре зала, пыль от штукатурки еще поднималась от его разодранной стеклопластиковой шкуры и согнутых проволочных костей, словно пар из доисторического болота.

— Вот чего я не понимаю, — тихонько говорил Парк, когда цепочка школьников, извиваясь, ползла по залам музея, — так это, как все произошло. То есть из-за чего птица начала кружиться, будто ненормальная?

— Это тебе не птица, а динозавр, — поправил Дэвид Пайк, замедлив шаг, чтобы идти рядом.

— Какая разница. Я хочу сказать, ни урагана, ничего такого ведь не было.

— Может, он попытался ожить, — предположил Дэвид.

— Начнем с того, что живым он никогда не был, — возразил Парк. — Он не настоящий. Это муляж, модель.

— Правильно. Я и сам знаю, — ответил Дэвид и, помолчав, добавил: — Хотя всякое бывает.

— А знаешь что? От этой поездки в музей все стали какими-то странными. Сначала Скип никак не хотел лезть в автобус. Теперь ты вот считаешь, что большой игрушечный динозавр может ожить. Брось эти фантазии. — Парк повернулся к Дэвиду спиной и сделал вид, что крайне заинтересован витриной с окаменевшими отпечатками лап и табличкой: «ИДИТЕ ПО ЭТОМУ СЛЕДУ В ДОИСТОРИЧЕСКИЕ ВРЕМЕНА». Стрелочка указывала в направлении зала ужасных ящеров.

— Спасибо, уже были, — пробормотал Парк.

Стейси оглянулась на него.

— Эй, Парк. Вы с Мортон лучше не отставайте, а то вам попадет.

Парк поднял глаза. Стейси стояла у начала длинной лестницы. Ученики уже поднимались по ступеням.

— Скорее! — заторопила она их и, повернувшись, взлетела вверх вслед за другими. Решив, что неприятностей ему для одного дня уже хватит, Парк поспешил к лестнице. Но вдруг остановился. Где же Мортон? Он огляделся. Вон она, в другом конце зала, разговаривает со смотрителем.

— Мортон! — окликнул он ее и замахал руками. Она что-то говорила, жестикулируя. Охранник покачал головой и указал рукой. Она кивнула.

— Мортон!

Пожилая пара обернулась и неодобрительно посмотрела на него. Коренастый молодой человек со стопкой папок взглянул на Парка и произнес:

— Ш-ш!

Мортон сказала охраннику еще что-то и улыбнулась. Потом покрутила головой, будто не зная, куда идти.

— Мор-тон-н! — повторил Парк, стараясь не кричать слишком громко. Пожилая пара пошла прочь, неодобрительно вздернув плечи.

Наконец Мортон посмотрела в его сторону. Он замахал обеими руками. Она направилась к нему медленным шагом. Когда она приблизилась, он сказал:

— Ты можешь шевелиться побыстрее? Почему ты все время стараешься втравить меня в неприятности?

— О чем ты говоришь?

Он вздохнул. Потом проговорил с подчеркнутым спокойствием:

— Если бы ты находилась там, где положено, ты бы слышала, как мисс Кэмп напомнила всем, что любого из нас, кто отстанет от своей пары, убьют.

— Я в ужасе, — хмыкнула Мортон и закатила глаза.

— Будешь — если мисс Кэмп отправит тебя к доктору Мортхаус.

Мортон бросила на него скучающий взгляд.

— Эта экскурсия — такая тоска. А уж экскурсовод, мистер Хэлси! Он смог бы даже землетрясение превратить в сплошное занудство.

Их класс уже давно исчез из виду. Его не только не было видно, но даже и не слышно.

— Пойдем, — схватил Парк свою пару за рукав рубашки.

Ее тонкие загорелые пальцы сжали его руку с неожиданной силой.

— Не хватай меня так, — сказала она, сверкнув темными глазами.

— Тогда кончай валять дурака, и пошли, — буркнул Парк.

Она еще раз посмотрела в конец зала и нахмурилась. Потом, к радости Парка, начала подниматься по лестнице.

К еще большей его радости, они догнали своих как раз тогда, когда те строем проходили мимо мисс Кэмп в Алмазную пещеру — так называлась в музее выставка драгоценных камней и минералов. Мисс Кэмп, похоже, не заметила, что они, задыхаясь после бега, присоединились к классу в последний момент. Она была занята тем, что ставила в списке галочки рядом с фамилиями учеников.

— Парк, — пробормотала она, едва взглянув на него, — и… э-э… — раз, раз — чиркнул ее карандаш.

Парк остановился, лишь войдя в зал. У входа стоял огромный камень, расколотый пополам, обнажив пустую середину, заполненную сиреневыми кристаллами.

— Хороший камешек, — сказал он.

Мимо него прошла мисс Кэмп, застегивая «молнию» на своей поясной сумке. Парк нехотя двинулся за ней, бросив на Мортон острый предупреждающий взгляд, проверяя, идет ли она тоже.

— Круто, — заметил Дэвид. — Метеорит.

— Если точнее, осколок метеорита, — поправил его мистер Хэлси. — Он упал на двор одного фермера недалеко отсюда в 1957 году. Он состоит из…

— Скукота! — пробормотала Мортон.

Хотя Мортон слишком выпендривалась для пятиклашки, Парк должен был с ней согласиться. «Может быть, мистер Хэлси неудавшийся учитель, — подумал он, — причем настолько занудный, что даже учительский профсоюз не смог его защитить?»

Он размышлял над своим предположением, пока мистер Хэлси вел их мимо витрин с минеральными образованиями, потом мимо разрисованной стены, показывающей слои земной коры.

— Когда же мы, наконец, дойдем до драгоценных камней? — заныла Полли.

— Драгоценные камни тоже всего лишь камни, — заметил мистер Хэлси.

— Правильно! Сколько вы хотите вон за тот здоровенный? — ткнул Скип пальцем в витрину. Полли восхищенно ахнула и, отколовшись от группы, прямо-таки бросилась на толстое стекло, защищающее гигантский, голубовато сверкающий бриллиант.

Мистер Хэлси тонко улыбнулся.

— Бриллиант Фартингейла, — пояснил он.

— Вот это камешек! — восхитилась Мортон и, оставив Парка одного, присоединилась к Полли.

— Ух ты! Вы только посмотрите на этот шикарный красный рубин! — воскликнула Мария.

— На самом деле это гранат Гордона, добытый в горных копях во времена золотой лихорадки…

Но класс уже перестал слушать экскурсовода. Ученики, разбежавшись по залу, застыли перед витринами с драгоценными камнями, которые сверкали и переливались в лучах подсветки на фоне темного бархата.

Скорее чтобы не упустить из вида свою пару, чем из интереса к бриллиантам и рубинам, Парк побрел через зал к Мортон. Полли уже перешла к жемчужным с золотом ожерельям, предположительно принадлежавшим Кровавой Мэри, английской королеве, у которой была злосчастная привычка убивать своих подданных, когда они не хотели признавать ее религию.

«Полли, наверное, была бы лучшей подругой Кровавой Мэри», — подумал Парк с кривой ухмылкой. И уставился на огромный бриллиант Фартингейла. Он поблескивал, словно глазное яблоко, отбрасывая блики, похожие на искрящиеся слезы. Другие камни, лежащие в стеклянных шкафчиках, вделанных в стену по обе стороны от бриллианта, рядом с ним казались тусклыми и неинтересными. Парк почти не обратил на них внимания.

Мортон отступила назад. Ее рука поднялась и дотронулась до одной из ее резных серег. Глаза, не мигая, уставились куда-то вперед. Парк проследил за ее взглядом.

— Эй, — начал он.

— На нем проклятье, вы знаете? — произнес сзади чей-то голос.

— Что? — оглянулся Парк.

Но та, кому принадлежал голос, обращалась не к нему. Она, казалось, говорила это своему блокноту, в котором что-то быстро зарисовывала.

— А почему бы вам просто не сфотографировать его? — спросил Парк.

— Без разрешения куратора музея снимать нельзя, — ответила женщина, не глядя на него.

— Вы сказали: «проклятье». Что вы имели в виду? Проклятье на бриллианте? — спросила Мортон.

— О, нет, — сказала женщина, поднимая наконец глаза.

Они у нее блестели почти так же ярко, как этот бриллиант. Парк заметил, что она одета в тех же тонах, что и бархат в витрине с бриллиантом — глубокий синий, как ночное небо. Такой же точно темно-синий плащ свисал с ее плеч почти до щиколоток. «Даже для туристической моды это несколько экстравагантно», — подумал Парк.

— Давайте, я отгадаю. Проклят сам музей, верно? — сказал Парк как бы в шутку. — Поэтому нас всех чуть не убило, когда с потолка грохнулся этот птеродактиль.

Невероятно яркие глаза женщины стали еще ярче.

— Вас чуть не убило?

— Мы с Мортон стояли прямо под ним. И могли бы стать первыми людьми в истории человечества, убитыми динозавром.

— Вот как? Интересно.

— Это был не настоящий динозавр, Парк, — вмешалась Мортон. — Все произошло просто по странной случайности.

— Меня это чуть не довело до инфаркта, — сказал Парк, позаимствовав эту фразу из лексикона отца.

Но Мортон не слушала его. Она уже опять отвернулась, изучая витрины. Художница захлопнула свой блокнот и повернулась. Ее тень легла на бриллиант, и Парку показалось, что блеск бриллианта на мгновение погас. Неприятный холодок пробежал у него по спине.

— Эй, Мортон! — окликнул он свою пару.

Художница остановилась, посмотрела через плечо на Парка и Мортон. Взгляд у нее был немигающий, внушающий тревогу. Но Парк не мог заставить себя отвести глаза.

— Все по-настоящему ценные камни несут на себе проклятье, — тихо произнесла женщина. — Одни только из-за человеческой алчности. Другие связаны с более страшными пороками.

Судорожно сглотнув, Парк сумел произнести:

— Кто вы? Случайно, не предсказательница?

Но голос его прозвучал неуверенно, он сам это понимал.

Художница перевела взгляд с Парка на Мортон.

— Проклятья! Как люди их боятся! Но есть вещи пострашнее нечистой силы, верно?

С этими словами она ушла.

Глава 5. У входа в прошлое

— Кто это? — спросила Мария.

— Какая-то чудачка, — сказал Парк. — Наверное, художница.

Мортон еще раз повернулась к выставке драгоценных камней. Но на бриллиант она уже не смотрела. Ее взгляд скользил вверх и вниз по обтянутым бархатом полкам витрин за толстыми стеклами, на каждой из которых блистали под лучами маленьких прожекторов драгоценные камни.

— Мортон! Эй, Мортон, кончай пялиться! — Парк чуть было не ткнул ее кулаком в плечо, но вспомнил, как разозлилась она, когда он схватил ее за рукав, и передумал. Он помахал растопыренной пятерней у нее перед глазами. Она заморгала.

— Ч-что?

— Знаешь, почему детям не советуют разговаривать с незнакомыми или, скажем, с иностранцами? Потому что они странные. И та дама только что это доказала.

Мортон, казалось, повторно воспроизводит в голове слова Парка. Наконец она улыбнулась.

— А, ну да, правильно. Какая-то с приветом.

— Несет всякую чушь насчет призраков и проклятья на бриллиантах, да еще будто случаются вещи и похуже… — продолжал Парк.

Он ожидал, что если уж не Мортон, то хотя бы Мария засмеется. Несмотря на то, что у Марии был некоторый опыт общения с потусторонними силами, как, впрочем, и у остальных ребят Кладбищенской школы, она всегда утверждала, что не верит в призраков и привидения.

Но Мария не засмеялась.

— Проклятье, — тихо повторила она. — Что ж, на месте призрака я бы, пожалуй, поселилась в музее.

— Почему? — спросила Мортон.

— Потому что в нем полно старых умерших вещей — самая подходящая для него компания.

Когда они вышли из зала драгоценных камней, Парк заметил, что опять тащится в хвосте класса, оборачиваясь через плечо. Но никакие птеродактили не кидались на него из полумрака под потолком. Туристы прохаживались по залу от одной витрины с камнями к другой, разглядывая бриллианты, поблескивающие внутри, будто экзотические рыбы в аквариуме.

Эта экспозиция пользовалась успехом, и в зале было людно. Однако женщины в плаще нигде не было видно. Внезапно для себя Парк остановился перед смотрительницей у входа в Алмазную пещеру. Он улыбнулся, стараясь показаться общительным простодушным ребенком.

— Здрасьте! — бодрым голосом произнес он.

Смотрительница, наклонив голову, оглядела Парка. Потом улыбнулась той же официальной тонкогубой улыбкой, что и экскурсовод, мистер Хэлси. «Наверное, их обучают технике улыбок в какой-нибудь специальной музейной школе улыбок», — подумал Парк.

— Добрый день, — произнесла смотрительница, — ты потерялся? — И многозначительно посмотрела в сторону, куда удалялся класс Парка.

— Еще нет, — сказал Парк. — Мне просто стало интересно — в вашем музее, случайно, нет привидений? Или призраков, или еще чего-нибудь в этом роде?

Глаза смотрительницы широко открылись. Натянутая улыбка исчезла. Она так плотно сжала губы, что их почти не стало видно.

— Привидения?

— Ну да. Знаете, призраки, эманация и все такое…

— Эти слухи совершенно необоснованны, — сказала смотрительница.

— Слухи? — неожиданно спросила Мортон. — Значит, некоторые и правда думают, что здесь нечисто? И давно это началось?

— Нет! — ответила смотрительница. — В том смысле, что никаких привидений у нас нет.

— Подкиньте мне хоть маленькую подсказочку, — не сдавался Парк. — Где обитает это привидение? Здесь? Или у динозавров? У него есть голова? Оно оставляет за собой пятна крови?

Годы, проведенные в Кладбищенской школе, когда постоянно приходилось избегать всяческих опасностей, начиная от потусторонних сил и кончая просто учителями-извергами, не прошли даром. Парк смог без труда выдержать взгляд смотрительницы. Она заморгала первой. Ее веки подрагивали.

— Так что? — настаивал Парк.

Смотрительница посмотрела налево, потом направо и только после этого наклонилась к нему и хрипло прошептала:

— Второй этаж, западное крыло. Держись оттуда подальше.

Прежде чем Парк успел перепроверить ее слова, она выпрямилась, поджала губы, втянула живот и только что не отсалютовала ему.

— Ваш класс ушел в ту сторону, сэр, — произнесла она громко и четко. — Надеюсь, вы останетесь довольны посещением нашего музея.

Парк поднял глаза и успел увидеть другую группу посетителей с экскурсоводом. Экскурсовод кивнул смотрительнице. Та в ответ тоже кивнула, одновременно вытолкнув Парка из двери.

— Ладно, ладно, намек понял, — проговорил Парк. К своему удивлению, он заметил, что Мортон шагает рядом. «Уж не боится ли она втайне привидений? — подумал он. — Неужели риск заблудиться в музее, в котором водится нечистая сила, заставил ее отказаться от своей привычки отбиваться от группы?»

Парк искоса поглядел на нее. Она осматривала экспонаты. Вроде бы незаметно, чтоб Мортон испугалась.

«И это как раз доказывает, что она не из шестого класса, — мрачно подумал Парк. — Была бы шестиклассницей, хватило бы ума испугаться. Дураку ясно — что-то в этом музее не так». Парк был абсолютно уверен: в чем бы ни таилась опасность, дальше будет только хуже.

— А теперь куда мы пойдем? — спросила Полли. — У меня уже ноги болят.

— Сейчас мы идем в западное крыло. Это недалеко, — объявила мисс Кэмп. — Через несколько минут сделаем перерыв.

«В западное крыло? Не успела смотрительница сказать, и вот, пожалуйста, — мелькнуло в голове Парка. — Можно подумать, что мисс Кэмп подслушала их разговор. Но нет, мисс Кэмп, хоть и учительница Кладбищенской школы, не повела бы умышленно свой класс туда, где водятся привидения».

— А, может, сначала устроим перерыв? — выпалил Парк.

Полли удивленно поглядела на него. Посмотрев на свои часы, мисс Кэмп покачала головой:

— Еще рано.

— Но ведь именно так и происходят несчастные случаи, — настаивал Парк, — когда люди устали. Если мы сделаем перерыв, то, может быть, избежим чего-то подобного.

Теперь и все остальные его одноклассники тоже с удивлением смотрели на него. Парк чувствовал себя идиотом. Но в то же время он ощущал крайнюю опасность.

Мисс Кэмп ободряюще, как ей казалось, улыбнулась Парку.

— Не волнуйся, Парк. Я уверена, что больше никаких неприятностей с нами не случится.

— То, что произошло в зале динозавров, — крайне редкий случай, — вставил мистер Хэлси. — Никогда ни о чем таком не слышал. Никогда в жизни. Но…

— Парк струсил, Парк струсил… — прошептал Скип.

Парк с ненавистью посмотрел на Скипа.

— Заткнись, — огрызнулся он. Скип прикусил язык.

— Класс, пойдемте! — продолжала настаивать мисс Кэмп.

— Чего молчишь, скажи что-нибудь, — посмотрел Парк на Мортон. — Ты же слышала слова смотрительницы.

— Эта смотрительница просто пудрила тебе мозги, Парк.

Мортон остановилась, чтобы изучить план музея. Может, она искала аварийный выход? «Неплохая мысль», — подумал Парк.

— Мисс Кэмп, куда мы идем? — вдруг спросила Мортон.

— К своей гибели, — вставил Парк.

Мортон раздосадовано отмахнулась от него. И, обращаясь к мисс Кэмп, сказала:

— Я имею в виду, какие там экспонаты?

Мистер Хэлси опять прокашлялся.

— Я рад, что вы об этом спросили. Хороший вопрос. Мы идем смотреть особую выставку. Эти экспонаты передал нам на время Национальный музей археологии, они путешествуют по всей стране. Пока мы туда идем, я бы хотел сообщить вам некоторые сведения. Не сомневаюсь, что большинство из вас слышали о египетских пирамидах, о полных сокровищ гробницах фараонов…

— Египетская выставка. Круто! — заметила Мария, обращаясь к Стейси. — Надеюсь, нам покажут настоящую живую мумию.

— Ты хотела сказать, настоящую мертвую мумию, — поправила ее Стейси. — Мертвую и замотанную в тряпки. Гадость. Вот уж, что называется, жертва моды.

Но Парк перестал ее слушать, как только она произнесла слово мумия. Он кое-что знал о мумиях — читал в книжках, видел в фильмах: мумии, разгуливающие на свободе, пугающие самонадеянных археологов, нарушивших их покой. Им даже на уроке рассказывали, что гробницы древних властителей Египта охранялись не только с помощью потайных ходов и фальшивых выходов, но также и ужасными проклятьями, которые падали на головы тех, кто осмеливался потревожить погребальные камеры.

— Э-э… мистер Хэлси! — поднял руку Парк.

— Да?

— Эти экспонаты, случайно, не из тех, что несут на себе проклятье? Знаете, бывают такие, что, если кто-нибудь сунется к гробнице, то вскоре умрет ужасной, медленной, мучительной смертью?

— Что такое? — Голос мистера Хэлси стал резче. — Кто тебе такое наговорил?

— Никто. Просто я…

— Это неправда. Проклятья на гробницах! Ха, просто смехотворные бредни. Зал фараона в нашем музее совершенно безопасен. И никаких привидений в нем нет.

Экскурсовод развернулся на сто восемьдесят градусов и ткнул пальцем в кнопку лифта с надписью «вверх».

— Не паникуй, Парк, — утешала его Стейси, когда мистер Хэлси и мисс Кэмп запихивали их в лифт.

— Привидения! Кто говорил о том, что там водятся привидения? Я — нет. Я только спросил, нет ли на экспонатах проклятья, — сказал Парк.

Совершенно ясно, что экскурсовод знает что-то такое, чего им не говорит. Парк бросил взгляд на Мортон, надеясь, что она поддержит его, расскажет остальным о том, что им сказала смотрительница. Но Мортон уже входила в лифт с равнодушным лицом, будто она никогда прежде не видела Парка. Замечательно. Уже даже и пятиклашки сторонятся его компании.

— Скорее, Паркер, — поторопила его мисс Кэмп. Чувствуя, что совершает очень большую ошибку, Парк вошел в лифт и вместе с классом отправился в зал фараона.

Сам не зная, чего ждать, он медлил, выходя из лифта, за что получил строгий взгляд мисс Кэмп. Посмотрев на него, она сказала:

— Пожалуйста, разберитесь по парам.

Парк заметил, что Мортон уже ушла в голову группы. С ней одни проблемы! Вздохнув, он протолкался вперед, к Мортон.

— Спасибо, ты мне очень помогла, — сказал он.

— Допустим, я слышала, что сказала смотрительница. Но это еще не значит, что я ей поверила, — пожала плечами Мортон.

— А тебе не показалось подозрительным, что мистер Хэлси заговорил о привидениях в том зале, хотя я даже не упоминал о них?

— Подозрительным — да. Но это вовсе не доказывает, что привидение существует. Это доказывает лишь то, что разговоры об этом идут.

— Ты сопоставь: громадный птеродактиль чуть не поставил точку на нашей экскурсии — причем навсегда. Служительница музея предупреждает, что в зале фараона водится привидение. Мистер Хэлси отрицает, что привидение есть, хотя мы его об этом даже не спрашивали.

— Во-первых, — начала выставлять пальцы Мортон, — инцидент с птеродактилем — простая случайность, только и всего. Во-вторых, смотрительница всего лишь повторяла сплетни. В-третьих, совершенно ясно, что мистер Хэлси слышал эти сплетни и пытается опровергнуть их. В-четвертых, меня от тебя уже тошнит.

Они вошли в зал фараона. Им пришлось подождать внутри, у входа с узкой дверью, прорезанной в толстой стене из тесаных камней.

— Ограниченный доступ, — объяснил мистер Хэлси, — ради безопасности и еще потому, что сама экспозиция устроена так, чтобы имитировать настоящую гробницу, в которой был захоронен фараон. Я уверен, вы читали об этом удивительном открытии, — сказал он. — И вы, конечно, знаете, что этого фараона — или царя — в прессе называют Кинг Пет. Если вы помните, когда гробница Тутанхамона была открыта, пресса окрестила его Кинг Тут. Так же, как Кинг Тут, Кинг Пет был не самым важным фараоном. И этим, возможно, объясняется тот факт, что гробницу не потревожили грабители.

— Кинг Пет? Похоже на название кошачьей еды, — заметила Стейси.

Из двери вышла группа посетителей с экскурсоводом, и мистер Хэлси повел класс в гробницу Кинг Пета.

В то же мгновение Парку показалось, что стены надвинулись на него. Он понимал, что все это подделка, что рисунки и росписи на обтесанных глыбах всего лишь имитация. Понимал, что изображения египтян на охоте, плывущих на лодках по Нилу, отдыхающих в креслах во время празднеств, участвующих в придворных церемониях, не настоящие. Но почему-то от них ему стало тревожно. И хотя проход был хорошо освещен, углы и повороты отбрасывали тени. Голоса тянущихся по проходу одноклассников звучали приглушенно. Они читали описания сцен на стенах и слушали монотонный рассказ мистера Хэлси.

Парк остановился перед изображением мальчика с прямыми черными волосами, с густой челкой под сложным головным убором, обозначавшим, что он член царской семьи. Темные глаза мальчика были подведены к вискам сурьмой. На голой груди висело сложное золотое украшение. Одна рука была отведена назад, в ней было зажато копье, которым он собирался сразиться с каким-то громадным зверем.

— Ух ты! — воскликнул Парк.

— Как же, — скептически поморщилась Мортон. — Будто бы такое происходило на самом деле. Будто бы у царской семьи в то время не было представителей для связи с общественностью, всяких там имиджмейкеров, как это бывает у политиков и кинозвезд сейчас.

Ее реакция удивила Парка. Он никогда прежде не думал об этом с такой точки зрения.

— Ты считаешь, на самом деле такого не было?

— Знаешь, кем пишется история? Теми, кто ее делает, — сказала Мортон.

Впереди них Полли внезапно остановилась, уставившись на искусно сделанный золотой браслет, когда-то принадлежавший жене фараона.

— Я бы за такой браслет удавилась, — вздохнула она.

— Сейчас это невозможно, так что давай двигай! — грубо одернула ее Мария.

Зло взглянув на нее, Полли пошла по коридору, свернула за угол.

Проход в виде тоннеля то шел под уклон, то опять поднимался вверх, то сворачивал налево, то направо. От него отходили боковые ответвления. Они были заложены камнями, таблички рядом гласили: «ОСТОРОЖНО: ЛОЖНЫЙ ХОД».

— В некоторых случаях, если люди сворачивали в ложный тоннель, это означало для них верную смерть, — донесся до них голос мистера Хэлси. — В ложных ходах устраивали западни с огромными каменными глыбами, которые падали на людей, проваливающиеся полы с бездонными ямами под ними и прочие ловушки для неосторожных. Скелеты тех, кто свернул не туда, часто находили в таких западнях.

«А на случай, если это не срабатывало, всегда имелись еще и проклятья», — подумал Парк. Он бросил взгляд на Мортон, стараясь отвлечься от картины падения в бесконечную тьму бездонного колодца, падения так глубоко в недра земли, что никто тебя не спасет, никто не услышит. Разве что крысы.

Крысы. А жили крысы в этих гробницах? Парк вдруг понял, что он смотрит на серьги Мортон, которые покачиваются вперед-назад, вперед-назад. Это действовало как гипноз. Завораживало. Веки его начали тяжелеть…

Нет. Ценой огромного усилия он оторвал взгляд. Перевел его на одну из стен с изображением юного принца, стоящего перед принцессой немного постарше на борту лодки, плывущей по Нилу. Лучи стилизованного солнца струились на обе их фигуры. Парк подался вперед. Что-то в этой картине показалось ему очень знакомым. Неприятно знакомым. Он подошел еще ближе, пока нос его не оказался всего в нескольких дюймах от поверхности росписи. Вдруг тепло коснулось его лица, словно дохнуло жаром древнего солнца.

Внезапно картина пришла в движение…