Предмет социальной философии и ее место в системе научного знания.

Общество в человеке и человек в обществе. Понятие общественного производства.

Понятие "общественное производство" описывает целенаправленную деятельность людей, которая в то же время приводит к непредсказуемым результатам.

-"творчество" - люди-субъекты творят общество.

Однако воспроизводство не равно творчеству

-Воспроизводство есть преобразование. Любое общество дано человеку "готовым". Люди своей жизнью воспроизводят или преобразуют его. Люди, действующие совместно, формирует произведение, согласно собственным представлениям и идеям, но из имеющегося в наличии материала и с помощью доступных инструментов.

Общество и человеческая практика имеют двойственный характер. С одной стороны, общество - вездесущее условие человеческой деятельности, с другой - ее непрерывно воспроизводимый результат.

При таком подходе социальные структуры и сложившиеся отношения можно понимать не как принудительную инстанцию, но как то, что позволяет людям действовать. В этом понимании, общество - не творчество и не адаптация, а само производство.

Главными функциями общественного производства являются:

- производство социальных связей и отношений;

- воспроизводство материальных условий существования;

- производство идей (идеологий) и духовных ценностей, символов и знаков;

- производство самих людей как общественных индивидов.

В процессе производства социальных обстоятельств производится и сам человек. Человек в процессе жизни производит социальные обстоятельства. Религия, семья, государство, право, мораль, наука, искусство могут быть поняты как особые виды производства.

-понятие производства не= конвейерного труда.

Чтобы выжить и продолжить жизнь, люди, составляющие общества, должны выполнять ряд элементарных функций. Это экономическая функция, функция контроля над арендтм, развитие знания и развитие способности к самоограничению. На каждом историческом этапе развития обществ эти функции выполняются по-разному. Каждая из них может быть монополизирована группой людей.

В функции общественного производства входит и осуществление всеобщего общественного труда.

 

Реалистическая модель.

Вполне можно было бы назвать эту модель социальной реальности и "идеалистической", поскольку она предполагает, что "истинное бытие принадлежит не материи, а духовному началу".

Реалистическая модель постулирует дихотомию двух миров, горнего и дольнего. С этой точки зрения, то реальное общество, которое мы видим в нашем мире, и которое можно изучать позитивно-социологическими методами, есть не что иное как теофания,[28] т.е. обнаружение высшего, трансцендентного, горнего, божественного начала в дольнем мире. Общество, находясь в мире дольнем, тем не менее - символ высшего, "отзвук торжествующих созвучий". В обществе наличествует мистическое измерение, поэтому, естественно, религия и церковь как социальный институт выступают в качестве важного системообразующего принципа в любом обществе. Реалистическая модель строится на базе вертикальной устремленности к Абсолюту, к Богу. Деятельность самого человека в реалистической модификации предстает, прежде всего, как молитва.

Человечество с реалистической точки зрения разделяется на «два разряда». Один разряд это те люди, «которые живут по человеку». Другой разряд – те люди, «которые живут по Богу». А. Августин называет эти два разряда «двумя градами, т.е. двумя обществами людей, из которых одному предназначено вечно царствовать с богом, а другому подвергнуться вечному наказанию с дьяволом…»

Реалистическая модель представляет собой одну из форм универсализма. В ней, как правило, предполагается, что общество "первее" индивида; иначе говоря, не индивиды определяют общество, а общество определяет индивидов потому, что за обществом, над обществом, выше общества стоит некоторая абсолютная духовная субстанция.

В тех обществоведческих системах, которые идут от Канта, подчеркивается принципиальная разно плановость мира необходимости и мира свободы, - того, что есть, и того, что должно быть. С этой точки зрения общественное сознание вовсе не отражает общественное бытие. Требования нравственности, моральные принципы, нормы человеческого общежития вытекают из общих принципов, но они могут никогда и не воплотиться в реальности, что совершенно не умаляет их абсолютной значимости. Реалистическая модель органически соединяется с идеей о высшем предназначении истории.

Что касается современных авторов, то можно указать на Мартина Бубера

 

 

Натуралистическая модель

Человечество - это рядовой биологический вид среди других биологических видов. В формировании этой позиции видную роль сыграл Ч.Дарвин и дарвинизм.

Социальная реальность - реальность биологической популяции. Правда, как биологический вид человечество приспособляется к среде особым образом, с помощью культуры, с помощью вне генетической связи поколений, с помощью вне генетической "наследственности", но это не принципиально. Базовыми остаются биологические закономерности, а культура - лишь модификация их. В современных вариациях натуралистическая модель социальной реальности предстает, в частности, как социобилогия.

Основные идеи социобиологии сводятся к тому, что барьер, возводимый между человеком и остальными животными поддерживается лишь благодаря существующим в обществе традициям и этическим нормам. Такие отличия как речь, рациональность, культура "являются прямым продолжением нашей природной сущности".

Культура - это чаша, которая не позволяет воде уйти в песок, но она не способна быть изначальным источником этой воды. Естественно, что натуралистическое рассмотрение выводит на первое место внешние природные условия (климат, ландшафт, экология) и "внутреннюю" природу человеческого организма.

На натуралистической модели базируется и геополитика: национальная судьба определяется борьбой за жизненное пространство, борьбой за ресурсы.

Богатство народов определяется не производством, не культурой, а именно владением ресурсами.

Потом эта же мысль, претерпев существенные трансформации, обнаружилась в идеологии германского национал-социализма. Здесь подчеркивалось, что только крестьянин и воин составляют соль нации, а интеллигенция - это в сущности паразиты

В конце ХХ века обострение экологической проблемы привело к тому, что роль географической среды для многих мыслителей вышла на первое место. Кроме того, с обострением экологической проблемы без сомнения связано и обострение этнических конфликтов в конце ХХ века.

Особое место в концепциях, основанных на натуралистической моделью социальной реальности, прежде всего в социобиологических исследованиях, занимает анализ роли агрессивности в социальной жизни. В животном царстве агрессивность легко объясняется естественным и половым отбором. Натуралистическая модель социальной реальности постулирует, что человеческая агрессивность - прямое продолжение агрессивности животных.

Одним из важных вопросов социобиологии является вопрос о том, можно ли направлять человеческую эволюцию сознательно? Социобиологи подчеркивают, что, как бы ни относились к евгенике моралисты, евгеническая практика существовала всегда.

Деятельностная модель

Эта модель, в противоположность натуралистической, не сводит общество к функционированию популяции человека как биологического вида. Она же, в противоположность реалистической модели, оставляет в тени вопрос о трансцендентном характере социального. Именно человеческая деятельность создает новую реальность, специфическую, принципиально не-природную и сверх-природную. Постулируется, что источник общественных изменений в самом обществе, т.е. люди в процессе своей общественной жизни сами создают основы для ее изменения.

 

Феноменологическая модель.

В противовес этим концепциям, феноменологическая модель социальной реальности отказывается от применения понятия субстанции при объяснении социальной жизни. Согласно этой модели, не существует основания, заранее заданного и неизменного. Поэтому феноменолог подчеркивает, что специфика социальной реальности - в ее искусственной (социально организованной) природе. Социальная реальность сконструирована. Нет никакого «высшего» по отношению к индивидам социального мира, существование которого не зависит от процессов его исследования, интерпретации и объяснения. Поэтому социальная жизнь творится и поддерживается сознаниями индивидов здесь и теперь. В связи с этим феноменологическая модель подчеркивает, что социальный мир прекращает свое существование, если ему отказано в человеческом признании. Иначе говоря, социальная реальность не обладает свойством существования вне признания ее со стороны людей.

Несмотря на то, что, согласно феноменологической интерпретации, социальная реальность сконструирована, это не значит, что она вовсе лишена того, что марксисты называют объективностью, а феноменологи - фактичностью. Социальный мир сконструирован интерсубъективно участниками деятельности; и он экстериоризируется как существующий между ними, а не только внутри каждого из них.

Следует отметить, что ни одна из рассмотренных моделей не может быть принята без оговорок. И в то же время в каждой из них есть своя доля истины. Да, общество в одном аспекте - популяция биологического вида; и натуралистическая модель, подчеркивающая эту сторону социального бытия, ухватывает нечто существенное. В другом аспекте общество создает культурные артефакты (орудия, средства труда, технику) и в соответствии с ними организует свои отношения. И в этом смысле оно оказывается ими детерминированным. Но есть также человеческая свобода, есть вечные ценности, которые независимы от материальных и биологических условий жизни. Идеалистическая модель социальной реальности высвечивает именно эти стороны бытия социума. И, наконец, феноменологическая модель делает акцент на подвижность, изменчивость социального бытия, зависимость его от сознания индивидов. Стало быть, данные модели социальной реальности комплементарны, т.е. являются дополнением друг друга.

Персональная реальность.

Единство может быть раскрыто через: интерсубъективность, интенциональность, инструментальность.

1) Интерсубъективность.

(Гуссерель) - это структура субъекта, отвечающая факту индивидной множественности субъектов.интерсубъективность - это запечатление в структуре субъекта атрибута множественности социума, самой его целостности, самого социального порядка.

• Благодаря И возможна коммуникация индивидов.

• Благодаря И трансцендентальное Я удостоверяется в существовании и опыте Другого.

• И обнаруживается как идентификация и самоидентификация.

• На одном из первых мест в формировании способности культивировать социальную реальность стоит искусство. Временное изменение поведения итд.

• Есть еще Маргиналы и маргинальные группы, им трудно идентифицировать себя, так как их нельзя четко отнести к какой-либо группе

2) Интенциональность - это акт придания предмету смысла (при этом различие предмета и смысла все же сохраняется).

• благодаря интенциональности ощущения могут быть интерпретированы предметно.

• В натуралистических моделях социальной реальности интенциональности соответствуют потребности (желания, нужды), в деятельностных моделях - интересы (например, экономические интересы классов), в реалистических моделях - ценности.

3) Инструментальность.

• когда двое разговаривают с глазу на глаз, то и в этом случае они используют своеобразный инструмент - язык, речь.

• Тут предполагается, что любую проблему, в частности, социальную, можно решить техническим путем.

• Инструментальность как момент единства социальной реальности с личностной реальностью особенно ясно тематизирована в массовом обществе. Все зависит от Инструмента.

• Инструментальность находит свое проявление также в социальной символизации. Инструмент, предстающий как символ, изымает человеческие отношения из времени и является основой социальной памяти.

 

 

Новый дух капитализма

"Новый дух капитализма" Л. Болтански и Э. Кьяпелло - одна из самых важных книг для понимания сути социальных процессов, да и не только социальных. Человеческая психика социальна на 101% (Ильенков), поэтому книга интересна и с точки зрения психологии, т.к. содержит очень много важных наблюдений.В приведенном ниже отрывке - о противоречиях между человеческими отношениями и требованиями бизнеса, критика манипулятивногонеоменеджмента, подводные камни требований гибкости и адаптипуемости.

Проблематичность человеческих отношений: между дружбой и бизнесом

Очевидно, что наряду с такими явными факторами, как экономическая нестабильность, все более заметную роль начинает играть неуверенность в плане отношений с другими людьми, именно она сказывается на формировании поведенческих установок, свидетельствующих о развитии социальной аномии. В этом плане особого внимания заслуживает характерная для отношенческого мира обеспокоенность, вызванная стиранием различия меж­ду отношениями бескорыстными, принадлежавшими прежде исключительно сфере личной жизни, и отношениями профессиональными, каковые всегда находились под знаком личной выгоды, интереса.Установление связей, как оно понимается в рамках проективного социума, не может осуществляться в соответствии со стандартными процедурами, действующими на расстоянии. Радикальная неуверенность в человеческих отношениях может быть преодолена только в непосредственном общении с другими людьми, только в нем возможно обнаружить, обсудить и скоординировать взаимные ожидания. В этом процессе обязательно присутствуют факторы межчеловеческого сближения, в описании которых используются понятия дружеских или эмоциональных отношений, например: симпатия, обнаружение общих вкусов, интересов или привязанностей, которые способны породить такой тип доверия, который обычно называют «спонтанным».Стратегическое использование человеческих отношений, каковые в некоторых своих проявлениях ничем не отличаются от дружеских, порождает в людях определенное смятение, которое только усиливается в ситуациях, когда из этих отношений может быть извлечена финансовая выгода. Когда предприниматель использует свои отношения для развития собственного бизнеса выгода не бросается в глаза; однако она является вполне очевидной, когда сфера отношений, человеческое общение втягиваются в процессы превращения всего и вся в товар, когда кто-то получает зарплату, гонорар или комиссионные за то, что выступает посредником между людьми, начинающими совместный бизнес (например, сведя вместе за каким-нибудь ужином изобретательно- ного ученого и руководителя предприятия, открытого для инноваваций способствуя тем самым созданию нового продукта).Такого рода деятельность проблематична в той мере, в какой она подпадает под возможные обвинения в нарушении запрета на превращение в товар человеческих жизней. Финансовое вознаграждение за то, что вы способствовали расширить сеть, завязав новые отношения между людьми или группами, лишенными до этого прямых связей; плата за то, что вы познакомили своего зна­комого с третьим человеком, который давно искал этого знаком­ства, — все это граничит с правонарушением: посредник действует так, будто он обладает правом собственности на того, с кем зна­комит третьего человека, который, в свою очередь, ожидает выго­ды от этого знакомства. Сомнение в природе отношений, которые можно поддерживать с другими людьми, проистекает из сущностного противоречияотношенческого мира, где, с одной стороны, от человека требуется мобильность и адаптируемость, а с другой — момент подлинности (способность «зацепить» другого человека, внушить доверие). Это сомнение характерно для всего нового мира и лишь усиливается в контексте проектного социума.

В основе неоменеджмента заложено противоречие между валоризацией подлинности в личных отношениях и требованием мобильности и адаптируемости. С одной стороны, оба императи­ва могут фигурировать в работах того или иного автора, при том что последний может и не сознавать со всей ясностью, что они противоречат друг другу. С другой стороны, правда, это встречается реже, в самом поиске оптимальных форм организации труда может присутствовать стремление найти такие механизмы, которые могли бы нейтрализовать эту оппозицию между двумя типами прескриптивныхустановок.В самом деле, рабочие ситуации на современном предприятии зачастую подпадают под обвинения в манипулировании людьми. Коль скоро менеджмент неизменно сводится к умению делать так, чтобы кто-то делал что-то, предприятие никогда не зас­траховано от распространения манипулирования и подозрений в манипуляциях. Это становится особенно очевидным, когда ока­зывается затруднительно использовать классические формы ко­мандного, приказного управления, основанного на признании субординации и легитимности иерархической власти. За послед­ние двадцать лет значение конвенциональных установлений и иерархических отношений скорее снизилось, причем безотноси­тельно к тому, идет ли речь о семейной сфере или мире бизнеса. Условности и иерархия относятся к авторитаризму, тогда как совре­менность требует независимости. В этом контексте иерархическое, командное управление уступает место таким практикам, которые нацелены на то, чтобы люди сами начинали делать то, что от них требуется, как будто бы в соответствии с самостоятельным и добровольным решением. Именно в этих условиях, как мы видели в первой главе, «управленцы» превращаются во «вдохновителей», "коучей" или «лидеров», способных сформулировать зажигательные "концепции", которые мобилизуют работников и позволяют избежать принуждения, утрачивающего всякую легитимность.Итак, в это время получают широкое распространение разнообразные техники, призванные натренировать людей так, чтобы они как будто по своей воле делали то, что от них требуется. Достаточно вспомнить здесь о разработках внутренней и внешней коммуникаций на предприятии, об организационном развитии нацеленном на то, чтобы работники сами "осознавали проблемы", которые были предварительно сформулированы руководством, и легче принимали те или иные организационные изменения, или о партисипативном менеджменте, основанном на стремлении вышестоящего руководителя принимать решения с учетом мнения своих сотрудников, в силу чего последние воспринимают их впоследствии как свои собственные.

Предмет социальной философии и ее место в системе научного знания.

Жизнь с ее сложной паутиной коллизий, наука и культура в целом (куда входят все науки, виды искусства, религия и, разумеется, философия) с их гигантскими достижениями требуют от нас, и прежде всего от молодежи, совершенствования, энергичной любознательности, творческого воображения, пытливой мысли, утонченной интуиции, широкого кругозора и мудрости. Мы должны еще глубже постичь тайны природы, социальной реальности, тоньше познать сакраментальные глубины человека, его соотношение с миром, отношение человека к Богу: у нас эта проблема вновь стала остроактуальной.

Все знания человечества, как бы они ни были многообразны и удивительно дифференцированы между собой и внутри себя, являют собой как бы «растопыренные» пальцы, которыми человек вторгается в ткань бытия. Это естественно и необходимо. Но наряду с этим дифференцированным подходом нужен и обобщающе-мудрый взор (как бы с высокой горы), проникнутый философским мышлением. Философия осуществляет это познание с помощью веками отработанной тончайшей системы предельно обобщающего категориального строя разума.

Можно сказать, что философия — это все едино сущее, «схваченное в мыслях»; это квинтэссенция духовной жизни мыслящего человечества, это Теоретическая сердцевина всей культуры народов планеты. Человек изначально обладал любознательностью. Само желание понять суть загадочного, неведомого являло собой склонность к зачаточно философскому размышлению, пусть даже пока на житейском уровне: ведь и на этом уровне люди нередко склонны пофилософствовать. Само слово «философия» восходит к Пифагору, буквально означая любовь к мудрости, т. е. любомудрие.

Человек испытывает духовную потребность в том, чтобы иметь целостное представление о мире; он, по словам С.Н. Булгакова, не может согласиться ждать с удовлетворением этой потребности до тех пор, пока будущая наука даст достаточный материал для этой цели; ему необходимо также получить ответы и на вопросы, которые выходят за поле положительной науки и не могут быть ею даже и осознаны. Вместе с тем человек не способен заглушить в себе эти вопросы, сделать вид, что они не существуют, практически их игнорировать, как это, по сути дела, предлагают позитивизм и разных оттенков агностицизм, в том числе и неокантианство, особенно позитивистского толка. Для человека как разумного существа бесконечно важнее любой специальной научной теории представляется решение вопросов о том, что же такое наш мир в целом, какова его субстанция, имеет ли он какой-либо смысл и разумную цель, имеет ли какую-либо цену наша жизнь и наши деяния, какова природа добра и зла, и т. д. Словом, человек спрашивает и не может не спрашивать не только как, но что, почему и зачем. На эти вопросы у науки нет ответа, точнее, она их и не ставит, и не может разрешить. Разрешение их лежит в области философского мышления.

Каждая наука — это своего рода обрывок знания, а все науки в их простом сложении — это сумма обрывков. Философия же дает систему знания о мире как целом. Она не занимается простым сложением всех научных знаний (это была бы никому не нужная затея), а интегрирует эти знания, беря их в самом общем виде и, опираясь на этот «интеграл», строит систему знания о мире как целом, об отношении человека к миру, т. е. о разуме, о познании, о нравственности и т. п.

«Ее задача — не одна какая-нибудь сторона существующего, а все существующее, вся вселенная в полноте своего содержания и смысла; она стремится не к тому, чтобы определить точные границы и внешние взаимодействия между частями и частицами мира, а к тому, чтобы понять их внутреннюю связь и единство»

Философия включает в себя учение об общих принципах бытия мироздания (онтология или метафизика), о сущности и развитии человеческого общества (социальная философия и философия истории), учение о человеке и его бытии в мире (философская антропология), теорию познания (гносеологию), проблемы теории познания и творчества, этику, эстетику, теорию культуры и, наконец, свою собственную историю, т. е. историю философии, которая являет собой существенную составляющую предмета философии: история философии есть часть содержания самой философии. Так исторически сложился предмет философии, т. е. круг ее специфических разделов и проблем, так теоретически и практически, т. е. организационно и педагогически, дифференцировались ее разделы. Разумеется, это деление носит в известной мере условный характер: все эти разделы образуют некое едино-цельное образование, в котором все составляющие тесно переплетаются друг с другом. Предмет философии — не одна какая-нибудь сторона сущего, а все сущее во всей полноте своего содержания и смысла. Философия нацелена не на то, чтобы определить точные границы и внешние взаимодействия между частями и частицами мира, а на то, чтобы понять их внутреннюю связь и единство.

Таким образом, основные усилия осознавшей себя философской мысли, начиная с Сократа, направляются к тому, чтобы найти высшее начало и смысл бытия. Уникальность и смысл бытия человека в мире, отношение человека к Богу, проблемы сознания, идея души, ее смерть и бессмертие, идеи познания, проблемы нравственности и эстетики, социальная философия и философия истории, а также история самой философии — таковы, говоря предельно кратко, фундаментальные проблемы (или разделы) философской науки, таково ее предметное самоопределение.

О соотношении философии и частных наук было и, видимо, будет много споров. Мы не собираемся углубляться в дебри этих споров, а очень кратко выразим свою позицию. Философия — это наука. Конкретная наука как определенный вид эмпирического и теоретического познания действительности имеет дело с определенными понятиями, суждениями, выводами, принципами, законами, гипотезами, теориями. Любая наука как в естественной, так и гуманитарной областях знания имеет свой особый предмет. Все это в ходе развития науки может меняться, отвергаться, и на месте ограниченных и тем более ошибочных теорий возникают новые, более глубокие теории. В философии, как и в любой науке, люди ошибаются, заблуждаются, выдвигают гипотезы, которые могут оказаться несостоятельными, и т. п. Но все это совсем не значит, что философия есть одна из наук в ряду других наук. Как уже говорилось, у философии предмет иной — она есть наука о всеобщем, ни одна другая наука не занимается этим.

Понятия, категории, принципы, законы и теории философии так же, как и других наук, развиваются, подвергаются критике, отвергаются, уточняются и т. п. Словом, философия есть свободная и универсальная область человеческого знания. Она есть постоянный поиск нового. Говорят, что философия в отличие от других наук не имеет эмпирического уровня познания. С этим нельзя согласиться: любой истинно философски мыслящий человек опирается не только на эмпирический материал других наук, но всю свою сознательную жизнь зорко наблюдает, следит за потоком живой истории, присматривается к поведению людей, к кипению страстей социальной жизни, а через искусство сталкивается с отражением жизни в конкретно-уникальных, хотя и типизированных образах. Так что философ пользуется и прямым наблюдением.

В заключение можно отметить, что философия существует и развивается не только, если можно так выразиться, в академической, университетской форме, в виде специально философских сочинений, но и в совсем не похожей на науку форме, например в виде творений писателей, когда они через художественные образы, через образную ткань искусства выражают порой гениальные собственно философские воззрения.

Место социальной философии в системе гуманитарного и всего научного знания Социальная философия в органическом единстве с другими компонентами философского знания выступает в качестве мировоззренческого и методологического основания всех общественных, а еще шире — всех гуманитарных наук, включая психологию, лингвистику и т. д.

Доказательство выдвинутого положения начнем с анализа взаимоотношений социальной философии с социологией. Этот сюжет выбран нами для примера в силу двух обстоятельств. Во-первых, именно вокруг соотношения социальной философии (в ее традиционном тогда варианте исторического материализма) и получавшей права гражданства прикладной социологии прошли бурные дискуссии в 60–70-е годы. Во-вторых, пример этот предельно нагляден и без особых трудностей может быть экстраполирован на другие отрасли гуманитарного, а также, мы вскоре увидим, и негуманитарного знания.